7. Общий анализ концепции Тургенева

Основное противоречие раннего творчества Тургенева – человек-дворянин в усадьбе и скиталец. Два противоположных типа. «Дворянское гнездо» дает образ человека усадьбы, а «Рудин» – альтернативный путь скитальца.

Уже третий роман дает новое явление русской реальности, «Накануне» описывает появление этого нового. Затем Тургенев начинает исследовать новое явление. В «Отцах и детях» его исследование касается Базарова как загадки, которая отчасти проясняется в «Дыме» и окончательно в «Нови». «Новь» ставит вопрос о новом явлении, которое также должно быть исследовано со всех сторон. Итак, первый раз явление, которое исследует Тургенев, появляется как пустое, загадочное, во множестве мнений о нем, и отрицательных, и положительных. Затем следующий шаг делается в следующем романе, когда это явление уже дано изнутри, даны внутренние переживания и мнения нового типа человека. Его слабости и сила. «Дым» дает, таким образом, Литвинова, который, по сути, продолжение Базарова. Он также изучает естественные науки за границей, продолжая то, что начинается Базаровым. Но он также натыкается на женщину высшего света, которая едва не ломает его судьбу, как и Одинцова судьбу Базарова.

Так что можно прорисовать две тройки произведений. В трех первых Тургенев противопоставляет дворян света и дворян усадьбы, предпочитая вторых первым, во второй тройке романов он противопоставляет дворян обоих типов, и в основном дворян света, новым людям. По мере написания романов противопоставление проясняется. В этом прояснении основного противопоставления общества можно видеть методологию Шеллинга или философскую образованность Тургенева. Он словно приближается к противоречию шаг за шагом, роман – шаг исследователя. С этой точки зрения возможен общий обзор его романов в целом.

Любовь-доверие как основание истинной русской мудрости дворянина (пасьянс – конструирование героя Тургеневым)

В ранних повестях Тургенев большое значение придает анализу истории героя, истории его рода. Видимо, он полагает дворянина обусловленным родовой честью и традицией. Аналогичный метод он пытается применить и к Базарову. Но очевидно, что этот герой не прорастает из семьи. То есть для человека нового типа родовое наследие не действует.

Если исходить из усадьбы как родового гнезда, которое определяет жизнь человека, т. е. дает ему возможности и ограничивает его, то дворянин обусловлен географией усадьбы. Вместе с тем, и весь род, живущий из поколения в поколение в одной и той же усадьбе, испытывает то же самое воздействие природной среды. Тем не менее, излагая родовую историю героя, Тургенев показывает существенное изменение жизни людей из поколения в поколение. Если прадед героя обычно неуравновешен, самодур, то дед уже иного склада, и обычно его неуправляемость выливается в конфликт с сыном, который в случае с Лаврецким разрешается в 1812 г. Отец героя обычно надломленный человек, который истратился на борьбу с отцом, и в семье господствует женщина. Герой же после этой редукции мужской активности выглядит странным, он спонтанно готов к действию, но больше находится в ожидающем состоянии, в частности ждет ее.

По историям прежних поколений героев можно проследить историю дворянского рода в России, и эта история в целом подчиняется проникновению просвещения в среду дворянства, благотворному воздействию книг и образования. Тургенев ожидает, что эта линия дворянского существования будет развиваться и дворянство построит в своих усадьбах нечто новое, займется хозяйством, и эти чаяния господствуют до отмены крепостного права. После его отмены Тургенев все более разочаровывается в хозяйственных способностях дворянства.

Вообще исследование родов в их истории – манера, перенятая с Запада. Там в это время тоже популярен анализ спаивания и вырождения традиционного дворянского сословия. В России этот процесс рассматривается в аспекте борьбы западников и славянофилов. Концепция славянофилов отчасти строится на спаивании дворян после Петра 1. Он разрушил патриархальное общество. Проникновение просвещения уничтожает человечность отношений, рождает самодурство. Только потом, после перестройки отношений, происходит некое восстановление первичной благодати. При всей спорности подобных конструкций следует иметь в виду, что радикальная перестройка психологии русского высшего сословия от домостроя и ритма боярской жизни к жизни в свете с его алкоголем, балами, бритьем бород и службой привела к действительному перелому в быте русского высшего сословия. Этот перелом до сих пор не проанализирован. Сам по себе перелом многолик, сложен и неоднозначен. Отчасти он отражается в романах русских писателей, в том числе Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева. Он негативен по оценке и подбору фактов у М. Е. Салтыкова-Шедрина, имеет отражение в среде крестьянства, например у раскольников.

