- •Символы лет
- •Искусство сидеть
- •Цвета времени
- •Тайны зодиака
- •Истоки оракульской магии
- •Этические традиции
- •Цвет и форма
- •Прорицания
- •Психология мужского гигантизма
- •Приметы эстетики
- •За японской маской
- •Огненный столб
- •Без грима
- •Границы контрастов
- •Рекламная мифология
- •Целебное тосо
- •Окусан
- •В бумажной комнате
- •Похвала тени
- •Новогодняя трапеза
- •Саёнара
- •Ночные отсветы
- •Цветные листы Утамаро
- •Образы японок
- •Родники прекрасного
- •Цветовая и музыкальная гамма
- •Грани весны
- •Память бронзы и камня
- •Щедрость моря
- •Тени старины и современность
- •Киносита дэгодзаймас
- •Эстетика растения
- •Лик утренний и вечерний
- •Цветение сакуры
- •Карликовые гиганты
- •Искусство аранжировки
- •Асимметрия и многообразие
- •Токонома — художественный фокус
- •Тайны чайного листа
- •Традиции чайного напитка
- •Тяною — чайное действо
- •Чайный канон
- •Фарфор и керамика
- •Краски листьев
- •Стиль и вкусы
- •Границы веры
- •Жемчужная ферма
- •Тайны жемчужин
- •Хирургия жемчужниц
- •Лунное свечение
- •Огненная саламандра
- •У подножия Фудзиямы
- •В древней столице Киото
- •У памятников Нара
- •Никко — Солнечное сияние
- •Маски и лица
- •Искусство Кабуки
- •Двуликий гигант
чательно также, что японцами усматривается определенная связь со знаками животного зодиака и различными именами. Весьма распространены, в частности, такие имена: Тацуко (Дракон), Торако (Тигр), Энноскэ (Обезьяна), Иитиро (Вепрь). Звучит это несколько парадоксально, но прослав ленная японская красавица прошлого носила имяУси Годзэн, что буквально переводится как «Леди Вол». Эти и подобные имена, по всей видимости, избирались в связи с рождением людей в годы, которые имели соответствующие обозначения по звериному зодиаку. Известно также, что употребление названий животных в качестве собственных имен наблюда лось в японской практике еще в очень далекие времена, до введения летосчисления по «стволам» и «ветвям». Веро ятно, такие имена в Японии появились на почве тотемисти ческих представлений.
ИСТОКИ ОРАКУЛЬСКОЙ МАГИИ
Наш разговор о древности с ее многими неразгаданными тайнами незаметно переходит в разговор о наших днях, проблемы японской филологии тесно переплетаются с соци альными и философскими раздумьями, мотивы эстетики перемежаются с наблюдениями и опытом каждодневной жизни.
— Со временем, — говорит Охара сэнсэй, — благодаря постоянному повторению знаков зодиака в каждодневной жизни у людей стали возникать разного рода ассоциативные представления, связанные с символической природой знаков зодиака, чертами характера, поведением и даже судьбой носителей этих имен. Примечательно, например, что японцы, которые родились под знаком «Вола» и которым в тысяча девятьсот шестьдесят первом году исполнилось 12, 24, 36, 48, 60, 72 и 84 года, согласно каноническим указаниям, обла дают «свойственными волу чертами». Они отличаются не возмутимым характером и медлительностью, но обладают «потенциальным темпераментом и внутренним динамизмом неодолимой силы». Нередко они, теряя эмоциональное равновесие, допускают «бестактность, грубость и оскорби тельные выражения», причиняют другим немало беспо койств и огорчений.
Определение характера и предсказание судьбы по связи со знаками зодиака из праздного занятия постепенно пре вратилось в ремесло избранной касты прорицателей и ве
35
щунов. Уже в древности культ оракулов получил в Японии повсеместное распространение. Из поколения в поколение у людей вырабатывалась привычка за предсказаниями об ращаться к астрологам и жрецам, «действующим от имени божеств и духов». Промысел астрологов основывался на суеверном звездогадании, на предсказании земных событий и судеб людей по взаимному соотношению небесных тел, породил в Японии колоссальную литературную продукцию в виде трактатов, опытов, руководств и т. п. И теперь в Токио, этом городе скрытых чудес, существует целый ле гион хиромантов, гадалок, прорицателей — «ясновидящих» и «яснослышащих», — которые продолжают свой древний бизнес. И все же, как гласит японская пословица, «пред сказатель своей судьбы не знает» ...
