«Гений Рожденья идет к алтарям…»

Перевод Л. Остроумова

Гений Рожденья идет к алтарям, возносите молитвы,

Юные жены, мужи, все воспевайте хвалу!

Ладан благой да горит, в очагах да горят фимиамы;

Их из богатых земель томный привозит араб.

Гений да снидет сюда, принимая дары поклоненья;

Кудри святые его нежный венчает венок.

Чистый нард пусть течет с чела благовонного бога,

Пусть он вкусит пирога, чистым напьется вином;

Он на моленья твои да кивнет, Корнут⁸⁶⁴, благосклонно.

Ну же! Чего ж ты молчишь? Гений кивает: проси!

Просьбу твою подскажу: ты просишь верной супруги!

О, я уверен, богам это известно давно.

Ты не попросишь себе земель безграничного мира,

Где молодой земледел пашет могучим волом,

Ты не попросишь себе блаженной Индии перлов,

Сколько бы их ни несли волны восточных морей.

Так да свершится! Пускай летит на трепещущих крыльях

И золотые несет брачные цепи Амур, —

Крепки да будут они до тех пор, пока вялая старость

Не накидает морщин, волосы посеребрив,

Гений Рождения пусть приходит и к дедам и внукам,

Пусть у колен старика юная стая шалит.

Элегии лигдама «с сердцем железным был тот…»

Перевод Л. Остроумова

С сердцем железным был тот, кто у девушки отнял впервые

Юношу иль у него силой любимую взял.

Был бессердечен и тот, кого тоска не сломила,

Кто в состоянье был жить даже в разлуке с женой.

Тут уже твердости мне не хватит, тупое терпенье

Мне не по силам: тоска крепкие рушит сердца.

Не постыжусь я правду сказать и смело сознаюсь

В том, что полна моя жизнь множеством горьких обид.

Что же! Когда наконец я тенью прозрачною стану,

Черная скроет зола бледные кости мои,

Пусть и Неэра придет, распустив свои длинные кудри,

Пусть над костром роковым в горести плачет она.

С матерью милой она пусть придет — со спутницей в скорби:

Зятя оплачет она, мужа оплачет жена.

Манам моим мольбу вознеся и душе помолившись,

Благочестиво затем руки водою омыв,

Все, что от плоти моей останется, — белые кости —

Вместе они соберут, черные платья надев.

А подобравши, сперва оросят многолетним Лиэем⁸⁶⁵

И белоснежным потом их окропят молоком;

Влажные кости они полотняным покровом осушат

И, осушив, наконец сложат во мраморный склеп.

Будут пролиты там товары богатой Панхеи⁸⁶⁶,

Все, что Ассирия даст и аравийский Восток;

Слезы прольются тогда, посвященные памяти нашей:

Так бы хотел опочить я, обратившись во прах.

Надпись пускай огласит причину печальной кончины,

Пусть на гробнице моей каждый прохожий прочтет:

«Здесь почиет Лигдам⁸⁶⁷: тоска и скорбь о Неэре,

Злая разлука с женой гибель ему принесла».

Секст проперций868 элегии «Кинфии глазки меня впервые пленили…»

Перевод Л. Остроумова

Кинфии глазки меня впервые пленили, к несчастью,

А до того никакой страсти я вовсе не знал.

Очи потупило вмиг перед ней самомненье былое:

Голову мне придавил резвой ногою Амур.

Он приохотил меня не любить непорочных красавиц,

Дерзкий, заставив мою без толку жизнь проводить.

Вот уже целый год любовным огнем я пылаю,

Боги, однако же, всё неблагосклонны ко мне.

Меланион, о Тулл⁸⁶⁹, жестокость смирил Иасиды⁸⁷⁰

Тем, что на подвиг любой он безбоязненно шел:

Как одержимый блуждал в пещерах горы Парфенийской

И на охоту ходил он на косматых зверей;

Он и от боли стонал, оглашая аркадские скалы

В час, когда злобный Гилей⁸⁷¹ранил дубиной его.

Этим он мог покорить быстроногой девушки сердце:

Значат не мало в любви подвиги, слезы, мольбы.

Мне же ленивый Амур не придумает новых уловок,

Да и привычный свой путь он уж давно позабыл.

Вы, что морочите нас, Луну низвести обещая,

Трудитесь жертвы слагать на чародейный алтарь, —

Сердце моей госпожи склоните ко мне поскорее,

Сделайте так, чтоб она стала бледнее меня.

Смело поверю тогда, что созвездья дано низводить вам,

Реки назад возвращать силой колхидской волшбы.

Вы ж, дорогие друзья, с запоздалым своим утешеньем

Сердцу, больному от мук, дайте лекарства скорей:

Стойко я буду терпеть и нож, и боль прижиганья,

Лишь бы свободно излить все, чем бушует мой гнев.

Мчите к чужим племенам, по волнам вы меня уносите,

Чтобы из жен ни одна мой не открыла приют.

Здесь оставайтесь, кому Амур, улыбаясь, кивает,

И наслаждайтесь всегда счастьем взаимной любви.

Мне же Венера, увы, посылает лишь горькие ночи,

И никогда не замрет, тщетно пылая, любовь.

Бойтесь вы этого зла: пусть каждого милая держит

Крепко, привычной любви он да не сменит вовек.

Если же вовремя вы не проникнитесь мудрым советом,

Позже с какою тоской вспомните эти слова!