§ 7. Вопрос о языковом значении в традиционном

языкознании

Изложение психолингвистической трактовки вопроса о значе-

нии было сделано таким подробным потому, что эта мало известная

у нас трактовка пытается обеспечить всестороннее рассмотрение

вопроса о значении, учесть не только точку зрения собственно язы-

кознания, но и смежных наук, в первую очередь психологии. Этим

психолингвистика выгодно отличается от традиционного языкозна-

ния. Хотя и до психолингвистики ставился вопрос о ≪внутренней≫

стороне или ≪содержании≫ слова как логическом понятии, языковым

выражением которого является слово, и психологическом представ-

лении, выражаемом словом, —наиболее распространенной среди

лингвистов тенденцией было стремление уклониться от обсуждения

логического и психологического аспектов и говорить о ≪языковом

значении≫, ≪смысле≫ и т. п., как о чем-то само собой разумеющемся

и не нуждающемся поэтому в специальном рассмотрении 2 8 . Именно

такой характер носят широко известные определения слова Но-

реена 2Э, Мейе30 (принятое Вандриесом), де Гроота31 и др. Все

эти определения так или иначе указывают на связь данного (или

≪определенного≫, или ≪самостоятельного≫) значения с данным зву-

чанием (или формой), которое (или которая) связано с особенно-

стями данного языка, в частности грамматическими его свойствами.

Следует заметить, что и дальнейшее уточнение лингвистических

определений направлялось не на основное и главное, не на выяс-

нение природы ≪значения≫ или ≪содержания≫ слова. Внимание

обычно сосредоточивалось на том, чтобы сделать более современной

трактовку внешних особенностей или свойств слова, например

учесть, говоря о ≪данном звучании≫, достижения современной фо-

нологии.

Особенно важно для настоящей работы то, что при этом иногда

констатируется факт возможности фонетического варьирования

слова (часто в очень широких пределах) без нарушения его тож-

дества 32.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ I ЧАСТИ ПЕРВОЙ

1 В популярной форме путь, проделанный словом ≪семантика≫ с того

момента, как оно было впервые употреблено Бреалем в статье по греческому

языку в 1883 году, включая применение его в современной символической ло-

гике, ≪семантической философии≫ и ≪общей семантике≫ Кожибского, Чейза

и др., охарактеризован у Улльмана (S. I l l I ma n, Words and their Use,

New York, 1951, стр. 9).

23

Обзор современных семантических теорий см. в докторской диссертации

В. А. Звегинцева ≪О принципах семасиологических исследований≫, М., 1954.

(Автореферат, стр. 2—.) Вследствие необыкновенного, разнобоя в понимании

≪семантики≫ у нас теперь предпочитают термин ≪семасиология≫.

2 Например такие, как ≪семасиология≫, ≪сигнифика≫ (signifies), ≪наука

о символическом обозначении≫ (science of symbolism), ≪рематология≫ (от гре-

ческого rema —≪сказанное≫), ≪семиотика≫, ≪семиология≫, ≪ортология≫ и др.

Подробную историю различных ≪соперников≫ слова ≪семантика≫ см. у А 1 1 е п

W. R e a d , An Account of the Word ≪Semantics≫ с подробной библиографией

(Word, 1948, vol. 4, № 2). В ведущем направлении современного американ-

ского языкознания—дескриптивной лингвистике значение изгоняется из ≪соб-

ственно лингвистического исследования≫, или ≪микролингвистики≫, при помощи

таких названий, как ≪макролингвистика≫, ≪металингвистика≫, ≪паралингви-

стика≫, ≪этнолингвистика≫ и др. Ср. мою брошюру ≪Основные направления

лингвистического структурализма≫, М., 1956, стр. 1-1—5, а также ниже (стр. 73).

3 Древние (кроме Эпикура), как чистые ≪экспрессионисты≫, считали, что

язык точно выражает мысль, откуда их интерес к этимологии и понимание син-

таксических отношений как тождественных логическим.

