Вопрос 1. Понятие и значение принципов уголовного судопроизводства. Критерии принципов. Соотношение объективных и субъективных начал в формулировании принципов

Принципы уголовного судопроизводства (уголовного процесса) — это закрепленные в Конституции РФ и на ее основе в УПК основополагающие правовые идеи, определяющие построение всего уголовного процесса, его сущность, характер и демократизм. Они составляют базу, фундамент всего уголовного процесса.

Хотя Конституцией РФ (ч.1 ст.15) предусмотрено прямое действие ее норм, все же нормы-принципы, содержащиеся в ней, в большей или меньшей степени нуждаются в установлении механизма их реализации применительно к отдельным стадиям и институтам уголовного процесса.

Сформулированные в соответствии с господствующими в обществе представлениями о наиболее рациональных и справедливых формах осуществления правосудия по уголовным делам конституционные принципы в своей взаимосвязи образуют систему, ту единую цепь, каждое звено которой характеризует отдельную сторону или грань уголовного процесса. Рассматривая все звенья этой цепи в единстве, можно уяснить сущность российского уголовного судопроизводства в целом.

Действующая Конституция РФ провозгласила Россию демократическим федеративным правовым государством с республиканской формой правления (ст.1). Из этого положения следуют другие конституционные установления: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства» (ст.2). Воплощение этих положений в жизнь означает, что государство и право существуют прежде всего и главным образом для человека, реально отражают потребности членов общества, защищают и оберегают их. Эта гуманистическая ориентация Конституции РФ нашла адекватное воплощение в установленных ею принципах уголовного процесса.

Систему конституционных принципов уголовного процесса образуют:

 законность;

 публичность;

 осуществление правосудия только судом;

 независимость судей;

 всеобщее равенство перед законом и судом;

 разумность срока уголовного судопроизводства;

 неприкосновенность личности;

 уважение чести и достоинства личности;

 тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений;

 охрана прав человека и гражданина;

 неприкосновенность жилища;

 презумпция невиновности;

 обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту;

 состязательность сторон;

 гласность;

 непосредственность и устность судебного разбирательства;

 язык уголовного судопроизводства;

 право на обжалование процессуальных действий и решений.

Указанные принципы в полной мере действуют в стадии судебного разбирательства. В стадии предварительного следствия и дознания некоторые из них не действуют или действуют в ограниченных пределах. Если основная часть (группа) принципов в полной мере действует во всех стадиях процесса, то некоторая их часть реализуется главным образом в суде. Это не означает, что следователи и дознаватели не должны учитывать их в ходе ведения дела на дознании и предварительном следствии. Прогнозируя результаты рассмотрения дела в суде, они должны учитывать принципы и условия (устность, непосредственность, состязательность, непрерывность) деятельности суда. Ряд принципов реализуется при решении процессуальных и материально-правовых вопросов в стадии исполнения приговора.

Вопрос 2. Система принципов уголовного судопроизводства в процессуальной науке и ее развитие. Основные теоретические позиции относительно круга и классификации принципов. Нормативная основа принципов уголовного процесса. Содержание отдельных принципов уголовного судопроизводства по УПК РФ

Новый закон о разумном сроке уголовного судопроизводства (В. БЫКОВ) // СПС Гарант

Быков В., доктор юридических наук, профессор.

Новый Федеральный закон РФ от 30 апреля 2010 г. N 69-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" ввел в УПК РФ новую статью 6.1 "Разумный срок уголовного судопроизводства" <1>.

--------------------------------

<1> Российская газета. 2010, 4 мая.

Институт компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок - это совершенно новый и необычный для российского уголовного судопроизводства институт. Впервые законодатель предпринял столь решительные действия по борьбе со следственной и судебной волокитой в уголовном судопроизводстве. Несмотря на то, что некоторые положения нового Закона несколько спорные, следует признать, что в целом концепция его заслуживает поддержки: граждане России просто уже устали годами ждать законных, обоснованных и справедливых решений по уголовным делам.

Как пишет А. Фоков: "В последние три года Европейский суд по правам человека вынес большое количество решений против государства России именно в связи с нарушением разумных сроков рассмотрения различных категорий дел российскими судами, что действительно довольно существенно нарушает права и законные интересы граждан страны" <2>.

--------------------------------

<2> Фоков А.П. О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок // Российский судья. 2010. N 7. С. 4.

В связи с этим законодатель пошел на решительные, крайние и вынужденные меры по борьбе со следственной и судебной волокитой. Принятие этого Закона объясняется тем, что те огромные суммы, которые присуждают к выплате гражданам России решения Европейского суда по правам человека за незаконные, необоснованные, несправедливые решения и волокиту российских следователей и судов, становятся уже весьма чувствительной потерей для бюджета Российской Федерации. Кроме того, эти выплаты наносят большой ущерб авторитету России на международной арене, так как частые обращения российских граждан в Европейский суд по правам человека ставят под сомнение тот факт, что Российская Федерация является правовым государством.

Обращает на себя внимание, что ст. 6.1 о разумном сроке уголовного судопроизводства законодателем помещена в гл. 2 УПК, которая регламентирует принципы уголовного судопроизводства. При всей важности процессуальных сроков для уголовного судопроизводства они по своему значению не имеют такой же правовой ценности, как принципы уголовного судопроизводства. Как правильно пишет В. Божьев: "Принципы уголовного процесса можно рассматривать как закрепленные в Конституции Российской Федерации основополагающие правовые идеи, определяющие построение всего уголовного процесса, его сущность, характер и демократизм" <3>.

--------------------------------

<3> Божьев В.П. Конституционные принципы уголовного процесса // Уголовный процесс: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности "Юриспруденция" / Под ред. В.П. Божьева. 4-изд., перераб. и доп. М.: Спарк, 2004. С. 72.

Нормы о процессуальных сроках никак нельзя отнести к принципам уголовного судопроизводства, так как они не определяют порядок и построение всего уголовного судопроизводства в целом, а являются только одним из институтов уголовного судопроизводства. Поэтому помещение законодателем ст. 6.1 о разумном сроке уголовного судопроизводства в гл. 2 УПК, где указываются все принципы уголовного судопроизводства, представляется неуместным. Новую норму о сроке уголовного судопроизводства, на наш взгляд, следовало бы поместить в гл. 17 УПК, которая как раз и регламентирует процессуальные сроки в уголовном судопроизводстве.

Рассмотрим конкретные новеллы нового Закона о разумном сроке уголовного судопроизводства. Новый Закон в ч. 1 ст. 6.1 УПК указывает, что уголовное судопроизводство должно осуществляться в разумный срок. А ч. 2 этой же статьи устанавливает, что уголовное судопроизводство осуществляется в сроки, установленные УПК. Однако законодатель в новом Законе о разумном сроке уголовного судопроизводства не изменил ни одной конкретной нормы о процессуальных сроках досудебного или судебного производства, хотя необходимость и возможность совершенствования норм о процессуальных сроках есть.

В связи с этим неизбежно возникает и другой вопрос: а какой срок уголовного судопроизводства законодатель считает разумным? Ответ находим в ч. 3 ст. 6.1. Законодатель указывает, что при определении разумного срока уголовного судопроизводства, который включает в себя период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора, учитываются такие обстоятельства, как:

- правовая и фактическая сложность уголовного дела;

- поведение участников уголовного судопроизводства;

- достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела;

- общая продолжительность уголовного судопроизводства.

Эти обстоятельства требуют некоторых разъяснений. На наш взгляд, законодатель установил конкретные критерии, основанные на особенностях расследуемого следователем или дознавателем или рассматриваемого судом уголовного дела, по которым и следует определять, был ли срок уголовного судопроизводства по конкретному уголовному делу разумным.

По мнению законодателя, только учитывая указанные в новом Законе критерии, можно обоснованно определить, был ли срок расследования уголовного дела или рассмотрения его в суде разумным. А все другие задержки в расследовании и разрешении уголовного дела, которые не связаны с указанными в законе критериями, должны быть признаны необоснованными нарушениями установленных в УПК РФ процессуальных сроков. Рассмотрим эти критерии более подробно.

Правовая и фактическая сложность уголовного дела. На наш взгляд, правовая и фактическая сложность уголовного дела может определяться такими особенностями, как: большое количество эпизодов преступной деятельности, большое количество обвиняемых по уголовному делу, необходимость проведения большого количества ревизий или назначения многих сложных судебных экспертиз, а также необходимость проведения следственных действий в различных субъектах Российской Федерации.

К критерию правовой и фактической сложности уголовного дела следует также отнести особенности расследования преступлений, которые совершены организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией). При расследовании этих преступлений следователю, как правило, требуются дополнительное время и силы на установление всех участников организованной преступной группы или преступного сообщества (преступной организации), выявление их организаторов, установление действительной роли каждого члена организованной группы или сообщества (организации) в совершении преступлений.

Кроме того, к критерию правовой и фактической сложности следует отнести также все случаи, когда следователь сталкивается с противодействием обвиняемых в расследовании преступления: фальсификацией доказательств, созданием ложного алиби, угрозами и подкупом потерпевших и свидетелей со стороны заинтересованных лиц и другими действиями, направленными на противодействие расследованию. Понятно, что проблема правовой и фактической сложности уголовного дела указанными нами обстоятельствами не исчерпывается.

Поведение участников уголовного судопроизводства. Под этим критерием, по нашему мнению, следует понимать такое поведение некоторых участников уголовного судопроизводства, которое препятствует своевременному расследованию или рассмотрению уголовного дела в суде. Чаще всего - это уклонение от явки к следователю, дознавателю или в суд для участия в следственных и иных процессуальных действиях без уважительных причин; не всегда обоснованное по медицинским показателям помещение подозреваемого или обвиняемого в больницу якобы для лечения.

Следственной практике известны и другие способы умышленного затягивания обвиняемыми времени расследования. Например: путем заявления обвиняемым необоснованных ходатайств о производстве различных следственных действий, об истребовании ненужных следствию различных документов, о назначении большого количества необязательных судебных экспертиз и т.д. К этим же обстоятельствам, связанным с нарушением разумного срока расследования, следует также отнести и случаи явно необоснованного затягивания обвиняемым времени для ознакомления с материалами уголовного дела.

Достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела. На наш взгляд, этот критерий разумности срока уголовного судопроизводства наиболее сложен для его практического использования и оценки. Дело в том, что, в отличие от двух предыдущих, он не содержит в себе объективных характеристик, поскольку является полностью субъективным. Так, при решении вопроса о том, провел ли следователь или дознаватель расследование по уголовному делу в разумный срок, все зависит от усмотрения того, кто будет это срок оценивать, в частности от суда, который будет рассматривать заявление о компенсации за нарушение разумного срока уголовного судопроизводства.

Вообще объективно трудно оценить эффективность деятельности, например, следователя, который в процессе расследования преступления сначала проверял одну версию, а когда она не подтвердилась, стал проверять другую, которая и привела его к раскрытию преступления. Но вот срок следствия оказался нарушенным, в связи с чем его пришлось продлять в установленном законом порядке. Можно ли в этом случае считать, что следователь не уложился в разумный срок уголовного судопроизводства, как того теперь требует новый Закон?

Следует также иметь в виду, что нередко решения, принимаемые при расследовании уголовного дела, следователь принимает в ситуации тактического риска, т.е. он не может точно предвидеть все последствия принятых им решений, как положительные, так и отрицательные, даже ближайшие, не говоря уж об отдаленных. Невозможно также предвидеть, какое противодействие обвиняемые будут оказывать расследованию. Все это, а также ряд других обстоятельств, может привести к тому, что срок расследования и срок уголовного судопроизводства могут оказаться нарушенными без какой-либо вины следователя.

Еще сложнее, по нашему мнению, оценить достаточность и эффективность действий прокурора и других участников со стороны обвинения, особенно руководителей следственного органа, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела. В поле внимания руководителей следствия и дознания обычно находится несколько уголовных дел, по которым руководители должны все время принимать необходимые решения, направленные на скорейшее окончание расследования по уголовному делу.

Дело в том, что, принимая эти решения, руководители следствия и дознания должны учесть множество факторов, например: наличие достаточного количества следователей, обладающих необходимой квалификацией для расследования конкретного уголовного дела; возможности создания следственной группы для ускорения расследования уголовного дела, сокращения сроков назначенных ревизий и судебных экспертиз и т.д. При этом следует иметь в виду, что в соответствии с ч. 2 ст. 6.1 УПК срок уголовного судопроизводства может быть продлен в установленном законом порядке. Но уголовное преследование, назначение наказания и прекращение уголовного преследования по новому Закону - все эти действия должны осуществляться в разумный срок.

Общая продолжительность уголовного судопроизводства. Оценить разумность общей продолжительности уголовного судопроизводства по конкретному уголовному делу объективно чрезвычайно сложно. Этот критерий основан полностью на субъективном усмотрении того должностного лица, который будет эту общую продолжительность оценивать.

На наш взгляд, оценка общей продолжительности уголовного судопроизводства потребует тщательной и объективной проверки того, как следователь и суд использовали установленные законом процессуальные сроки. При этом могут быть обнаружены конкретные нарушения общей продолжительности срока при расследовании или рассмотрении уголовного дела, которые, как они полагают, были вызваны объективными причинами. Сами же участники уголовного судопроизводства будут полагать, что ставить им в вину большую общую продолжительность срока расследования или судебного производства нет достаточных оснований, в то время как суд, проверяющий соблюдение сроков расследования и судебного рассмотрения по конкретному уголовному делу, может составить другое мнение.

Вопрос в том, а будет ли это мнение объективным. И не будут ли в дальнейшем обвинения в отношении конкретных дознавателей, следователей и судей о нарушении общей продолжительности срока уголовного судопроизводства использованы для изгнания из правоохранительных органов неугодных сотрудников? Представляется, что такая опасность реально существует.

С этих позиций очень интересна новая норма ч. 4 ст. 6.1. В ней указывается, что обстоятельства, связанные с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, а также рассмотрение уголовного дела различными инстанциями не могут приниматься во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства.

Таким образом, никакие обстоятельства, никакие объективные трудности в организации работы правоохранительных органов и суда (отсутствие кадров, болезнь сотрудников, учеба и командировки сотрудников и т.д.) по новому Закону не могут быть приняты во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства. Отметим, что при изучении нового Закона у нас возникли серьезные сомнения в обоснованности указанной нормы.

В ч. 5 ст. 6.1 УПК установлено, что в случае, если после поступления уголовного дела в суд оно длительное время не рассматривается и судебный процесс затягивается, заинтересованные лица вправе обратиться к председателю суда с заявлением об ускорении рассмотрения дела. На наш взгляд, особой нужды у законодателя в принятии нормы ч. 5 ст. 6.1 не было. Дело в том, что в соответствии со ст. 123 УПК в прежней редакции участники уголовного судопроизводства, а также иные лица имели право обжаловать действия, бездействие и решения суда в той части, в которой они затрагивают их права и законные интересы.

В соответствии с ч. 6 ст. 6.1 заявление об ускорении рассмотрения уголовного дела рассматривается председателем суда в срок не позднее 5 суток со дня поступления этого заявления в суд. По результатам рассмотрения заявления председатель суда выносит мотивированное постановление, в котором может быть установлен срок проведения судебного заседания по делу и(или) могут быть приняты также и иные процессуальные действия для ускорения рассмотрения дела.

Допущенное участниками уголовного судопроизводства нарушение прав граждан на уголовное судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок влечет за собой серьезные последствия.

Так, в соответствии с п. 1 ст. 1 нового Федерального закона РФ от 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" подозреваемые, обвиняемые, подсудимые, осужденные, оправданные, потерпевшие, гражданские истцы, гражданские ответчики в уголовном судопроизводстве при нарушении их права на судопроизводство в разумный срок могут обратиться в суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение в порядке, установленном настоящим Федеральным законом <4>.

--------------------------------

<4> Российская газета. 2010, 4 мая.

В п. 2 ст. 1 рассматриваемого ФЗ содержится, на наш взгляд, одно из очень важных положений нового Закона: нарушение установленных законодательством Российской Федерации процессуальных сроков рассмотрения дела само по себе еще не означает нарушения права на судопроизводство в разумный срок. На наш взгляд, эту норму нового закона следует понимать таким образом, что нарушение отдельных процессуальных сроков органами уголовного преследования или судом не является достаточным основанием для признания нарушения права на судопроизводство в разумный срок в целом. Вывод суда о том, нарушено или нет право на судопроизводство в разумный срок, должен делаться после окончательных процессуальных решений и процедур по уголовному делу - прекращения уголовного дела, вынесения приговора и т.д. При этом, как указано в п. 3 ст. 1 рассматриваемого Федерального закона, присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок не зависит от наличия либо отсутствия вины суда и органов уголовного преследования.

Новый Закон установил ответственность самого государства перед гражданином за то, что именно оно в лице своих правоохранительных органов и суда не обеспечило расследование уголовного дела и его судебное рассмотрение в разумный срок уголовного судопроизводства.

В принципе, новые законы исходят из того простого и понятного положения, что гражданину, пострадавшему от следственной и судебной волокиты, которую допустили отдельные сотрудники правоохранительных органов или судьи, нет дела до этих конкретных виновников допущенной волокиты. Вину и ответственность перед гражданином за допущенные нарушения разумного срока уголовного судопроизводства несет само государство. Поэтому известные нормы российского права об ответственности за вину в данном случае применению не подлежат.

Что же касается размера компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, то в соответствии с п. 2 ст. 2 указанного Федерального закона он определяется судом, исходя из требований заявителя, обстоятельств дела, продолжительности нарушения и значимости его последствий для заявителя. Кроме того, как указано в Законе, "также с учетом принципов разумности, справедливости и практики Европейского суда по правам человека".

В соответствии с п. 1 ст. 3 ФЗ от 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок подается участником уголовного процесса в суд общей юрисдикции, если требование о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок вызвано длительным судебным разбирательством в суде общей юрисдикции или длительным досудебным производством по уголовному делу.

Как указано в п. 3 ст. 3 этого Закона, заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в качестве суда первой инстанции рассматривают: верховный суд республики, краевой суд, областной суд, суд города федерального значения, суд автономной области, суд автономного округа, окружной (флотский) военный суд - по делам, подсудным мировым судьям, районным судам и гарнизонным военным судам. Верховный Суд РФ рассматривает заявления по уголовным делам, подсудным только федеральным судам, за исключением районных судов и гарнизонных военных судов.

В п. 6 ст. 3 рассматриваемого Федерального закона указывается, что заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок может быть подано в суд в шестимесячный срок со дня вступления в законную силу приговора или постановления суда, принятых по делу, либо другого судебного решения, которым прекращено уголовное судопроизводство.

Следует заметить, что некоторые новые нормы ФЗ от 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ представляются не вполне ясными и понятными. Так, в п. 7 ст. 3 говорится, что в случае установления подозреваемого или обвиняемого заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок может быть подано до прекращения уголовного преследования или до вступления в законную силу обвинительного приговора суда, если продолжительность производства по уголовному делу превысила четыре года и заявитель ранее обращался с заявлением об ускорении его рассмотрения в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации.

Относительно этой нормы возникает несколько вопросов. Во-первых, раз Закон связывает присуждение компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок с фактом установления подозреваемого или обвиняемого по уголовному делу, то под "заявителем", видимо, следует понимать потерпевшего, гражданского истца и других заинтересованных лиц, о чем следовало бы в Законе конкретно и указать.

Во-вторых. Почему вопрос о взыскании компенсации законодатель предполагает разрешать еще до прекращения уголовного преследования или вступления приговора в законную силу? Ведь всегда может оказаться так, что оснований для прекращения уголовного преследования в дальнейшем следователь не установит, а вместо ожидаемого обвинительного приговора суд может вынести приговор оправдательный? Если это вдруг случится, то каковы будут последствия принятого решения о компенсации - ее надо у потерпевшего отбирать? Видимо, в этих случаях следует установить правило о повороте решения.

В-третьих. Почему законодатель определяет общую продолжительность производства по уголовному делу в четыре года, после чего возможно присуждение компенсации? Что это за условие такое, почему с каким-то сроком связывается возможность взыскания компенсации? А почему не три года или не пять? На чем основан этот срок в четыре года? Кроме того, законодатель не указывает: а может ли заявитель ставить вопрос в суде о продлении указанного четырехгодичного срока?

