Плотин. - Пятая эннеада. - 2004

290 Плотин. Эннеады. Трактат V. 9

έτερα του νου εκάστη ιδέα, αΚΚ εκάστη νους. Και όλος μεν 6 νους τα πάντα είδη, εκαστον δε είδος νους έκαστος, ως η ολη επιστήμη τά πάντα θεωρήματα, εκαστον δε μέρος της όλης ούχ ώς διακεκριμενον τόπφ, έχον δε δύναμιν εκαστον εν τω ολφ. "Έστιν οΰν ούτος ο νους εν αυτω και έχων εαυτόν εν ησυχίφ κόρος άεί. Ει μεν οΰν προεπενοειτο ο νους πρότερος του οντος, έδει τον νουν λέγειν ενεργησαντα και νοησαντα άποτελεσαι και γεννησαι τά οντά- επεί δε το ον του νου προεπινοειν ανάγκη, εγκεΐσ^αι δεΐ τί$εσ$αι εν τφ νοοΰντι τά οντά, την δε ενεργειαν кол την νόησιν επί τοίς οΰσιν, οίον επί πυρ ηδη την του πυρός ενεργειαν, ί'ι/ εν οντά τον νουν εφ* εαυτοϊς εχχι ενεργειαν αυτών. "Εστί δε και το ον ενέργειαμία οΰν άμφοΐν ενέρ­ γεια, μάλλον δε τά άμφω εν. Μια μεν οΰν φύσις το τε ον ο τε νους· διό και τά οντά και η του οντος ενέργεια και ό νους ό τοιούτος* και ai ούτω νοήσεις το είδος και η μορφή του οντος και η ενέργεια. Επινοείται γε μην μεριζομενων ύφ* ημών Πάτερα προ τών έτερων. 'Έτερος γάρ ό μερίζων νους, ό δε αμέριστος και μ/η μερίζων το ον και τά πάντα.

9. TiVa οΰν εστί τά εν ενι νφ, α νοοΰντες μερίζομεν ημείς; ΔεΓ γάρ αυτά ηρεμοΰντα προφερειν, οίον εξ επιστήμης εν ενι ούσης επ&εωρεΐν τά ενόντα. Κόσμου δη τοΰδε οντος ζφου περιεκτικού ζφων απάντων και παρ* αΧλου έχοντος το είναι και τοιφδε είναι, παρ ου δε εστίν εις νουν αναγομένου, άνονγκαΐον και εν νφ το άρχετυπον παν είναι, και κόσμον νοητόν τούτον τον νουν είναι, ον φησιν ό Πλάτων εν τω ο εστί ζφον. Ώς γάρ οντος λόγου ζφου τινός, ούσης δε και ύλης της τον λόγον τον σπερματικόν δεξαμενής, ανάγκη ζφον γενέσθαι, τον αυτόν τρόπον και

ΠΕΡΙ ΤΟΥ ΝΟΥ ΚΑΙ ΤΩΝ ΙΔΕΩΝ ΚΑΙ ΤΟΥ ΟΝΤΟΣ 291

φύσεως νοεράς κα\ πανδυνάμου ούσης και ούδενος διείργοντος, μ/ηδενος οντος μεταξύ τούτου και του δεξασ^αι δυνάμενου, ανάγκη το μεν κοσμτφηναι, το δε κοσμ/ησαι. Kai το μεν κοσμ/η&εν έχει το είδος μεμερισμενον, άλλαχοΰ άν^ρωπον και αλλαχου ηλιον το δε εν ενι πάντα.

10."Οσα μεν ουν ως είδη εν τφ αισ$ητφ εστί, ταύτα εκείθεν οσα δε μ/η, ου. Δίο των παρά φύσιν ούκ εστίν εκεί ούδεν, ώσπερ ούδε των παρά τεχνην εστίν εν τοις τεχναις, ούδε εν τοις σπερμ/ισι χωλεία. Ποίων δε χωλεία η δη εν τη γενέσει ού κρατησαντος λόγου, η δε εκ τύχης λύμη) του ε'ίδους. Kai ποιότητες δη σύμφωνοι και ποσότητες, αριθμοί τε και μεγέθη και σχέσεις, ποιήσεις τε και πείσεις ai κατά φύσιν, κινήσεις τε και στάσεις καθόλου τε και εν μέρει των εκεί. Άντι δε χρόνου αιών. Ό δε τόπος εκεινοερως το άλλο εν αλλω. Έκεΐμεν ουν όμοΰ πάντων όντων, ο τι αν λάβης αυτών, ουσία και νοερά, και ζωής εκαστον μετεχον, και ταύτόν και Β'άτερον, και κίνησις και στάσις, και κινούμενον και εστώς, και ουσία και ποιόν, και πάντα