У Тургенева анализ родовой истории играет роль не столько описательную, сколько конструктивную. Герой Тургенева создается им по некому алгоритму карточной игры и раскладывания пасьянса. Есть пасьянсы, которые привязываются к определенным картам и выкладывают от них последовательность. Карты раздаются, тузы убираются, карты можно выкладывать по масти по возрастанию. Последовательности за каждой картой предполагаются. Однако в судьбе человека то, как повернется данное качество, станет оно отвратительным или положительным качеством нового человека, наследующего эти качества, – загадка. Тургенев раскладывает пасьянс героя, заданный его родословной. Герой наследует все качества предков, но эти качества избыточны, и одно может появляться на месте другого. Так обосновывается неожиданная смена характера человека, его надломы основаны на резкой смене хода раскладывания пасьянса-судьбы.

Относительно крестьян ситуация уже. Тут судьбу люди практически не выбирают. Узок момент проявления качеств. Может сложиться ситуация, когда происходит неожиданное событие и человек в последующем обусловлен, страдает и всю оставшуюся жизнь переживает это событие. Это люди события – характерное явление «Записок охотника». Дворяне более гибки как личности, они, получая избыток, могут изменяться.

Есть общие тенденции развития героев. Их две: во-первых, есть воздействие просвещения, которое в целом улучшает породу людей, во-вторых, бюрократизация. Все большая часть дворян соприкасается со столицами, в которых живут в основном обедневшие представители дворянства и царит обман. Обычная ситуация – генерал нищ, хотя всю жизнь делал карьеру. Карьера его не научила трудолюбию, упорству, а научила приспособлению и хитрости. Выход в мир дворян сопровождается этим двойственным воздействием.

Чистое просвещенческое воздействие рождает болтуна. Например Рудина, который может говорить и убеждать, но не способен действовать. Аналогично, лгун не может действовать, да и говорить тоже. Дворяне третьего типа, которые живут преимущественно в деревне, противоречивы сами по себе, с одной стороны, тут много самодурства, но есть и попытки совершенствования.

В отличие от крестьянина дворянин имеет свое место. Развитие родов в ранних повестях Тургенева создает атмосферу положительного исправления нравов русских помещиков и выправления семей. Благодаря усадьбе все больше возникает счастливых семей. В этом потоке даже те, кто уже не может создавать, играют положительную роль посредников и проводников положительного влияния людей друг на друга. Например, Дарья Михайловна в «Рудине».

В итоге, Тургенев полагает, что усадьба делает дворянина способным создать свой счастливый мир. Предположим, что в семье такой мир достигается. Тогда в ней рождается полноценный человек, который окружен любовью, род получается исправленным. И это возможно в минимально автономном месте – усадьбе.

Если такой человек может родиться в среде пороков, то от него может родиться более совершенный. Усадьба – то минимальное пространство, которое и отличает дворянина как полноценную и развивающуюся личность от крестьянина и разночинца.

В поздних романах Тургенев отходит от руссоистской, по сути, веры в естественное облагораживание родов дворян и находит, что совершенствующийся человек может возникать в окружении любого типа. Его идеал становится внутренним стержнем, способным его самого преобразовать и самосотворить. Природное окружение, свобода и замыкание в мире усадьбе в первых романах выступают главным фильтром окультуривания дворян России. В поздних романах писатель видит, что эта возможность осталась для России в стороне, такой тип личности оказывается все более чужд для русской духовности. Он не смог справиться с хозяйством и окружением, он если и развивается, то только в опоре на свет и знания, это не самодвижение, а увлечение общим потоком. Так что в поздних романах дворянин уже не создает своего мира, не противостоит миру. Этого не может, в частности, Базаров – вот ключевой момент критики Тургенева. Это пытается сделать Литвинов, но не в состоянии противостоять свету и любви-страсти. Это в глубине души несет Нежданов, но разочаровывается в этом, а вместе с тем и в себе самом.

Метод карточного пасьянса в конструировании героев Тургенева особенно ярко представлен в «Дворянском гнезде». Тут и характер Лаврецкого, и Лизы, и Варвары, его супруги, дан именно зародышами разных вариантов поведения в одних и тех же ситуациях. Принцип выбора того или иного разворачивания характера – суть сюжета раннего тургеневского романа.

