Симонов А. Острова гласности-2. М., 2003. 256 с

Из наших публикаций

Плач по государственной прессе

9 апреля 2003 г.

Неделю назад писал свою колонку под впечатлением от поездки в Красно ярск. Теперь тему подсказал мне Барнаул.

Года с 1991 начиная, вопреки очевидным жизненным реалиям, я придер живаюсь убеждения, что государственная пресса не имеет будущего. До 70% действующей, а не виртуальной (т. е. зарегистрированной, но не выходящей со сколько нибудь заметной регулярностью) прессы так или иначе пристег нуто к властному ремню. Поводок может быть юридический, экономичес кий, исторический, административный, более натянутый или с люфтом сво бодного хода, но он есть, и рано или поздно бессмертное изречение Стани слава Ежи Леца, что «тот, кто позволил надеть себе шоры, должен помнить, что узда и кнут тоже входят в комплект», начинает становиться былью.

Вспомнился в связи с этим разговор с редакторами районных газет Брян ской области году в 1995. Для них тогда апофеозом свободы было: получать деньги из областного бюджета, минуя районное начальство. Позднее план ка идеала свободы снизилась: всего несколько редакций районок из тех со тен, которых чохом загоняли назад в государственное стойло, как о манне небесной мечтали сохранить за редакциями право избирать себе главных ре дакторов. Это когда они переписывали уставы создаваемых на их основе го сударственных и муниципальных предприятий. Уже давно никто не испы тывает ни гнева, ни стыда от ситуаций, когда СМИ разной формы собствен ности приходится платить за одни и те же услуги во много раз отличающие ся друг от друга суммы в типографиях или в радиопередающих центрах. Привыкли. И те и другие. Но государственные к тому же заново привыкли к окрикам и накачкам, вызовам на ковер и головомойкам, привыкли жить пусть бедно, но стабильно за пазухой у местной власти. Но жить так удается только замкнувшись в своей скорлупе, ни с кем себя по возможности не сравнивая.

Ну а все таки... если оглянуться?

В Барнаул я приехал по приглашению независимого местного холдинга, выпускающего 7 местных газет, на открытие «Школы практической журна листики». Двенадцать лет назад из редакции «Алтайской правды» ушли три сотрудника: выпускать свою газету. Она, между прочим, называлась (и назы вается поныне) «Свободный курс». Вначале арендовали у государственного предприятия один этаж, потом три, потом поставили печатную машину, свою, купленную в кредит, потом пристроили редакционное здание, потом поставили еще одну машину, печатающую все – от плакатов до этикеток, те перь у них своя школа журналистики, ибо для развернувшегося медиа биз неса не хватает кадров. Больше года назад, впервые приехав в гости в «Алта пресс» – так называется холдинг, я на все рассказы о планах и перспективах иронически хмыкал, держа в руках очередной номер «Свободного курса»,

201

Острова гласности 2

где главным ньюсмейкером первой полосы был пять раз упомянутый губер натор. На этот раз главной новостью был фотомонтаж – карикатура к кри тическому материалу о деятельности местного законодательного собрания. Но это все пустяки – перспективы независимой, коммерчески состоятель ной прессы можно было видеть, не заглядывая в газету: переход из принад лежащих госпредприятию этажей в этажи арендуемые был, как переход из века минувшего в век нынешний; дизайн интерьеров, окраска стен, мебель и двери, полы и туалеты – все говорило о нерачительности одного и досто инстве другого хозяина. Но больше всего меня поразила одна фраза, сказан ная между делом: «Машина наша (речь о типографском оборудовании) сто ит на отдельном специально рассчитанном фундаменте. И крыша над ма шиной спланирована легкая, чтоб нетрудно было переделать, если вторую машину придется ставить поверх первой». Кстати, зарплаты у сотрудников, работающих в разных веках, вполне сопоставимы.

