5. Особенности политического режима Беларуси

Существующий в Беларуси политический строй представляет собой консервативно-советскую авторитарную диктатуру персоналистского типа с определенными тоталитаристскими тенденциями. Можно выделить следующие долговременные, стратегические компоненты политического курса правящей элиты, которые определяют логику ее поведения:

• укрепление и максимальное продление режима личной власти президента А. Лукашенко;

• реставрация и консервация в модифицированном виде некоторых узловых элементов прежнего советского порядка;

• экспансия внутрь, в отношении неподконтрольному гражданского общества;

• экспансия во вне и, в первую очередь, в богатую ресурсами «братскую Россию» с перспективой (пока фантастической) овладения «московским престолом».

Принятая в результате государственного переворота в ноябре 1996 г. новая Конституция позволила:

во-первых, легализовать существовавшую де-факто диктатуру, например, юридически оформить «опричные», надсистемные институты власти, которые не предопределялись прежней Конституцией 1994 г. (администрация президента, управление делами президента);

во-вторых, значительно повысить уровень концентрации, централизации и консолидации институтов власти, закрепить диктатуру в форме единоличного и практически неограниченного господства.

Если рассматривать политический режим Беларуси с точки зрения его отношения к модернизации, то можно сделать вывод о левоконсервативной направленности диктатуры личной власти. Традиционалистская реакция отторжения новых общественных отношений характерна для подавляющего большинства пост-советских стран, вставших на путь реформ. Политическим и идеологическим выражением этой тенденции стал левый, советский консерватизм, который в зависимости от обстоятельствв приобрел различные формы – от весьма умеренных до самых агрессивных и реакционных. Однако в Беларуси консервативно-советская тенденция не только приобрела наиболее реакционные черты, но и смогла стать политически доминирующей и, более того, конституироваться в государственную власть и государственную идеологию.

Интегральным политико-идеологическим качеством этого режима является советский консерватизм, выражающий не просто тоску традиционалистского советского сознания по умирающей эпохе, а его боевой дух, сознательное стремление любой ценой остановить в Беларуси (и не только в Беларуси) развитие глобального процесса демократизации и реставрировать в модифицированном виде некоторые узловые элементы советского порядка (от СССР и президентской вертикали типа «партия-Советы» до единых политдней и принудительных субботников).

По характеру организации власти белорусский постноябрьский режим является ярко выраженной авторитарной диктатурой персоналистского типа, которая опирается на концентрацию в руках президента всей полноты законодательной, исполнительной и судебной власти. Полноправный парламент отсутствует. Декреты и указы президента имеют большую «юридическую силу», чем законодательные акты двухпалатного Национального собрания, сформированного после конституционного переворота 1996 г. Исполнительная власть осуществляется президентом через правительство и систему «президентской вертикали». Правительство Республики Беларусь является скорее хозяйственным, нежели политическим органом, а «вертикаль» – административной пирамидой, со строгой подотчетностью нижестоящих звеньев вышестоящим. Местное самоуправление ликвидировано. Руководители местных исполнительных органов не избираются, а назначаются президентом. Положение чиновников в «вертикали» не зависит ни от их профессионализма, опыта или выслуги лет. Единственный фактор, который определяет место, занимаемое тем или иным должностным лицом, – это личная преданность главе государства. Суды полностью зависимы от исполнительной власти. Президент назначает судей общих судов и имеет право их смещать по своему усмотрению в любое время.

Таким образом, президент является основным источником власти и обладает возможностью принятия окончательных политических решений практически по всему спектру общественно значимых вопросов. Позиции всех остальных лиц в государственной иерархии находятся в прямой зависимости от степени их доступа, близости к президенту, от их личной преданности главе государства и ответной поддержки с его стороны. Система разделения властей, сдержек и противовесов уничтожена как по горизонтали, так и по вертикали. На смену ей пришла система слияния властей, которая, согласно М. Дюверже, предполагает, что «все основные политические решения принимаются одним руководящим органом государства». В белорусском варианте таким органом является президент и его администрация - единственный полноценный институт власти. По форме правления Беларусь является типичной суперпрезидентской республикой (см. подробнее Тему 12).

Оформление интересов. Формально в стране существует экономический, социальный и политический плюрализм, но в крайне ограниченном и угнетенном состоянии. Около 70% рабочей силы по-прежнему работают на предприятиях и в учреждениях государственной формы собственности. Остальные 30% связаны с кооперативной и частной собственностью, жестко контролируемой государством. Неправительственные организации поставлены в такие условия, что им приходится или демонстрировать лояльность власти, или сталкиваться с угрозой своего закрытия. В 1999 г. в Беларуси на смену заявительного был введен принудительно-разрешительный принцип регистрации НПО. Деятельность незарегистрированных организаций и инициатив подлежит административному наказанию. Это является грубым нарушением права граждан на объединение и создание ассоциаций, зафиксированного во Всеобщей декларации прав человека. Преследованиям подвергаются также негосударственные профсоюзы. Официальная Федерация профсоюзов Белорусская после прихода к руководству в ней Л. Козика в 2002 г. превратилась полностью в подконтрольную государству структуру. Средства массовой информации строго контролируются правительством. Радио и телевидение монополизированы государством. Независимые газеты по причине экономического давления и политических преследований со стороны властей вынуждены сокращать тиражи своих изданий и даже прекращать свое существование.

