541	541

случайным следствием640. В действительности
есть лишь одно свободное существо: первая,	III. СОСТОЯНИЕ СВОБОДЫ
единственная, внутренняя, свободная причина
всехвещей, илиБог.
	1. ЛЮБОВЬ БОГА
Ясное познание постигает вещи в их истинной
связи, в их необходимом порядке, т. е. как
действия, последней причиной которых является
Бог.	Как ложное познание состоит в том, что

относит все к собственному я, так истинное познание состоит в том, что относит все к идее Бога. Мы способны познавать наши телесные аффекции и представления, как необходимые следствия в причинной связи природы, как звенья в истинном порядке вещей. "Поэтому человеческий дух может достигнуть того, чтобы все аффекции тела или образы вещей были относимы к идее Бога641".

Чем отчетливее мы постигаем вещи, тем более нам уясняется их связь, тем более они представляются нам действиями, последняя причина которых есть Бог, и тем отчетливее становится само познание Бога. Бог может быть познан, лишь как действующая причина всех вещей, как самопричина; поэтому познание Бога не производно, а первично, ясно само собой,

542

интуитивно. Это интуитивное познание есть высшая и яснейшая форма человеческого познания, ибо все остальные суть его следствия. Спиноза называет интуитивное познание познанием третьей ступени, или третьего разряда

(cognitio tertii generis).

Интуитивное познание никогда не может произойти из первого, или низшего, разряда человеческого познания, образуемого воображением с его неадекватными идеями, но оно может произойти из разума, который постигает истинную связь, причинную зависимость или реальную общность вещей. Вечная причина уясняется, когда мы рассматриваем вещи в их вечной связи (sub specie aeternitatis). Поэтому человеческий дух может познать Бога, лишь когда он рассматривает свое тело и себя самого в свете истины. В этом свете он необходимо познает существо Бога и знает, что он существует в Боге и постигается через Бога. И дух есть достаточная причина этого познания, лишь поскольку он сам образует вечное

существо642.

Познание Бога есть высшее, яснейшее, могущественнейшее из всех познаний. Но в ясном познавании состоит единственная истинная деятельность человеческого духа, в этой

542

деятельности состоит наша добродетель, в этой добродетели – наше могущество, а могущество есть объект нашего вожделения. Поэтому высшее стремление и высшая добродетель духа есть познание Бога, или интуитивное постижение, как высшая ступень познания. Поэтому, чем более человеческий дух способен достигнуть этого познания, тем более будет жаждать его643.

Познание есть могущество, чувство нашего могущества есть радость, причина радости есть предмет любви. Мы ясно познаем вещи, когда мы относим их к идее Бога, следовательно, радость, вытекающая из ясного познания, необходимо сопровождается идеей Бога, как ее причиной; радость же, сопровождаемая идеей ее внешней причины, есть любовь. Поэтому ясное познание необходимо связано с любовью к Богу. Яснейшее познание есть интуитивное, непосредственным объектом которого служит Бог; радость, необходимо происходящая из этого познания, сопровождается поэтому идеей Бога, как ее причиной. "Поэтому, кто ясно и отчетливо познает себя и свои аффекты, тот любит Бога и любит его тем более, чем более он познает себя и свои аффекты". Эта любовь связана со всяким ясным познанием; нет аффекта, который не мог бы быть ясно постигнут, следовательно, нет

543

аффекта, с которым бы не была необходимо связана любовь к Богу. Поэтому эта любовь есть самый могущественный из всех аффектов644.

Ясное познание есть деятельность без всякого страдания; поэтому она производит радость без печали, любовь без ненависти. В любви к Богу исключена возможность какой-либо ненависти, нельзя любить Бога с ненавистью в душе; невозможно ненавидеть Бога, невозможно, чтобы

любовь к Богу когда-либо обратилась в ненависть645. В Боге нет ни разума, ни воли,

следовательно, нет аффектов, нет страстей, нет ни радости, ни печали. Поэтому также в Боге не может иметь места любовь к отдельным вещам. Кто отчетливо познает существо Бога, тот знает также, что это существо исключает из себя аффекты; поэтому, кто любит Бога, не может требовать, чтобыБоготвечалемулюбовью.