Нет, что хотите со мной делайте, но будущее за теми, кто хозяин в своем до ме. Только не подумайте, что все у них «схвачено» и проблем нет. Проблем выше крыши, но, как говорится, «дорогу осилит идущий». Когда я спросил директора холдинга, много ли таких холдингов в российской глубинке, он, недолго подумав, сказал: «Около сорока». А это значит, что почти в каждом втором субъекте Российской Федерации государственной прессе уже прихо дится жить, не оглядываясь по сторонам. Ну что это за жизнь?

Явное уже не сделать тайным

16 апреля 2003 г.

Вы никогда не заглядывали в свое подсознание? Не знаю, как у других, но когда единожды в жизни это случилось со мной, рожденным и сформиро вавшимся в разгар ХХ века, зрелище мне открылось унизительное и мерз кое. Жалкий плотик сознания, где уместились остатки достоинства и спо собности критически воспринимать окружающее, посреди океана серого страха, но не кисти Айвазовского, а пера Юлиана Семенова. Жгучий стыд от того, что, оказывается, я, никогда не закрывавший телефон подушкой, не проводивший бессонных ночей из за вызова «для разговора о сотрудничест ве» в специальный номер гостиницы «Москва», куда таскали всех моих од нокурсников востоковедов, я похож на библиотеку затасканных детекти вов, хранилище страхов, порожденных фантазиями о всесильности спец служб. И особенно стыдным было то, что фантазии эти были заурядны, а страхи примитивны, и я это понимать понимал, а сделать не мог ничего – они жили во мне всеохватным мифом.

В кратком философском словаре, изданном незадолго до смерти вождя и учителя Страха, в статье «Мифология» сказано: «В своем стремлении объяс нить явления природы и общества люди на заре истории, не имея научных знаний, прибегали к вымыслам и фантазии». Надо полагать, что и мы роди

202

Из наших публикаций

лись на заре истории, потому что отсутствие сколько нибудь достоверного знания о деятельности спецслужб породило в нас миф об их всесилии и все лило в нас страх, этим мифом порожденный.

На этот миф работало не одно поколение талантливых людей, и отнюдь не только в наших палестинах, и даже не всегда по долгу службы: тут и Ле Кар ре, и Грэм Грин, и отец Бонда Ян Флеминг, и друг Штирлица Юлиан Семе нов, а также их бесчисленные эпигоны новейшего времени, этот миф экс плуатирующие и заново порождающие.

Между тем миф этот рушится на наших глазах. Медленно, но верно мир становится информационно прозрачным, и зачаровывающая воображение формула «когда нибудь все тайное станет явным» оборачивается баналь ным: явное уже невозможно сделать тайным.

О каком всесилии можно говорить, когда американские бонды не смогли предотвратить 11 сентября, а российские адъютанты его превосходительства – захват «Норд Оста» на Дубровке. Когда, объявив своей целью свержение Саддама Хусейна, американцы ввязываются в чудовищно непопулярную войну, не в силах обойтись «блестящей секретной операцией». А Афганис тан и полная неуязвимость бен Ладена?! А Чечня, где до сих пор скрывается хромой, но неуловимый Басаев?! Я уж не говорю о примерах меньшего мас штаба. 20 следователей ФСБ полтора года потели над сочинением «Дела Пасько». В итоге из добытых против него шестидесяти доказательств в ре зультате двух судебных процессов осталось одно, и то в форме предположе ния, которое стыдливым фиговым листиком своего решения прикрыл от позора военный суд.

Нет, нет, господа, как только цель перестала быть тайной, неспособность достичь ее стала явной. Но наше проклятое подсознание продолжает делать мифу искусственное дыхание – вдумайтесь, ведь мы до сих пор уверены, что все поступки сколько нибудь заметного политика продиктованы страхом перед компроматом, накопленным на него соответствующими организаци ями. И в подсознании государства все еще царит иллюзия, что главной его опорой являются не граждане, а спецслужбы. И из нескольких явно не справляющихся со своим делом органов снова творят единого монстра, как будто можно вылечить импотенцию структурной перестройкой.