Как известно, различать язык и мысль начали только с возникновением

сравнительно-исторического языкознания, которому пришлось воочию столк-

нуться с непреложным фактом различия человеческих языков.

4 А. Н. Q a r d i n e r, The Theory of Speech and Language, Oxford, изд. 2,

1951.6

E . B u y s s e n s , Speaking and Thinking from the Linguistic Standpoint,

Acta Psychologica, vol. X, 1—, 1954.

6 L. В 1 о о m f i e 1 d, Language, New York, 1933, гл. 9. ≪...совершенно

ясно, —пишет Блумфильд, —что необходимо различать недифференциальные

признаки ситуации, такие, как размер, форма, цвет и т. п. данного конкрет-

ного яблока (имеется в виду известный пример ≪ситуации с яблоком≫. —О. А.),

и дифференциальное, или лингвистическое, значение (семантические признаки),

которые являются общими для всех ситуаций, вызывающих произнесение дан-

ной лингвистической формы, т. е. признаков, общих всем тем предметам, в от-

ношении которых говорящие на английском языке люди употребляют слово

apple —≪яблоко≫. Поскольку наше исследование обычно касается только диф-

ференциальных признаков формы и значения, в дальнейшем изложении я буду

опускать определения ≪лингвистическое≫, или ≪дифференциальное≫, и говорить

о формах и значениях, игнорируя существование недифференциальных при-

знаков≫ (9, 2).

7 ≪Курс общей лингвистики≫, русский перевод, М., 1933, стр. 112—13.

8 Напомним, что де Соссюр отказался от ≪функционалистической≫ пози-

ции, исходящей из первичности предложения, считающей, что слова существуют

только в той мере, в какой они извлекаются из предложений (цит. произв.,

стр. 100). Следовательно, для де Соссюра, так же как и для древних, ≪вначале

было слово≫ (правда, уже в виде ≪знака≫).

9 См. мою брошюру ≪Основные направления лингвистического структура-

лизма≫, стр. 15—4. Как можно видеть из приведенных там материалов,

пренебрежение действительностью, объективной внеязыковой реальностью

привело Ельмслева к ≪философской семантике≫ Карнапа и других представи-

телей логического позитивизма, для которых значение не имеет никакого от-

ношения к ≪истине фактов, основанной на данном их стечении≫ и определяется

только ≪правилами семантики≫. Эти правила в свою очередь основываются на

≪семиотике≫, или ≪теории знаков и языков≫. При таком понимании задачей

семантики является только анализ ≪семантических правил≫, которым эта наука

и должна ограничиваться. Подробно об этом см. R. C a r n a p , Introduction

to Semantics, New York, 1951.

1 0 E g e, N i e l s , Le signe linguistique est arbitraire, TCLC, vol. V,

Recherches Structurales, Copenhague, 1949.

1 1 Примером того, как представители копенгагенского структурализма, или

≪глоссематики≫, реагируют на всякое упоминание об обозначаемой единицами

языка внеязыковой реальности, может служить критика Эйе работы Бенве-

24

ниста (Е. В е n v e n i s t e, Nature du signe linguistique, AL, 1, 1939, 23—9).

За то, что Бенвенист, обсуждая вопрос о ≪произвольности знака≫, определил

≪произвольность≫ как применение именно данного, а не другого какого-либо

знака для обозначения данного элемента действительности, Эйе обвинил его

в неправомерном ≪сдвиге≫ разбираемых понятий в сторону реальности или дей-

ствительности; из-за этого, полагает он, то, что у де Соссюра было лишь одним

из элементов знака, т. е. ≪обозначающее≫, превращается в знак, а другой его

элемент, ≪обозначаемое≫, превращается в отдельный от знака обозначаемый

предмет. На самом же деле Бенвенист был далек от того, чтобы отождествлять

значение с обозначаемым предметом внешней действительности, всячески

подчеркивая ≪консубстанциональность≫, т. е. принадлежность к психическому

и ≪обозначаемого≫, и ≪обозначающего≫.

