Глава II. Правоотношение доверительного управления имуществом в сфере предпринимательства § 1. Основания возникновения правоотношения доверительного управления имуществом

Основанием правоотношения доверительного управления является сделка. Следует сказать несколько слов о соотношении понятий "сложный юридический состав" и "юридический состав" применительно к основанию возникновения правоотношения доверительного управления. "Сложный юридический состав" *(229) предполагает, что в качестве основания возникновения правоотношения выступает одновременно административный акт и договор, причем их юридическая значимость в свое время варьировалась то в сторону усиления плановых начал организации экономики, то в сторону усиления договорных, товарно-денежных начал.

В настоящее время "сложный юридический состав" неотвратимо уходит в историю и попытки совместить несовместимое (план и договор) в одном "сложном юридическом составе" не увенчались успехом. С переходом же к рыночной экономике "надобность в сложном юридическом составе, включающем в себя плановый акт и договор, отпадает естественным путем" *(230).

Другое понятие, которое сохранило свое значение и по сей день, - это "юридический состав" *(231). Это не есть сложный юридический состав, это состав юридических фактов, который обретает особое качество основания возникновения правоотношения данного вида.

Комментарий В.А. Дозорцева *(232) определенно наводит на мысль о наличии сложного юридического состава в основании возникновения правоотношения доверительного управления в том случае, когда доверительное управление имуществом возникает одновременно на основании двух документов:

а) властного распоряжения административного органа (органа опеки и попечительства, арбитражного суда, территориального органа Федерального агентства по управлению федеральным имуществом и пр.);

б) договора о доверительном управлении.

Представляется, что концепция сложного юридического состава не имеет юридического значения в торговом обороте, может быть, за исключением случаев, когда оспаривается действительность сделки по основанию ее заключения неуправомоченным лицом. В этом случае требуется анализ акта властного органа, который предшествовал заключению договора доверительного управления. Но в таком случае речь идет не столько об основании возникновения правоотношения, сколько о статусе и правоспособности соответствующего субъекта правоотношения. В.А. Дозорцев, например, пишет, что арбитражный суд или орган опеки и попечительства могут издать обязательный для исполнения акт, на основе которого возникает обязанность организации найти управляющего и заключить с ним договор, и что в этом случае имеет место "смешанное основание учреждения управления" *(233). На практике в том случае, когда арбитражный суд приходит к выводу о необходимости внешнего управления и выносит обязательный акт (определение) об этом, доверительное управление имуществом вовсе не возникает автоматически. Акт органа власти обязателен в силу норм публичного права. Но доверительное управление имуществом возникает только на основании соответствующего договора. Поэтому публично-правовые отношения между судом и обязанным лицом (в данном случае уполномоченного собранием кредиторов) никак не затрагивают частные отношения между обязанным лицом и арбитражным управляющим.

В практике арбитражных судов судьи назначают лицо внешним управляющим несостоятельного лица и от внешнего управляющего истребуют предварительное согласие в письменной форме. Можно обязать лицо принять меры по подбору внешнего (конкурсного) управляющего, но обязать его к управлению имуществом непосредственно нельзя.

Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" не раскрывает порядок заключения договора с арбитражным управляющим, однако из смысла закона следует, что договор доверительного управления заключают между собой арбитражный управляющий и уполномоченное лицо от собрания кредиторов *(234).

Арбитражное (внешнее, конкурсное) управление имуществом возникает на основе следующих юридических фактов:

1) определения арбитражного суда о введении внешнего управления и о назначении арбитражного (внешнего) управляющего;

2) договора доверительного управления между уполномоченным собрания кредиторов, с одной стороны, и арбитражным управляющим (зарегистрированным в качестве предпринимателя и имеющим соответствующую лицензию) - с другой *(235).

Согласно ст. 97 Закона о несостоятельности, внешний управляющий может быть освобожден по его заявлению. Возникает вопрос: если прекращение отношений между арбитражным судом и внешним управляющим строится на добровольных для внешнего управляющего началах, то почему порядок его волеизъявления не урегулирован законодательно при возникновении этих отношений?

Для стадий наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления договор доверительного управления как правовая форма отношений с арбитражным управляющим был бы целесообразен еще и потому, что цель наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления - это в основном обеспечение сохранности имущества несостоятельного лица и по возможности его приумножение. Одним словом, в деле о несостоятельности договор доверительного управления применим и желателен на всех стадиях, за исключением конкурсного производства, и в качестве основания возникновения имеет состав юридических фактов: определение арбитражного суда и соответствующий договор. Следует отметить, что использование модели доверительного управления в отношениях, связанных с несостоятельностью, не всеми авторами одобряется. Например, В.В. Витрянский считает, что "осуществление... полномочий (временного управляющего. - З.Б.) ...ни как не может рассматриваться в качестве доверительного управления имуществом в интересах его собственника (несостоятельного должника). В данном случае речь идет о самостоятельном институте - несостоятельности и применении к последнему процедур банкротства, предусмотренных соответствующим законодательством" *(236).

На это мы можем ответить, что, во-первых, законодатель не обязан предписывать, какого рода договор могут заключить участники процесса несостоятельности в целях финансового оздоровления организации, находящейся в процессе несостоятельности, а во-вторых, предложения в настоящем случае носят характер de lege ferenda. Заключение договора доверительного управления с конкурсным управляющим действительно неправомерно, потому что цель конкурсного управления - распродажа имущества в целях удовлетворения интересов кредиторов, а цель доверительного управления - сохранение и приумножение имущества.