И в-четвертых. Законодатель указывает еще одно условие взыскания компенсации - если заявитель ранее обращался с заявлением об ускорении его рассмотрения в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации. А если так случилось, что заявитель не обращался с жалобами об ускорении расследования и судебного рассмотрения уголовного дела, то значит ли это, что заявитель теряет право на компенсацию за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок? Почему законодатель связывает право на компенсацию именно с подачей заявителем жалоб? Это совершенно непонятно, и никакой разумной логики в этой норме Закона мы не усматриваем.

В ч. 1 ст. 4 нового ФЗ указывается, что по результатам рассмотрения заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок суд принимает решение в порядке, установленном процессуальным законодательством Российской Федерации. А в ч. 2 ст. 4 этого же Закона устанавливается, что компенсация присуждается за счет федерального бюджета.

Кроме того, в п. 4 ст. 4 указывается, что судебное решение о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок подлежит немедленному исполнению. В соответствии с п. 5 ст. 4 это решение суда может быть обжаловано в порядке, установленном процессуальным законодательством Российской Федерации.

Очень важно, что в п. 1 ст. 5 установлено, что принятое судом решение о присуждении заявителю компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок исполняется в трехмесячный срок со дня его поступления на исполнение в порядке, установленном бюджетным законодательством Российской Федерации. Эта норма обеспечивает реальность и своевременность получения гражданином компенсации.

И последнее. Статья 6 рассматриваемого Федерального закона РФ предусматривает его вступление в законную силу с 4 мая 2010 г., т.е. с момента его опубликования. Кроме того, лица, подавшие в Европейский суд по правам человека жалобу на предполагаемое нарушение их права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, в отношении которой еще не вынесено решение по вопросу ее приемлемости или по существу дела, могут в течение шести месяцев со дня вступления в силу настоящего Федерального закона РФ обратиться в суд в порядке, установленном настоящим Федеральным законом и процессуальным законодательством РФ, с заявлением о присуждении компенсации за нарушения права на судопроизводство в разумный срок.

Оценивая новый Федеральный закон в целом, полагаем, что он при правильном его применении может стать эффективным средством борьбы со следственной и судебной волокитой в России. Однако этот Закон в настоящем его виде, на наш взгляд, требует некоторой доработки с учетом, в том числе, и высказанных нами замечаний. Кроме того, для законного и обоснованного применения нового Закона, видимо, потребуются дополнительные разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.

Уголовный процесс : учебник для вузов / под ред. Б.Б.Булатова, А.М. Баранова. — 2-е изд., перараб. и доп. — М. : Издательство Юрайт ; Высшее образование, 2010. — 606 с. — (Основы наук).

Извлечение^*

Принцип законности

Законность— универсальный общеправовой принцип, который нашел свое нормативное воплощение в многочисленных статьях действующей Конституции РФ. Общие предпосылки законности содержатся в ст.1 Конституции РФ, объявившей Россию демократическим федеративным правовым государством. Статья 4 категорически подтверждает верховенство Конституции РФ и федеративных законов на всей территории РФ. Универсальный характер общеправового принципа законности подтверждает и ст.15 Конституции РФ. В Конституции РФ немало других статей, содержащих требования законности или направленных на ее обеспечение, они относятся и к уголовному судопроизводству.

Реализуя исключительные полномочия судебной власти, суд осуществляет правосудие на основе закона и в соответствии с законом. Он не только сам должен строго соблюдать закон, но и обязан обеспечить деятельность сторон в соответствии с предоставляемыми им законом правами и обязанностями.

Применительно к стадии предварительного расследования выполнение требований законности означает точное исполнение законов властными субъектами (следователь, дознаватель, прокурор, суд); другими участниками предварительного расследования (подозреваемые, обвиняемые, потерпевшие, гражданский истец, гражданский ответчик, их защитники и представители); субъектами, осуществляющими ведомственный процессуальный и организационный контроль за соблюдением законов (руководитель следст­венного органа, начальник подразделения дознания), прокурорский надзор (прокурор) и судебный контроль (суд). Не случайно в ст.7 УПК указано, что нарушение УПК судом, прокурором, следователем, органом дознания и дознавателем в ходе судопроизводства влечет признание недопустимыми полученных таким путем доказательств.

Состояние законности при регулировании общественных отношений в суде, на дознании и предварительном следствии (как и в уголовном процессе вообще) обусловлено наличием надлежащей правовой базы в виде системы законов. Установив несоответствие в решении процессуальных вопросов между УПК и иным нормативным правовым актом, регулирующим уголовное судопроизводство, суд должен принимать решение в соответствии с УПК (см. постановление Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 №13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»). Нарушение норм процессуального закона в ходе производства по делу порождает недействительность доказательств и принимаемых решений.

Принцип законности в уголовном судопроизводстве направлен на неуклонное исполнение и соблюдение законов всеми участниками общественных отношений, на обеспечение такого поведения граждан и такой деятельности государственных органов, которые соответствовали бы требованиям норм права.

Для следователей и органов дознания соблюдение требований законности означает прежде всего обеспечение производства быстрого и полного раскрытия и расследования преступлений, проведение всех необходимых действий по собиранию и исследованию доказательств в строгом соответствии с законом. В этих целях в УПК тщательно регламентировано производство всех допустимых законом процессуальных действий и процессуальных решений. При этом в них должны быть точно соблюдены требования не только уголовно-процессуального, но и уголовного закона.

Требование точного соблюдения и исполнения законов при производстве предварительного расследования, как и в других стадиях уголовного процесса, адресуется не только субъектам, осуществляющим производство по делу (суду, следователю, дознавателю), но и вовлеченным в сферу уголовного судопроизводства гражданам, их защитникам и представителям, экспертам, специалистам и др. Для того чтобы граждане имели возможность своевременно вступить в уголовно-процессуальные отношения, следователь, суд и другие субъекты, ведущие производство по делу, обязаны:

 своевременно принять решения о вступлении (допуске) их к участию в деле (например, вынести постановления о привлечении в качестве обвиняемого, о признании лица потерпевшим и т.п.);

 разъяснить принадлежащие им права и обязанности;

 обеспечить возможность реализации этих прав.

Законность— это принцип, сфера действия которого предельно широка. Он относится ко всем стадиям и институтам уголовного процесса, ко всем его субъектам, распространяется на все действия и процессуальные решения, характеризует все грани процессуальной деятельности и процессуальных отношений, пронизывает все другие прин­ципы и в значительной мере способствует их фактической реализации.

Принцип публичности

Публичность как принцип уголовного процесса (уголовного судопроизводства) прежде всего означает, что уголовное преследование от имени государства по делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель.

Во всех случаях обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания, дознаватель принимают необходимые меры по установлению события преступления и изобличению лиц, виновных в совершении преступления (ч.2 ст.21 УПК).

Хотя сущность указанного принципа сформулирована в УПК, исходную правовую базу его действия можно обнаружить в Конституции РФ (ст.2, 15, 17, 18, 46).

Действуя во всех стадиях уголовного процесса, принцип публичности получил нормативное выражение не только в ст.21 УПК, он находит воплощение в ст.20—28, 37—41, 73 и др. При этом в приведенных и других статьях УПК выражено государственное начало как основа деятельности в сфере уголовного судопроизводства. Знаменательно, что, осуществляя предусмотренную Конституцией РФ судебную власть (ст.118), суд выносит приговор именем Российской Федерации (ст.296 УПК), что является высшей формой проявления публично-правового начала уголовного судопроизводства.

В зависимости от характера, форм и задач различных стадий уголовного процесса этот принцип по-разному проявляет свое действие. В стадии возбуждения уголовного дела он отражается в правовых нормах, обязывающих компетентные государственные органы в силу своего статуса при наличии признаков преступления возбудить уголовное дело, не связывая свои действия с усмотрением пострадавшего и других заинтересованных лиц (кроме дел частного и частно-публичного обвинения, возбуждаемых, как правило, по жалобе потерпевшего). Среди поводов к возбуждению уголовного дела не исключается непосредственное обнаружение органом дознания, следователем признаков преступления (ст.140, 143 УПК).

Обязывая государственные органы возбуждать уголовные дела, не ожидая просьбы об этом лиц, пострадавших от преступлений, иных граждан и организаций, закон тем самым предписывает правоохранительным органам дейст­вовать в интересах граждан и всего общества, объективно заинтересованных в обеспечении эффективной борьбы с преступностью.

В ходе расследования следователь и дознаватель должны инициативно осуществлять ход расследования; проводить необходимые следственные действия, не ожидая ходатайств об этом обвиняемого, потерпевшего, защитника, других участников уголовного процесса; стремиться к установлению истины по делу. Сказанное, однако, не означает, что следователь или дознаватель не должны реагировать на ходатайства и заявления участников процесса— напротив, они обязаны немедленно рассмотреть их и принять решения, учитывая, насколько обстоятельства, об установлении которых они просят, могут иметь значение для дела.

Независимо от воли участников процесса следователь решает вопросы привлечения лица в качестве обвиняемого (ст.171, 172 УПК), признания лица потерпевшим (ст.42 УПК), проведения различных следственных действий и принятия решений.

Нельзя, однако, утверждать, что в уголовном процессе вообще отсутствует диспозитивное начало. Ограничение действия публичности находит проявление и в ряде норм УПК. Например, по закону с согласием обвиняемого связана возможность прекращения дела на основании акта амнистии или истечения срока давности (ч.2 ст.27). Наконец, традиционное ограничение действия принципа публичности проявляется в установлении особого порядка решения вопроса о возбуждении и дальнейшем производстве по делу частного обвинения, как правило, в зависимости от воли потерпевшего (ч.2 ст. 20 УПК).

Принцип осуществления правосудия только судом

Правосудие по уголовным, гражданским, административным делам в соответствии с Конституцией РФ может осуществлять только суд (ст.118). Применительно к правосудию по уголовным делам Конституция РФ устанавливает, что лицо может быть признано виновным лишь приговором суда (ст.49). Статья 8 УПК, согласующаяся с приведенными положениями, указывает на то, что только суд в своем приговоре может признать лицо виновным в совершении преступления, а также подвергнуть его уголовному наказанию.

