4. Государства Пиренейского полуострова в период позднего Средневековья

(XIV–XV вв.)

Период со второй половины ХIII в. ознаменовался активизацией внешнеполитической деятельности пиренейских государств. С замедлением Реконкисты и ослаблением Гранадского эмирата (особенно после поражения в 1340 г. в битве при Саладо), внешнеполитическая активность пиренейских государств была направлена в другое русло. В этот период времени постоянно меняются границы между Кастилией, Арагоном и другими пиренейскими государствами. Арагон, как уже отмечалось, осуществлял планомерную экспансию в Средиземноморье, подчинив Балеарские острова, Сицилию (1282) ,Сардинию и Неаполитанское королевство (1442). Кастилия в начале XV в. присоединила Канарские острова, а Португалия с 1415 г. захватом города Сеута в Северной Африке начала свою колониальную экспансию в Атлантике.

В 1479 г. посредством династического брака наследников кастильского и арагонского престолов – Изабеллы и Фердинанда – произошло объединение этих королевств в единое Испанское государство. В 1492 г, войска Кастилии и Арагона взяли Гранаду и тем самым завершили Реконкисту. Таким образом, к концу столетия закончилась и Реконкиста, и объединение испано-христианских государств. Несмотря на политические успехи в XIV–XV вв. экономика Испании пережила спад. Здесь можно отметить несколько причин:

– завершение Реконкисты, сопровождавшееся массовым оттоком мавританского населения в Гранаду и Северную Африку. Нередко мусульмане изгонялись из страны по распоряжению королевской власти. Это не могло не подорвать высокоразвитую агрикультуру Андалусии, ремесло крупных городов;

– неблагоприятные последствия для полуострова, как и для остальной Европы, имела эпидемия чумы в середине XIV в., которая в некоторых областях унесла более половины населения;

– ухудшение социальных условий для развития крестьянского хозяйства и ремесленного производства. Ослабление колонизационного процесса позволило феодалам северных районов полуострова ужесточить эксплуатацию крестьянства. Особенно ярко это проявлялось в Каталонии и Арагоне. На рубеже XIII–XIV вв., когда в соседней Франции начался процесс ликвидации серважа, в Испании, наоборот, происходит законодательное оформление личной зависимости. Лично-зависимые крестьяне Каталонии («ременсы») стали нести специфические сервильные повинности («дурные обычаи»): они подлежали суду сеньора, который был вправе выносить даже смертные приговоры; сильно ограничена была возможность ухода крестьянина от феодала. В Астурии, Галисии, Леоне урезывались права бегетрий; в центральных и южных районах полуострова резко увеличиваются нормы натуральных и денежных поземельных платежей;

– коммерческое овцеводство крупных сеньоров, церкви и орденов, предполагавшее массовые перегоны скота, способствовали подрыву крестьянского хозяйства. В начале XIV века в Испании была выведена порода длинношерстных овец-мериносов, чья шерсть пользовалась широким спросом в Италии. Англии и Фландрии. Это способствовало возрастанию удельного веса скотоводства в экономике страны, наступлению феодалов на общинные земли с целью расширения пастбищ. Массовый вывоз сырья зарубеж вел к его удорожанию на внутренних рынках, к ослаблению позиций местного текстильного ремесла.

Несколько иные условия сложились в Португалии. Здесь экономический кризис проявился в меньшей степени. Вокруг портовых городов, специализировавшихся на экспорте аграрной продукции, успешно развивалось зерновое хозяйство. При этом усиливалась имущественная дифференциация крестьянства, увеличивалось число малоземельных держателей, живших феодальным наймом, причем плата наемным работникам в Португалии (как и в Испании) ограничивалась законом.

Наступление на права крестьян, естественно, встречало их сопротивление. В XV  в. происходит ряд восстаний в Галисии и Старой Кастилии. Наибольшего размаха крестьянское движение достигло во второй половине XV века в Каталонии. Уже в 50-е гг. XV в. каталонские ременсы требовали права выкупиться из личной зависимости, а с 1462 г. они поднялись на вооруженную борьбу, однако войска кортесов легко рассеяли крестьянские отряды. В 1482 г. крестьяне восстали вновь под руководством Педро де ла Сала. Успеху восстания благоприятствовала острая политическая борьба короля с мятежной знатью. Размах движения заставил короля и феодалов пойти на уступки. В 1486 г. были отменены «дурные обычаи» и разрешен выкуп ременеов за довольно высокую плату.

В XIV–XV вв. наблюдается обострение внутриполитической борьбы среди феодальной элиты Испании и Португалии. В этот время происходит процесс замыкания феодального сословия и в значительной степени исчезла возможность приобретать дворянство зажиточным крестьянам и горожанам. Еще ранее, на рубеже XIII–XIV вв., наблюдается размывание группы сельских и городских кабальеро. Их обедневшая часть переходит в состав мелкого крестьянства и непривилегированных горожан, а верхушка вливается в ряды идальго и порывает с производственной деятельностью. С этого времени и законодательство, и сословная мораль считают труд (особенно в ремесле и торговле) несовместимым с благородным статусом. При этом идальго продолжали жить не только в деревне, но и в городе, образуя влиятельную часть его населения, контролирующую муниципальные учреждения. Другой характерной чертой данного периода является усиление замкнутости высшего слоя феодального класса – аристократии (рикос-омбрес, гранды). Этому способствовали введение в Кастилии конце XIII в. майората, т. е. неделимости вотчин знатных сеньоров при наследовании, а также сознательно создаваемые ограничения в приобретении титула для идальго. Приостановка Реконкисты привела к уменьшению доходов дворянства. Острое недовольство как феодалов, так и городов вызывали централизаторские устремления королей. Различные группировки знати соперничали за политическое влияние, и доходы. Все это создавало благоприятную почву для острой и затяжной междоусобной борьбы во всех христианских государствах Пиренейского полуострова. XIV–XV вв. были временем настоящей феодальной анархии, когда королевская власть, лишь балансируя между враждующими «униями», «братствами» и «лигами» грандов, с помощью подкупа и террора могла сохранить контроль над положением. Объединение Кастилии и Арагона позволило несколько стабилизировать и ситуацию в Испании. Сложность расстановки политических сил внутри страны, наличие многочисленного воинственного дворянства относятся к тем причинам, которые побуждали испанских и португальских монархов в XV–XVI вв. поощрять внешнюю экспансию, в частности колониальные захваты.