Мир тревожно несовершенен, но совершенство едва ли может быть до стигнуто через укрепление разрушающихся мифов. И чем быстрее мы изба вимся от этой опровергаемой жизненной практикой иллюзии, тем будет лучше для нас для всех. И для спецслужб в том числе. Тень должна знать свое место.

P.S. Не успел закончить колонку – звонок из Перми: передано в суд уголов ное дело, заведенное местными чекистами против журналистов газеты «Звезда». Они якобы разгласили государственную тайну в статье о торговле наркотиками. Опять нашли «крайнего»? Нет, неисповедимы дела твои, Гос поди.

203

Острова гласности 2

Сто рублей за встречу с Президентом

23 апреля 2003 г.

Было это в незапамятные времена – «съезжалися к загсу трамваи, там крас ная свадьба была». Красной свадьбой был Гражданский форум, загсом – традиционно – столица нашей Родины, город Москва, а вот с трамваями, а точнее, с трамвайными билетами вышла каша, да такая, что по сей день, почти два года спустя, ее не расхлебали.

Гражданский форум, как известно, проводился на средства российских благотворителей: Сбер и другие банки, Липецкий металлургический, то ли ВИД, то ли Медиа союз, словом, сорок три миллиона рублей было собра но, чтобы три тысячи общественников со всех концов родной страны сво ей могли бы обсудить со своим Президентом проблемы развития граждан ского общества и взаимодействия его с властью. На собранные с миру по нитке миллионы им купили три тысячи билетов туда обратно, поселили в двух тысячах номеров и покормили шесть раз, но не сытно. На все это плюс аренда Кремлевского дворца плюс многое другое, что для Форума было нужно, но перечислять долго, Партнерство по проведению Форума (такую юридическую формулу выбрали организаторы) израсходовало 22 миллио на. Один вопрос мучил организаторов с самого начала: как быть с налога ми? Дело в том, что на просторах Родины чудесной действует Закон о нало гообложении: на доходы физических лиц – 13%, единый социальный – 35%, и платить его надо с любого билета, с гостиничного счета и с каждой съеденной булочки, если... если ты приглашенный гость, а не член органи зации, работник учреждения или не связан с приглашающими иным трудо вым соглашением. Поскольку заключить с тремя тысячами приглашенных три тысячи договоров, где в графе «обязуется...» было бы проставлено: «...проявлять гражданскую активность» или что то в этом роде, не пред ставлялось возможным, запросили Министерство по налогам. МНС отмол чалось. Тогда на Форуме спросили у члена оргкомитета, а заодно вице пре мьера Валентины Матвиенко и получили четкий ответ: «Какие налоги, это же Форум, государственное дело!»

Кончился Форум, разъехались по домам гости, партнерство подбило «баб ки» и обнаружило, что половина денег, 21 миллион, осталась в кубышке. Ли бо назад отдать, либо на дело потратить. Запросили благодетелей. Те как черт от ладана от этих денег шарахаются – год то уже 2002, они уже списа ны. А тут и МНС подоспело с ответом: налоги – платить! Словом, полный привет.

В оргкомитет Форума входила и администрация Президента. Ну кому как не ей помочь запутавшимся общественникам.

«Ладно, – говорят, – ребята, вы думайте, как деньги на дело поделить, а с налоговиками мы разберемся». Поделили деньги на дело: тут и издание пол ной стенограммы Форума, и открытая база данных всех участников, и тен

204

Из наших публикаций

деры – во всех семи федеральных округах – на лучшее обустройство граж данского общества. Пока одни рядили, а другие делили, партнерству по ус таву пришел конец: 31 мая 2002 года оно прекратило деятельность. Но это партнерство. А налоговики – они живее всех живых: Администрация им не указ, правительство – тоже, переговоры, переговоры – и ни в какую. Не только, дескать, налоги, вы и пени из этих денег платить будете. А партнер ство вообще уже платить не может – нет его, партнерства. И администрация сдалась: отдайте им деньги, говорят, не можем мы с ними сладить.