Конституция РФ не только определяет исключительные полномочия суда в осуществлении правосудия, но и устанавливает порядок назначения судей первого и второго звеньев федеральных судов общей юрисдикции Президентом РФ, а судей высшего звена— по его представлению Советом Федерации РФ (п.«е» ст.83, п.«ж» ст.102). Необходимо к тому же принять во внимание установление Конституцией РФ правила о несменяемости и неприкосновенности судей (ст.121, 122). Эти и другие положения свидетельствуют о том, что Конституция РФ не только провозгласила самостоятельность судебной власти (ст.10), но и предусмотрела правовые средства обеспечения независимости судей.

Суду предоставлены исключительные полномочия по осуществлению правосудия потому, что ни один другой государственный орган не обладает такими возможностями, как суд, для принятия решения на основе непосредственного, полного и объективного исследования обстоятельств дела в условиях гласного и устного судебного разбирательства при обеспечении состязательности и равноправия сторон. При этом законом предусмотрено, что подсудимый не может быть лишен права на рассмотрение его уголовного дела в том суде и тем судьей, к подсудности которого оно отнесено УПК (ч.3 ст.8).

В соответствии с нормами УПК, например, в стадии судебного разбирательства находит наиболее полную реализацию вся система принципов судопроизводства и правосудия. В этой стадии уголовного судопроизводства более широкие права, чем на других этапах процесса, предоставлены обвиняемому (подсудимому), его защитнику и законному представителю, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям. Все это обеспечивает именно суду наибольшие возможности для установления объективной истины и вынесения справедливого приговора. В результате судебного разбирательства суд может вынести обвинительный или оправдательный приговор. Обвинительный приговор суд не обязательно выносит по тому обвинению, которое сформулировано в обвинительном заключении. Хотя судебное разбиратель­ство производится лишь по тому обвинению, по которому назначено слушание дела, суд вправе изменить обвинение, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту (ст.252 УПК).

При осуществлении правосудия по уголовным делам судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону (ст.120 Конституции РФ).

Принцип независимости судей

Независимость судей— величайший принцип правосудия. Именно поэтому он получил отражение в ряде законов: Законах о судебной системе (ст.5), о статусе судей (ст.1, 9, 10), в Федеральном конституционном законе от 21.07.1994 №1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (ст.5, 13); в процессуальных кодексах. Особо следует отметить ст.120 Конституции РФ, в которой выражена суть принципа независимости судей: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону». Корректируя в связи с принятием Конституции РФ Закон о статусе судей, законодатель подчеркнул в ст.1 (п. 4) этого закона: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и закону. В своей деятельности по осуществлению правосудия они никому не подотчетны».

Значение данного принципа правосудия состоит в создании для судей таких условий осуществления их деятельности, при которых они могли бы рассматривать дела и принимать по ним решения на основе Конституции РФ и других федеральных законов, руководствуясь исключительно своим внутренним убеждением. Реализация прин­ципа независимости судей может быть обеспечена, если суд огражден от какого-либо воздействия, давления на него со стороны— только в этом случае может быть реальной самостоятельность судебной власти при осуществлении правосудия, на которую со всей определенностью указывает ст.10 Конституции РФ.

В числе средств обеспечения независимости судей Законы о статусе судей и о судебной системе указывают:

 наличие особой процедуры осуществления правосудия;

 установление под угрозой ответственности запрета на вмешательство кого бы то ни было в деятельность по осуществлению правосудия;

 установление порядка приостановления и прекращения полномочий судьи;

 право судьи на отставку;

 неприкосновенность судьи;

 систему органов судебного сообщества;

 предоставление судье за счет государства материального и социального обеспечения, соответствующего его высокому статусу;

 обеспечение особой защиты государством не только судье, но и членам его семьи, а также имуществу.

К гарантиям независимости судей, помимо перечисленных, следует отнести установление специального порядка назначения судей и их несменяемость (п.«е» ст.83, п.«ж» ст.102, ч.1 ст.121 Конституции; ст.11 Закона о статусе судей).

Проблема обеспечения независимости судей присутст­вует не только вне уголовного процесса, но и в нем самом, т.е. внутри судопроизводства, поскольку существует опасность влияния или давления на судей со стороны председательствующего или других судей, входящих в судейскую коллегию. Для нейтрализации указанных негативных факторов УПК, в частности, предусматривает постановление приговора в специальном помещении— совещательной комнате; во время совещания судей (которое проводится при соблюдении его в тайне) в совещательной комнате могут находиться лишь судьи, входящие в состав суда по данному делу; присутствие иных лиц не допускается (ч.1 ст.298 УПК). При этом в ходе совещания судей председатель (в коллегии присяжных— их старшина) подает свой голос последним (ч.2 ст.301; ч.4 ст.342 УПК).

Судьям запрещается разглашать суждения, имевшие место во время совещания. Соблюдение этих требований обеспечивается тем, что нарушение тайны совещания судей признано обстоятельством, влекущим отмену приговора (п.8 ч.2 ст.381 УПК).

Закрепление в законе принципа независимости судей служит осуществлению судами законности, объективному и беспристрастному выполнению задач правосудия.

Принцип всеобщего равенства перед законом и судом

Согласно ч.1 ст.19 Конституции РФ все равны перед законом и судом. В ч.2 указанной статьи приведенное положение раскрыто и конкретизировано. Его суть состоит в том, что равенство прав и свобод человека и гражданина гарантируется независимо от его пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным организациям и других обстоятельств.

В такой интерпретации рассматриваемый общеправовой принцип в полной мере распространяется на правосудие и уголовное судопроизводство, действуя во всех стадиях уголовного процесса. Следовательно, равенство граждан распространяется на отношения гражданина не только с судом, но и с дознавателем, следователем, прокурором. Процессуальное положение гражданина определяется не имущественными, социальными или иными факторами, а тем, субъектом каких прав он является: гражданского ист­ца, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, защитника, свидетеля и т.п. В границах установленных законом процессуальных прав и обязанностей для того или иного субъекта каждый гражданин, вовлеченный в сферу уголовного судопроизводства, вступает в различные процессуальные отношения, реализуя принадлежащие ему субъективные права и выполняя субъективные обязанности.

Принцип равенства граждан перед законом и судом одновременно связан с положением о едином суде и единстве права. Положение о едином суде означает, что в государст­ве нет судов, предоставляющих привилегии определенным лицам либо основанных на дискриминации. Судебная система, установленная Конституцией РФ и Законом о судебной системе, едина: для всех граждан имеются одни и те же суды.

Установленное ст.19 Конституции РФ положение о равенстве всех перед законом и судом базируется на рекомендациях, содержащихся в ст.7 и 8 Всеобщей декларации прав человека (1948г.).

Надо признать, что в отступление от общих правил в действующем законодательстве (гл.52 УПК) установлен ряд положений, которыми предусмотрен особый порядок привлечения к уголовной ответственности депутатов, судей, прокуроров и некоторых других должностных лиц (см. далее гл.25). Цель этого порядка состоит не в установлении привилегий для указанных лиц, а в создании гарантий для успешного осуществления их деятельности (депутатской, судейской и т.п.), ограждения их от искусственного создания препятствий к исполнению служебных обязанностей. В случае привлечения названых лиц к ответственности они наделяются обычными процессуальными правами того или иного субъекта (обвиняемого, подсудимого и т.п.).

Неприкосновенность личности

Неприкосновенность личности, являясь принципом уголовного процесса, базируется на положениях ст.22 Конституции РФ.

Сформулированная в соответствии со ст.9 Международного пакта о гражданских и политических правах (1966г.) и ст.5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950г.) ст.22 Конституции РФ устанавливает следующее:

1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность.

2. Арест, заключение под стражу допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Смысл ч.2 ст.22 Конституции РФ состоит в том, что только суду вверяется право на ограничение личной неприкосновенности человека и гражданина.

Мера пресечения в виде заключения под стражу по дей­ствующему УПК может быть применена в отношении подозреваемого или обвиняемого не иначе как по судебному решению (ст.10, 108 УПК). При этом применена она, как правило, может быть лишь по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрена мера наказания в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, а в исключительных случаях— до двух лет. В законе прямо указано, что собой представляют эти исключительные случаи: 1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории России; 2) его личность не установлена; 3) им нарушена ранее избранная мера пресечения; 4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда (ч.1 ст.108 УПК). А в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется, как правило, только в том случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления.

В УПК жестко установлено, что никто не может быть заключен под стражу при отсутствии оснований, предусмотренных законом (ч.1 ст.97).

Устанавливая традиционные для российского уголовно-процессуального законодательства основания задержания (ст.91 УПК), действующий УПК несколько расширил условия задержания лица при наличии иных данных для подозрения лица в совершении преступления (ч.2 ст.91 УПК). Кроме того, законом предусмотрено, что по истечении 48 часов с момента задержания подозреваемый подлежит освобождению, если в отношении него не была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу либо суд не отложил окончательное принятие решения. В этих случаях судья по ходатайству стороны не более чем на 72 часа может продлить срок задержания (п.3 ч.7 ст.108 УПК). Такое продление срока задержания допускается лишь при условии его признания судом законным и обоснованным.

Предусматривая основания, условия и порядок задержания и заключения лица под стражу, законодатель однозначно обязывает суд и органы расследования немедленно освободить всякого незаконно задержанного или лишенного свободы, или незаконно помещенного в медицинский или психиатрический стационар, или содержащегося под стражей свыше срока, указанного УПК (ч.2 ст.110).

Уважение чести и достоинства личности

Конституция установила, что достоинство личности охраняется государством. При этом в ст.21 специально подчеркнуто: «Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому и унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию». На конституционном уровне сформулировано соответствующее международным стандартам положение о праве каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени. Конституция не ограничилась констатацией права гражданина и человека на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых и телеграфных отправлений, но и определила, что ограничение этого права допускается только на основании судебного решения (ст.23). Конституцией установлено также, что сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются (ст.24).