ουσία. Kai γάρ ενεργείς, ού δυνάμει το ον εκαστον ώστε ού κεχώρισται το ποιον εκάστης ουσίας. τΑρ' ουν μόνα τά εν τφ αισΒ^ητφ εκεί, η Kai άλλα πλείω; Αλλά πρότερον περί των χατα τεχνην σκετττεον κάκου γάρ ούδενός* το γάρ κακόν εντα^α εξ ένδειας και στερήσεως και έλλε/ι/ζεως, και ύλης άτυχούσης πά$ος και του υλη ώμοιωμενου.

11.Τα ουν κατά τεχνην και ai τεχναι; Των δη τεχνών οσαι μιμ/ητικαί, γραφική μεν και άνδριαντοποιία, όρχησίς τε και χειρονομία, ενταύθα που την σύστασιν λαβοΰσαι και αισ&τγτψ προσχρώμεναι παραδείγμ/ιτι και μιμούμ^ναι

292 Плотин. Эннеады. Трактат V. 9

είδη τε και κινήσεις τάς τε συμμετρίας ας όρώσι μετατι- $εΐσαι ουκ αν είκότως εκεί άνάγοιντο, ει μ/rç τω ανθρώπου λόγω. Ει δε τις έξις εκ της περί τά ζώα συμμετρίας όλων ζώων επισκοποϊτο, μόριον αν ειη δυνάμεως της κάκει επισκοπούσης και Β'εωρούσης την εν τω νοτητώ περί πάντα συμμετρίαν. Και μ/ην και μουσικτ) πάσα περί άρμονίαν έχουσα και ρυΒμόν γ\ μεν περί ρυ$μον και άρμονίαν, έχουσα τά νσηματα τον αυτόν τρόπον αν ενη, ώσπερ και ή περί τον νοητον άρ&μον έχουσα. Όσαι δε ποινικοί αίσΒη^τών τών κατά τεχνην, οίον οικοδομική και τεκτονική, καθόσον συμμετρίαις προσχρώνται, αρχάς αν εκείθεν εχοιεν και τών εκεί φρονήσεων τω δε αΐσ$*ητώ ταΰτα συγκερασάμεναι το όλον ουκ αν εϊεν εκεί' *η εν τω άν^ράχπω. Ου μ/ην ούδε "γεωργία συλλαμβάνουσα αίσΒητώ φυτώ, Ιατρική τε την εζ/τα2$α ύγίειαν θεωρούσα ή τε περί ίσχυν τηνδε και εύεξίαν άλλη γαρ εκεί δύναμις και υγίεια, κα& ην άτρεμ/η πάντα και ικανά, όσα ζώα. 'Ρητορεία δε και στρατηγία, οικονομία τε και βασιλική, εϊ τίνες αυτών το καλόν κοινωνοΰσι τοις πράξεσιν, ει εκείνο Βεωροΐεν, μώιραν εκείθεν εις επιστημιην εχουσιν εκ της επιστημιης της εκεί. Γεωμετρία δε νοητών ούσα τακτεα εκεί, σοφία τε άνωτάτω περί το όν ούσα. Kai περί μλν τεχνών και τών κατά τεχνας ταί/τα.

12. Ε/ δε άνθρωπου εκεί και λογικού εκεί και τεχνι­ κού και αϊ τεχναι νου γεννήματα οΰσαι, χρη δε και τών καθόλου λέγειν τά είδη είναι, ου Σωκράτους, αλλ' άνθρωπου. Έπισκεπτεον δε περί άνθρωπου, ει και ο καθέκαστα* το δε κα&εκαστον, ότι [μ/rç] το αυτό άλλο αΧλω9 οίον ότι ό μεν σιμώς, ο δε γρυπός, γρυπότητα μεν και σιμότητα διαφοράς εν είδει Βετεον άνθρωπου, ώσπερ

ΠΕΡΙ ΤΟΥ ΝΟΥ ΚΑΙ ΤΩΝ ΙΔΕΩΝ ΚΑΙ ΤΟΥ ΟΝΤΟΣ 293

ζώου διαφοραί εισιν γκειν δε και παρά της ύλης το τον μεν τοιάνδε γρυπότνγτα, τον δε τοιάνδε. Kai χρωμΑτων διαφοράς τάς μεν εν λόγω ούσας, τάς δε και υλην και τόπον διάφορον οντά ποιείν.

