- •Введение Перепроизводство права или его недостаток?
- •Часть I. Антропология права (юридическая антропология) как отрасль правовой науки и как учебная дисциплина
- •Глава 1. Проблематика и методология юридической антропологии, ее связь с другими науками
- •§ 1. Предмет антропологии права
- •§ 2. Методологические основы антропологии права
- •Глава 2. Традиции и современное состояние антропологии права
- •§ 1. "Отцы-основатели" юридической антропологии
- •§ 2. "Антропологический ренессанс" в юриспруденции во второй половине XX века и его последствия
- •Американская антропология права
- •Британская социальная антропология
- •Французская юридическая антропология
- •Индийская антропология права
- •§ 3. Юридическая антропология в России
- •Часть II. Становление «человека юридического»
- •Глава 3. Генотип нрава: мононормы. Человек в системе архаического ("первичного") права
- •§ 1. Табу как прототип правового запрета
- •§ 2. Тотем, миф и "идеальный правовой порядок". Обычай как "пережитый правовой порядок"
- •Групповые регуляторы. Тотем
- •Магия, ритуал, обряд, обычай
- •Глава 4. Человек "общинный" и человек "государственный"
- •§ 1. Общинная модель публичной власти и место человека в ней
- •§ 2. Возрастные группы, мужские (женские) союзы, тайные общества: зарождение личного статуса
- •§ 3. Вождества: конфликт личного и коллективного интересов
- •§ 4. "Право государства" и человек
- •Часть III. Право, культура, цивилизация. Человек в системе традиционного права
- •Глава 5. Философско-этическая доминанта в индусском праве и в конфуцианстве
- •§ 1. Homo juridicus индусской общины
- •§ 2. Мир "ли" и "фа" китайца
- •Глава 6. Шариат — "закон жизни" мусульманина
- •Всеобщая исламская декларация прав человека
- •Преамбула
- •I. Право на жизнь
- •II. Право на свободу
- •III. Право на равенство и недопущение никакой дискриминации
- •IV. Право на справедливость
- •V. Право на справедливый судебный процесс
- •VI. Право на защиту против превышения власти
- •XIII. Право на свободу вероисповедания
- •XIV. Право на свободу собраний
- •XV. Экономический порядок и вытекающие из него права
- •XVI. Право на защиту собственности
- •XVII. Статус и звание трудящихся
- •XVIII. Право на социальное обеспечение
- •XIX. Право на создание семьи и связанные с этим вопросы
- •XX. Право замужней женщины
- •XXI. Право на образование
- •XXII. Право на личную жизнь
- •XXIII. Право на свободу перемещения и место жительства
- •Глава 7. Человек как объект правовой аккультурации (Африка, Сибирь, Кавказ)
- •Глава 7. Человек как объект правовой аккультурации 249
- •§ 1. Африка
- •Глава 7. Человек как объект правовой аккультурации 251
- •§ 2. Сибирь
- •Устав об управлении инородцев 22 июля 1822 г.
- •§ 3. Кавказ
- •Часть IV. Антропология позитивного (европейского) права
- •Глава 8. Европейский homo juridicus
- •§ 1. Европейская правовая традиция
- •Декларация прав человека и гражданина 1789 г.
- •Статья 1
- •Билль о правах
- •Поправка VI
- •Поправка VII
- •Поправка VIII
- •Поправка IX
- •Поправка X
- •§ 2. "Человек европейский" между правом и "не-правом"
- •Глава 9. Человек в системе российского права
- •§ 1. Правовая традиция России: где человек?
- •Глава XXII
- •Указ, за какие вины кому чинить
- •Смертную казнь и за какие вины
- •Смертию не казнить, а чинить наказанье
- •§ 2. Личность в социалистическом праве
- •Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик
- •II. Государство и личность
- •Глава 6. Гражданство ссср. Равноправие граждан
- •Глава 7. Основные права, свободы и обязанности граждан ссср
- •Декларация прав и свобод человека
- •§ 3. Преодоление "классового права"
- •1. Права, обеспечивающие физическое и психическое благополучие (целостность) личности:
- •2. Права, обеспечивающие индивидуализацию личности:
- •3. Права, обеспечивающие автономию личности:
- •4. Неимущественные права авторов результатов интеллектуальной деятельности и исполнителей:
- •Часть V. Международно-правовое измерение правового бытия человека
- •Глава 10. Международные стандарты прав человека и проблема международной правосубъектности индивида
- •Глава 11. Международное гуманитарное право
- •1. Основополагающие принципы
- •2. Общие принципы
- •3. Принципы, которыми конфликтующие стороны должны руководствоваться в отношении жертв вооруженных конфликтов и ведения военных действий
- •Глава 12. Международная система защиты прав человека
- •Часть VI. Антропология права и вызовы современной цивилизации
- •Глава 13. Современная семья и право
- •Глава 14. Личностные права: есть ли пределы?