Воспринимая вышеприведенные и иные конституционные установления, законодатель применительно к регулированию общественных отношений в сфере уголовного судопроизводства однозначно запретил осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья. В ст.9 УПК, кроме того, подчеркнуто, что никто из участников уголовного судопроизводства не может подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению. Эти требования адресованы прежде всего власт­ным должностным лицам— субъектам уголовно-процессуальных отношений, а также должностным лицам СИЗО, мест лишения свободы и всем органам исполнительной власти, обязанным оберегать участников уголовного судопроизводства от посягательств других лиц.

В уголовно-процессуальном законе содержится много установлений, направленных на охрану чести и достоинст­ва личности. Это, в частности, установление случаев возбуждения и дальнейшего движения уголовных дел с учетом воли потерпевшего (ч.2 и 3 ст.20, ст.25 УПК); запрещение унижать честь и достоинство граждан при проведении освидетельствования (ч.4 и 5 ст.179 УПК). В целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц закон допускает проведение закрытых заседаний суда (ч.2 ст.214 УПК), считает возможным ограничение гласности при проведении предварительного расследования (ч.3 ст.161), а также наделяет следователя правом при проведении следственных действий предупреждать участвующих в них лиц о недопустимости без его согласия разглашения данных предварительного следствия. УПК возлагает на следователя обязанность принятия мер к тому, чтобы не получили оглашения выявленные при обыске и выемке обстоятельства интимной жизни лиц, в помещении которых были проведены следственные действия (ч.7 ст.182, ч.2 ст.183).

Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных отправлений

Право на тайну переписки и использование иных форм отправлений— одно из конституционных прав человека и гражданина (ст.23 Конституции). Это право представляет собой гарантию неприкосновенности общения человека с другими людьми, а также является средством сохранения конфиденциальной информации. Ограничение этого права согласно Конституции допускается только по судебному решению. Для того чтобы обеспечить исполнение указанных предписаний (как в части обеспечения права на тайну, так и в части ограничения этого права), требования закона адресуются не только властным субъектам уголовно-процессуальных отношений (ст.13, 185 УПК), но и учреждениям связи (ст.15 Федерального закона от 17.07.1999 №176-ФЗ «О почтовой связи»).

Фактическим основанием для принятия решения об аресте почтово-телеграфных отправлений являются достаточные сведения, дающие основания полагать, что имеющие значение для уголовного дела предметы, документы или сведения могут содержаться в бандеролях, посылках, почтово-телеграфных отправлениях и т.п.

Как уже отмечалось, формальным основанием для наложения ареста на указанные отправления является судебное решение. В исключительных случаях арест на подобные объекты может быть наложен на основании постановления следователя без получения судебного решения (ч.5 ст.165 УПК).

Предусмотренное УПК ограничение права на тайну телефонных переговоров (ст.186) находится в соответствии со ст.23 Конституции РФ. Контроль и запись телефонных переговоров подозреваемого, обвиняемого и других лиц допускаются при производстве по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях при наличии достаточных оснований полагать, что переговоры указанных лиц могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела. Такие действия осуществляются на основании судебного решения, принятого в порядке, установленном ст.165 УПК.

Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве

Формально рассматриваемый принцип уголовного судопроизводства провозглашен ст.11 УПК. Однако столь глобальный конституционный принцип, оказавший громадное влияние на формирование и построение всего уголовного судопроизводства, не может быть исчерпывающим образом воплощен в одной статье УПК: различные грани его дейст­вия отражены не только в ряде статей гл. 2 УПК, но и во многих других статьях части первой УПК «Общие положения», а также в главах, посвященных регулированию общественных отношений на разных этапах судопроизводства. В рамках же ст.11 УПК представлены лишь общие предпосылки, важные для обеспечения прав и обязанностей граждан, вовлеченных в уголовно-процессуальные отношения в разных стадиях уголовного процесса.

Предпосылкой реализации своих прав любым человеком и гражданином, вовлеченным в сферу уголовного судопроизводства, является знание им своих процессуальных прав, обязанностей и ответственности. Поэтому в законе особо подчеркивается необходимость разъяснения участникам уголовного судопроизводства их прав и обязанностей.

Знаменательно, что обязанность разъяснять участникам уголовного судопроизводства их процессуальные права, обязанности и ответственность закон возлагает на всех субъектов уголовно-процессуальных отношений, ответст­венных за ведение дела.

Безусловно, важным является положение ч.2 ст.11 УПК, в соответствии с которым дознаватель, следователь и суд обязаны предупредить обладающих свидетельским иммунитетом лиц, изъявивших согласие дать показания, что их показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу. Это положение, основанное на положениях ст.51 Конституции РФ, имеет значение как для обеспечения прав граждан, так и для осуществления процесса доказывания.

Последующие положения ст.11 УПК направлены на обеспечение применения специальных мер безопасности при наличии угрозы участникам процесса, их родственникам и имуществу. И наконец, в ч.4 ст.11 УПК законодатель счел возможным специально обратить внимание на то, что вред, причиненный лицу в результате нарушения его прав и свобод (в том числе властными субъектами (должностными лицами), осуществляющими уголовное преследование), подлежит возмещению.

Усилению защиты прав потерпевших, свидетелей, обвиняемых и других участников уголовного судопроизводства способствуют нормы Федерального закона от 20.08.2004 №119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».

Неприкосновенность жилища

Требование неприкосновенности жилища содержится в ст.25 Конституции РФ. Основываясь на ней, УПК устанавливает, что осмотр жилища производится только с согласия проживающих в нем лиц или на основании судебного решения (ч.1 ст.12). Принцип неприкосновенности жилища состоит именно в том, что проникновение в него возможно с соблюдением при выполнении этого действия хотя бы одного из двух указанных условий.

Обыск и выемка в жилище могут производиться по общему правилу на основании судебного решения (ч.2 ст.12 УПК). В исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска или выемки в нем не терпит отлагательства, указанные действия могут быть произведены на основании постановления следователя без получения судебного решения. Судья и прокурор уведомляются об этом в течение 24 часов с момента начала следственного дейст­вия (ч.5 ст.165 УПК).

Приведенные положения позволяют сделать вывод, что ст. 25 Конституции РФ и ст.12 УПК не только установили в рассматриваемом случае общее правило, но и ограничили его действие.

Каждый, считая незаконными действия должностных лиц, нарушающие неприкосновенность жилища, вправе обжаловать их в суд (ст.46 Конституции РФ), а при определенных условиях — обратиться в суд с иском о компенсации причиненного морального вреда. Нарушение неприкосновенности жилища может вызвать уголовно-правовые последствия (ч.1—3 ст.139 УК).

Презумпция невиновности

Базируясь на ст.49 Конституции РФ, УПК (ст.14) определяет презумпцию невиновности как принцип уголовного процесса следующим образом.

Обвиняемый считается невиновным, пока его виновность 1. в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном УПК порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Подозреваемый и 2. обвиняемый не обязаны доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого и обвиняемого, лежит на стороне обвинения.

Все сомнения в 3. виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК, толкуются в его пользу.

Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. 4.

Трактовка презумпции невиновности, данная в ч.1 ст.14 УПК, соответствует положениям Всеобщей декларации прав человека (ст.11), Международного пакта о гражданских и политических правах (ст.14). Текстуальное несовпадение некоторых положений ст.14 УПК со ст.49 Конституции РФ не свидетельствует об их противоречивости. Отраслевой закон не может сузить сферу действия конституционных предписаний, но может, сообразно смыслу конституционных установлений, как бы раздвинуть их действие, как это сделано, например, в ч. 2 ст.14 УПК, где указано, что не только обвиняемый, но и подозреваемый не обязаны доказывать свою невиновность. Столь же правомерно усиление гарантий прав личности в предписаниях ч.2 ст.14, когда они не только освобождают (вслед за Конституций РФ) обвиняемого от обязанности доказывать свою невиновность, но и возлагают бремя доказывания на обвинителя. На усиление действия конституционного положения о презумпции невиновности направлена и ч.4 ст.14 УПК.

Презумпция невиновности оберегает от преждевременного признания виновности в совершении преступления лица, в отношении которого вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого. Поэтому она адресована прежде всего органам расследования и суду, но обязательна и для всех других учреждений, организаций и граждан.

Применение законом формулы «...обвиняемый считается невиновным...» не означает, что Конституция РФ фактически исключает виновность обвиняемого. Более того, поскольку следователь может вынести постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого только при его подтверждении имеющимися в деле доказательствами, вынося это постановление, он, естественно, уверен в виновности лица. Вот почему в законе нельзя прямо заявить о невиновности обвиняемого, но можно констатировать, что он считается невиновным. Тем самым законодатель как бы предполагает, допускает возможность виновности лица, но указывает, что этого недостаточно, чтобы признать его виновным, и поэтому завершает начатую в приведенном положении закона мысль словами «пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором». Если же достаточных доказательств в подтверждение виновности не собрано, не может быть вынесен обвинительный приговор (ч.4 ст.302 УПК). В связи с этим в ч.3 ст.14 УПК указано, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК, толкуются в его пользу.

Общепризнанно, что презумпция невиновности распространяется не только на обвиняемого, но также на подозреваемого, подсудимого и осужденного (в отношении последнего по меньшей мере до вступления приговора в законную силу). УПК предписывает, что бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подо­зреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Это очень важно, так как доказать свою невиновность лицу нередко не только трудно, но порой и невозможно. Именно поэтому обязанность доказывания обвинения лежит на том, кто обвиняет лицо, подозревает его в совершении преступления, осуществляет уголовное преследование. В то же время в УПК подчеркнуто, что: а) все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в установленном УПК порядке, толкуются в пользу обвиняемого (ч. 3 ст.14); б) обвинительный приговор не может быть основан на предположениях (ч.4 ст.14).

Наряду с этими положениями в УПК представлено связанное с ними и не менее важное предписание, согласно которому признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств (ч.2 ст.77 УПК).

Становление презумпции невиновности как конституционного принципа уголовного процесса и правосудия имеет важное юридическое и нравственное значение. Установление этого принципа в Конституции РФ имеет большое значение не только для практики расследования и судебного рассмотрения уголовных дел, но и оказывает влияние на процесс обновления законодательства.