Основанием правоотношения доверительного управления является сделка: договор или завещание. Договор доверительного управления является самостоятельным договором и занимает в ГК РФ место среди обязательств поручения, комиссии, агентирования, коммерческой концессии.

Сторонами договора являются собственник (учредитель) и доверительный управляющий. Учредитель может подписать с управляющим отдельный письменный документ, договор о доверительном управлении, но может составить и декларацию об учреждении доверительного управления, которая затем принимается управляющим и становится самостоятельным договором. Порядок заключения договора о trust'e в странах Common Law именно таков: декларация о трасте и письменное согласие trustee (обещание и принятие обещания).

Учредитель как субъект обязательства в сфере предпринимательства сам предпринимателем не является. Его деятельность не является самостоятельной и не ведется от своего имени. Только доверительный управляющий является в данном случае предпринимателем. Учредителем доверительного управления может быть только собственник имущества, но не обладатель производного вещного права. Учредитель и доверительный управляющий должны быть полностью дееспособными лицами.

Существенными условиями договора доверительного управления являются: предмет, состав имущества, передаваемого в доверительное управление, наименование (имя) выгодоприобретателя (или учредителя, если учредитель и выгодоприобретатель совпадают в одном лице), размер и форма вознаграждения управляющего, срок действия договора (ст. 1016 ГК РФ).

B классическом trust'e вознаграждение управляющего образуется в пересчете от объема управляемого имущества, тем самым вознаграждается его управленческий профессионализм. Прирост управляемого имущества влечет увеличение управляемого объема и как следствие - увеличение вознаграждения управляющего. В доверительном же управлении вознаграждение управляющего зависит от размера дохода от предпринимательской деятельности. В обоих случаях (в зависимости от прибыли или от объема управляемого имущества) такие доходы влияют на вознаграждение доверительного управляющего в коммерческом обороте. В некоммерческом доверительном управлении вознаграждение вряд ли должно устанавливаться в качестве правила. Однако расходы управляющего должны возмещаться в любом случае. Обязательство коммерческого доверительного управления характеризуется признаками двусторонности, взаимности, возмездности.

Договор доверительного управления, согласно ст. 1012 ГК РФ, является реальным, т.е. для его заключения необходима передача имущества доверительному управляющему непосредственно.

Однако, на наш взгляд, реальный характер договора не является очевидным.

Согласно ст. 433 ГК РФ, если в соответствии с законом для заключения договора необходима передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи имущества. Глава 53 ГК РФ не содержит правила о передаче имущества как обязательном юридическом факте, включенном в основание возникновения правоотношения доверительного управления имуществом. И все же многие факты указывают на реальный характер договора доверительного управляющего, на то, что учредитель управления не "обязуется передать", а "передает" доверительному управляющему соответствующее имущество, что дает основания считать данный договор реальным (ст. 1012 ГК РФ).

По договору доверительного управления, заключенному сторонами в надлежащей форме, доверительный управляющий не может требовать от учредителя передачи данного имущества. Согласно п. 3 ст. 1020 ГК РФ, для защиты прав на имущество, находящееся в доверительном управлении, доверительный управляющий вправе требовать всякого устранения нарушения его прав, в том числе предъявлять виндикационный и негаторный иски, однако истребовать имущество из чужого незаконного владения доверительный управляющий может только в случае, если имущество уже находится в доверительном управлении на момент его хищения, утери, незаконного отчуждения (п. 3 ст. 1020 ГК РФ). Доверительный управляющий не может истребовать имущество, которое никогда не находилось в его законном владении.

На наш взгляд, договор доверительного управления является реальным договором.

Представляет интерес как с теоретической, так и с практической точки зрения внедренная в действующее законодательство инвестиционная декларация в качестве основания возникновения отношений доверительного управления. Так, например, Постановлением Правительства РФ от 1 сентября 2003 г. N 540 утверждена Инвестиционная декларация Внешэкономбанка о доверительном управлении средствами пенсионных накоплений *(237). Данный документ по своему наименованию является реципированным из англо-американской системы права, использующей понятие учредительного акта или декларации о доверительной собственности. С позиций российского права данную декларацию можно расценивать как элемент договора присоединения, который может быть принят или не принят другой (присоединяющейся) стороной. Между тем в тексте Постановления Правительства РФ N 540 говорится, что данная инвестиционная декларация является "неотъемлемой частью договора доверительного управления средствами пенсионных накоплений, заключаемого Пенсионным фондом РФ с Внешэкономбанком".

Таким образом, для возникновения отношений доверительного управления оснований в виде акта государственной власти и основанной на нем Инвестиционной декларации недостаточно. Требуется еще договор доверительного управления, заключаемый, очевидно, в пользу бенефициария. Федеральный закон от 24 июля 2002 г. N 111-ФЗ "Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в Российской Федерации" называет выгодоприобретателей от доверительного управления средствами пенсионных накоплений "застрахованными лицами" *(238). Данный термин происходит от сложившегося в нормативно-правовой лексике выражения "обязательное пенсионное страхование" *(239) и, по-видимому, имеет мало отношения к гражданско-правовому институту страхования.