- •§ 1. Есть ли права у эмбриона?
- •§ 2. Может ли человек распоряжаться своим телом?
- •Глава 15. Эвтаназия: право на достойную смерть или убийство?
- •Заключение Вклад антропологии права в "перспективное право"
Часть I. Антропология права (юридическая антропология) как отрасль правовой науки и как учебная дисциплина
Глава 1. Проблематика и методология юридической антропологии, ее связь с другими науками
§ 1. Предмет антропологии права
Проблемы, поставленные выше (возможно, в намеренно заостренной форме), подводят нас к осознанию необходимости развивать в рамках общей юриспруденции особую отрасль, обращенную непосредственно к человеку, его правовому бытию. Речь идет о сравнительно новой для нас дисциплине — антропологии права или юридической антропологии (вопрос вкуса — что ставить на первое место — "человека" или "право").
Как видно из названия этой дисциплины, она вбирает в себя как проблемы общего знания о человеке (антропология — наука о человеке), так и проблемы права.
Собственно антропология как наука о происхождении и эволюции человека получила в последние десятилетия углубленную специализацию благодаря обращению к открытиям этнографов, археологов, историков, филологов, ученых других отраслей знания. С одной стороны, она продолжает изучение человека в его целостности, в строении его тела и особенностях морфологии — это антропология в биологическом смысле, которая соотносит во времени и пространстве разновидности биологических характеристик человека23. С другой — многие общественные науки заявили свои права на изучение человека. Философское осмысление проблем человека является одним из фундаментальных разделов философии и стало причиной появления ее отдельной отрасли — философской антропологии24. Обращение к изучению социальных условий жизни человека, форм использования им своего интеллекта и своей эмоциональности, анализ его культурных потребностей и проблем творчества вызвали к жизни такие становящиеся все более автономными отрасли знания, как социальная антропология, выделившаяся из социологии, и культурная антропология, выделившаяся из культурологии. В свою очередь, социология и политическая наука обращались к первичному опыту социальной жизни, на основе которой наши предки строили модели поведения и создавали средства, позволяющие соблюдать эти установки. При этом все чаще использовались сведения, доставляемые наукой, изучающей генезис социальных форм человеского бытия, — потестарной этнографией (от лат. potestas — власть25. В последнее время большую активность проявляют этнологи и этнографы, которые в силу потребностей углубления своих исследований обращаются к проблемам отдельного человека как частицы этноса. Именно они вплотную подошли к проблемам правовой охраны самобытности коренных малочисленных народов, проблемам сочетаемости правовой системы аборигенов (берем это слово в его изначальном смысле — коренных жителей) и правовой системы, привнесенной, а чаще — насильно навязанной извне. Не случайно поэтому именно этнологи выступили в нашей стране пионерами разработки проблем правовой антропологии изучаемых ими этносов. "Центральным моментом антропологического изучения правовых систем является их культурно обусловленный плюралистический характер, в том числе их частое сосуществование внутри единой национальной или региональной "централизованных" правовых систем"26, — такое мнение высказывает директор Института этнологии и антропологии РАН В. А. Тиш-ков, один из самых активных сторонников развития этой отрасли науки27. Более того, в пылу увлечения антропологической проблематикой некоторые этнологи высказывают не совсем (и даже совсем не) бесспорную идею о том, что "антропологию условно можно рассматривать как часть этнологии"28.
Здесь мы вплотную подходим к определению юридической антропологии.
Изучение общественного бытия человека на различных стадиях его эволюции и в различных географических зонах требовало собственного предмета и собственной методологии исследования. К истории развития юридической антропологии мы обратимся позже, а сейчас постараемся свести воедино несколько определений юридической антропологии.
Пионер внедрения этой дисциплины в учебные курсы французских университетов Норбер Рулан дает такое определение в карманном издании своего учебника "Юридическая антропология": "Юридическую антропологию можно определить как дисциплину, которая путем анализа письменного или устного слова, практики и системы представительства, изучает процессы юридизации, свойственные каждому обществу и стремится выявить их внутреннюю логику"29. В этом определении акцент сделан на познавательной стороне юридической антропологии с точки зрения выявления причинности появления или развития тех или иных правовых установлений.