Состязательность сторон

Конституция РФ установила, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч.3 ст.123). Это конституционное положение носит общий характер и относится ко всем разновидностям судопроизводства (ч.2 ст. 118). Применительно к уголовному процессу нормативно-правовое содержание принципа состязательности (ст.15 УПК) включает следующие элементы:

 отделение друг от друга функций обвинения, защиты и разрешения уголовного дела;

 недопустимость возложения на один и тот же орган или на одно и то же должностное лицо исполнения более одной функции;

 функции обвинения и защиты осуществляют соответственно сторона обвинения и сторона защиты;

 суд выполняет функцию разрешения уголовного дела и создает условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав;

 стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.

УПК исходит из того, что состязательность как принцип уголовного процесса действует не только в стадии судебного разбирательства, хотя именно в правовых нормах, регулирующих эту стадию, наиболее полно и ярко представлены положения, обеспечивающие действие указанного принципа (ст.243, 244, 246, 248, 271, 278, 292 УПК). Состязательность действует на этапах апелляционного и кассационного производства (ст.354—361, 363—366, 375, 377 УПК). В некоторых стадиях уголовного судопроизводства нет предмета для действия этого принципа (стадии возбуждения уголовного дела, исполнения приговора, возобновления производства по уголовному делу ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств).

Можно отметить действие некоторых элементов состязательности на дознании и предварительном следствии, но не принципа состязательности в полной мере. Сказанное, однако, не мешает признать состязательность сторон принципом уголовного судопроизводства вообще, а не только стадии судебного разбирательства, основной и главной стадии процесса. Органы расследования, осуществляя производство по уголовному делу, уже на досудебных стадиях должны учитывать, что в суде материалы дела будут подвергаться исследованию судом с участием сторон в условиях состязательности.

Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту

Конституция РФ (ст.48) гарантирует каждому право на получение юридической помощи, в том числе и бесплатной, в случаях, установленных законом. В ч.2 этой статьи определен момент вступления защитника в уголовный процесс. Нормативная база для осуществления защиты по уголовному делу содержится во многих нормах Конституции РФ (ст.45—51), которые восприняты УПК, а также учитываются на практике при их применении.

Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту складывается из процессуальных средств, которые реально предоставлены в ходе производства по делу указанным субъектам уголовного процесса для защиты своих интересов от подозрения или обвинения. В связи с этим в ч.1 ст.16 УПК указано, что названным участникам уголовного судопроизводства обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя.

Закон предписывает лицам, ответственным за ведение дела, разъяснять подозреваемому и обвиняемому их права и обеспечивать им возможность защищаться всеми не запрещенными УПК способами и средствами (ч.2 ст.16).

Право обвиняемого (подозреваемого) на защиту представляет собой совокупность процессуальных средств, используя которые он может противостоять выдвинутому против него обвинению: знать, в чем он обвиняется (подозревается); оспаривать участие в совершении преступления; опровергать обвинительные доказательства; представлять оправдывающие его доказательства; защищать другие законные интересы.

Среди субъективных прав подозреваемого (обвиняемого) в законе прежде всего указано право знать, в чем он подозревается (обвиняется). Важность этого положения трудно переоценить: не зная этого, лицо не может защищаться от подозрения и обвинения.

Одним из основных средств обеспечения права на защиту подозреваемого (обвиняемого) является предоставление ему квалифицированной юридической помощи (ст.48 Конституции РФ; ст.50 УПК), что имеет место не только по просьбе подозреваемого или обвиняемого (ч.2 ст.50 УПК), но и тогда, когда они не отказываются от защитника (ч.1 ст.51 УПК). Более того, отказ от защитника не лишает подозреваемого (обвиняемого) права в дальнейшем ходатайст­вовать о допуске защитника к участию в производстве по уголовному делу (ч.3 ст.52 УПК). Кроме того, если в указанных законом случаях (ч.1 ст.51 УПК) защитник не приглашен обвиняемым, подозреваемым или другими лицами (ч.1 ст.50, ч.3 ст.51 УПК), то дознаватель, следователь или суд обязаны обеспечить его участие.

Несомненной гарантией права на защиту является презумпция невиновности— один из важнейших принципов уголовного судопроизводства (ст.49 Конституции РФ; ст.14 УПК), а также основанные на ней положения о том, что: а)обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, так как это является бременем стороны обвинения; б) неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Безусловно, на обвиняемого, подозреваемого в полной мере распространяется основанное на презумпции невиновности универсальное положение о том, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников (ч.1 ст.51 Конституции).

Принцип гласности

Конституцией РФ установлено: «Разбирательство дела во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом» (ч.1 ст.123). Принцип гласности устанавливается для всех судов в качестве правила, а закрытое судебное разбирательство— как изъятие из этого правила, причем только в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Гласности судебного разбирательства посвящена ст.241 УПК. Оговорив общее правило об открытом разбирательст­ве дел, законодатель отметил, что его действие ограничивается исключениями, предусмотренными ч.2 ст.241 УПК. Закрытое судебное разбирательство допускается на основании постановления (определения) суда, когда:

 разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны;

 рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста 16 лет;

 рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство;

 этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родст­венников, родственников или близких лиц.

Согласно ч.3 ст.241 УПК закрытое судебное разбирательство по тому или иному делу может проходить либо полностью, либо частично.

Гласность судебного разбирательства— один из важнейших показателей демократизма судопроизводства. Она обеспечивает гражданам возможность присутствовать в зале судебного заседания, следить за ходом производства по делу, вести письменную запись, распространять сведения об увиденном и услышанном в средствах массовой информации или другим доступным им способом. Тем самым осуществляется одна из форм контроля народа за деятельностью судебной власти. В то же время видеозаписи и съемки допускаются лишь с разрешения председательствующего и согласия сторон.

При рассмотрении уголовных дел в силу принципа гласности процессуальные действия в судебном разбирательстве совершаются, как правило, при открытых дверях. Вместе с тем материалы переписки лица, запись телефонных и иных переговоров, телеграфные, почтовые и иные отправления лиц могут быть оглашены в открытом судебном заседании только с их согласия. В противном случае указанные материалы оглашаются и исследуются в закрытом судебном заседании. Аналогичные требования применяются при исследовании аудио- и (или) видеозаписи и т.п.(ч.4 ст.241 УПК).

Приведенные положения, как в известной мере и сами основания ограничения гласности, установлены с учетом конституционных требований об охране частной жизни и личной тайны (ст.22—24 Конституции РФ).

В открытом судебном заседании вправе присутствовать все желающие, достигшие 16-летнего возраста. Лица до 16 лет, если они не являются участниками уголовного судопроизводства, допускаются в зал судебного заседания с разрешения председательствующего.

Принцип гласности тесно связан с другими принципами правосудия и судопроизводства. С одной стороны, он является важнейшим средством реализации таких принципов правосудия, как состязательность и равноправие сторон, обеспечение обвиняемому (подсудимому) права на защиту. С другой стороны, гласность не может быть реализована вне действия таких принципов правосудия и судопроизводства, как устность, непосредственность, обеспечение пользования родным языком при осуществлении правосудия.

Непосредственность и устность судебного разбирательства

С принципами состязательности и гласности судебного разбирательства связано действие принципов устности и непосредственности. Хотя эти принципы правосудия не зафиксированы в Конституции РФ, правомерно отнести их к числу конституционных, поскольку они могут быть выведены из Конституции РФ, так как установление гласности судебного разбирательства предполагает устную форму судоговорения и непосредственное восприятие судом доказательств.

В силу принципа непосредственности суд обязан делать выводы в приговоре на основе доказательств, исследованных самим судом в судебном заседании (ст.240 УПК). Это означает, что лишь при наличии особых обстоятельств допускается замена допроса подсудимого, свидетеля или другого лица оглашением протоколов ранее данных ими показаний (ст.276, 281 УПК).

Исключение, касающееся ограничения действия принципа непосредственности, состоит в том, что по делам о преступлениях, наказание за которые, предусмотренное УК, не превышает 10 лет лишения свободы, приговор может быть постановлен без проведения судебного разбирательства (гл.40 УПК)¹. Это возможно, если обвиняемый ходатайствует об этом, соглашаясь с предъявленным обвинением. На проведение такого заседания необходимо согласие государственного или частного обвинителя, а также потерпевшего. При таких условиях суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства, если удостоверится, что: а) обвиняемый осознает характер и последствия заявленного ходатайства; б) ходатайство было заявлено добровольно и после проведения консультаций с защитником.

Устность судебного разбирательства состоит в том, что доказательства должны быть восприняты судом устно и устно обсуждаться участниками процесса. Наряду с устной формой судопроизводства действует правило письменного оформления отдельных процессуальных действий (путем составления протоколов, определений, вынесения приговоров), что способствует их точной фиксации и позволяет вышестоящему суду проверить законность и обоснованность конечного вывода суда, а также ранее произведенных процессуальных действий.

Развитие демократических начал уголовного судопроизводства и деятельности суда по осуществлению правосудия невозможно без усиления действия таких принципов уголовного процесса, как состязательность, гласность, обеспечение обвиняемому (подсудимому) права на защиту. Их практическая реализация в судебном заседании в значительной степени зависит от обеспечения действия принципа устности судебного разбирательства.

Свобода оценки доказательств

Оценка доказательств по внутреннему убеждению— принцип уголовного процесса и нормативное требование, адресованные прежде всего лицам, ответственным за ведение уголовного дела (следователю, дознавателю, прокурору, суду). Свободной оценке доказательств сопутствует положение о том, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст.17 УПК). Оценка доказательств— это результат мыслительной деятельности субъектов уголовного процесса, который заключается в определении их допустимости, относимости, достоверности. С оценкой доказательств связано принятие основных процессуальных решений (привлечение в качестве обвиняемого, избрание, изменение или отмена меры пресечения, принятие других мер принуждения, приостановление или окончание расследования и т.п.). Следовательно, оценка доказательств как бы заключает определенный этап деятельности по собиранию доказательств. В то же время собирание и проверка доказательств постоянно сопровождаются их оценкой.

