1 Mercier de la Riviere, l'oitdre naturel et essentiel des societes politiques. Paris, 1767.

2 Mirabeau, Philosophie rurale. 1763, vol. I, p. 52.

³ См. дневник Ланге в «Путешествии» Белля, том II, стр. 258, 276, 293. Смит имеет в виду книгу: John Bell, Travels from St. Petersburg in Russia to divers parts of Asia. 2. vol. Glasgow, 1753.

Политика Китая благоприятствует сельскому хозяйству больше, чем всем другим промыслам. В Китае, как передают, положение крестьянина настолько же лучше положения ремесленника, насколько в большей части Европы положение ремесленника лучше положения крестьянина. В Китае заветная мечта каждого человека состоит в получении неболь­шого клочка земли в собственность или в аренду, и аренда, как утвер­ждают, дается там на очень умеренных условиях и дает достаточно гарантий арендаторам. Китайцы проявляют мало уважения к внешней торговле. Ваша презренная торговля! — таким языком говорили о ней мандарины Пекина с русским посланником Де-Ланге³. Если не считать

торговли с Японией, китайцы сами и на своих собственных судах не ведут почти никакой внешней торговли: суда иностранных государств они даже допускают только в один или два порта своего государства. Поэтому в Китае внешняя торговля как на китайских судах, так и на судах других наций ограничивается гораздо более узким кругом, чем это было бы, если бы ей была предоставлена большая свобода.

Так как мануфактурные изделия при небольшом объеме обладают часто большой стоимостью и их поэтому возможно перевозить из одной страны в другую с меньшими издержками, чем большую часть сырых продуктов, то они почти во всех странах составляют главный предмет внешней торговли. Кроме того, в странах, менее обширных и обладающих менее благоприятными условиями для внутренней торговли, чем Китай, мануфактурная промышленность обыкновенно нуждается в содействии внешней торговли. Не имея обширного внешнего рынка, она не может процветать в небольших странах, представляющих собою слишком огра­ниченный внутренний рынок, или в таких странах, где сообщение между провинциями так затруднительно, что это делает невозможным для това­ров одной местности пользоваться ъъш т:ем внутренним рынком, каким может служить вся страна. Следует помнить, что совершенство мануфак­турной промышленности зависит вообще от разделения труда, а степень разделения труда, возможного в том или другом производстве, опреде­ляется, как уже было показано, размерами рынка. Но громадные раз­меры Китайской империи, многочисленность ее населения, разнообразие климата, а следовательно, и продуктов различных ее провинций, и лег­кое сообщение водным путем между большей частью этих провинций делают внутренний рынок этой страны столь обширным, что его одного достаточно для существования очень крупных мануфактур и для прове­дения весьма значительного разделения труда. Внутренний рынок Китая, пожалуй, по своей обширности немногим уступает рынку всех стран Европы, взятых вместе. Более обширная внешняя торговля, которая к этому большому внутреннему рынку присоединила бы внешний рынок всего остального мира, в особенности, если бы значительная часть этой торговли велась на китайских судах, должна была бы повести к очень большому росту китайской мануфактурной промышленности и к значи­тельному увеличению производительности последней. При более обшир­ном мореплавании китайцы, естественно, научились бы применению и сооружению всех тех различных машин, которыми пользуются в других странах, а также другим усовершенствованиям в ремеслах и промышлен­ности, применяемым во всех частях мира. При современном характере своего хозяйства они имеют мало возможностей улучшить его, беря при­мер с других наций, если не считать примера японцев.

Политика древнего Египта и правительства Индостана, по-видимому, тоже покровительствовала больше сельскому хозяйству, чем всем другим промыслам. Как в древнем Египте, так и в Индостане вся масса жителей разделялась на касты, из которых членам каждой было наследственно, от отца к сыну, предоставлено одно какое-нибудь занятие или род заня­тий. Сын жреца был обязательно жрецом, сын солдата — солдатом, сын крестьянина — крестьянином, сын ткача — ткачом, сын портного — порт­ным и т. д. В обеих этих странах высшее положение занимала каста жрецов, вслед за нею шла каста воинов, и в обеих странах каста ферме­ров и крестьян была выше каст купцов и мануфактуристов.