Более емкую, на наш взгляд, характеристику дает юридической антропологии академик В. С. Нерсесянц в своем предисловии к русскому переводу другого учебника Н. Рулана: "Юридическая антропология — наука о человеке как социальном существе в его правовых проявлениях, измерениях, характеристиках. Она изучает правовые формы общественной жизни людей от древности до наших дней"30. Как теоретик и историк права В. С. Нерсесянц выделяет в этом определении суть правового бытия человека как существа социального и подчеркивает эволюционный характер правовых форм общественной жизни.
Начиная свой курс антропологии права в 1995/96 учебном году в Академическом правовом университете, я надиктовывал студентам такое определение этой, тогда еще экзотической, дисциплины: "Юридическая антропология (или антропология права) — это научная и учебная дисциплина, которая путем анализа устных или письменных памятников права, практики общественной жизни исследует процессы юридизации человеческого бытия, свойственные каждому историческому типу цивилизации, и стремится выяснить закономерности, которые лежат в основе социального и правового быта человеческих общностей".
Давалось и более краткое, почти обиходное, определение (для лучшего запоминания): "Юридическая антропология изучает правовое бытие человека на всех стадиях развития этого бытия, от архаических до современных". При этом я предупреждал студентов о том, что юридическая антропология должна рассматриваться не как наука, обращенная исключительно в прошлое, не как некое дополнение к истории права или к этнографии, а как наука, основанная на принципе познания взаимодействия традиционных и современных правовых систем, их синтеза — познания, имеющего своей целью адекватное представление о правовом бытии человека.
Освоение базовых положений юридической антропологии как учебной дисциплины позволит углубить представление о состоянии современного права, его генетических корнях и эволюции, но не абстрактно, как "вещь в себе", а применительно к отдельному человеку. Пафос российской юридической антропологии виделся также и в том, что начавшееся освобождение человека и гражданина от всевластия тоталитарного Государства требует сломать саму логику традиционного юридического мышления, для которого право есть исключительно монополия Государства, а человек является объектом правового воздействия Государства.
Курс юридической антропологии являлся в определенной степени "пробным" и ограничивался в рамках отведенного времени (20 часов) постановкой отдельных проблем. В частности, акцент был сделан на применении методологии юридической антропологии к институтам публичной власти. За пределами курса, к сожалению, остались такие проблемы, как система возмездия и уголовная система, семейно-брач-ные отношения, отношения обмена товарами и услугами и другие, хотя эти проблемы могут и должны освещаться, например, в общетеоретическом разделе и в исторических разделах программы как наглядная иллюстрация тех или иных положений.
Предлагавшаяся будущим правоведам программа курса юридической антропологии состояла из следующих разделов: вводный раздел; теоретические основания юридической антропологии; традиционное право; правовая культура как феномен цивилизации; антропология современного права31.
Подобная тематика "краткого курса" позволяла тем не менее пробудить интерес молодых юристов к проблеме "человеческого измерения" современного права, увидеть истоки многих современных норм права в доисторических формах правового запрета —- в табу, мифологии, религии, культуре разных народов, преодолеть "евроцентристское" видение современного права и как следствие этого — увидеть удивительное разнообразие современных правовых систем. Последнее обстоятельство особенно важно иметь в виду, когда курс антропологии права дополнялся читаемым мною совместно с И. Ю. Богдановской курсом сравнительного правоведения, где современная правовая география была раскрыта детальнее, но все же на основе общих методологических установок, раскрытых в курсе юридической антропологии, прежде всего установки на то, что право является продуктом определенной культуры, а точнее — определенной цивилизации.
Разумеется, возможны различные варианты содержания курса. В. С. Нерсесянц обрисовал контуры "идеального" курса: "В предметную часть данной юридической дисциплины входят правовые системы и в целом весь комплекс правовых явлений (все правовые формы в широком смысле этого слова — правовые нормы, отношения, идеи и представления, институты, процедуры, способы регуляции поведения, защиты порядка, разрешения конфликтов и т. п.), которые складываются в различных сообществах (первобытных, традиционных, современных), у разных этносов (народов, наций), в разные эпохи и в разных регионах мира. В поле исследовательского внимания и интереса этой юридической науки и учебной дисциплины, таким образом, находится все правовое многообразие и богатство человечества (и составляющих его этнических групп, народов, наций) в его становлении и развитии, в его реальном социально-историческом бытии"32.