На днях Генеральная прокуратура по заявлению одной сибирской общест венной организации начала проверку: где деньги, оставшиеся в обществен ной копилке Гражданского форума после его окончания? Зря беспокоятся: деньги целы, в смысле есть. А вот потратить их ни на какое дело нельзя, по тому что их как бы нет. И надо еще придумать, как эти деньги, которых как бы нет, отдать в виде социального налога в доход государства.

К чему это я? А к тому, что в один прекрасный день каждый из 3 тысяч уча стников Форума получит из своей родной налоговой инспекции уведомле ние: за 2001 год у вас не доплачен подоходный налог. Будьте любезны! (И еще спасибо, если без пени платить потребуют.) И получится, что каждый, кто на Форуме виделся с Президентом, заплатит за это удовольствие кто сто, а кто и пятьсот рублей, потому как билеты были разной стоимости. А за бес платные булочки – со всех одинаково. Потому что наш налоговый закон в мире – самый разумный, а Налоговое министерство – самое несгибаемое.

Последний парад

15 мая 2003 г.

Говорят, что память о войне будет жить, пока жив последний ее участ ник. Может тогда, наконец, дождется страна, чтобы этого, последнего, посадили на трибуну, а вся армия доблестных правнуков прошла бы перед ним церемониальным маршем во главе со своими главнокомандующими и министрами обороны. Неужели они все, как было уже не раз, будут сле дить «со слезами на глазах», как он пройдет один, опираясь на палочку, по брусчатке Красной площади, как в районе Васильевского спуска поставят для него добытую из музея полевую кухню, нальют наркомовские сто грамм и приготовят – от греха подальше – реанимобиль или на худой ко нец – «скорую помощь». И по всем телевизорам страны будут следить с неослабевающим восторгом за этим издевательством над достоинством, памятью, совестью, наконец.

Мы, может, и не единственная страна, где дату эту помнят, но единствен ная, где ее еще продолжают праздновать. Уже тридцать с лишним лет назад покойный Григорий Наумович Чухрай сделал удивительное открытие: сни мая документальную картину «Память», он обнаружил, что во всей Европе по настоящему о войне помнят только в СССР и Германии. Уже тогда на

205

Острова гласности 2

бульваре Сталинград в Париже не нашлось людей, толком помнивших, за что он был так назван. Про сегодня и говорить смешно…

Почему в нас так бесконечно долго тянется память об этой страшной все народной беде, сопряженная с беспамятством о цене победы? Нет нет, циф ры то мы помним, но именно в этот день так важно было бы похоронить по следнего из незахороненных, чьи безвестные останки продолжают гнить в вязьменских болотах и новгородских лесах – или День Победы их так и не коснется? Никогда?

Прошел еще один праздник, который мы «приближали, как могли» и ради которого «мы за ценой не постоим». Слова этих и еще многих других воен ных и послевоенных песен трогают душу и слезами перехватывают горло. А вот книги о войне, даже такие великие, как проза Гроссмана или Быкова, как стихи Слуцкого или Гудзенко выходят и читаются все реже. Может, все таки устала память и только музыка какими то ведомыми ей одной путями, бередит наши души, а слова уже не доходят, не задевают сознания? Словосо четание «Великая Отечественная война», как подсчитал кто то из ученых – одно из самых устойчиво популярных в нашей прессе, наряду со словом «Пушкин». Может мы ее, эту войну, извините, заболтали, превратив в ВОВ?

В одной из передач, посвященной недавнему Дню Победы, довелось вы ступать и мне. Негодование присутствовавших ветеранов вызвала моя по пытка вспомнить кое какие факты из истории этого дня: и то, почему все в этой войне победили 8 го, а мы – 9 го мая, и то, сколько лет после парада Победы день этой самой Победы был официально забыт.

«В такой день об этом и вспоминать то грех», – сказали мне. Между про чим, передача записывалась заранее, и до праздничного дня оставалось еще чуть не две недели. Но ордена были уже надеты, душа просила военных пе сен, и реальная память отступала перед государственным мифом, покуше ния на который мы никому и никогда не простим.

