Литургический комментарий

Пс. 109, 4 является входным стихом⁹³⁵на Литургии в праздник Рождества Христова.

Вернемся к эпизоду с Мелхиседеком. В Быт. упоминается еще одна деталь, аллегорически истолкованная в Евр.:

Аврам дал ему десятую часть из всего (Быт. 14, 20).

Тем самым Авраам, предок и в этом смысле родоначальник Ааронова священства, признал превосходство Мелхиседека. Ведь десятина – та часть, которую впоследствии израильтяне жертвовали на содержание храма и священства (см. Числ. 18, 21). Иными словами, в лице Авраама ветхозаветное Аароново священство признало превосходство священства Мелхиседека:

⁴ Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих.⁵ Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь – брать по закону десятину с народа, то есть со своих братьев, хотя и сии произошли от чресл Авраамовых.⁶ Но сей, не происходящий от рода их, получил десятину от Авраама и благословил имевшего обетования.⁷ Без всякого же прекословия меньший благословляется большим.⁸ И здесь десятины берут человеки смертные, а там – имеющий о себе свидетельство, что он живет.⁹ И, так сказать, сам Левий, принимающий десятины, влицеАвраама дал десятину:¹⁰ ибо он был еще в чреслах отца, когда Мелхиседек встретил его (Евр. 7, 4-10).

Превосходство вечного («по чину Мелхиседека») священства Христа состоит в том, что если ветхозаветное Левиино (Аароново) священство должно было беспрерывно приносить многочисленные жертвы за грехи народа, то священство Христа, принесшего Самого Себя в жертву на Голгофе – это жертва единственная и не нуждающаяся в повторениях:

²³ Притом тех священников было много, потому что смерть не допускала пребывать одному;²⁴ а Сей, как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее,²⁵ посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них.²⁶ Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес,²⁷ Который не имеет нужды ежедневно, как те первосвященники, приносить жертвы сперва за свои грехи, потом за грехи народа, ибо Он совершил это однажды, принесявжертвуСебя Самого (Евр. 7, 23-27).

После столь обстоятельной разработки темы Мелхиседека автор Евр. делает вывод:

¹ Главное же в том, о чем говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах² иестьсвященнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек (Евр. 8, 1-2).

В этих кратко разобранных главах Евр., где говорится о вечном, непреходящем и единственном священстве Христа, содержится та богословская база, которая лежит в основе христианского (новозаветного) понимания священнического служения. Священник христианской Православной Церкви – никак не посредник между народом и Богом, а лишь тот, кто видимым образом актуализирует «здесь и сейчас», в данном собрании, в данной Церкви, вечное и единственное первосвященство Христа.

Прежде всего это касается тех, кто так и именуется – первосвященниками, или, по-гречески, архиереями, а также священников (иереев). Церковные Таинства совершает единственный Первосвященник Христос, но это совершение «озвучивает», видимым образом являет конкретный служитель (епископ или вместо него священник). Конечно, на этом функции епископов и священников не ограничиваются. Ведь не говоря даже о внетаинственных аспектах их служения (пастырство, учительство и т.п.), в самих Таинствах имеет место и молитва Церкви ко Христу, которую также озвучивает епископ или священник – на этот раз не как видимый образ Христа, а как предстоятель (но не посредник!) Церкви.

Другой вопрос, что ветхозаветное понимание священства, в высшей степени естественное для земной человеческой природы, т.е. духовно и психологически «удобное» понимание как жреческого посредничества между «простыми смертными» и Богом, прочно удерживается христианским (во всяком случае, православным) массовым сознанием. Гораздо комфортнее ощущать себя за спиной конкретного священника, например, «заказав» ему за определенное пожертвование молебен, чем предстоять рядом с ним, составляя тем самым собрание вокруг единственного Первосвященника Христа.

К тому же следует учесть, что сами термины «иерей (священник)», «архиерей (первосвященник)», так прочно связанные теперь именно с христианской церковной действительностью, вошли, а правильнее сказать, вернулись в нее некоторое время спустя после того, как первые христиане сознательно пользовались другими терминами, имеющими в виду Церковь как собрание, а не как жреческий институт. Вот почему в новозаветных книгах мы находим такие термины, как «епископ», «пресвитер» – что значит, соответственно, «блюститель», «старейшина». Они свидетельствуют о дистанцированности первых христиан от прежнего жреческого понимания этих служений. Сейчас эти термины тоже существуют, но наравне с ветхозаветными по своей сути словами «архиерей» или «иерей» (а также с другими терминами с теми же корнями: «протоиерей», «иеромонах» и др.). Трагический же парадокс всей Священной истории, обнаружившийся на Голгофе, заключается в том, что кто, как не священники (первосвященники), служение которых и состояло в принесении жертв (греческое слово иерей, ie(reu/jэтимологически происходит от глаголаie(reu/w, «убивать», имея в виду умерщвление жертвы), должны были совершить жертвенное убиение Христа!..