12 В своей широко известной монографии (≪Sprachtheorie≫, Jena, 1934) Бю-

лер (К. В п h 1 е г) подводит психологическую основу под теорию языкового

знака, выделяя в содержании речи три стороны, или ингредиента, а именно:

≪представление≫, указывающее на умственное состояние говорящего, ≪выраже-

ние≫, символизирующее или выражающее то, что подлежит сообщению, и ≪об-

ращение≫, являющееся своего рода ≪сигналом≫ слушающему. Книга Бюлера

имела большое влияние на языковедческие работы и не утратила своего зна-

чения и в настоящее время.

1 3 S. U 1 1 га a n, Language and Meaning, Word, vol. 2, Aug. 1946, № 2,

стр. 115.

1 4 См. С h. B a l l y , L'arbitraire du signe (Le francais moderne, 1940,

193—06). В другой своей работе (Sur la motivation du signe linguistique (Bull,

de la soc. de ling, de Paris, XLI, 1, 1940, стр. 75—0) Балли выступает про-

тив представления о ≪произвольности≫ знака как чистой его ≪конвенциональ-

ности≫. Языковое выражение может быть обусловлено как внешней формой

(например, восклицания, ономатопея, звуковой символизм, экспрессивное

ударение), так и внутренними отношениями (ассоциативные группы значений).

≪Жизнь знака≫ протекав! между полюсами ≪полностью обусловленного≫ и

≪полностью произвольного≫ знака.

1 5 См. ≪Понятие отдельного слова≫ (Сборник статей: методика родного

языка, лингвистика, стилистика, поэтика), М., 1925.

16 A. R о s e t t i, Sur la definition du Mot, AL, vol. IV, f. 1, 1944.

1 7 W. D o r o s z e w s k i , Z zagadnien lexikografii polskiej, Варшава, 1954.

1 8 I. L. W e i s g e r b e r , Das Gesetz der Sprache, Heidelberg, 1951, стр. 21.

1 9 Следует заметить, между прочим, что этому направлению вообще свой-

ственно преуменьшать значение де Соссюра для современного языкознания и

подчеркивать, что основные идеи соссюровского ≪Курса≫ были уже сформули-

рованы Гумбольдтом.

2 0 F г. S 1 о t t у, Wortart und Wortsinn (TCLP, 1929, № 1, стр. 93 и след.),

и F г. S 1 о t t у, Die Termini ≪Nennwert≫ und ≪Deutewert≫ in ≪Sprache≫

und ≪Rede≫ (Indogerm. Forschung., Bd. LXI, 1954, стр. 53—0).

2 1 P. G a r v i n, Referential Adjustment and Linguistic Structure (AL,

IV, f. 2, 1944 (1948), стр. 53—0).

22 G. R ё v ё s z, Denken und Sprechen, Acta Psychologica, vol. X, 1954,

№ 1—. Этот номер был полностью посвящен материалам дискуссии. Однако,

как отметил в итоговой статье сам Ревеш, результаты дискуссии не вполне

оправдали ожидания вследствие слишком большого разнообразия точек зре-

ния и подходов к вопросу.

23 См. особ. Psycholinguistics. A Survey of Theory and Research Problems

под редакцией С h. E. О s g о о d и T h. A. S e b e о к; издана одновременно

как приложение к IJAL 20, Oct. 1954, № 4 (Memoir 10) и как приложение

к Journal of Abnormal and Social Psychology, vol. 49, Oct. 19.54, № 4, ч. 2.

2 4 Выделение этих трех аспектов наиболее четко у Морриса (С. W. Мог-

г i s, Foundations of the Theory of Signs, International Encyclopedia of Unified

Sience 1—, Chicago, 1938, и Signs, Language and Behavior, New York, 1946).

