Неофрейдистская культурологическая ориентация: томпсон и салливан

Воззрения на проблему либидо существенно варьируют от позиции Юнга до точки

зрения неофрейдистов. Для Юнга (45, 46) либидо представляет первичную энергию,

лежащую в основе не только сексуальной, но всей психической жизни (“фундамент и

регулятор психического существования”). Это фундаментальное влечение, движущая

жизненная сила, вбирает питание, рост, сексуальность, интересы и т.д. Неофрейдисты, с

другой стороны, полностью отбрасывают инстинкты и либидо. Они допускают значение

биологических потребностей и их влияние на процесс развития, но отказываются от

признания либидо в качестве движущей силы, преследующей эротические наслаждения.

Взамен они пытаются истолковать биологическое развитие ребенка в свете культурных

влияний и обусловленных культурой межличностных отношений. Согласно Томпсон (65),

теория либидо Фрейда оказывается неудовлетворительной в объяснении агрессии,

перверзий и нарциссизма. Различие между школами станет яснее, когда мы рассмотрим всю

генетическую последовательность формирования личности.

Неофрейдисты, однако, имеют определенное мнение относительно потенциала

личности новорожденного. Гарри Салливан (64), например, следуя за Адлером, утверждает,

что человек рождается с “неким побуждением к власти”. При рождении влечение не вполне

сформировано, но способно к развитию. Первые фрустрации биологической

устремленности к обладанию порождают направленность на преодоление внутреннего

чувства бессилия. Салливан иллюстрирует свою мысль рассуждением о ребенке,

неспособном достичь впервые увиденную луну. Неудача приводит к фрустрации чувства

власти и компенсаторному поиску способов приобретения могущества. Устремление к

могуществу, таким образом, считается важнее, чем чувство голода, жажды или сексуальное

вожделение, потому что лежит в основе всех этих влечений. Устремление к власти является

настолько существенным, что степень его удовлетворения или фрустрации определяет

развитие личности. По словам Салливана (64), “полноценное развитие личности наряду со

стремлением, к безопасности в основном базируется на открытии ребенком своего бессилия

в достижении определенных желаний имеющимися в его распоряжении средствами.

Разочарование первым опытом постнатальной жизни (в отличие от внутриутробной жизни,

где все доступно) приводит к началу грандиозного развития действий, мышления,

предвидения и o.a., ограждающих от чувств опасности и беспомощности в противостоящих

условиях” (прим. 2).

Воззрения на инстинкт смерти фрейд

Фрейд первоначально разделил инстинкты на две категории: 1) инстинкты

самосохранения или эго-инстинкты; 2) сексуальные инстинкты. Исторические особенности

развития взглядов Фрейда подробно очерчены Томпсон (65), и здесь нет надобности

касаться этого вопроса. Конечным итогом стало разделение на инстинкт жизни - Эрос и

инстинкт смерти - Танатос. Инстинкт жизни включал либидо и часть инстинктов эго;

инстинкт смерти представлял новую отдельную концепцию, такую же важную, как теория

Эроса. Инстинкт смерти активируется сразу при рождении и выражается в тенденции к

возвращению органической жизни в предшествующее неорганическое состояние. Процесс

жизни подразумевает напряжение, а влечение к смерти преследует цель освобождения от

напряжения. Новая концепция помогла Фрейду объяснить самодеструктивные побуждения

(напр., самоубийство), агрессию по отношению к другим (напр., война) и компульсивные

наклонности повторения ранее болезненного опыта. Все психические феномены, таким

образом, получали объяснение в понятиях слияния или смешения двух инстинктов.