Правящий режим, правда, обладает некоторыми внешними признаками электоральной демократии и, как уже отмечалось, декларирует политический плюрализм. Однако даже на законодательном уровне он серьезно ограничивает, а на практике полностью нейтрализует возможности честных соревновательных выборов, способных привести к смене власти. Политические партии (в Беларуси зарегистрировано 18 партий, 10 из них – оппозиционные) оказались в изоляции от общества. Они лишены возможности вести нормальную конкурентную борьбу за места в парламенте и местных Советах, агитировать своих избирателей с помощью средств массовой информации, в том числе электронных. В итоге, большая часть партий деградировала до уровня политических клубов и НПО. Некоторые партии стремятся компенсировать свое отсутствие в парламенте и местных органах власти активной «уличной политикой». Но их возможности оказались весьма ограниченными из-за репрессивного законодательства, принятого в Беларуси против организаторов демонстраций и митингов.

Таким образом, персоналистский режим предельно сократил количество акторов, обладающих реальными институциональными возможностями принятия важных государственных решений или существенного влияния на проводимую политику. Политические партии и НПО вытолкнуты из политической системы и играют на ее границах дисфункциональную роль. Это позволяет сделать вывод о почти полной ликвидации политического плюрализма в современной Беларуси, превращении ее в беспартийную и неконкурентную систему. Отдельные группы интересов оказывают некоторое влияние на формирование конкретной политики, но они действуют латентно и под патронажем государства, что способствуют росту коррупции.

Организация поддержки. Социальную базу нынешнего политического режима составляет конгломерат двух различных, но одинаково не заинтересованных в либерально-рыночных реформах социальных сил - консервативной номенклатуры и маргинально-люмпенизированных слоев населения. Режим всегда опирался в основном на эмоциональную, безусловную поддержку, когда определенная часть населения поддерживала политику своего харизматического лидера невзирая ни на что, даже на постоянное ухудшение условий своей жизни. В то же время почти отсутствует инструментальная, условная поддержка, степень которой прямо пропорциональна степени результативности власти, ее способности эффективно служить рационально осознанным интересам граждан.

Стратегический запас прочности белорусского режима до недавнего времени определялся главным образом запасом харизматической легитимности главы государства. Сегодня, напротив, наблюдается стремительная эрозия его персональной харизмы. Слабеют традиции повиновения, особенно в крупных и средних городах. Растущее недовольство самых различных групп общества своим бедственным положением грозит обернуться широкими протестными настроениями. Режим теряет былую устойчивость. В этих условиях правящая элита стремится укрепить пошатнувшуюся харизматическую легитимность режима его идеологической легитимацией. На практике это выражается в конституировании консервативно-советской идеологии в качестве государственной, что позволяет делать вывод о вступлении авторитарного режима в предтоталитарную стадию своей эволюции.

В общественное сознание активно внедряются антидемократические и антизападные идеи. Широко пропагандируется пророссийская, панславянская и панправославная ментальность. Беларусь изображается как форпост, который препятствует распространению тлетворных либеральных ценностей и взглядов, а ее президент предстает в качестве собирателя Советского Союза, распавшегося в результате империалистического заговора. В то же время авторитарный режим в Беларуси не является жестко идеологизированным, что отличает его от тоталитарного. Так называемая государственная идеология не выходит за рамки обычных для некоторых видов авторитарных режимов попыток крайне неубедительного и противоречивого обоснования существующей системы власти. Тоталитаризация белорусского режима имеет объективные ограничители: небольшая страна с недостаточными ресурсами и ограниченным военным потенциалом может позволить себе тоталитаризм только в случае солидной внешней помощи.

Режим личной власти в Беларуси не опирается на правящую партию как инструмент мобилизации всеобщей поддержки, поскольку не заинтересован в политизации общества. С другой стороны, он заинтересован в воспроизводстве широкой эмоциональной поддержки или хотя бы в ее имитации. Поэтому власть склонна к так называемой прерывной мобилизации, которая проводится не постоянно, а эпизодически, прежде всего в виде организации высокой явки избирателей на выборы и референдумы, призванные демонстрировать нерушимое единство народа и власти. В остальное время режим стремится с помощью СМИ, спортивных и развлекательных мероприятий вселить в своих подданных простую мысль: политика – это дело «всенародно избранного президента», который сам решит все проблемы простого человека: стабилизирует цены, повысит зарплаты и пенсии, разберется с коррупцией и т.д. Обычные граждане взамен должны отвечать полным послушанием и радоваться жизни, которую обеспечил им глава государства.

Отсутствие массовой мобилизации поддержки режиму компенсируется гипертрофированным развитием карательных органов и сил безопасности. На 10 млн. населения приходится 120 000 сотрудников милиции и солдат внутренних войск (для сравнения: примерно столько же сотрудников МВД приходится на Польшу, тогда как ее население насчитывает 38 млн. человек). По данным «Freedom House», в Беларуси в 2001 г. из государственного бюджета на содержание службы охраны президента было отпущено больше средств, чем на содержание депутатов парламента и чиновников правительства вместе взятых. Республика Беларусь в этом смысле является типичным полицейским государством.

Причины, приведшие Беларусь к реставрационному выбору, связаны не только с той политической конъюнктурой, которая сложилась в нашей стране в середине 90-х годов, но и со слабостью и неконсолидированностью властной элиты, ее неготовностью к работе в условиях свободной экономической и политической конкуренции. Такие же настроения преобладали и среди широких слоев белорусских граждан, опасающихся перемен, боящихся утратить пусть и малый, но гарантированный заработок, получаемый от государства. Реформаторская прослойка белорусского общества оказалась чрезвычайно узкой и невлиятельной. Временное совпадение интересов большей части элиты и масс породило феномен антирыночного и антидемократического по направленности авторитарного режима. Правда, в последние годы наблюдается процесс быстрого распада этого продиктаторского блока. Он связан с сокращением потенциала для проведения правящим режимом социал-популистской политики, формированием в белорусском обществе групп, заинтересованных в рыночных реформах и власти закона.