Добро в истории

Третья часть книги посвящена анализу процесса осуществления добра через историю человечества. В ней развивается тезис о pеальной возможности общественного нравственного совершенствования на основе тех нравственных первоначал, которые заложены в каждом конкретном человеке и соответственно являются универсальными данными человеческого рода. Как единичный человек обладает возможностью совершенствования, так и общество в целом в качестве «собирательной личности» обладает этой возможностью и реализует ее в своем историческом развитии. В обществе, как и в личности, заложены те же задатки нравственности, актуализация которых обеспечивается экономической, политической и государственно-правовой его организацией. Через деятельность всех общественных образований проявляется стремление человечества к добру и правде.

По мысли Соловьева, общество в лице своих институтов должно испытывать те же чувства, что и личность: стыд за низменные, уни­жающие человеческое достоинство проявления общественного зла, жалость к каждому своему члену, благоговение перед возвышеннос­тью своих идеалов.

В осуществлении общественного совершенствования важная роль принадлежит государству, главную нравственную функцию ко­торого Соловьев видел в обеспечении блага граждан, защите их от произвола и насилия, в создании необходимых духовно-материаль­ных условий достойного человеческого существования.

В решении уголовного вопроса Соловьев категорически отрица­ет принцип возмездия злом за зло, поскольку зло по сути своей не может способствовать утверждению добра, а только лишь отдаляет его. Общество и государство должны всеми способами предупреж­дать преступления и, если уж они неизбежны, воздействовать на преступника так, чтобы пробуждать в нем нравственные инстинкты и дать возможность ощутить себя человеком, открыть в себе человека. Экономическая деятельность государства как субъекта обще­ственной нравственности должна быть направлена на улучшение ма­териального состояния граждан, без которого невозможно их ду­ховное развитие.

Особое внимание уделяется Соловьевым вопросу взаимодейст­вия нравственности и права ¹ (¹ Решение Соловьевым вопроса о соотношении морали и права вызвало достаточно много нареканий его современников. Наиболее полный и обстоятельный критический анализ этого раздела дан Е.Н. Трубецким (Миросозерцание B.C. Coловьева М., 1995. Т. II. Гл. XXI). Прежде всего он упрекает Соловьева за подверженность влиянию Шопенгауэра, а также противопоставляет ему две крайние точки зрения на эту проблему — Л.Н. Толстого и Б.Н. Чичерина: первый отрицал связь морали и права во имя чистоты морали, второй — во имя права) . Не принимая точку зрения абсолют­ного противопоставления права морали, Соловьев доказывает их тесную связь, указывая при этом и на существующие между ними различия. Право, по его мнению, создает определенные условия для нравственного совершенствования с помощью законов и институтов контроля и принуждения. Поскольку закон обязателен, его наруше­ние влечет за собой соответствующее наказание. Но нарушение закона свидетельствует о том, что он не сделался внутренней нормой, субъективным правилом поведения, мотивом волеизъявления. Пред­упреждающая и ограничивающая произвол роль закона составляет одно из условий объективно нравственного поведения. В силу этого право есть низший предел или определенный минимум нравствен­ности. Как требование реализации минимума нравственности право с принудительностью его санкций становится необходимым фактором совершенствования общественных отношений. Как минимум добра оно тем не менее помогает его реализации. «Это есть, в сущ­ности, вопрос о связи между идеальным (добром) нравственным со­знанием и действительной жизнью», от положительного понимания которого зависит жизненность и плодотворность самого нравствен­ного сознания (446). Право уравновешивает интерес личной свободы и интересы общества в целом. Оно не может превратить лежащий во зле мир в царство Божие, но может удержать его от падения в ад.

Первоосновы нравственности распространяются не только внут­ри государства как части целого, но и в отношениях между народами и нациями. В национальном вопросе действуют те же собирательно-разъединительные принципы, что и в отношениях между отдельными людьми. Национализм и лжепатриотизм являются аналогами эгоизма и противостоят альтруистическим проявлениям междуна­родных отношений. Так же, как отдельной личности необходима ее суверенность, она необходима и отдельной нации, и так же как между суверенными людьми могут устанавливаться дружественные отношения, они могут устанавливаться и между суверенными нациями. Нация, как и общество, расширяет полноту личности, а полноту нации расширяет ее принадлежность к всечеловечеству. Самая пол­ная нравственная организация человечества завершается во вселен­ской церкви как высшей ипостаси добра в реальном мире. Она долж­на соответствовать общечеловеческой способности благочестия.

Общим итогом книги Соловьева является оптимизм и вера в воз­можность достижения добра, нравственного совершенствования че­ловека, обретение и утверждение высоких жизненных идеалов Добра и Правды. При этом нельзя не согласиться со многими кри­тиками этой книги в том, что по сути она представляет собой неосуществимый утопический проект, в теоретической разработке ко­торого задействованы все достижения философской мысли — от гностицизма до современного Соловьеву позитивизма¹ (¹ Отношение В. Соловьева к исторически предшествующим философским шко­лам обстоятельно представлено в кн.: Лосев А.Ф. Вл. Соловьев. 2-е изд., доп. М.: Мысль, 1994). Вместе с тем никто из критиков Соловьева не отрицает того, что его нравствен­ная философия представляет собой самобытное, талантливое и пре­дельно полное изложение оригинальной этической концепции. Фак­тически нет ни одного русского философа конца XIX — начала XX в., который в той или иной мере не ссылался на него. Большинство из них считают, что труд Соловьева отразил не только блистатель­ную личность автора, но и философско-этическую мысль России того времени.