2 Brady, Historical treatise of cities and boroughs, p. 3 sqq.

3 Madax, Firma Burgi, p. 18; «History of the exchequer*, 1 edit., chap. 10, sect. V, p. 223.

Наряду с таким пожалованием городу его жителям обычно предостав­лялись вышеупомянутые важные привилегии: право выдавать замуж до­черей, наследование детей и свободное распоряжение своим имуществом путем завещания. Мне неизвестно, жаловались ли раньше такие приви­легии вместе со свободой торговли отдельным горожанам в отличие от других. Мне думается, что это вполне возможно, хотя я и не могу при­вести каких-либо прямых доказательств этого. Но как бы то ни было, поскольку они избавлялись от главных признаков крепостного или зави­еимого состояния, ohiI становились действительно свободными в совре­менном смысле этого слова.

И это еще не все. Обычно они в то же время соединялись в общину или корпорацию, получившую право иметь собственных судей и город­ской совет, издавать законы для регулирования жизни города, возводить стены для его защиты и подчинять всех своих жителей известного рода военной дисциплине, обязывая их нести сторожевую службу, т. е., как это понималось в минувшие времена, охранять и защищать эти стены днем и ночью от возможных нападений. В Англии жители таких городов были обычно изъяты из подсудности судам сотен и графств, и все тяжбы, ко­торые возникали между ними, исключая иски короны, решались их соб­ственными судьями. В других странах им часто предоставлялась гораздо более значительная и более обширная юрисдикция¹.

Иногда оказывалось необходимым жаловать городам, получавшим на откуп сбор пошлин со своих жителей, некоторую принудительную власть и судебные права, чтобы дать им возможность заставлять своих граждан вносить приходящиеся на их долю платежи. При неустановившемся в ту пору правопорядке могло быть чрезвычайно неудобным заставлять города обращаться со своими исками такого рода к чужим судебным учрежде­ниям. Но что кажется удивительным, так это то, что государи всех стран Европы уступали, таким образом, за определенную сумму, не подлежав­шую уже увеличению, ту отрасль своих доходов, которая в большей сте­пени, чем все другие доходы, должна была возрастать в результате есте­ственного хода вещей без всяких издержек или усилий с их стороны, и что они, помимо того, добровольно создавали, таким образом, в самом сердце своих владений своего рода независимые республики.

¹ «Firma Burgi» Madox'a, а также Пфеффеля о достопамятных событиях во время Фридриха II и его наследников из Швабского дома. (Смит имеет в виду из­вестную книгу: Pjeffel, Abrege chronologique de l'histoiro or du dro public de l'Alle-magne. 1754.)

Чтобы понять это, необходимо вспомнить, что в те времена ни в од­ной, пожалуй, стране Европы государь не был в состоянии на простран­ство всей принадлежащей ему территории ограждать от произвола и гнета могущественных феодалов более слабую часть своих подданных. Те, кто пе мог находить защиту закона и кто не был достаточно силен для того, чтобы защищать самого себя, были вынуждены прибегать к покровитель­ству какого-либо могущественного феодала и становиться крепостными или вассалами, или же объединяться друг с другом в целях совместной и взаимной защиты. Жители городов и местечек, каждый в отдельности, не имели силы защищать себя; объединившись же для совместной за­щиты со своими соседями, они были способны оказывать немалое сопро­тивление. Феодалы презирали горожан, которых они рассматривали пе только как другой класс людей, но и как толпу освобожденных рабов, почти как людей иной породы, чем они сами. Богатство горожан всегда вызывало у них зависть и негодование, и при всяком удобном случае они грабили их беспощадно и без угрызений совести. Горожане, естественно, ненавидели и боялись феодальных владельцев. Король тоже ненавидел и боялся их; что же касается горожан, то их он, пожалуй, мог презирать, но не имел причин ненавидеть или бояться. Поэтому общность интере­сов внушала горожанам мысль поддерживать короля, а королю — под­держивать горожан против феодалов. Они были врагами его врагов, и в его интересах было по возможности обеспечить их безопасность и неза­висимость. Предоставляя им право иметь^ собственных судей, издавать в целях управления свои законы, возводить стены в целях защиты и подчинить всех жителей города своего рода военной дисциплине, король давал горожанам для обеспечения их безопасности и независимости от баронов все средства, которые только он в состоянии был предоставить им. Без учреждения регулярного правительства подобного рода, при от­сутствии власти принуждать своих граждан действовать по определен­ному плану никакое добровольное объединение в целях взаимной защиты не могло бы обеспечить им сколько-нибудь устойчивой безопасности или позволять оказывать королю сколько-нибудь значительную поддержку. Предоставляя городам на вечные времена на откуп сбор пошлин с их жителей, король отнимал у тех, кого хотел иметь своими друзьями, или, если можно так выразиться, союзниками, всякий повод опасаться или подозревать, что когда-либо впоследствии он станет угнетать их, повы­шая сумму платежа или отдавая взимание пошлин другому откуп­щику.

Государи, бывшие в наихудших отношениях со своими баронами, проявляли в соответствии с этим наибольшую щедрость в деле пожало­вания подобного рода привилегий своим городам. Король английский Иоанн, например, был, по-видимому, самым щедрым благодетелем своих городовФилипп I французский утратил всякую власть над своими баронами. В конце его царствования сын его Людовик, известный впо­следствии под именем Людовика Толстого, совещался согласно сообще­нию отца Даниила с епископами королевских поместий относительно мероприятий, наиболее пригодных для обуздания крупных феодалов. Они предложили ему два проекта. Один сводился к установлению новой юрис­дикции и учреждению для этой цели судей и городского совета в каждом значительном городе его владений. Второй состоял в образовании новой милиции: жители этих городов должны были под командой своих соб­ственных должностных лиц выступать в надлежащих*"случаях в поход на поддержку короля. Согласно указаниям французских историков именно к этому времени следует относить учреждение судей и городских советов во Франции. Точно так же именно во время неблагополучного царство­вания государей из Швабского дома большая часть германских вольных городов получила свои первые пожалования привилегий и знаменитый Ганзейский союз впервые приобрел свою силу и значение².

Милиция городов в ту пору не уступала, по-видимому, сельской ми­лиции, и так как при внезапной тревоге она могла быть созвана скорее, то это нередко давало горожанам перевес в их столкновениях с соседними феодальными владетелями. В таких странах, как Италия и Швейцария, где ввиду отдаленности резиденции правительства, ввиду природной за­щищенности самой страны или по каким-либо другим причинам государь совершенно утратил свою власть, города обыкновенно становились неза­висимыми республиками и подчиняли себе всю окрестную знать, выну­ждая ее срывать свои замки и жить в городе подобно всем мирным жи­телям. Такова в кратких словах история Бернской республики, как и ряда других швейцарских городов. За исключением Венеции, история которой несколько отлична, таково же прошлое всех значительных итальянских республик, которые в таком множестве возникали и исчезали в период между концом XII и началом XVI века.