Часть 2. Глава VII. Непризнанные апостолы Христа

его первоначальным истокам, мы в один прекрасный момент можем вдруг обнаружить, что того самого «первоначального христианст­ва», за которое протестанты приняли все измышления апологетов Римской церкви (Иринея, Тертуллиана и подделывателей посланий апостольских мужей и преданий), на самом деле никогда не суще­ствовало. Пожалуй, в конце концов окажется, что христианства ни в какой церкви вообще не осталось. Суть любой религии не в фор­ме, а в духе. А как с духом обстояло дело в истории многих хрис­тианских стран, хорошо известно. Только слепой не заметит, что по прошествии времен на Западе, в современном ухоженном и лоще­ном мире, воспитанном прежде всего на протестантизме, – христи­анского духа почти не осталось. Если чей дух здесь возобладал, так это точно – дух Ветхого Завета, по недоразумению названный хри­стианским. Здесь «…складывалось воззрение, – писал прот. С.Булгаков, – что Бог благословляет торговлю; и ветхозаветный склад духа, вообще свойственный пуританизму, связывался и с древнееврейским воззрением относительно награды за добродетель (ещё) в этой жизни… С особым ударением в Ветхом Завете останав­ливались на местах, касающихся (лишь) формальной честности; недаром пуританизм часто называли английским еврейством, имея в виду это усвоение им ветхозаветного духа…» ¹.

Христос звал к общинности и «потере [личной] души», чтобы тем самым обрести внеличностную душу (Мф 10.39, 16.24, 19.29), тогда как противоположное верование, названный нами выше «пу­ританизм» и йахвизм – звали к обособленности и эгоизму (лично­му, семейному, племенному или корпоративному). Святые и пра­ведники всегда указывали на гибельность чувства собственности, тогда как противоположные силы прославляли обогащение и обла­дание. Отчего же столь разное отношение к чувству собственнос­ти? Утверждается, что болезни человечества: корысть, лукавство, ложь, порождены чувством преимущества, желанием исключитель­ности. Даже на уровне атомов и живых клеток понятно, что без сотрудничества и без общего устремления не существовало бы ни космоса, ни самого человека. Исключительность – это наличие не­ких внешне положенных прав вне их связанности с внутренним человеком. Желание исключительности происходит от эгоизма, от желания иметь больше, чем заработано личными усилиями. Жела­ние быть исключительным порождает разнообразные формы при­своения: тайную – воровство, мимикрирующую – паразитизм, от-

Булгаков С.Н. Два града. Исследование о природе общественных идеалов. СПб., 1997. С.120. В круглых скобках наши дополнения. – А.В.

Ориген

385

крытую – эксплуатацию и грабеж. Способы эгоистического при­своения – экономический (прикрывающий так называемой «закон­ностью» или «моралью» воровство, паразитизм и эксплуатацию), военный (опрокидывающий всяческие «правила»), или, наконец, идеологический, манипулирующий сознанием и ворующий саму душу, все они, как нарушающие гармонию и закон причин-следст­вий, как приводящие к незаслуженному возвеличиванию одних и унижению других, – одинаково безнравственны. Чувство собствен­ности, желание личных удовольствий, жажда власти устремляют к отделённости и обособленности, а в конечном случае к хаосу и злу. Именно в хаосе части и раздробленность противостоят едино­му и целокупному. Чувство собственности распространило свои притязания на все сферы жизни: не только на вещи, но и на лю­бовь, дружбу, известность, религию. Отмечают даже изменение са­мих словоформ языка: вместо «быть» стали чаще теперь говорить «иметь». Не «быть любимым», а иметь любимую, не «дружить», а иметь друга. Чувство собственности концентрирует дух на однооб­разии, «привязывает» дух и делает его «зависимым» от внешних условий. Но дух изначально свободен, он – искра Божия и не обусловлен ни домом, ни народом, ни даже планетой. Поистине, чтобы привязать человека к преходящему и тленному, нужно было выдумать чувство собственности и боязнь смерти. Дух людей бес­смертен, свободен и един в Боге, тогда как «я», привязанное к собственности или собственной личности, противостоит всему ми­ру. Говорится, что

“весь мир делится по границе личного и общего блага. Если мы действуем в сфере Общего Блага искренними помыслами, то за нами стоит весь резервуар космических накоплений” ¹.

Обосабливающийся же и противополагающий себя или своё племя всему остальному миру идет поперек хода эволюции. «Но незавидна доля вредящих мировой эволюции» ². Как видим, уст­ремленность к общему благу не есть голое морализаторство, но весьма практичное наблюдение. Христос ясно и просто преподал Путь любви, Путь единства и самопожертвования. Удивительно, как евангельские заповеди удалось на Западе приспособить к оп­равданию самых порочных устремлений эгоизма, сочетать пример Христа с йахвистской доктриной исключительности и присвоения.

¹ Листы Сада Мории: Озарение. 1924 – 1925. § 329.// Агни-йога. Т.I. М.: Сфера. 1999. С.224. (Часть III,V. § 11).

² Там же.

386