13.Αοιπον δε ειπείν, ει μόνα τα εν αισΒγτώ εκεί, <η και, ώσπερ άνθρωπου ό αύτοάν^ρωπος έτερος, ει και φυχης αύτοψυχρ) εκεί έτερα και νου αύτονοΰς. Αεκτεον δε πρώ­ τον μεν, οτι ου πάντα δεΐ, οσα ενταύθα, είδωλα νομίζειν αρχετύπων, ουδέ ψυ%ην εϊδωλον είναι αύτοφυχης, τιμιότητι δε άλλην άλλης διαφερειν, και είναι και έντα^α, Ίσως δε ούχ ώς έι^ταί^α, αύτοφυχρην. Είναι δε φυχής όντως ούσης εκάστης και δικαιοσυνών δει τίνα και σωψροσύνην, και εν ταις παρ γμΐν φυχαΐς επιστημών άλη&ινην, ουκ είδωλα ουδέ εικόνας εκείνων ώς εν αισί^ητω, άλλα ταύτα εκείνα άλλον τρόπον οντά ενταίθ-α* ού γαρ εν τινι τόπω άφωρισμενα εκείνα* ώστε, οπού φυ%η σώματος εζανέδυ, εκεΐ κάκεΐνα. Ό μεν γαρ αισθητός κόσμος μονάχου, ό δε νοΎ]τόςπανταχού. 'Остаμεν ούν φυχη εκεί η τοιαύτη, εν­ ταύθα, ταύτα εκεί* ώστε, ει τα εν τω αισΒητώ τα εν τοις όρωμενοις λαμβάνοιτο, ού μόνον τα εν τω αισ^ητώ εκεί, αλλά και πλείωει δε τα εν τω κόσμω λεγοιτο συμ­ περιλαμβανομένων και φυχής και τών εν ψυχ$, πάντα ενταύθα, οσα κάκει.

14.Την ούν τα πάντα περιλαβοΰσαν εν τω νσψώ φύσιν ταύτην άρχην Β-ετέον. Κα/ πώς, της μεν άρχης της όντως ενός καϊ άπλοΰ πάντη ούσης, πλη&ους δε εν τοίς ούσιν οντος; Γίώς παρά το εν, και πώς πλήθος, και πώς τά πάντα ταύτα, και διά τι νους ταί/τα και πόΒεν, λεκτεον απ' άλλης άρχης άρχομενοις.

294 Плотин. Эннеады. Трактат V. 9

Περί δε των εκ σηφεως кал των χαλεπών, ει κάκει είδος, και ει ρύπου και πηλού, λεκτεον, ώς, οσα κομίζεται νους άπο του πρώτου, πάντα άρισταεν οΊς είδεσιν ου ταί/τα· ου& εκ τούτων νους, αλλά φυχη παρά νου, λαβουσα παρά ύλης άλλα, εν οΊς ταύτα.

Περί δε τούτων σαφεστερον λεχ^ησεται επανελ$ουσιν επί την άπορίαν, πώς εξ ενός πλήθος.

'Οτι δε τα σύνθετα εική οντά, ου νφ, αλλ" εφ* εαυτών αισθητά συνελ$όντα, ουκ εν είδεσι* τά τε εκ οτηφεως φυχήζ άλλο τι Ίσως αδυνατούσηςει δε μιη, έποίησεν αν τι τών φύσει* ποιεί γουν, οπού δύναται.

Περί δε τών τεχνών, οτι εν αύτοαν^ρώπω περιέχονται, οσαι τεχναι αναφέρονται προς τα κατά φύσιν άν^ρώπφ.

Πρότερον δε σλλην καθόλου, και της καθόλου αύτοφυχην ήτοι την ζωην; η εν νώ πριν γενέσθαι φυχην, Ίνα και γένηται, αύτοφυχην έκεινην λέγειν.