Нельзя не согласиться и с мнением В. В. Бочарова, считающего необходимым ввести в перечень объектов исследования современной антропологии права различные правовые субкультуры: молодежную, армейскую, криминальную и т. п.: "Эти сообщества всегда находятся на периферии основного общества, противопоставляя, как правило, себя последнему. Это определяет формирование у них достаточно жестких регулятивных систем (обычно правовых), призванных сохранить их культурную идентичность в условиях "враждебного" окружения, т. е. противостояния основному обществу. Подобное положение данных субкультур относительно общества определяет, по всей видимости, типологическое сходство данных обычно-правовых систем с аналогичными системами в традиционных культурах (квазиродственные отношения, социально-возрастное право и т. д.)"33. Надо отметить, что подобные исследования уже активно ведутся за рубежом в рамках именно антропологии права, так что включение этой проблематики в расширенный курс антропологии права более чем желательно.
В дальнейшем при расширении курса юридической антропологии предполагается ввести дополнительный раздел под условным названием "Основные правовые отношения", в который войдут такие темы, как родственные отношения, отношения собственности и земельные отношения, договорные отношения, системы возмездия и уголовная система (эти проблемы поставлены в переведенном учебнике Н. Рулана). Отдельного рассмотрения требуют такие необходимые для более глубокого понимания правового бытия человека проблемы, как урегулирование конфликтов (человек, общество и насилие; способы разрешения конфликтов; система доказательств и т. п.).
Для теоретиков права потребуется более углубленное, чем в нашем курсе, изучение механизмов правовой "аккультурации" и внедрение современного права в традиционные правовые системы; особенно важно при этом заострить внимание на проблеме восприятия человеком новых норм.
Юристы-процессуалисты наверняка обогатят юридическую антропологию анализом судебных и внесудебных способов урегулирования конфликтов, самого ритуала гражданского или уголовного процесса, не всегда совпадающего с нормативно отрегулированной процедурой.
Так называемые "альтернативные процедуры", получившие распространение в современном мире (профессиональный арбитраж, согласительные комиссии, товарищеские суды, суды для семейных конфликтов и т. п.), свидетельствуют о том, что все более усложняющаяся система современного позитивного права провоцирует поиск более ясных и простых процедур решения общественных конфликтов, обращение к истокам правового порядка, когда право было сведено к необходимым мерам и было больше нацелено на отношения этики, чем на обязывающие фиксированные нормы.
Наконец, сравнительное правоведение позволяет утверждать, что тенденция к универсализации современного права не означает его нормативной униформизации. Достаточно привести в качестве примера так называемое "коммунитар-ное право", т. е. право Европейского Союза, в котором, скажем, в области семейного права Ирландия сохраняет свой особый правовой режим. Эта проблема, похоже, вписывается и в более широкую проблему правового плюрализма.
Нельзя исключить и того, что если сохранится довольно высокая динамика развития и распространения в нашей стране антропологии права, то от нее сможет и должна отпочковаться достигшая уже определенной методологической и предметной самостоятельности отрасль — этнология права, находящаяся на стыке этнологии и права34. Это стало особенно актуально на фоне большого успеха (прежде всего для отечественной науки) проходившего в августе 1997 г. в Москве XI Международного конгресса по обычному праву и правовому плюрализму Международного союза антропологических и этнологических наук35 и других научных конференций по проблемам обычного права и правового плюрализма. "Головокружение от успехов" может подвигнуть отечественных антропологов и этнологов на сомнительный по конечным результатам "подвиг" — начать самостоятельно разрабатывать теоретические проблемы юридической антропологии, привлекая юристов разве что для сверки (своего рода цензуры) юридической терминологии. Думается, антропологи и этнологи заслужили лучшей участи — развивать науку юридической этнологии в сотрудничестве с юристами, опирающимися, в свою очередь, на достижения современной юридической этнологии, от такого сотрудничества, исключающего подмену одной отрасли науки другой, выиграет, в конечном счете, и юридическая этнология, и антропология права.
В то же время нужно иметь в виду, что антропология права (юридическая антропология) — составная часть процесса антропологизации современной общественной науки, вновь обретающей свой гуманитарный облик, значительно утраченный на волне увлечения формализованными методами исследования общественных процессов. По этой причине она как никогда нуждается в координации своих исследовательских возможностей с потенциалом других наук. Но прежде ей потребуется, наконец, определиться с собственной методологией. Тогда произойдет разделение объектов исследований и с этнологией права, и с другими "юридизирующимися" общественными науками.