Слушая Охара, я невольно подумал, как сходны бы вают народные наблюдения и поговорки. И в русском народе жили не менее меткие пословицы: «Предсказания календаря не порука» или «Календарным теплом не угреешься».
Замечу попутно, что среди исторических и литератур ных памятников, используемых в гадательном промысле, выдающееся место принадлежит прославленному сочинению «Ицзин» — «Книге перемен», которая является одним из конфуцианских классических канонов. «Книга перемен», содержание которой далеко вышло за рамки астроло гического опыта, приобрела значение одного из источни ков конфуцианского миропонимания и философской муд рости.
Напомню читателю, что в «Ицзине», являющемся ценней шим источником наших знаний о духовной жизни древнего Востока, с наибольшей силой проявилось мировоззрение глубокой взаимосвязи природы и человека*. В «Книге пе ремен» содержатся идеи о времени и вечном изменении, идеи о том, что три великие потенции — небо, человек и земля — находятся в состоянии непрерывного развития и изменения.
* Подробному изучению «Книги перемен» посвящены работы япон ских ученых: Судзуки Юдзиро «Чжоуи» («Сюэки»), Сокити Цуда «Изу чение конфуцианства» (Токио, 1959; в 3-х томах, изд. «Иванами сётэн», Токио, 1950) и др. Русский перевод и всестороннее исследование этого памятника даны в работе советского китаеведа Ю. К. Щуцкого «Китай ская классическая «Книга перемен». Москва, Издательство восточной ли тературы, 1960.
36
Интерес представляет само происхождение этого памят ника. «Ицзин» возник на основе гадательных письмен, гек саграмм «гуа», представляющих собой линии «яо». Каждые шесть «яо», из которых три нижние — нижние «гуа» — и три верхние — верхние «гуа» — образуют одну гекса грамму «гуа». Сами линии неоднородны: они делятся на цельную — «яньяо» — и прерванную — «иньяо», где «ян» означает положительное, солнечное начало, а «инь» — отри цательное, темное начало, В «Ицзине» насчитывается 64 гексаграммы «гуа», с помощью которых, благодаря их ком бинированию в определенном порядке и сложным взаимо связям, прорицателями и оракулами делались различные предсказания о предстоящих явлениях природы, удаче или неуспехе, добре или зле и т. д.
Возникновение текста «Ицзина»* относится традицией ориентировочно к IX—VII векам до н. э., когда широкое распространение получил культ оракулов и жрецов. «Книга перемен», по сути, представляет собой своеобразный ком пендиум изречений прорицателей и наставление для пред сказаний. Со временем вокруг первоначального текста «Иц зина» возникли многочисленные толкования и комментарии философского характера.
Основная идея «Книги перемен» — это идея нескончае мых изменений, превращений, происходящих в окружаю щем человека мире вещей и явлений. В этой идее «Ицзина» обнаруживаются некоторые элементы диалектического мышления.
Не менее интересна для нас, говорит далее Охара сэнсэй, этимология иероглифического знака, взятого для обозначе
* Для полноты картины нелишне напомнить о материале и орудиях иероглифического письма в древнейший период. Текст «Ицзина» был за писан на бамбуковых пластинах длиной максимально до 770 мм и шириной в зависимости от размера ствола бамбука, которые назывались «цзин» (основы, каноны). До этого гадательные надписи вычерчивались острым предметом на костях жертвенных животных и черепашьих панцирях. Тексты с комментариями записывались на более коротких пластинках и назывались «чжуань». Использование бамбуковых пластин для записи тек ста было обусловлено прочностью материала и большой его распростра ненностью. Иероглифические знаки выписывались, как правило, на одной отшлифованной стороне пластины в виде вертикальной строки, насчиты вающей до 40 отдельных иероглифов, с помощью бамбуковой кисти «би» и древесного лака «ци». Пластины с письменами соединялись в связки, на зываемые «цэ», откуда и происходит современное значение отдельной книжной единицы.