й и Б ш и Э Б Э Б Э Б ш Б З Б З E e l E e l E e l ПД ci рдсп гд ci рас] [ДС1 ГД ci [з ci гд ci где! рд ci ГД ci

la cJi3cJ la cJ ΕΓΞ LsicJ ΕΈ1 la cJ LacJ ΕΓΞ 1л cJ la cJ ГД ci ГДС| ГД ci 1Д ci ГД ci ГД ci ГДС1 ГД ci ГД ci рзс] ГД ci

Послесловие (Заметки Переводчика)

Уже в статье к первой эннеаде я говорил, что как только предметом нашей речи становится то, что выше Души, следует быть осторожным, ибо предметом нашей речи становится то, что выше и языковых форм, и форм рассуждающего мышле­ ния. Есть опасность экстраполировать содержания дискурсив­ ного сознания, результатом чего будет своего рода философ­ ская прелесть. Принимая это во внимание, я решил ограничиться несколькими заметками, которые могут помочь в понимании этого раздела Плотинова учения, отказавшись от методичес­ кой разработки не вполне для меня очевидного предмета.

I.Исторические предпосылки ноологии Плотина

/.Гераклит и Пифагор

С глубокой эллинской древности мы встречаемся с двумя совершенно различными традициями в понимании божествен­ ного и умопостигаемого или, скажем осторожней, во всяком случае, с двумя различными реакциями на него. Для меня это различие символизируется именами Гераклита и Пифагора.

В самом деле, и у того, и у другого мыслителя мы встречаемся с развитым учением об умопостигаемом (поскольку вся эллин­ ская философия тем или иным образом была религией Логоса, о чем достаточно сказано другими исследователями, постоль-

296	Т. Г. Сидаш

ку термины «умопостигаемое» и «божественное» будут в этой части работы синонимами), однако же насколько различно оно понималось тем и другим мыслителем! Почему Пифагор осно­ вал школу, а Гераклит, напротив, удалился от людей? Почему Пифагор давал городам законы, а Гераклит горько посмеялся над эфесянами, когда они ему это предложили? Почему Пифа­ гор уделял огромное внимание аскетическим упражнениям, Гераклит же, насколько известно, нет? Почему, в конце кон­ цов, Гераклит считал Пифагора пустейшим многознайкой, — только ли в силу желчности своего характера? Различий слиш­ ком много, чтобы редуцировать их к психологическим особен­ ностям мыслителей. Следует предположить, что Логос Гера­ клита — это далеко не то же самое, что Число Пифагора, что не тождественны не только реакции философов на божественное, но и различные вещи почитались ими божественным.

Вдумаемся в это различие. Мы ясно видим, что в одном слу­ чае реакцией на встречу с божественным была аскетическая, педагогическая и политическая деятельность, а в другом — полное отсутствие всех этих деятельностей, я бы даже сказал, прнципиальное отрицание их значимости и осмысленности. Не говорит ли это о том, что умопостигаемое Пифагора обладает, как минимум, демиургическим качеством, что оно мало того, что постигается, но еще и способно воплотиться в результате неких особых усилий, предпринимаемых мудрецом, в то время как умопостигаемое Гераклита не допускает никакой деятель­ ной причастности себе: оно делает то, что оно делает, что бы ты ни предпринимал.

В истории философии Гераклита часто называют натурфи­ лософом, Пифагора же — мистиком и теургом; в любом слу­ чае, тот и другой оказываются представителями до-метафизи­ ческого мышления. На этом часто и успокаиваются. А как будет обстоять дело, если взглянуть на них именно как на метафизи­ ков, или на метафизиков как на до-метафизиков (это ведь тоже

Послесловие (Заметки Переводчика)

297

вполне правомерно, и Аристотель может быть прочитан в тер­ минах Пифагора и Гераклита с тем же успехом, как тот и дру­ гой в терминах Аристотеля)? Нас здесь более всего интересует: можем ли мы объяснить вышеуказанные различия, про­ возгласив, что Гераклит изучал природу, а Пифагор — богов,

апотому, дескать, разница предметов обусловила разницу их жизней? Но это абсолютный абсурд: и Пифагор, и Гераклит (и даже Аристотель) писали и думали решительно обо всем, целью же их стремлений (как и всех людей, не погрязших в чув­ ственном) было постичь божественное; это, по-моему, очевид­ но. Не выйдет ли тогда, что Гераклит обожествлял природу,

аПифагор — некое природообразующее число? Но Логос у Ге­ раклита — это отнюдь не природа (огонь, говоря его языком),

аЧисло Пифагора если и является природообразующим, то и душеобразующим, и образующим нравственность принципом,

апотому невозможно представить себе вышеуказанное разли­ чие редуцируемым к более или менее субъективному обоже­ ствлению одним одного, а другим другого, и ни в каком случае ими не могла обожествляться природа (я уже не говорю о том, что для того чтобы нечто «обожествлялось», должно быть и чтото собственно божественное, о чем такое «объяснение» вовсе не говорит). Потому назвать одного натурфилософом, а друго­ го теургом — еще не значит объяснить, в чем различие их по­ ниманий умопостигаемого.