При оценке доказательств субъекты уголовного процесса руководствуются законом и совестью. Это относится прежде всего к носителям властных полномочий (судье, присяжным заседателям, а также прокурору, следователю, дознавателю). Отстаивающие свои интересы в уголовном процессе субъекты (обвиняемые, потерпевшие, гражданские истцы и др.), их защитники и представители тоже оценивают доказательства, но если у первых (лиц, ведущих дело) такая оценка предшествует принятию властных решений, то у вторых она создает базу для принесения жалоб, заявлений, ходатайств, отводов и т.п.

Исключительно важное положение установлено в ч.2 ст.17 УПК: никакие доказательства для судьи, присяжных заседателей, прокурора, следователя и дознавателя не имеют заранее установленной силы. К этому можно добавить два важных конституционных установления:

 при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч.2 ст.51 Конституции РФ);

неустранимые сомнения в  виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ч.3 ст.49 Конституции РФ).

Приведенные положения относятся не только к суду, они в полной мере адресованы органам расследования и прокурорам. Те и другие обязаны учитывать их при оценке доказательств.

Язык уголовного судопроизводства

Язык, на котором ведется уголовное судопроизводство, определяют ст.10 Закона о судебной системе и ст.18 УПК. В соответствии с ними уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в состав Российской Федерации республик. В Верховном Суде РФ и военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке. Участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика.

В соответствии с ч.3 ст.18 УПК следственные и судебные документы, подлежащие обязательному вручению подозреваемому, обвиняемому, а также другим участникам уголовного судопроизводства, должны быть переведены на родной язык соответствующего участника уголовного судопроизводства или на язык, которым он владеет.

Положения уголовно-процессуального закона базируются на предписаниях ч.2 ст.26 Конституции РФ, закрепившей право каждого на пользование родным языком и свободный выбор языка общения. В этих условиях особое значение приобретает деятельность переводчика в ходе судопроизводства. Не случайно переводчику посвящены специальные статьи в разд. II УПК (ст.59) об участниках уголовного судопроизводства, а также в главах о предварительном следствии (ст.169) и судебном разбирательстве (ст.263).

Необеспечение обвиняемому (подсудимому), не владеющему языком, на котором ведется судопроизводство, возможности пользоваться услугами переводчика Пленум Верховного Суда РФ отнес к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора. Не менее четко Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 31.10.1995 №8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» определил свою позицию по поводу неблагоприятных процессуальных последствий в случае нарушения при отправлении правосудия права лица на пользование родным языком.

Указанный принцип выражает демократизм действующего законодательства и государства, определяет решение таких важных вопросов, как доступность суда для населения, обеспечение возможности осуществления прав участниками процесса.

Обеспечение права пользования родным языком и выбора языка общения в ходе судопроизводства — предпосылка реализации принципов состязательности, обеспечения подсудимому права на защиту, гласности, устности судебного разбирательства и др.

Право на обжалование процессуальных действий и решений

Право на обжалование действий и решений субъектов, ответственных за ведение дела, закреплено в ст.19 УПК. Его сущность сформулирована в следующих положениях закона: «Действия (бездействие) и решения суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, органа дознания и дознавателя могут быть обжалованы в порядке, установленном настоящим Кодексом». Из приведенного положения видно, что закон не ограничивает круг субъектов права на жалобу только участниками процесса, их число значительно больше, — и в этом ст.19 УПК соответствует положениям ст.46 Конституции РФ.

Особую заботу законодателя составляет обеспечение права на обжалование действий и решений лиц, ведущих производство по уголовному делу, именно участниками уголовного судопроизводства, поэтому в числе их процессуальных прав УПК обязательно указывает данное право (ст.42—48, 53—55 и др.), а наряду с перечислением субъективных процессуальных прав участников процесса обращает внимание на обязанность государственных органов не только разъяснить указанные права, но и обеспечить возможность их осуществления.

Установление положения о прямом применении ст.46 Конституции РФ способствовало расширению права на судебное обжалование решений, принятых на предварительном следствии и дознании. Право на обжалование в уголовном процессе обеспечивается установлением в нормах УПК порядка и сроков принесения (а в ряде случаев— и рассмотрения) жалоб на действия и решения суда, судьи, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, органа дознания, дознавателя.

Принцип свободы обжалования действий и решений государственных органов во всей полноте действует в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, а не только в суде. Но и обжалование решений судов не теряет актуальности. В этом плане не является лишним напоминание в ч.2 ст.19 УПК о праве каждого осужденного на пересмотр приговора вышестоящим судом.

Действие принципа обжалования действий и решений государственных органов направлено на обеспечение прав и свобод человека и гражданина и в то же время способст­вует обеспечению законности в ходе уголовного судопроизводства.

Вопрос 3. Публичность (официальность) производства по уголовным делам. Соотношение публичных (общественных) и диспозитивных (частных) начал в уголовном судопроизводстве. Виды уголовного преследования (обвинения). Обязанность уголовного преследования. Право потерпевшего на участие в уголовном преследовании

Уголовно-процессуальное законодательство обеспечивает реализацию норм уголовного права, устанавливающих перечень деяний, влекущих уголовную ответственность и наказание. В момент совершения преступления у лица, его совершившего, возникает обязанность понести наказание, а у государства, запретившего подобные деяния, появляется право возложить уголовную ответственность на данное лицо. С целью привлечения виновного к уголовной ответственности УПК устанавливает процессуальную форму деятельности уполномоченных государственных органов, направленную на изобличение подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. В УПК эта процессуальная деятельность получила наименование «уголовное преследование».

Уголовное преследование — это процессуальная дея­тельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК).

Под сторонами в п. 45 ст. 5 УПК понимаются участники уголовного судопроизводства, выполняющие на основе состязательности функцию обвинения (уголовного преследования) или защиты от обвинения.

Понятие «уголовное преследование» впервые было закреплено в уголовно-процессуальном законодательстве (еще в УПК РСФСР) в 2001 г. До этого времени оно использовалось лишь в иных нормативных правовых актах, например в Законе о прокуратуре. Введение в текст УПК РСФСР понятия «уголовное преследование» явилось следствием реализации состязательных начал в отечественном уголовном судопроизводстве.

Государство, гарантирующее каждому защиту его прав и законных интересов от преступных и иных противоправных посягательств, возлагает на свои органы обязанность уголовного преследования лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. По уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения уголовное преследование от имени государства осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель (ч. 1 ст. 21 УПК).

В связи с этим ч. 2 ст. 21 УПК обязывает прокурора, следователя, орган дознания и дознавателя в каждом случае обнаружения признаков преступления принять предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления. Эта норма выражает публичные (официальные) начала в уголовном процессе, так как компетентные органы не могут обойти вниманием ни один случай обнаружения признаков преступления и обязаны отреагировать на каждый подобный факт.

Формулируя понятие сторон, законодатель фактически отождествляет уголовное преследование и обвинение. Но далеко не всегда их полное отождествление является правомерным. Лишь в некоторых случаях органы предварительного расследования обладают всеми необходимыми сведениями о событии преступления и лице, его совершившем.

Зачастую уголовное преследование представляет собой динамическую деятельность, в рамках которой органы расследования проходят от полного неведения о том, кто совершил преступление, до установления виновности определенного лица. В случае возбуждения уголовного дела по факту преступления проводятся следственные дейст­вия, направленные на закрепление следов преступления, собирание доказательств. После чего выдвигаются первоначальные версии, при проверке которых определяется круг лиц, вероятно причастных к совершенному преступлению, проверяется их алиби. Затем в материалах уголовного дела появляются сведения, указывающие на возможную причаст­ность конкретных лиц к преступлению. Такие сведения именуются подозрением.

Под подозрением может пониматься совокупность доказательств (сведений), указывающих на вероятную причастность определенного лица к совершенному преступлению, но недостаточных для формулирования однозначного вывода о совершении преступления именно этим лицом.

В качестве доказательств, позволяющих заподозрить лицо в совершении преступления, могут рассматриваться сведения о пребывании этого лица в месте, где было совершено преступление, обнаружение у него похищенных предметов и т.д. Такие сведения, как правило, косвенно указывают на вероятность совершения преступления именно этим лицом, однако не исключается и иная их трактовка. Например, похищенные предметы такому лицу могли передать на хранение, подарить или продать, не разъясняя при этом их происхождения. Следовательно, подобные сведения могут рассматриваться лишь в качестве предположения о совершении преступления каким-то лицом.

В ходе дальнейшего расследования уголовного дела органы предварительного расследования собирают новые доказательства, расширяют доказательственную базу, в результате чего может быть сформулирован уже однозначный вывод о совершении преступления конкретным лицом. При наличии такой совокупности доказательств лицу может быть предъявлено обвинение.

Законодатель определяет обвинение как утверждение о совершении определенным лицом запрещенного уголовным законом деяния, выдвинутое в порядке, установленном УПК (п. 22 ст. 5 УПК).

Различие между подозрением и обвинением состоит в объеме доказательственной информации, которой располагает дознаватель или следователь, в степени доказанности виновности конкретного лица в совершении преступного деяния. Если рассматривать уголовное преследование как обвинение в динамике, то подозрение, как правило, предшествует обвинению. Следует отметить и то обстоятельст­во, что подозрение не является обязательным элементом уголовного преследования. По ряду уголовных дел с самого начала расследования органы, его осуществляющие, могут располагать достаточными доказательствами, однозначно указывающими на совершение преступления определенным лицом. В таких ситуациях лицу сразу будет предъявлено обвинение в совершении преступления.

Виды уголовного преследования

Государственный (общественный) интерес в уголовном судопроизводстве выражается через публичные (официальные) начала, а интересы личности выражают диспозитивные начала уголовно-процессуального права.

Публичность (официальность) уголовного судопроизводства означает, что органы дознания, предварительного следствия и прокуратуры обязаны осуществлять процессуальную деятельность от имени и в интересах государства вне зависимости от воли и желания отдельных участников процесса, а иногда и вопреки их волеизъявлению.

Государственные органы и их должностные лица в случае обнаружения признаков преступления не могут отказаться от уголовного преследования на том основании, что потерпевший об этом их не просит. По общему правилу вне зависимости от того, обратился ли потерпевший в компетентные органы с заявлением о совершении преступления органы, выявившие признаки преступления, обязаны возбудить уголовное дело, провести расследование и привлечь виновных к уголовной ответственности.