37
ния слова «И» («перемены», «метаморфозы»), ставшего на званием памятника — «И-цзин», «Книга перемен»: в своем первоначальном виде пиктограмма «И» изображала яще рицу (точнее, хамелеона из семейства ящериц). Видимо, уже в самое отдаленное время было замечено, что хамелеоны отличаются удивительной способностью быстро менять окраску своего кожного покрова при различном внешнем раздражении, при перемене цвета окружающей среды, под влиянием изменения освещения, температуры и других условий. Именно это поразительное свойство ящерицы по служило первоначальным источником понятия об измен чивости и о превращениях. Постепенно изначальное пони мание знака «И» — совершенно конкретное — уступало место отвлеченному: если сначала пиктограмма «И» осмыс ливалась через образ ящерицы-хамелеона, то впоследствии этот иероглифический знак «И» стал восприниматься в зна чении перемен, изменчивости, превращений.
И хотя графическая структура первоначальной пикто граммы «И» заметно видоизменилась за тысячелетия своего существования, связь ее с оригинальным рисунком не утра чена до сих пор. Последовательное изменение рисуночной формы знака «И» прослеживается благодаря движению гра фической линии, изменявшейся в зависимости от приме нявшегося инструмента и материала, на котором выполня лось иероглифическое письмо (резец, панцирь, кость, металл, кисть, шелк, бумага и т. д.). Так шел понятийный процесс от конкретного, простого, единичного к отвлеченному, общему, сложному.
«Ицзин» стал предметом специального изучения и поро дил несказанное множество исследований, анализов, ком ментариев, хотя от всего этого содержание «Ицзина», ка жется, вовсе не стало сколько-нибудь понятнее.
— Не иллюстрирует ли оракульский промысел извест ную японскую народную поговорку: «Опыт старика на дежнее панциря черепахи»? — вырвалось у меня неожи данно.
— Со дэс нэ, в какой-то степени взаимосвязь тут с эти мологической стороны, вероятно, должна существовать, по скольку наиболее ранние оракульские письмена найдены на гадательных костях крупных животных и панцирях че репах. Обнаруженные во время археологических раскопок
38
«иньские кости», относящиеся к периоду после правления Пань Гэна (XIV—XIII вв. до н. э.)( одного из царей древнего царства Инь, свидетельствуют о разнообразных иероглифи ческих надписях, среди которых многие имеют гадательный характер («гадательные надписи»). Они представляют собой письменные знаки, нанесенные резцом на черепашьих пан цирях и костях животных. На этих костях, чаще всего ло паточных костях вола, вырезались соответствующие углуб ления или отверстия, затем кости с обратной стороны подо гревались на огне, и по трещинам, которые в результате нагревания образовались в местах углубления или отвер стий, расходясь в различные стороны, прорицатели пыта лись определить судьбу или сделать соответствующее пред сказание.
Сделав паузу, Охара сэнсэй встает, подходит к книж ной стене, берет небольшую деревянную коробку; откры вает ее передо мной, И мы легко проходим через века ис тории.
— Взгляните на одну из таких гадательных костей, ко торую мне любезно прислали мои коллеги из Китая много лет тому назад. Вы видите, что конструкция и графика этих древних знаков существенно отличаются от современного их изображения. Это — результат усовершенствования письменности в течение тысячелетий. Обратите внимание на то, что вопросы и ответы наносились обычно рядом с тре щинами посредством вырезывания иероглифических знаков. Сбоку от главных записей делались пометки о времени га дания. Иногда записывалось также имя прорицателя и место рождения. Считалось, что возникновение трещины являет собой ответ «таинственных сил» природы, вызываемых «из бранными» натурами, оракулами, вещунами. В большинстве случаев, однако, «откровение» перед вопрошавшими могло быть либо положительным, либо отрицательным, то есть линии трещин указывали только на два возможных исхода: «к счастью» или «к несчастью».
Рассказ Охара воскресил в моем сознании расшифрован ные учеными древние письмена, обнаруженные во время археологических раскопок. Надписи на гадательных костях обычно весьма лаконичны. Например:
«В день цзяцзя гадали о том, чтобы работать на поле в Сяшиюэ».
«Совместно обрабатывать поля. Будет собран уро жай».
39