Раздел 2. Духовно-нравственные аспекты реализации мифологических архетипов в литературах западной европы и америки

Тема 1. Отражение представлений о жизненном предназначении человека в античной литературе – преемнице мифологии

Выделение в античной художественной словесности древнегреческой и древнеримской литератур, принятое в филологической науке, оправдано при рассмотрении духовно-нравственных аспектов реализации мифологических архетипов в античном словесном искусстве. Являясь, образно говоря, «почвой и арсеналом» литературы этого периода, античная мифология даёт основания для постановки специфических духовно-нравственных проблем, отличных в древнегреческой и древнеримской литературах.

Древнегреческая литература. На эпос Гомера («Илиаду» и «Одиссею») значительное влияние оказывают специфика мифологии – как доолимпийской (пафос преображения хаоса в космос), так и олимпийской (её культурная направленность, проявляющаяся в значимой роли культурных героев – Прометея и др.). Вследствие этого Гомером в сюжете «Илиады» и «Одиссеи» центральное место отводится людям-героям, жизненный опыт которых учит их упорядочивать (преображать из хаоса в космос) как внешний мир, так и внутренний (мир собственных желаний).

Архетипический для мифологического сознания космоустроительный мотив проявляется также в «Теогонии» Гесиода – в бытовом земледельческом хронотопе, включенном в хронотоп природный. Эта включенность в произведении воспринимается как идеальная модель для существования человека. Близко к идеалу Гесиода простодушное восприятие мира и его радостей, воспетое в лирике Анакреонтом и продолженное в виде «анакреонтической традиции» как зарубежными (Э. Парни, А. Шенье, Вольтером, П. Беранже во Франции, П. Лессингом в Германии), так и российскими поэтами (М. В. Ломоносовым, Г. Р. Державиным, К. Н. Батюшковым, А. С. Пушкиным).

В древнегреческих трагедиях, особенно у Эсхила («Эдип-царь», «Прометей прикованный», «Орестея» и др.), ритуально-мифологическая модель дионисийских игр и элевсинских мистерий (модель испытания и посвящения) сюжетно оформилась в историю страданий героя на пути к искуплению вины и утверждению ценности мира и милосердия в финале произведения.

Первые попытки «спора» с мифологической традицией обнаруживаются в трагедиях Еврипида. Усиление индивидуализма, вызванное кризисом афинской демократии, сказалось в них патетическим изображением «профанной» сферы жизни – человеческих страстей, вниманием к бытовой, семейной проблематике и, соответственно, свободным обращением с мифологией, критическим отношением к богам и другим сакральными объектам и явлениям.

Сниженное восприятие многих мифологических архетипов характерно также для античных комедий. Например, в комедиях Аристофана снижение архетипического образа смерти достигается за счёт обытовления и очеловечивания этого образа. В то же время, в античной комедии, а также в «менипповой сатире» сохраняется мифологическая традиция – в форме телесно-эротических деталей (часто непристойных), призванных вызвать у зрителя смех, посредством которого в ритуальной практике избавлялись от различных бедствий.

В диалогах Сократа следы амбивалентности мифологического мышления (соединения противоположных категорий в одном объекте или понятии) видны в том, как автор играет образами-«масками» дурака (непонимающего) и мудреца, представляя в качестве образца «мудрое непонимание» или, другими словами, наивную (простодушную) мудрость.

В биографии Платона «Апология Сократа» история о прохождении человеком через ряд философских школ прочитывается как сюжет жизненного пути в поисках истинного знания. Соответствующий хронотоп пути как поиска знания не теряет связи с ритуально-мифологическим мотивом метаморфофозы (у Платона уже речь идет о внутреннем изменении человека), приходящей на смену внутреннему кризису.

Греческий авантюрный роман «Дафнис и Хлоя», повествование в котором построено по принципу инверсии (возврата к прошлому), демонстрирует сохранение античным сознанием сакрального отношения к началам, к тому, что «было».

Древнеримская литература. В литературе Древнего Рима, с одной стороны, сохраняется традиция идеализации земледельческого бытового времени, соединённого с природным циклическим временем («Энеида» и «Георгики» Вергилия), с другой стороны, пародируется идиллия древнегреческого романа («Сатирикон» Петрония).

Мифологическая традиция продолжается в произведениях древнеримских авторов в виде архетипических мотивов путешествия героя в подземный мир («Энеида» Вергилия), дороги вообще («Сатирикон» Петрония, «Золотой осёл» Апулея), изменения и очищения героя через страдания, шире – превращения как метафоры жизненного пути («Золотой осёл» Апулея).

Отличительная черта древнеримской литературы по сравнению с древнегреческой (большая «озабоченность» земными, в том числе политическими вопросами) сказалась и в художественной трактовке мифологических архетипов – соединением мифологии с историческими событиями и лицами Рима («Энеида» Вергилия), изображением жизни римской семьи (древнеримские автобиографии и мемуары).

Приближение римской литературы к интересам семьи и частного человека имеет не только позитивные, но и негативные последствия для раскрытия духовно-нравственной проблематики: позитивное проявляется в том, что повествование о становлении не героя, но обычного человека, как, например, Луция в «Золотом осле», оказывается для читателя намного ближе и, соответственно, действеннее в смысле духовно-нравственного опыта; негативное с духовно-нравственной точки зрения воздействие может оказывать оформление повествования о частном человеке в историю плута и авантюриста, имеющую своими истоками мифологический архетип трикстера (тени – в терминологии К. Г. Юнга).

Литература для чтения

Гомер. «Илиада», «Одиссея».

Эсхил. «Эдип-царь».

Контрольное задание

Раскройте своеобразие реализации мифологических архетипических моделей в античной древнегреческой и древнеримской литературе, используя духовно-нравственные понятия «культура», «герой», «хаос», «порядок», «желания», «вина», «искупление», «милосердие», «очищение», «становление», «мудрость», «простодушие», «земледельческий идеал», «связь с природой», «сакральное», «профанное», «смех», «непристойность», «быт», «страсти», «авантюрист», «плут».