В ходе раскрытия и расследования уголовных дел интересы государственных органов и пострадавших лиц, как правило, совпадают. Интересам потерпевшего не противоречит изобличение виновного в совершении преступления и привлечение его к уголовной ответственности. Кроме того, отказ законодателя от требований публичности, указание на обязательность учета мнения потерпевшего относительно необходимости уголовного преследования неминуемо повлекли бы рост случаев противоправного воздействия на потерпевших с целью принуждения их к отказу от обращения в правоохранительные органы.

Диспозитивность, в отличие от публичности, является положением, выражающим свободу личности от государства и закрепляющим ситуации, когда государственные органы не обладают полномочиями по осуществлению каких-либо официальных действий без учета волеизъявления личности.

Различное соотношение публичности и диспозитивности по некоторым категориям уголовных дел обусловило выделение в уголовно-процессуальном законодательстве нескольких видов уголовного преследования (обвинения).

1. Уголовные дела публичного обвинения. Согласно ч. 5 ст. 20 УПК делами публичного обвинения являются все уголовные дела, за исключением уголовных дел о преступлениях, перечисленных в ч. 2 и 3 ст. 20 УПК.

2. Уголовные дела частного обвинения. В соответствии с ч.2 ст.20 УПК уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч.1 ст.115 (умышленное причинение легкого вреда здоровью), ч.1 ст.116 (побои), ч.1 ст.129 (клевета) и ст.130 (оскорбление) УК, считаются уголовными делами частного обвинения. Такие уголовные дела возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего или его представителя, за исключением случаев, предусмотренных ч.4 ст.20 УПК, и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Отсутствие заявления потерпевшего или его представителя по таким фактам является основанием для отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения (п.5 ч.1 ст.24 УПК).

Следовательно, частное обвинение можно рассматривать как порядок производства по уголовному делу, при котором начало уголовно-процессуальной деятельности, ее дальнейшее течение и окончание полностью зависят от волеизъявления частного лица. Названные преступления не представляют повышенной общественной опасности, а потому решение вопроса о привлечении виновного к уголовной ответственности целиком и полностью зависит от волеизъявления потерпевшего.

3. Уголовные дела частно-публичного обвинения. К частно-публичному обвинению УПК относит уголовные дела о преступлениях, предусмотренных: ч.1 ст.131 (изнасилование), ч.1 ст.132 (насильственные действия сексуального характера), ч.1 ст.136 (нарушение равноправия граждан), ч.1 ст.137 (нарушение неприкосновенности частной жизни), ч.1 ст.138 (нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений), ч.1 ст.139 (нарушение неприкосновенности жилища), ст.145 (необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет), ч.1 ст.146 (нарушение авторских и смежных прав), ч.1 ст.147 (нарушение изобретательских и патентных прав) УК. В данном случае уголовные дела возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя, но прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат, за исключением случаев, предусмотренных ст.25 УПК. Отнесение перечисленных составов преступлений к делам частно-публичного обвинения обусловлено тем, что несмотря на их общественную опасность законодатель не может грубо вмешаться в сложившуюся конфликтную ситуацию. Сотрудники правоохранительных органов не смогут самостоятельно решить вопрос о том, имело ли место изнасилование или насильственные действия сексуального характера; без учета волеизъявления потерпевшей (потерпевшего) это невозможно. Аналогичные суждения могут быть высказаны и применительно к фактам нарушения неприкосновенности жилища, частной жизни и т.д.

Частно-публичное обвинение представляет собой такой порядок производства по уголовным делам, при котором начало уголовно-процессуальной деятельности зависит от волеизъявления частного лица, но дальнейшее ее течение и окончание, по общему правилу, уже не зависят от воли и желания частных лиц. Для признания деяния преступным и возбуждения уголовного дела требуется заявление потерпевшего, но после возбуждения уголовного дела производство по нему приобретает публичный характер, а следовательно, итоговые решения не согласуются с волеизъявлением потерпевшего. Исключение предусмотрено ст.25 УПК, предоставляющей суду, а также следователю с согласия руководителя следственного органа или дознавателю с согласия прокурора право на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред. По данному основанию не могут быть прекращены лишь уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч.1 ст.131 и ч.1 ст.132 УК, отнесенные уголовным законом к категории тяжких.

Закрепляя необходимость учета волеизъявления потерпевшего по делам частного и частно-публичного обвинения, законодатель оставляет органам уголовного преследования возможность вмешиваться в частные интересы и по таким уголовным делам. В ч.4 ст.20 УПК закреплено право руководителя следственного органа, следователя, а также с согласия прокурора дознавателя возбудить уголовное дело о любом преступлении, указанном в ч.2 и 3 ст.20 УПК, и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы. В том числе в случаях совершения преступления лицом, данные о котором не известны.

Уголовно-процессуальный закон называет три вида обвинения (уголовного преследования). Однако анализ норм действующего УПК позволяет выделить ситуации, не отнесенные законодателем ни к одному из видов уголовного преследования.

В ст.25 УПК закреплена возможность прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон. Суд, а также следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести в случаях, предусмотренных ст. 76 УК, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.

По данному основанию могут быть прекращены уголовные дела частно-публичного и публичного обвинения, по общему правилу не подлежащие прекращению по заявлению потерпевшего.

Закон не обязывает следователя, дознавателя и суд прекращать уголовные дела в таких ситуациях, а предоставляет им возможность усмотрения— право прекратить уголовное дело. Такой институт получил название— публично-частного обвинения.

В ст.23 УПК возбуждение уголовного дела связывается с заявлением или согласием руководителя коммерческой или иной организации в отношении деяний, предусмотренных гл.23 УК, если такое деяние причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, и не причинило вреда интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства. Данный вид обвинения именуют общественно-публичным (В. Т. Томин, И. Л. Петрухин).

Совместная деятельность участников стороны обвинения (потерпевшего, гражданского истца, прокурора), реализуемая в виде выдвижения и поддержания обвинения (гражданского иска), в теории уголовного процесса получила название— субсидиарного обвинения.

Государственные органы, осуществляющие уголовное преследование

Уголовно-процессуальное законодательство указывает на то, что уголовное преследование осуществляется стороной обвинения (п.55 ст.5 УПК). Кроме того, бремя доказывания виновности обвиняемого и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, возлагается на сторону обвинения и в силу существования принципа презумпции невиновности (ч.2 ст.49 УПК).

Согласно п.47 ст.5, гл.6 УПК к стороне обвинения относятся прокурор, следователь, руководитель следственного органа, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, дознаватель, частный обвинитель, потерпевший, его законный представитель и представитель, гражданский истец и его представитель.

Обязанность уголовного преследования возлагается прежде всего на государственные органы— органы предварительного расследования: следователя, руководителя следст­венного органа, орган дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя. Иные участники, отнесенные законом к стороне обвинения, могут лишь принимать участие в уголовном преследовании, но не обязаны этого делать.

Законодатель в п.56 ст.5 УПК разъясняет, что уголовное судопроизводство включает в себя досудебное и судебное производство по уголовному делу.

Уголовное преследование в досудебном производстве представляет собой деятельность, направленную на подготовку и обоснование обвинительного тезиса.

Действующее нормативное регулирование возлагает на органы предварительного расследования следующие обязанности.

1. В каждом случае обнаружения признаков преступления принять решение о возбуждении либо об отказе в возбуждении уголовного дела. С этой целью проводится предварительная проверка сообщения о преступлении, устанавливаются данные, указывающие на признаки преступления.

2. После возбуждения уголовного дела произвести расследование, установить все обстоятельства преступного деяния, определить квалификацию содеянного по УК и при наличии оснований сформулировать обвинение. При этом в ходе предварительного следствия существует возможность корректировки обвинения путем его изменения или дополнения. Окончательное обвинение формулируется следователем в обвинительном заключении. При производстве дознания обвинение излагается в обвинительном акте.

3. Прокурор вправе после возбуждения уголовного дела заключить с подозреваемым или обвиняемым досудебное соглашение о сотрудничестве.

4. В зависимости от результатов расследования на основе собранной совокупности доказательств по своему внутреннему убеждению принять решение о направлении уголовного дела прокурору и в суд или его прекращении. В соответствии с ч.4 ст.37 УПК прокурор вправе в порядке и по основаниям, установленным УПК, отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения.

Уголовное преследование в судебном производстве выражается в поддержании обвинения в суде государст­венным обвинителем (прокурором), обеспечивающим его законность и обоснованность (ч.3 ст.37 УПК).

В рамках судебного следствия государственный обвинитель излагает существо обвинения, приводит доказательства виновности подсудимого в инкриминируемом преступлении, опровергает доводы стороны защиты, дает оценку собранным доказательствам, выступает с обвинительной речью, высказывает предложение о применении уголовного закона и назначении подсудимому наказания.

Государственному обвинителю предоставляется право отказаться от обвинения полностью или частично. Отказ государственного обвинителя от обвинения в соответствии с ч.7 ст.246 УПК влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части.

Право участвовать в уголовном преследовании закон предоставляет также потерпевшему и его представителю (ст.22 УПК). По уголовным делам публичного и част­но-публичного обвинения названные участники уголовного судопроизводства могут лишь оказывать содействие органам предварительного расследования в изобличении подозреваемого и обвиняемого, поскольку обязанность уголовного преследования в данном случае возлагается на государственные органы, а по уголовным делам частного обвинения потерпевший и его представитель выдвигают и поддерживают обвинение.

Лекция 3. Участники уголовного судопроизводства

Академическая лекция.

Вопросы лекции:

1. Понятие и общая характеристика участников уголовного судопроизводства, их классификация.

2. Суд. Особый статус суда в государстве.

3. Участники со стороны обвинения.

4. Участники уголовного судопроизводства со стороны защиты.

5. Иные участники уголовного судопроизводства. Обстоятельства, исключающие участие в уголовном судопроизводстве. Отводы и самоотводы.

Литература: Уголовный процесс : учебник для вузов / под ред. Б.Б.Булатова, А.М. Баранова. — 2-е изд., перараб. и доп. — М. : Издательство Юрайт ; Высшее образование, 2010. — 606 с. — (Основы наук).

Извлечение^*