Чтобы объяснить вышеуказанное различие, взглянем на тот мир, который представал эллинскому философу — как на заре античной философии в V в до Р. X., так и на ее закате в V в. по Р. X. Взглянем на этот мир не с точки зрения изменения обще­ ственных отношений, не с точки зрения имеющего победить христианства, не с точки зрения смены античной культуры ка­ кой-либо другой, взглянем на этот мир — забыв, что всем дей­ ствующим лицам вот-вот предстоит умереть. Такой взгляд бу­ дет наиболее близок людям того времени. Мы видим, в первую

298	Т. Г. Сидаш

очередь, однородное религиозное и историческое пространство, простирающееся насколько хватает взгляда, и точно такое же однородное, размеренное время. Время и пространство, в ко­ торых происходит всегда одно и то же — возникновение и ги­ бель городов и держав, расцвет и угасание тех или иных куль­ тов, как две капли воды похожие друг на друга подвиги и злодеяния больших и малых людей. Увидев это, мы замечаем несубстанциальность всех этих этических, политических и ре­ лигиозных различий, и сквозь иллюзорность и бесконечную повторяемость всего космического и человеческого проступа­ ет некий Undgrund, вдохновляющий и определяющий всю эту систему не имеющих вне своего основания никакого смысла движений. Центральным вопросом древнейшей философии становится вопрос: что это за основание?

Как бы ни определялось тем или иным мыслителем это ос­ нование, мы можем наблюдать во всех ответах нечто общее, продиктованное самой логикой вопроса: во-первых, нестановящееся основание становления никоим образом не может оказаться ни синтетичным, ни синкретичным, ибо оно аналитично по методу познания и просто по своему существу, оно выделяется из множества, но не получается из соединения. Вовторых, отношение человека к нему не может оказаться прак­ тическим, ибо действие может быть направлено только на сфе­ ру предметного и, следовательно, сложного (закон может быть использован, но не изменен). В-третьих, если это закон всеоб­ щий, т. е. касающийся абсолютно всего, что не есть он сам, то знание этого закона полностью исключает практическое отно­ шение к следствиям из него, т. е. к сфере становящегося, ибо следствие неотменимо следует из причины.

Легко заметить, что как только мы покинем сферу размыш­ лений о существе сущего и обратим взгляд пусть даже не на природную, а на разумную, духовную жизнь тогдашнего (да и сегодняшнего) человечества, мы увидим процессы прямо про-

Послесловие (Заметки Переводчика)

299

тивоположные: осуществляющийся по факту религиозный синкретизм (всегда более или менее контролируемый государ­ ством), чисто практическое отношение к божественному в го­ сударственных и народных формах религии, значительное количество мистериальных и политических союзов и обществ, стремящихся так или иначе преобразовать жизнь своих чле­ нов и целые государства. Налицо безбожная религия и лишен­ ный почитания Бог.

Фиксируя оба этих факта (и философские прозрения древ­ них, и их религиозные искания), мы можем лишь сказать вмес­ те с Гете: мы не понимаем то, что мы делаем, и то, что мы пони­ маем, невозможно (т. е. не есть как наличное). Однако, такое положение дел могло бы существовать лишь в том случае, если между основанием здешнего и самим здешним не было бы со­ вершенно ничего общего, что, опять же, нелепо, ибо тамошнее есть единственная причина здешнего, и именно такого здешне­ го. В сфере этой проблемы, я думаю, и следует искать причину антагонизма Гераклита и Пифагора.

Теперь мы подойдем к этому вопросу совсем с другой сто­ роны. Психоанализ Юнга, религиоведение Элиаде, Корбена и других традиционалистов с достаточной ясностью показали, что предметом собственно религиозного почитания, полем соб­ ственно религиозной деятельности является сфера всеобщей души (мы пока специально не детализируем это понятие), что многообразные культы, практики, предметы, формы поклоне­ ния, фигурирующие как в языческих, как в политеистических, так и в так называемых теистических (существующих лишь в головах интеллектуалов) религиях, редуцируемы к определен­ ному количеству архетипических сюжетов и предметов. При этом к философии перечисленные мыслители относились как к тому, что имеет свою ценность лишь в силу того, что опирает­ ся на собственно душевное, говорит о нем и обращено к нему. Всеобщего разума, адекватного тому, что они называют сфе-