10.Философски содержательность поэзии ю. Марцинкявичуса.

Юстинас Марцинкявичюс родился в крестьянской семье. Окончил историко-филологический факультет Вильнюсского университета (1954). Состоял в КПСС с 1957 года. Был секретарём правления Союза писателей Литвы, затем заместителем председателя СПЛ. Участвовал в руководстве Саюдиса. Действительный член Академии наук Литвы. Награждён советскими орденами и орденом Витаутаса Великого, орденами Гедиминаса I и III степени, Государственной премией Литовской ССР (1957, 1969) премией «Сантарве» («Согласия», Santarvės premija, 1994).

Первый сборник стихов «Прошу слова» опубликован в 1955 году. Поэма «Двадцатая весна» (1956; Государственная премия Литовской ССР, 1957) посвящена жизни литовской молодёжи в послевоенные годы. Повесть «Сосна, которая смеялась» (1961, русский перевод 1963) о нравственном возмужании молодёжи позднее вызвала дискуссии как возможный пасквиль на прозападную ориентацию части литовской интеллигенции поколения Томаса Венцловы.

Поэма «Кровь и пепел» (1960, русский перевод 1964) о фашистских преступлениях, «Публицистическая поэма» (1961, русский перевод 1963), сборники стихов «Руки, делящие хлеб» (1963), «Деревянные мосты» (1966, русский перевод 1970), «Пылающий куст» (1968) о жизни и судьбах современников.

Автор книг для детей («Скорая помощь», «Война грибов» и др.).

Драматические поэмы «Донелайтис» (1964), «Стена» (1965, русский перевод 1968), драмы «Миндаугас» (1968; Государственная премия Литовской ССР, 1969; русский перевод 1972) и «Собор» (1971) составили тетралогию об исторических судьбах литовского народа.

Юстинас Марцинкявичюс перевёл произведения русских Пушкина и Есенина, поляка Мицкевича, эстонских и финских народных эпосов. Произведения самого Марцинкявичюса переведены на 23 языка мира. На русский это делали Рождественский, Самойлов, Межеров, Кобрин, Ефремов. На русский язык его стихи и поэмы переводили среди прочих Роберт Рождественский, Давид Самойлов, Александр Межиров, Юрий Кобрин, Георгий Ефремов.

Кровь и пепел; Стена; Миндаугас: поэмы; пер. А. Межирова.

Умер Юстинас Марцинкявичюс 16 февраля 2011 г. в Вильнюсе.

В поэме Ю. Марцинкявичюса "Кровь и пепел" рассказывается о событиях трагической истории сожжения гитлеровцами литовской деревни. Эта поэма основана на энергии мысли. В своей поэме Ю. Марцинкявичюс возвратил мысли ее великие права. Мысль является внутренним нервом поэмы, который дает движение характерам и сюжету. Сделав мысль одним из основных элементов поэмы, Ю. Марцинкявичюс пошел тем же путем, что и А. Твардовский и В. Луговской в поэмах "За далью - даль" и "Середина века", сильных, поэтической диалектикой раздумий.

Мысль в поэме Ю. Марцинкявичюса - не декларация всем известных истин, а страстное стремление человеческой натуры найти правду и смысл жизни. Это живая нить, проходящая через все образы поэмы "Кровь и пепел".

В центре художественного анализа - великие проблемы смысла человеческого существования. Герои поэмы размышляют о добре и истине, о войне и смерти, о любви и жизни, о родине и Боге. Они мыслят в соответствии со своим крестьянским опытом, но их мысли идут далеко. Это их последние раздумья перед смертью. И они затрагивают самую суть вещей, берут в расчет только самое главное в жизни.

В поэме "Кровь и пепел" впервые в литовской советской поэзии драматизм достиг высшей ступени - трагизма. Трагический конфликт определяет сюжет поэмы и психику ее героев.

Контрастность заложена уже в самой основе структуры поэмы. Ее сюжетная нить - распря братьев, Один из них убивает немецкого солдата, за что фашисты сжигают деревню, другой сообщает оккупантам о найденном им трупе гитлеровца в надежде получить за это право на владение отцовской землей. Не только семья - весь мир раскалывается на два лагеря. Не только семья - весь литовский народ должен как-то определить свою судьбу, Гибель деревни - как бы кульминационный момент, когда народ должен наконец решить, будет ли он и дальше терпеть ужасы капиталистического строя или поднимется на борьбу.

Я в дереве расслышал немоту

Оно в ответ: "Молчи, ведь я расту".

И мы молчим, две четких немоты.

А все равно я с деревом на "ты".

Оно родня и небу и земле

И пусть немного человеку – мне.

Мы столковались, нам легко вдвоем.

Прикидываю: сколько досок в нем?

Допустим, шесть. Я столько и хочу.

Оно смеется: "Не про то молчу".

Главные слова его поэзии – земля, хлеб, дом, небо, огонь - возводятся на позицию многозначных символов, в которых мир кажется единым и бесконечным