Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

ференции с «высокими» целями. Количество присутствовавших делегаций (целых 62), часто представленных на самом высоком уровне, создавало впечатление «напыщенности». В действительно-сти, за этой внешней картиной со все большей остротой проявля-лись давние проблемы. Французская сторона во время подготови-тельного этапа всегда связывала вопрос о всеобщем разоружении с проблемой мирного урегулирования, то есть с необходимостью всеобщих соглашений, которые вписали бы разоружение в систему безопасности, что по сути воспроизводило предложения 1924 г. (Женевский протокол - арбитраж, безопасность, разоружение) как три взаимосвязанных принципа, один из которых обусловливал другой в иерархическом порядке. В 1932 г. перед лицом возрож-дения немецкого национализма французам не удалось выработать иной путь, чем путь возврата к гарантиям коллективной безопас-ности в качестве условия уступок в вопросе о разоружении.

В соответствии с этими установками план, представленный Андрэ Тардье, военным министром в первом правительстве Лаваля, находившемся тогда у власти, предлагал двухэтапное разоруже-ние: первый этап - количественный (ограничение численности личного состава) и второй - качественный (отказ от части тяже-лого вооружения). В дополнение предлагалось создать междуна-родные вооруженные силы под эгидой Лиги Наций. С английской и американской стороны не было столь же проработанных предло-жений, тогда как Дино Гранди, итальянский министр иностран-ных дел с 1929 г., инициатор и поборник политики примирения с западными державами, предложил достаточно внушительный ряд качественных сокращений, заявив о готовности Италии (наибо-лее слабой из европейских держав) согласиться с минимальным уровнем вооружений, который решат установить крупнейшие ев­ропейские страны. Но в то же самое время он избежал всякого упоминания об укреплении Лиги Наций и связал тему сотрудни-чества с темой международной «справедливости», где термин «справедливость» следовало понимать как расположенность к ре-визионизму, то есть как прямо противоположное предложениям французов.

2.5.2. ПРОБЛЕМА РАВЕНСТВА ПРАВ (QLEICHBERECHTIQUMQ)

Для немцев вопрос, однако, стоял иначе. Канцлер Брюнинг, уже в течение почти двух лет сдерживавший наступление нацис-тов, нуждался в безусловной победе для укрепления своего неус­тойчивого положения. Он предложил англичанам и американцам компромисс, который должен был противостоять непреклонности

Глава 2. «Великая депрессия» и первый кризис...

161

французов. Тем временем правительство Лаваля пало, и 20 февра­ля сам Тардье сформировал новое министерство, в котором он занял пост министра иностранных дел, что являлось подтверж­дением французской непримиримости. Брюнинг потребовал ос­вобождения Германии от обязательств, которые налагал на нее Версальский договор. Основываясь на невыполнении другими сторонами требований Лиги Наций в сфере разоружения, он предложил ряд односторонних гарантий с немецкой стороны (та­ких, как отказ от выдвижения территориальных вопросов в течение определенного периода и согласие на разоружение под междуна­родным контролем) в обмен на признание принципа Gleichberech-tigung, то есть равенства прав немцев на вооружение с другими державами. Признание такого принципа сделало бы возможным заключение обязывающих стороны соглашений ранее, чем любые принципы заменит суровый факт одностороннего перевооруже­ния Германии в обход договоров.

Впрочем, германский Генеральный штаб уже тайно проводил перевооружение, в том числе и благодаря секретным военным со­глашениям с Советским Союзом, заключенным начиная с 1921 г. Они позволяли немецким подразделениям испытывать новые виды вооружений и проводить учения на территории СССР. Сле­довательно, наступил момент чрезвычайной важности, поскольку постоянному требованию французской стороной безопасности была противопоставлена реальность происшедшего в Германии поворота и необходимость выработки позиции, которую европей­ские державы должны были занять в отношении этого поворота: сопротивляться ли ему; противостоять ли с помощью силы, кото­рая впрочем отсутствовала; или же идти на уступки в надежде смягчить германский ревизионизм, способствуя выполнению канц­лером Брюнингом роли посредника с учетом давления, оказывае­мого на него нацистами. Начиналась эпоха выбора между поли­тикой твердости по отношению к ревизионизму и политикой гибкости, предварявшей то, что несколько лет спустя будет назва­но appeasement (умиротворение).

Англичане и американцы, отдавая себе отчет в трудностях Брюнинга, были не прочь согласиться с предложениями немцев. Итальянцы занимали промежуточную позицию, поскольку они готовились вести переговоры по интересующим их проблемам (как уже было в прошлом и как будет в ближайшем будущем) в условиях благоприятного отношения западных держав к между­народным амбициям Муссолини. Гранди открыто связывал про­блему разоружения с проблемой итальянской колониальной экс­пансии: «Если постепенно придти к признанию новых ситуаций

162