Общая модель героя складывается из совокупности черт поведения, которые унаследованы от предков.

Предки представляют собой реализацию одной или нескольких черт в предельной форме. Видимо, усадьба дает возможность дворянину не сдерживать эту черту, доводить ее до абсурда и тем самым показывать всем, и потомках, ее неправильность. Накопление таких черт идет по мере развития рода и увеличения памяти через опыт самого рода к коррекции этих предельных искажений поведения. Тут существенную роль играют нейтральные персонажи, которые часто организуют общественное мнение от всех к одному. Если свет ‑ это своеобразная вершина такого коммуникатора, то он конденсирует в себе в основном нищих материально и духовно, но стремящихся к власти и богатству, к реваншу людей. И это также исправляющаяся система, так как после такого обогащения предки становятся осторожнее.

Предок, таким образом, передавая определенное качество, дает также и негативный в целом пример его развития или способ управления этим качеством. Между тем сами по себе качества нельзя называть положительными или отрицательными. В разных ситуациях, с разным содержанием они из плохого характера могут стать хорошим качеством. Например, упрямство в достижении цели хорошо, а в угнетении врага, особенно в лице зависимого родственника, – отвратительно.

Следовательно, не следует отказываться от этих черт, отрываться от рода, наоборот, важнейшей чертой, с которой связана сама возможность совершенствования дворянина, является знакомство с историей предков и рода. Зная историю предков, человек понимает, какие черты ему переданы и как они могут проявиться, т. е. он предупрежден. Таким образом, в понятие усадьбы входит традиция – знание о родовых качествах и их проявлении у предков. Тогда потомок может самоочищаться, предполагать, что его ждет, как он будет вести себя в уже встречавшихся его предкам ситуациях, а значит, не будет их слепо повторять, а будет развиваться, бороться с самим собой.

Множество и избыточность этих качеств предполагает свободу дворянина и его личный выбор поведения, или наоборот. Например, Лаврецкий воспитан отцом в негативном отношении к женскому полу, поэтому, когда плотина, возведенная отцами, прорывается, герой не в состоянии ориентироваться в пространстве своего характера и своей судьбы. То есть по незнанию он лишен возможности выбора, он лишен способности к свободе.

При этом есть стандартные наборы качеств, которые заимствует человек. Например, от мужика – грубость и неучтивость в отношении к мнению и положению других, от крестьянки, Меланьи, служанки тетки, – полная пассивность, послушное и смиренное проживание и угасание после того, как понимает, что отцу Лаврецкого она не нужна. Но при этом мать на Федора подействовала не как пассивная или ограниченная женщина, а возбудила в нем страстную и тайную любовь. Это особенная ситуация. Тут Тургенев конкретно расписывает, как работает его пасьянс судьбы. С одной стороны, мать – служанка, забитая и не являющаяся, по сути, человеком в полном смысле, с другой стороны, ее полная преданность сыну и мужу, даже несмотря на то, что муж от нее уезжает за границу, а с сыном она видится не каждый день. Эта любовь Меланьи не как ожидание чего-то, а как жертва. Это качество мать передает сыну, другой вопрос, как он его принимает и как он его использует, этот дар жертвовать собой.

Любовь-доверие предполагает доверие к предкам, взаимную помощь супругов в понимании и исправлении судеб и наследия предков. Тогда и атмосфера усадьбы благотворна. Причем не столько для супругов, которые спасаются доверием от бед, сколько для их детей. Растущий в атмосфере любви-доверия ребенок впитывает тот карточный пасьянс естественным образом, он более интересуется историей предков и более подготовлен к тому, что его ожидает. Такая любовь превращается в детях в подсознательную мудрость, что собственно и напоминает славянофильскую соборность и любовь у Тургенева. Любовь-доверие вкладывает в ребенка нового типа мудрость, предощущение и предполагание своей судьбы. Это просвещение, которое для дворянина русского, особенно по первым тургеневским романам, предположено самим его способом жизни. Воспитание детей гувернерами, особенно иностранцами, которые пренебрежительно относятся к миру русской усадьбы, неэффективно. Таковыми у Тургенева являются французы, мнящие себя более образованными, а также немцы-учителя, которые хотя и вникают в мир усадьбы и рода и понимают все его черты, но не понимают главного козыря русского мира. Такое воспитание дает образованность иного типа, часто исключающую истинно русскую мудрость. Такой образ учителей и гувернеров-немцев или французов есть общий шаблон национального характера, который Тургенев не особенно конкретизирует и объясняет.