Правительство обеих этих стран особенно внимательно относилось к нуждам сельского хозяйства. Сооружения, возведенные древними госу­дарями Египта для надлежащего распределения воды Нила, были знаме­ниты в древности, и сохранившиеся развалины некоторых из них до сих пор еще вызывают изумление путешественников. Столь же грандиозными, хотя они и не так прославились, были, по-видимому, подобного же рода сооружения, возводившиеся древними государями Индостана для надле­жащего распределения воды Ганга, а также многих других рек. В соответ­ствии с этим обе эти страны, хотя иногда и терпели неурожай, были из­вестны своим высоким плодородием. Хотя они и обладали чрезвычайно многочисленным населением, они все же могли в годы среднего урожая вывозить большие количества хлеба к своим соседям.

Древние египтяне питали суеверное отвращение к морю, а так как религия древних индусов не позволяет своим последователям зажигать на воде огонь, а следовательно, и приготовлять пищу, то фактически она этим запрещает им какие бы то ни было отдаленные морские путеше­ствия. И египтяне и индусы при вывозе своего избыточного продукта должны были почти целиком зависеть от судоходства других народов; эта зависимость, ограничивая рынок, должна была задерживать возраста­ние избыточного продукта. При этом она должна была в большей степени задерживать возрастание мануфактурных продуктов, чем возра­стание главнейших видов сырья. Первые требуют гораздо более обшир­ного рынка, чем главнейшие виды сырого продукта земли. Один только сапожник изготовит за год более трехсот пар башмаков, а его собственная семья не сносит за это время, наверное^-, и шести пар. Поэтому, если у него нет в качестве заказчиков по крайней мере пятидесяти таких семей, как его собственная, он не может сбыть весь продукт своего труда. В обшир­ной стране, даже при очень значительном развитии ремесла, число ре­месленников редко составляет больше двух или одного процента числа всех семей, живущих в ней. Напротив, в таких больших странах, как Франция и Англия, число лиц, занятых в сельском хозяйстве, исчисля­лось некоторыми авторами в половину, другими — в треть и ни одним из­вестным мне автором — менее чем в одну пятую всего населения страны. Но так как продукт сельского хозяйства Франции и Англии в преобла­дающей своей части потребляется внутри страны, то это значит, что каж­дое лицо, занятое в нем, должно согласно этим расчетам иметь своими покупателями несколько больше одной, двух или, самое большее, четы­рех таких семей, как его собственная, чтобы иметь возможность Сбыть весь продукт своего труда. Таким образом, сельское хозяйство гораздо лучше, чем мануфактурная промышленность, может существовать при неблагоприятном условии ограниченного рынка.' В древнем Египте и Индостане ограниченность внешнего рынка до известной степени возме­щалась удобством внутреннего водного сообщения, благодаря которому весь внутренний рынок при самых выгодных условиях был открыт для всех решительно продуктов любого района этих стран. К тому же обшир­ность Индостана делала внутренний рынок этой страны очень большим и достаточным для существования самых разнообразных отраслей мануфак­турной промышленности. Напротив, небольшие размеры древнего Египта, который никогда не достигал размеров Англии, должны были во все времена делать внутренний рынок его слишком ограниченным, чтобы обеспечивать существование большого числа разнообразных отраслей мануфактурной промышленности. Ввиду этого Бенгалия, провинция Индостана, которая обычно вывозит наибольшее количество риса, всегда более выделялась вывозом разнообразных мануфактурных изделий, чем вывозом своего зерна; напротив, древний Египет, хотя он и вывозил не­которые мануфактурные изделия, — в особенности тонкое полотно, — а также некоторые другие товары, всегда был больше известен своим боль­шим вывозом хлебов. В течение продолжительного времени он являлся житницей Рима.

Государи Китая, древнего Египта и отдельных государств, на кото­рые в различное время разделялся Индостан, всегда извлекали весь свой доход или гораздо большую его часть из того или иного вида поземель­ного налога, или земельной ренты. Этот поземельный налог, или земель­ная рента, подобно десятине в Европе, состояла, как передают, в пятой части¹ продукта земли, сдаваемой в натуре или уплачиваемой деньгами по определенной оценке, и таким образом изменялась в размере из года в год в зависимости от колебаний размеров валового продукта. Есте­ственно поэтому, что государи этих стран с особым вниманием относились к интересам земледелия, от процветания или упадка которого непосред­ственно зависело ежегодное увеличение или уменьшение их собственного дохода.