581

IV. НОВАЯ ПРОБЛЕМА

Противоречия явны, и все они вытекают из природы и характера системы – из этого соединения рационализма, исключающего все иррациональное, с натурализмом, отрицающим все, что противоречит понятию простой причинности. Существу Бога противоречит любовь Бога к самому себе, божественной причинности противоречит человеческая свобода. Понятию субстанции противоречит ее познаваемость для человеческого духа; познание субстанции человеческим духом противоречит природе последнего, понятию модуса. Понятию тела противоречит возможность ощущения, и оно также противоречит понятию духа; оно не может иметь места ни в теле, как противоположности духа, ни в духе, как противоположности тела. Возможность ощущений и, тем самым, возможность неадекватных идей несоединима с отношением между духом и телом в той форме, в какой это отношение необходимо следует из отношения между мышлением и протяженностью: неадекватное познание невозможно, если атрибуты противоположны друг другу. Отношение между субстанцией и

582

модусом противоречит имманентности субстанции, образующей регулятивный принцип всей системы.

Эта система познания несоединима с этой системой мирового порядка; этот рационализм несоединим с этим натурализмом.

582	582

1. СУБСТАНЦИАЛЬНОСТЬ ВЕЩЕЙ

Возможность познания неоспорима, ибо ее отрицание было бы отрицанием философии. Если человеческий дух в состоянии познавать вещи, то он не есть простой модус, и то же применимо к человеческому телу, следовательно, ко всей человеческой природе. Но если человек перестает быть модусом, то то же относится ко всем вещам вообще, ибо они отличаются от человека лишь по степени, а не по существу. Этим распадается связь, которая соединяла вещи в естественную причинную цепь; эта крепко скованная цепь разрывается, когда из нее выделяется одно звено; все звенья распадаются и образуют самостоятельные существа, не цепь отдельных модусов, а множество отдельных субстанций, которые не входят в состав единого существа, а лишь имеют одинаковое существо – множество однородных субстанций, различных лишь по степени.

2. ЕДИНСТВО СИЛЫ

Человеческое познание включает в себе возможность заблуждения; заблуждение состоит в неадекватных или неясных идеях, которые невозможны без ощущения. Возможность ощущения неоспорима и должна быть согласована с человеческой природой. Пока дух и тело, протяженность и мышление, взаимно исключают друг друга, ощущение невозможно; поэтому отношение атрибутов перестает признаваться в своей прежней форме. У Декарта мышление и протяженность были существенными свойствами противоположных субстанций, у Спинозы они суть противоположные силы одной и той же субстанции, у обоих философов они взаимно противоположны. Эта противоположность перестает теперь признаваться. Мышление и протяженность суть одна и та же сила в различных степенях; представление и движение суть различные формы проявления одной и той же формирующей, целесообразной или представляющей силы, которая образует атрибут всякой вещи, существо всякой субстанции. Вещи должны пониматься, как субстанции, а субстанции – как бесчисленное

582	583

множество представляющих сил, которые
постепенно прогрессируют от низшей к высшей.	3. МОНАДА
При желании серьезно проводить принцип
божественной	имманентности мы	принуждены
утверждать	субстанциальность	вещей.
Субстанция истинно существует в каждой вещи
лишь в том случае, если каждая вещь есть
субстанция. Но вещи ограничены. Следовательно,
субстанция перестает быть неограниченной, ибо,

как таковая, она в действительности не имманентна вещам. Но субстанция не может быть ограниченной или определенной извне, ибо тогда она была бы не субстанцией, а модусом. Следовательно, субстанция должна мыслиться, как существо, ограниченное самим собою, как существо самоограниченное, т. е. как индивидуальность. В понятии индивидуальности примиряется противоречие между субстанцией и природой отдельной вещи: индивид есть отдельная субстанция.

Теперь существо вещей представляется бесчисленным множеством индивидуальных субстанций, из которых каждая составляет представляющую силу. На основании этой силы каждый индивид образует неделимое единство, действительную монаду. В понятии монады

584

лежит поэтому ближайшее разрешение проблем, возникающих из ученая Спинозы. Сам Спиноза в высшем понятии своей системы требовал равенства между субстанцией и модусом; он расширил модус, в пределах его границ, до бесконечности субстанции и в бесконечность субстанции вложил самоограничение. "Наша любовь к Богу есть любовь Бога к самому себе". Когда мы любим Бога, Бог любит самого себя. Это выражение провозглашает единство между божественным и человеческим существом. Свободный, углубленный в созерцание Бога человеческий дух равен субстанции; божественное существо, любящее себя само нашей любовью и нашим познанием Его, равно человеку. Таким образом, сам Спиноза уравнял субстанцию с модусами (Бога с человеком) и, вопреки своему собственному изречению, превратил круг в квадрат. Субстанция стала самостью, и человеческий дух, в своем познании Бога и любви к Нему, есть действительно выраженное божественного существа. Но что применимо к одному отдельному существу, то применимо ко всем, хотя и в различной степени. Все вещи проникнуты теперь субстанцией, и идея божественной имманентности осуществлена.

Принцип индивидуальности отрицает

584

единичность субстанции и утверждает множественность субстанций; в этом состоит его противоположность Спинозе. Принцип индивидуальности говорит: эти бесчисленные субстанции не противоположны одна другой и не дуалистически разделены на духи и тела, а суть однородные существа, представляющие силы, каждая в своем роде; эти силы выражают одну и ту же вселенную и образуют однородный мировой порядок; здесь принцип индивидуальности стоит в антагонизме к Декарту. Этот принцип открывает нам горизонты новой философии, которую основывает Г. В. Лейбниц: в силу единства мышления и протяженности возникает потребность в понятии развития, в силу противоположности того и другого это понятие становится невозможным.

Дуалистическое различение между мышлением и протяженностью было характерным основным понятием картезианского учения. Сфера господства этого дуализма есть и сфера господства школы Декарта. Спиноза отрицает противоположность субстанций, но утверждает противоположность атрибутов в одной субстанции; он утверждает и сохраняет истинную основу этого дуалистического различения; поэтому мы причисляем его еще к