Когда то летописец последних дней и часов войны, писатель Василий Суб ботин, бывший корреспондентом дивизионки при батальоне Неустроева, бравшем Рейхстаг, рассказал мне, что звание Героя Советского Союза Его ров и Кантария получили не после водружения этого знамени над Рейхста гом, а после выхода в свет фильма «Падение Берлина», где этот подвиг был превращен в героическо кинематографическое «повидло». А спустя каких нибудь десять лет Субботин на торжественном вечере встретился с Егоро вым, который, искренне забыв, как оно было на самом деле, с воодушевле нием пересказывал сюжет из «Падения Берлина».

«Что то с памятью моей стало», – как поется в еще одной песне. И это, плохо осознаваемое нами, «что то» с каждым годом все тревожнее, а помно женное на скудность поводов для национальной гордости и привычную го сударственную неуклюжесть, грозит и вовсе превратить трагическую исто рию в пляски под гармошку.

Говорят, мертвые сраму не имут. А живые?

206

Из наших публикаций

Парадоксы новейшей истории

21 мая 2003 г.

Недели полторы назад в городе Пестово Новгородской губернии местная администрация уволила редактора районной газеты за то, что в редактируе мом им издании была поругана священная для общественности города (или, по крайней мере, самой администрации Пестова) память об исторической фигуре Иосифа Виссарионовича Сталина.

Редакторов в преддверии грядущих выборов увольняют столь часто, что это не заслуживало бы отдельного упоминания, если б не было столь знако вым: возвращение сталинского гимна стране, красного знамени – армии, памятника Дзержинскому – Москве. Что должен предпринять глава района, когда на его глазах подчиненный ему редактор нахально нарушает логику процесса восстановления национальных святынь, подкрепленную недву смысленными свидетельствами государственной воли? Уволить! Так и было сделано. Но, вполне в духе лукавых формулировок этой государственной во ли, в приказе об увольнении вместо любезной административно патриоти ческому сердцу формулировки «За Родину! За Сталина!» нетерпимость к инакомыслию выражена по современному: «Уволить за нарушение этичес ких норм журналистики», словно хвалить Сталина уже норма (по крайней мере, в Пестове), а ругать – извините подвиньтесь – нарушение оной.

Ну и бог бы с ней, с этой пестовской инициативой, – история штучная, редкая пока, экзотическая даже, но у меня не выходит из головы, что она как то связана с полемикой, развернувшейся на страницах и экранах в свя зи с заявлением Елены Георгиевны Боннэр о том, что в наступившие време на ее совсем не согревает горячий энтузиазм руководителей города и страны по увековечению памяти ее покойного мужа, Сахарова Андрея Дмитриеви ча, путем отыскания наконец места и установления на оном памятника, по добающего его историческому значению для новой России. Уже только ле нивый не объяснил зарвавшейся вдове с помощью брезгливо иронических ламентаций, латинских изречений или библейских цитат, что негоже ей приватизировать память о выдающемся сыне... разрушать крепнущее един ство между... посягать на историческую память о... и вообще, мешать нам раз и навсегда покончить с нашим диссидентским прошлым, установив ему до стойный монумент.

Между тем мне, лично знающему Елену Георгиевну с еще ее «досахаров ских» времен, представляется очевидной связь ее отрицательного отношения к увековечению «гражданского подвига мужа» и «пестовских» мотивов но вейшего времени. Не против того, где и какой памятник поставят, а против того, кто и когда будет его устанавливать и открывать, возражает Елена Геор гиевна Боннэр. Ей нестерпимо думать, что речи при открытии будут произ носить те, кто вернул стране советский гимн или выступил с инициативой вернуть Лубянке ее художественный дзержинский ансамбль. И страшно во образить, что на это государственное торжество станут свозить массовку на служебных автобусах, как не так давно к американскому посольству.