Стремление к взаимности в любви делает нас несчастными, когда нам не отвечают любовью, ревнивыми по отношению к возлюбленному, когда он любит другого больше, чем нас, завистливыми по отношению к этому другому, который счастливее нас. Любовь к Богу исключает стремление к взаимной любви; следовательно, эта любовь не может быть запятнана ни ревностью, не завистью и поэтому

544

ни может сеять раздор между людьми; напротив, чем яснее познание, тем могущественнее разум и, в силу последнего, согласие между людьми, тем

крепче общение людей и тем живее любовь к

Богу646.

Эта любовь вытекает из яснейшего и совершеннейшего постижения; поэтому она интеллектуальна, как познание, и вечна, как истина. "Интеллектуальная любовь к Богу, вытекающая из третьего рода познания, вечна". Все остальные аффекты преходящи, как вещи, на которые они направлены; один этот аффект вечен. "Кроме интеллектуальной любви нет любви, которая была бы вечной". Интеллектуальная любовь следует из существа человеческого духа, как вечная истина. Поэтому, что противоречит интеллектуальной любви, необходимо неистинно и ложно. Если бы эта любовь могла быть устранена и уничтожена, то ее уничтожение было бы возможно лишь через ее противоположность; тогда истина была бы устранена заблуждением и перестала бы быть истинной. Из противоположности интеллектуальной любви следует очевидная невозможность; в этом лежит косвенное доказательство ее необходимости. "Нет нечего в природе вещей, что было бы противоположно

544

этой интеллектуальной любви и было бы в состоянии уничтожить ее647".

Из существа человеческого духа следует любовь к Богу, она следует не из нашего воображения, а из нашего интуитивного познания, т. е. из нашего духа, поскольку последний ясно и отчетливо постигает существо вещей. Это ясное и отчетливое познание следует из природы человеческого духа, ибо он есть идея реальной вещи. Все вещи суть модусы божественного существа, все идеи суть модусы божественного мышления, идея реальной вещи существует в Боге, и существо Бога определенным образом выражается в этой идее; таким образом, человеческий дух, поскольку он мыслит ясно и отчетливо или образует идею реальной вещи, есть выражение божественного существа и, поскольку он исполнен любви к Богу, есть выражение Бога. Объект нашей интеллектуальной любви есть Бог, субъект этой любви есть человеческий дух, как модус Бога, т. е. человеческий дух, поскольку он есть в Боге, или сам Бог, поскольку он образует этот модус; таким образом, Бог есть как объект, такисубъектнашейинтеллектуальнойлюбви.

В этом смысле надо сказать, что в нашей любви к Богу Бог любит самого себя. Поэтому есть любовь Бога к самому себе. Совокупность

545

всех идей есть бесконечный разум, как необходимый и вечный модус Бога; в нем постигнуты вещи, как вечные действия Бога. Но так как Бог осуществляет бесконечный разум, этот необходимый и вечный модус мышления, то Бог познает свое собственное совершенство и себя самого как причину последнего. Познание собственного могущества есть радость; эта радость, сопровождаемая идеей ее причины, есть любовь. Следовательно, бесконечному разуму соответствует бесконечная интеллектуальная любовь, которою Бог любит самого себя. Человеческий дух был частью бесконечного разума. Таким образом, и наша интеллектуальная любовь к Богу есть часть бесконечной интеллектуальной любви Бога к самому себе. Ибо наша любовь к Богу есть непосредственно любовь Бога к самому себе.

Любовь к Богу соединяет людей и приводит их к наиболее глубокому согласию, подобно тому, как их эгоистические страсти имеют последствием самый крайний раздор. Поэтому наша любовь к Богу есть непосредственно любовь людей между собою. Любовь к Богу есть одновременно любовь к людям, обе возрастают и падают совместно. Но если наша любовь к Богу тождественна с любовью Бога к самому себе, то и