1. Фессалоника и фессалоникийская церковь (христианская община)

Фессалоника (совр. Салоники, по-слав. Солунь) была портовым городом и столицей римской провинции Македонии, хотя ее история начинается со времен Александра Македонского. Важное значение Фессалоники определялось и тем, что она была расположена на Эгнациевой дороге (viaEgnatia), главном пути из Рима на Восток через Балканы. Вот почему население Фессалоники было очень разнообразным, если не сказать космополитическим. Археологи обнаружили даже святилища восточных религий – Исиды, Сераписа, Осириса, Анубиса³⁵⁰, – не говоря уже о храмах римских императоров. Разумеется, как во всяком более-менее крупном городе, в нем была и иудейская община с синагогой.

О посещении Павлом Фессалоники и о том, как он основал там христианскую общину, рассказывается в Деян. 17, 1-9. Туда он пришел вместе с Тимофеем и Силой во время 2-го миссионерского путешествия около 50-го года сразу же после освобождения из темницы в Филиппах и пройдя без остановки через Амфиполь и Аполлонию, вероятно, потому, что там не было синагоги³⁵¹.

По обычаю Павел проповедовал в синагоге в течение трех недель по субботам. Среди уверовавших были как иудеи, так и язычники – греки, «чтущие Бога». Обратились также и несколько знатных женщин.

На языческое прошлое новообращенных Павел намекает в 1 Фес. 1, 9:

... вы обратились к Богу от идолов, чтобыслужить Богу живому и истинному.

Выражение «чтущие Бога» – это не характеристика, придуманная св. Лукой, а сложившийся термин, означавший язычников (эллинов), которые уже были предрасположены к принятию библейской веры. О ней они слышали, конечно, из иудейской синагоги, и она привлекала их возвышенным монотеизмом и нравственной правдой. Синагога позволяла им приобщиться к ценностям иудейской религии, но, не будучи обрезанными иудеями, они оставались людьми как будто «второго сорта» (ср. § 6).

Поэтому проповедь Павла об истинном Боге нашла в их сердцах горячий отклик, естественно, вызвав ревность синагоги. Еще больший энтузиазм у них вызвала весть Павла о том, что они – в прошлом язычники – призваны, избраны Богом во Христе в такое же полноценное общение, что и Израиль, народ Завета.

О том, что и как проповедовал ап. Павел фессалоникийцам, можно судить по его посланиям, адресованным к ним, так как они (во всяком случае первое) были написаны «по горячим следам», спустя «короткое время» (1 Фес. 2, 17), вероятно, несколько месяцев³⁵²спустя после прощания с ними. Павел должен был спешно, по покровом ночи покинуть Фессалонику ввиду опасности, которой подверглись со стороны иудеев даже те люди, у которых он остановился. Достигнув Афин, апостол отослал Тимофея обратно, чтобы узнать, как там обстоят дела, и после его возвращения в Коринф написал Первое Послание к Фессалоникийцам. Можно предположить, что Павел, обеспокоенный скоротечностью своей проповеди, невольно повторяет многое из сказанного. Мы же имеем уникальную возможность почти услышать «живого» Павла.

2. Отношения Павла с македонскими церквами

Фессалоникийская церковь вместе с филиппийской, основанной Павлом несколькими днями раньше, стали теми македонскими церквами, с которыми у него были особые неповторимые отношения. Эти общины сочетали внешнюю незначительность и даже нищету с безграничной преданностью и жертвенностью по отношению к Павлу. В свое время он поставит их в пример более «сложным» коринфянам:

¹ Уведомляем вас, братия, о благодати Божией, данной церквам Македонским,² ибо они среди великого испытания скорбями преизобилуют радостью; и глубокая нищета их преизбыточествует в богатстве их радушия.³ Ибо они доброхотны по силам и сверх сил – я свидетель:⁴ они весьма убедительно просили нас принять дар и участиеихв служении святым;⁵ и не только то, чего мы надеялись, но они отдали самих себя, во-первых, Господу,потоми нам по воле Божией (2 Кор. 8, 1-5).

«Напрашивается догадка, не этой ли жертвенностью объясняется то, что в своих отношениях к македонским церквам ап. Павел отступил от того правила, которого он неизменно держался: он принимал от них помощь (ср. 2 Кор. 11, 8-9). Правда, возможно и даже вероятно, что это касалось филиппийцев (ср. Флп. 4, 15-16 и слл.), а не фессалоникийцев. В Посланиях к Фессалоникийцам ап. Павел как раз настаивает на том, что он зарабатывал себе пропитание собственным трудом (ср. 1 Фес. 2, 9), и ставит себя в пример своим читателям (ср. 2 Фес. 3, 7-9). Как бы то ни было, македонские церкви – и фессалоникийская в их числе – были те церкви, с которыми ап. Павел был связан наиболее тесными узами взаимной любви. И послания ап. Павла к македонским церквам – прежде всего послания общения. В полной мере эта характеристика относится к Посланию к Филиппийцам, но она распространяется и на Послания к Фессалоникийцам – особенно на Первое Послание. Достаточно указать, что из пяти глав Первого Послания, три (1–3) сосредоточены на личных отношениях между апостолом и фессалоникийской церковью, и только в последних двух он ставит вопросы принципиального характера»³⁵³.