207

Острова гласности 2

Не знаю, каким представляют себе этот памятник энтузиасты его водруже ния и на каком лобном месте Москвы предполагают его поставить. Не знаю, воображение не срабатывает. А вот фигуру Сахарова вообразить очень даже могу, например: возле дверей суда в Перми, где слушается дело о разглаше нии журналистами гостайны, сфабрикованное тамошними чекистами, или в том же Пестове – защищающим право журналистов думать и говорить о Сталине без оглядки на властную вертикаль районного масштаба. Это ж сколько Сахаровых опять нужно стране. Одним памятником точно не обой дешься. Тем более неизвестно, что на нем написать. Честнее всего было бы, наверное: «Спасибо Вам, что Вас с нами уже нет». Жить то опять становит ся совестно.

Очень хотел бы ошибиться, но неуклонность государственной воли по уве ковечению памяти Сахарова и раздражение околовластных прихлебателей позицией Боннэр отдает грядущими выборами, политическими технологи ями и еще исконно российской привычкой ставить историю в позу, удобную для употребления.

Для всякой жажды есть своя пустыня

28 мая 2003 г.

Есть старая китайская притча о человеке, которого одолела жажда путеше ствий. В один прекрасный день он оставил жену, детей, дом, покинул свою деревню и отправился в путь. Шел он три дня и три ночи, а когда свалился усталый спать, перевернулся во сне и утром, не ведая того, пошел в обрат ном направлении. Он шел три дня и три ночи и подошел к деревеньке, по хожей на его родную деревню, из очень знакомого дома вышла женщина с очень знакомым лицом, а за ее юбку держались трое чумазых ребятишек – точь в точь как его собственные. И он вошел в этот дом, стал жить с этой женщиной и кормить этих детей. И был бы совсем счастлив, но... всю жизнь его мучила тоска по родине.

С этой, похожей на китайскую, ностальгией живут сегодня тысячи москви чей: тоскуют по своей арбатской, ямской или замоскворецкой родине, про живая в Бутове, Дегунине, Отрадном и прочих замечательных жилмассивах с хорошим климатом и благоприятной окружающей средой. Разница только в том, что вовсе не их мучила жажда путешествий. Охотой к перемене мест страдали, скорее, их состоятельные земляки, оккупировавшие ныне старин ные переулки исторического центра столицы нашей Родины.

«Знаешь, я очень скучаю по Москве», – сказала мне на днях моя девянос тотрехлетняя тетушка, когда я в очередной раз навещал ее на новом месте жительства. До переезда она почти семьдесят лет жила на Сивцевом Вражке. Из окна квартиры на втором этаже не видно было ни Староконюшенного – прямо, ни Арбата – в ста метрах вправо, только кусочек Малого Власьевско го можно было углядеть из задних окон. Задними они считались потому, что

208

Из наших публикаций

когда то под ними располагались роскошные помойки, на которые мы в детстве сигали с крыш когда то стоявших там сараев. Дом, когда в него по селялись, был новый, потом привычный, потом старый. А жизнь все эти семьдесят лет была как у всех: кто то уезжал в ссылку, кто то в лагерь, кто то на войну, кто то возвращался, кто то нет, но все эти семьдесят лет ма ленькая квартирка на Сивцевом была коллективной семейной «варежкой», где все друг другу грели руки и грелись душой. В скрипах старого дома, в гу ле газовой колонки, в детских возгласах за окнами жило ушедшее время и память о людях, из которых это время составлено.

Потом дом порешили ломать. Подъезды пустели, по двору и по лестницам сновали энергичные молодые люди из строительной фирмы, откупившей это пространство под новомодную застройку. Мэр Москвы сказал когда то очень гуманные слова: дескать, не будем мы лишать старых москвичей их среды обитания. Жаль, что гуманизм и правда не совсем близнецы. Надо бы добавить: не лишим тех, кого не сможем лишить, кто сумеет выстоять, кому хватит терпения и дурного характера отстоять свои права в союзе с гуман ным, но далеким и малодоступным мэром.