Отношение знаков к обозначаемым предметам Моррис назвал ≪обозначе-

нием≫, а изучение таких отношений —≪семантикой≫. Отношение между зна-

ками в системе знаков он назвал ≪импликацией≫, так как знаки в системе пред-

25

полагают или ≪подразумевают≫ наличие других знаков; изучение ≪имплика-

ций≫ составляет ≪синтактику≫. Отношение знаков к вызываемому ими пове-

дению Моррис назвал ≪выражением≫: знаки ≪выражают≫ поведенческие реак-

ции; изучение этого последнего отношения он назвал ≪прагматикой≫. Таким

образом, получается три вида значений: ≪обозначающее≫ значение —семан-

тика, ≪импликативное≫ значение —синтактика и ≪выражающее≫ значение —par прагматика. Приведенные в тексте названия —≪ситуационное≫, ≪лингвисти-

ческое≫ и ≪по поведению≫ —более понятны и более широко распространены.

Современное структуралистическое языкознание разработало точные клас-

сификационные схемы для изучения ≪альтернативности≫ и ≪эквивалентности≫

языковых единиц, но в своем американском варианте оно ограничивается

≪языковой формой≫ и не выходит за пределы ≪синтактики≫. Метод ≪альтернатив-

ности≫ и ≪эквивалентности≫ применяется теперь уже для анализа отношения

≪знака к обозначаемому≫, т. е. ≪семантики≫, по терминологии Морриса. Экспе-

риментально-психологические исследования в области поведенческой теории

проливают теперь новый свет на природу ≪знакового поведения≫.

2 5 В большинстве имеющихся определений значения сколько-нибудь чет-

кое разграничение этих двух моментов отсутствует. Однако в некоторых оно

проводится достаточно ясно. Так, например, Л. Блумфильд (цитД произв.,

гл. 9) различает значение как ≪общий непосредственно данный контекст≫ и

≪дифференциальное значение≫ как ≪общие дифференциальные особенности

контекстов≫. Каждое отдельное произнесение данной лингвистической формы

вызывается ≪разнообразными единичными нерасчлененными ситуациями≫.

Но для лингвистического аспекта проблемы существенными (≪релевантными≫)

являются только ≪общие дифференциальные семантические признаки≫ всех

таких ситуаций. Эти общие дифференциальные семантические признаки и

представляют собой дифференциальное, или лингвистическое, значение.

2 6 Автор данного раздела психолингвистики —Floyd G. Lounsbury.

2 7 Для удобства применения при анализе различных семантических си-

стем Лаунзбери предлагает ввести следующие обозначения:

1. S + R (стимул —реакция, или ситуативный —поведенческий).

2. Внешн. -f Внутр. (внешний —внутренний).

3. Н + Л (нелингвистический контекст —лингвистический контекст).

4. Общ.*.}] Общ.: Д (общий контекст —сумма общих контекстов—диф-

ференциальные признаки, общие всем этим контекстам).

На этой основе описанная выше система Блумфильда (стр. 11) будет вы-

глядеть так. ≪Значение≫ по Блумфильду: ( S + R). (Внешн. + Внутр.). Н. Общ.;

≪дифференциальное значение≫ по Блумфильду: S. (Внешн. + Внутр.) Н. Д.

2 8 Ср. J. L a z i с z i u s, La definition du mot, Cahiers F. de Saussure, 5,

1945.2

9 A. N o r . e e n, Einfuhrung in die Wissenschaftliche Betrachtung der

Sprache, Halle,' 1923, стр. 433.

3 0 A. M e i 1 1 e t, Linguistique historique et linguistique generale, Paris,

1921, стр. 30. Это известное определение Мейе: ≪Слово определяется связью

данного смысла с данной совокупностью звуков, способных к данному грамма-

тическому употреблению≫. Определение Мейе неоднократно подвергалось раз-

нообразной критике. Особенно обстоятельной была критика Брёндаля. Брён-

даль показал, что определение Мейе не разъясняет, что следует понимать под

≪данной совокупностью звуков≫ и под ≪данным смыслом≫. Ведь слово может

подвергаться значительным фонетическим и семантическим видоизменениям

(или, как мы бы сказали, ≪варьироваться≫) в очень- широких пределах —и фо-

нетически, и морфологически, и семантически —без утраты им его тожде-

ства, т. е. оставаясь одним и тем же словом. Не видно из определения Мейе

и того, что следует понимать под ≪данным грамматическим употреблением≫:

синтаксические или морфологические свойства слова или и те и другие вместе.