Русская образованность таким воспитанием отодвигается в подсознание и сохраняется на уровне чувственного, интуитивного восприятия событий судьбы и жизни, но не может реализоваться в полной мере. Она не определяет выбор человека, она скорее определяет его понимание собственной ошибки, выбор же делается по шаблонам образования западного.

Образование дает систему нового отношения к миру, но оно, таким образом, нарушает ход естественной мудрости и русского типа образованности.

Итак, соприкосновение со светом для дворянина разрушительно, а для образованности истинно русской тем более. Воздействия, которые мир оказывает на человека, более не понимаемы, не могут проявиться в характерных способах жизни предка, не могут быть поняты потомком через призму наследия рода. Мода, которой предается человек света, делает его слепым к своим родовым качествам. Ибо то, что он выбирает, то, что делает, не проявляет его самого и не понятно его потомкам. Он тут не отличается от других, и такой опыт может быть изучен на других, но при этом не проявляются его родовые черты, знание которых и составляет основание мудрости русского человека. Аналогичным образом, образованность западного типа разрушающе действует на образованность русскую, причем разрушает ее не непосредственно, а косвенно, так как разрушает способ рефлексии и осмысления.

Особенный тип героя у Тургенева – мудрые старухи. Например, Марфа Тимофеевна, у которой спрятался от ее брата Иван отец Лаврецкого, когда решил жениться на Меланье. Она полюбила Меланью, Федю, и ее оценки героев очень точны. Очевидно, эта точность базируется на знании истории рода, на понимании пороков, в которые превращаются родовые черты характера при несвойственном поведении. Ее точка зрения в романе «Дворянское гнездо» максимально близка авторской.

Русский человек – особенный тип человека, его особенность в том, что предоставленный в усадьбе самому себе, а коренным образом независимый от обстоятельств жизни и света, он реализует свой характер, чем пишет книгу для потомков, для их совершенствования. Но такая книга ни светом, ни образованием не развивается, а только любовью-доверием. Любовь и уединение на ее основании в усадьбе делают идеального русского дворянина – идеал, который Тургенев ищет во всех своих романах.

Такова его ключевая антропологическая идея. Очевидна близость Тургеневу проблемы Обломова. Человека, который, соприкоснувшись с миром западной образованности, не имеет сил и духа для ее освоения, для перестройки своего быта, а не то, что судьбы. Обломов пассивен и отказывается от блестящей партии Веры в пользу быта усадебного типа. Тургенев подспудно решает эту проблему Обломова, т. е. находится во внутреннем дискурсе с поднятой Гончаровым проблемой развития русского человека. Он предполагает, что в романе Ильи Ильича и Веры не хватает особенного типа любви-доверия. Будь такая любовь, а это возможно при перерастании любви-страсти Обломова в любовь-доверие, Обломов бы проснулся и родил бы новое образование русского типа.

Итак, свобода русского дворянина в его собственной усадьбе дает ему пространство, где он может реализовываться, как ему заблагорассудится. Его развитие в этом пространстве основывается на естественном развитии в любви-доверии, которая, помимо создания счастливой судьбы пары, дает возможность корректировать характер потомков путем благотворного изучения истории рода, т. е. формирования нового типа образования-мудрости, которая сминается хитростью света и рассудочностью западного образования. Но она сохраняется у новых людей, которые, лишившись мира усадьбы, сохраняют мудрость правды путем горения в них любви-жертвы, которая в отличие от любви-страсти и любви-доверия способна противостоять внешним испытаниям и не поддается отработанным способам использования чувств человека светом, миром, наукой. Любовь-жертва создает новый тип людей, которые являются новой надеждой Тургенева.

Итак, усадьба есть место дворянской утопии и в человеческом воплощении представляет собой особенную, родовую мудрость русского человека, которая страдает от света и уничтожается образованностью западного типа. Эта модель человека служит эталоном для народа, ее внутреннее основание, которое только и делает ее устойчивой, – любовь-доверие, что родственно соборности славянофилов.

Отметим, что Л. Н. Толстой придерживался аналогичного отношения к дворянской усадьбе, более того, он пытался осуществить в Ясной Поляне реализацию проекта аналогичного тургеневскому.