Те, кому характера не хватило, – вот они то и поехали в Отрадное, Бутово, те, кто покрепче, остались в пределах Центрального административного ок руга, а самые мужественные и склочные – те, действительно, сохранили сре ду обитания – переехали в один из соседних, уже перестроенных или отре монтированных домов. Зато их новые немощи – результат борьбы со строи телями будущего – лечат по прежнему старые, привычные врачи. Тетушка живет в прекрасной новой квартире с двумя лоджиями на две стороны. Не подалеку от Большой и Малой Коммунистической. Там светло, тепло и не привычно. Выходить из квартиры ей незачем: ни одного знакомого лица, да же у домов. Сын ее отлежал в госпитале все последствия переезда и уже на чал выходить на работу.

Когда то, когда я еще был кинорежиссером, довелось мне снимать доку ментальную картину «Прощай, старый цирк» о последних днях никулин ского цирка на Цветном бульваре. В день последнего представления я взял интервью у Сергея Юрского. «Новое здание будет, наверное, замечатель ным, – сказал он тогда. – Но должны пройти десятилетия, пока стены его впитают тот объем искусства, который живет в этих старых стенах».

Нету уже тех стен, где жил мой детский крик и запах бабкиных пирогов и посапывание деда и звуки ежевоскресного семейного обеда. Но у меня то еще много ли, мало ли, но время впереди есть. А у тетушки, в ее новом и ог лушительно чужом мире? Вот и сидит она, и перебирает старые фотографии, и жалеет, мучается, что никому никогда не пришло в голову сфотографиро вать наш старый дом, вид из окна, обшарпанную дверь третьего подъезда и хотя бы маленький кусочек старого, окуджавского Арбата. А ей так хочется увидеть Москву, родину.

209

Острова гласности 2

ФЗГ в «Новой газете» (Р. Горевой, П. Полоницкий, А. Симонов)

ОПЕРАЦИЯ ПРИКРЫТИЯ

Власти Марий Эл объявили войну журналистам

Не так давно в Республике Марий Эл работала миссия Фонда защиты глас ности. Выводы, к которым пришли наши эксперты, были пессимистичны: отсутствие доступа к информации, административное давление на СМИ, уг розы журналистам – и это далеко не полный перечень проблем марийской журналистики. Хотя руководитель управления информации администрации марийского президента Марина Сомова и уверяла наших представителей в том, что она «не видит необходимости в миссии ФЗГ: у нас и так все в поряд ке. С прессой сложились хорошие, рабочие отношения».

КТО УСТРОИЛ ТРАВЛЮ ПОПУЛЯРНОГО ИЗДАНИЯ

Одним из самых неблагополучных изданий оказалась газета «Добрые сосе ди». В Марий Эл печатать ее отказались еще год назад по причине скептиче ского отношения редакции к местным чиновникам. Выход, конечно, на шелся: газету стали печатать в сопредельных поволжских республиках, разо ряясь на транспортных расходах. Но радовались недолго: тамошние чинов ники не захотели портить отношения с марийскими коллегами из за какой то газеты и всячески намекали руководителям типографий на то, что тира жирование «Добрых соседей» неплохо было бы прекратить. Руководители типографий намеки поняли.

Таким образом, редакционный коллектив был вынужден печатать газету бог знает где, меняя типографии в сопредельных областях, как некогда боль шевики, а затраты на доставку достигли астрономической суммы. В течение года газета дважды приостанавливала выход из за серьезных материальных проблем, и дважды марийские чиновники пытались ее на этом основании закрыть. Якобы газета не выходит – лицензию можно отбирать. Но не вы шло. Слишком любят эту газету марийцы – сравнительно небольшой тираж хорошо раскупается. И газета, так мешавшая жить чиновным казнокрадам и взяточникам, не умерла.

Но и враги газеты не успокоились. В октябре 2001 года заместитель главно го редактора Александр Бабайкин дважды заявляет, что ему угрожают рас правой по телефону неизвестные лица. Бабайкин высказывал предположе ние, что угрозы поступают от известного в Йошкар Оле преступного авто ритета, имеющего широкие связи «наверху».

21 ноября прошлого года тело Бабайкина со следами насильственной смерти находят в центре Йошкар Олы. Республиканская прокуратура

210