16. Написание Евангелий

Три-четыре десятилетия спустя после евангельских событий (в 60–80-е гг.), примерно в одно время, но в разных христианских общинах (а христианский мир тогда уже представлял собой довольно широко раскинувшуюся экумену²⁴⁷, включавшую как иудео-христианские общины Палестины, так и языко-христианские общины Малой Азии, Греции и Италии), предпринимаются труды обстоятельно и «по порядку» (Лк. 1, 3) изложить историю Господа Иисуса Христа как связный литературный текст.

Логично предположить, что ученики, взявшиеся за это дело, излагали не только свои собственные воспоминания. Тем более, что не все из них даже были в числе тех, кто видел Иисуса. Так, например, ни Марк, ни Лука – двое из четырех евангелистов – не относились к числу Двенадцати. Да и Матфей с Иоанном, надо думать, тоже полагались не только на свою память. Все они воспользовались тем, что так или иначе сохранялось в Церкви как Предание об Иисусе – о Его жизни, словах и делах – в каких-то предшествующих формах (см. гл. IV). Не исключено, что работала не только устная память, но использовались и письменные возможности. К таким выводам приводит не только здравый смысл, но и тщательный сравнительный анализ четырех канонических Евангелий, который проделывали еще святые отцы и на своем, уже более критическом, уровне осуществляет современная библеистика. Невооруженным взглядом видно, что между четырьмя Евангелиями есть и прямые соответствия, и даже повторы, но есть и своеобразные отличия и уникальные, имеющиеся только в каком-либо одном из них, материалы. Причем общность и различия здесь как бы двух уровней: между тремя первыми (Мф., Мк. и Лк.), называемымиСиноптическими(от греч.su/noyij, где греч. приставкаsun– означает совместность, аo(/yij– «зрение»), с одной стороны, и Ин., с другой, а также внутри Синоптических Евангелий.

1. Евангелие и Евангелия

Евангелие – Благая весть об одномИисусе Христе, ободной Его истории – единственно и неповторимо в своем роде²⁴⁸.

Мы должны помнить, что Евангелие благовествовал еще Сам Христос, имея в виду провозглашение приближающегося Царствия Божия (см. Мк. 1, 15). В устах учеников то же Евангелие стало включать в себя и весть об Иисусе Христе, с Кем неразрывно связан дар Царствия Божия. Более того, Евангелием стала по сути дела весть о Нем, об Иисусе как Христе и Сыне Божием. Возвещавший Благую весть Сам стал Благой вестью: «Благовествующий стал Благовествуемым»²⁴⁹.

В таком уникальном значении, в единственномчисле термин «Евангелие» употреблялся с самого начала, и, строго говоря, такое главное значение он сохраняет и поныне. Когда же мы говорим о четырех канонических Евангелиях – во множественном числе – то имеем в виду Евангелие как своего рода литературный жанр. Правда, здесь все же имеет место некоторая неточность: речь идет не о Евангелии, которое сочинил Матфей или Марк и т.д., а ободном и том жеи единственном Евангелии, нопоилисогласноМатфею или Марку и т.д. Именно такой смысл имеет греческий предлогkata\, который у нас обычно переводится как «от» («от Матфея», «от Марка» и т.д.)²⁵⁰.

Тот, кто первый осуществил труд обстоятельно изложить Благую весть по определенному плану, неизбежно проделал редакторскую работу, которую другой бы проделал по-другому (так оно в действительности и случилось). Тем самым первый, кто это сделал, дал повод понимать под термином «Евангелие» некий конкретный письменный текст, так что с тех пор этим термином обозначаются отдельные книги, вошедшие (или не вошедшие, т.е. признанные неканоническими) в Новый Завет²⁵¹.

Кто же был тем первым писателем или редактором, кто предпринял такой труд?