Глава XIV

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЭЛИТЫ

1. ПОНЯТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ

Под политическими элитами обычно понимают не-

большие группы людей, чье положение в обществе дает

им возможность принимать решения, влияющие на

жизнь, развитие общества, или существенно влиять на

процесс принятия таких решений. Если решения имеют

общенациональное значение и от них зависит дальней-

шая судьба народа, страны, то речь идет о национальных

политических элитах. Если решения имеют общерегио-

нальное значение, то имеем дело с региональными

элитами. Предполагается, что люди, образующие элиты,

обладают качествами, знаниями, подготовкой и опы-

том, необходимыми для квалифицированного управле-

ния обществом, принятия правильных и необходимых

решений. Однако не всегда они в полной мере наделены

этими достоинствами, хотя, как правило, имеют ряд

качеств, необходимых для управленческой, организа-

торской работы.

Проблема политических элит - одна из централь-

ных в политологии и политической социологии, по-

386

скольку непосредственно связана с характером и каче-

ством политической власти, с конкретным способом ее

структурирования. Анализировать политические эли-

ты - значит искать ответ на вопросы: кто является в

данном обществе реальным субъектом государственного

управления и руководства, в чьих руках сосредоточена

вся полнота политической власти, кто прямо или кос-

венно определяет характер важнейших политических

решений. Качество политической власти во многом оп-

ределяется качеством политических элит и их взаимоот-

ношениями. Поведение политических элит - один из

важнейших факторов развития общества в том или

ином направлении, успеха или поражения тех или иных

реформ и начинаний. Исключительно важную роль эли-

ты играют в период радикальных социальных транс-

формаций.

Одна из сложных проблем, с которой столкнулись

бывшие советские республики - формирование новых

полноценных политических элит. Отсутствие таковых

является серьезным препятствием на пути создания

собственной государственности, рыночных преобразо-

ваний в экономике, развития демократических полити-

ческих институтов.

Иногда понятие политической элиты отмежевывают

от более широкого понятия "политический класс". Из-

вестный английский социолог Т. Боттомор считает,

"что политический класс" общества образуют все те

группы, которые осуществляют политическую власть

или влияние и прямо вовлечены в борьбу за политиче-

ское лидерство. Политической (или правящей) элитой

является только одна из этих групп, объединяющих тех,

кто реально осуществляет политическую власть в дан-

ном обществе в данное время [См.: Bottomore Tom.

Elites and society.- London and New York, 1993.- P.7].

Следовательно, по мнению Т. Боттомора, состав поли-

тической элиты относительно легко определить: она

включает членов правительства и высшей администра-

ции, военных руководителей и, в некоторых случаях,

представителей политически влиятельных знатных

(аристократических) семей и руководителей могущест-

венных экономических предприятий.

Границы политического класса определить несколь-

ко сложнее. В него входит, конечно, политическая эли-

13*

387

та, но он также может включать и "контрэлиты", со-

стоящие из лидеров политических партий, отстранен-

ных от власти, руководство профсоюзов, организаций

предпринимателей, интеллектуалов, активно участ-

вующих в политике и т. д. "Политический класс, таким

образом, состоит из групп, которые могут в определен-

ной мере сотрудничать, конкурировать или конфликто-

вать друг с другом" [Там же].

Термин "политический класс", однако, не получил

широкого признания в современной научной литературе.

Большинство авторов предпочитают говорить и писать о

политических элитах (одной или нескольких, в зависи-

мости от конкретного социально-политического контек-

ста), объединяющих тех, кто прямо или косвенно влия-

ет на ход дел в обществе. В рамках каждой из них и,

прежде всего, правящей элиты, многие авторы разли-

чают "политиков" (высшее руководство, принимающее

стратегические решения) и "функционеров" (высших

чиновников), отношения между которыми являются

сложными и неоднозначными. В определенных ситуаци-

ях и при определенных обстоятельствах "чиновники"

играют не вспомогательную, а основную роль в подго-

товке и принятии важнейших решений и являются ре-

альными носителями политической власти и политиче-

ского влияния.

Политическую элиту современного общества не сле-

дует отождествлять с многочисленной армией функционе-

ров, образующих государственный аппарат, исполни-

тельные органы местного самоуправления, аппарат и

активистов политических партий, общественных дви-

жений и организаций. Эти люди не принимают фун-

даментальных политических решений и не являются

самостоятельными субъектами власти - они лишь ра-

бочий инструмент, которым пользуются элиты, прово-

дя в жизнь свои собственные решения и планы.

Политическую элиту нельзя ограничивать и кругом

людей, занимающих высшие командные, администра-

тивные посты в государстве или других политических

институтах и имеющих официальные полномочия при-

нимать решения. Решения могут приниматься в другом

месте и другими людьми и быть продиктованы тем, кто

наделен правом легитимизации данного решения. Дело

в том, что какая-то часть политической элиты может

388

находиться в "тени", но тем не менее активно влиять

на государственную политику и обладать реальной вла-

стью. Определить поэтому границы политической элиты,

ее реальный персональный состав - всегда сложная и

трудная задача, как и эмпирическое исследование по-

ведения элиты в целом. Нелегкое дело и теоретическая

интерпретация феномена политической элиты. Полито-

логи спорят по поводу того, какова конкретная компо-

зиция политической элиты, каковы ее функции в об-

ществе, как их следует оценивать (положительно или

отрицательно). Нет согласия по вопросу о количестве

элит. Само существование политических элит не для

всех политологов - бесспорный факт.