(Сам Брёндаль считает единственным постоянным элементом в слове его при-

надлежность к определенному классу слов —частей речи.) Нельзя не заметить,

что если ≪данное грамматическое употребление≫ включает синтаксические

свойства слова, то различия управления должны разрывать тождество слова и,

например, судить (кого-нибудь) и судить{р ком-нибудь) нельзя считать разными

26

значениями одного слова, а только разными словами, независимо от того, совме-

стимы ли эти два значения как таковые, т. е. в плане лексико-семантическом.

3 1 A. W. d e G г о о i, Structured Syntaxis, den Haag, 1949. Де Гроот

критикует Вандриеса за отказ от общего определения слова, а также определе-

ние Мейе, на которое Вандриес ссылается, как на единственно возможное.

Сам де Гроот предлагает общее определение слова, т. е. такое, которое должно

быть пригодным для всех языков, имеющих слова. Это определение, гласит:

≪Слово есть языковой знак с самостоятельным значением и с (существующей

в данном языке) формой самостоятельности значения≫ (een talteken met zelfstandige

betekenis en met de (in de gegeven taal bestaande) vorm van zelfstandighet

van betekenis, стр. 26). Хотя в каждом языке могут быть сомнительные

или пограничные случаи, их число невелико и они не могут изменить данного

основного или общего положения. Де Гроот считает, что не дело лингвиста

решать, является ли значение слова понятием или чем-либо другим. Слово,

по его мнению, ≪значит свое значение≫ (betekent zijn betekenis). На ≪предмет

мысли≫ (lets, или zaak, или thing-meant, по Гардинеру) можно указывать:

1) посредством назывного слова, например: кошка, дом, бежать, быстро;

2) посредством указательного слова: я, эти, то, нам и пр.; 3) посредством меж-

дометий в соответствующих ситуациях.

В связи с изложенными положениями де Гроота небезынтересно напомнить

то, что говорит о ≪понятиях≫ Бэйссенс (см. выше стр. 11).

3 2 Так, например, Бюлер (см. примеч. 12) говорит о словах, как о p h o n e -

m a t i s h (разрядка моя. —О. A.) gepragten und feldfahigen Lautzeichen

einer Sprache. Таким образом, речь идет не просто о ≪комплексе или ансамбле

звуков≫, а о такой ≪звуковой чеканке≫, которая носила бы фонематический ха-

рактер, допускала бы возможность фонетического варьирования. Эту же мысль

высказывает Лазичиус (см. примеч. 28), обращая внимание на то, что фониче-

ское оформление слова может состоять из вариантов фонем, просодических

элементов и т. п.

Сохранение тождества слова, несмотря на его реальное существование

в виде различных фонетических комплексов, О. Хансен (A a g e H a n s е п,

On the Preservation of the Word Identity, TCLC, 1, 1945, 40—0) объясняет

следующим образом. Существом любой ≪системы знаков≫ должна быть ее неиз-

менность. Однако языковая система все время реализуется, манифестируется

в виде речи. Нелингвистические условия, действующие в акте речи, порождают

силы изменения и разрушения, тогда как лингвистическая система стремится

к сохранению. Следовательно, силы, стремящиеся разрушить тождество слова,

идут извне, из речи, а речь —это физико-логическое явление, повинующееся

действию физических и логических законов.

Тождество елова —основной устой языка; без этого не могло бы быть

общения между поколениями. Однако границы допустимого варьирования

очень широки. Например, датские bleg и sp0g могут звучать и как [ble'g] и

[sb0g] и как [ЫаГ] и [sboi ] в зависимости от стиля речи. В данном случае ≪внеш-

ней≫ силой, стремящейся к разрушению тождества, является тенденция либо

артикулировать g как j, либо же ослаблять артикуляцию до полного исчез-

новения согласного.

Г Л А В А II

ВОПРОС О ЗНАЧЕНИИ В СОВРЕМЕННОМ СОВЕТСКОМ

ЯЗЫКОЗНАНИИ