Специалисты часто расходятся во мнении о том, на-

сколько замкнуты или открыты политические элиты,

насколько консервативно или прогрессивно они на-

строены, каким образом они взаимодействуют с не-

элитами. Но, в большинстве своем, они исходят из того,

что политические элиты - особые социальные орга-

низмы, которых отличают:

а) максимальная концентрация власти (в рамках обще-

ства в целом или одного из его основных сегментов);

б) рекрутирование новых членов преимущественно из

высших слоев общества, то есть узкая социальная база;

в) определенный уровень внутренней сплоченности

и взаимосвязанности;

г) общность политических взглядов и убеждений;

д) общие интересы и стремления.

Таким образом, элита - не совокупность индиви-

дов, действующих каждый самостоятельно. Это люди,

близкие по происхождению, интенсивно взаимодейст-

вующие и (как правило) имеющие общие ценности,

приверженности и цели. Специфика элиты удачно сум-

мирована Дж. Мизелем формулой "трех С" - group

consciousness (групповое сознание), coherence (сплочен-

ность), conspirancy (общие стремления) [См.: Mizel J.

The Myth of the Roiling class: Gaetano Mosca and the

"Elite".- Ann Arbor: University of Michigan Press, 1962.-

P.4]. Феномен политических элит вот уже на протяже-

нии более ста лет привлекает внимание политологов и

социологов, стремящихся осмыслить его природу, ха-

рактер, социальную роль, конкретные формы и типы

функционирования.

389

2. РАННИЕ ТЕОРИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЭЛИТ

Термин "элита" возник в XVII веке для обозначения

превосходного качества каких-либо предметов или то-

варов, чего-то наилучшего, совершеннейшего. Позже

он стал применяться для обозначения отборных соци-

альных групп, таких, как наиболее подготовленные во-

инские части или высшие слои аристократии. В лекси-

кон социальных и политических наук термин вошел в

конце XIX - начале XX века, благодаря работам двух

итальянских социологов: Вильфредо Парето и Гаэтано

Моска.

Вопреки утвердившимся к тому времени либераль-

ным политическим доктринам о преимуществах и необ-

ходимости демократического управления обществом,

выражающим волю всего народа или большей его час-

ти, оба социолога считали, что большинство населения

никогда не управляло и никогда не сможет управлять

обществом. В любой социальной системе, в любой исто-

рический период существует узкий слой людей, кото-

рые, благодаря контролю над ключевыми ресурсами и

своему положению в обществе, концентрируют в своих

руках всю власть и управляют остальной частью общест-

ва. В. Парето понимал под элитой тех людей, которые

добились наивысших достижений в своей среде дея-

тельности (неважно, какая это среда). Он подразделял

элиту на "правящую элиту", то есть тех, кто прямо или

косвенно вносит решающий вклад в управление обще-

ством, и на "не-правящую элиту". Население, таким

образом, состоит из двух страт (слоев): 1) низшая стра-

та, "не-элита" и 2) высшая страта, элита, которая, в

свою очередь, делится на: а) правящую элиту и б) не-

правящую элиту [См.: Pareto V. Treafise on General

Sociology.N. Y.: Dover, 1963.- P. 1423- 1424].

Анализируя элиты, Парето использовал

"психологический" подход. Социальное поведение лю-

дей он считал обусловленным психологическим факто-

ром, точнее, преобладающими в их сознании психологи-

ческими структурами, которые он называл "дериватами"

и "резидиумами" [См. об этом детальнее: Арон Р. Ос-

новные этапы развития социологической мысли. М.:

Прогресс, 1993.- С. 424 - 444, 451 - 463]. Некоторые

из них определяют решительный, агрессивный, сило-

390

вой стиль поведения членов политической элиты. Их

Парето называл "львами". Другие же детерминируют

гибкий, комбинационный стиль, присущий "лисам".

Элиты руководствуются в своем поведении осозна-

ваемыми собственными интересами, тогда как действия

не-элиты (масса) мотивируется чувствами. Поведение

массы преимущественно эмоциональное, тогда как

элита способна к более рациональному осмыслению

социальных ситуаций и управляет массой, спекулируя

на ее чувствах.

Правящая элита находится в состоянии медленной,

но постоянной трансформации. "Львы" понемногу утра-

чивают способность и готовность применять силу в за-

щите своих интересов. В составе элиты постепенно

становится больше индивидов, предпочитающих не по-

давлять не-элиту силой, а приобретать ее расположе-

ние. К власти вместо "львов", постепенно приходят

"лисы", но тем самым элита становится уязвимой для

новых "львов", которые силой снова берут власть, чтобы

впоследствии снова уступить ее "лисам". Этот процесс

Парето назвал "циркуляцией элит".

Гаэтано Моска предложил другой подход к пробле-

ме, получивший название "организационного". Он, как

и Парето, отмечал неизбежность деления любого обще-

ства на правящее меньшинство и управляемое боль-

шинство: "Среди постоянных фактов и тенденций, об-

наруживаемых во всех политических организмах, один

настолько очевиден, что различим невооруженным гла-

зом. Во всех обществах - начиная со слаборазвитых

обществ, которые едва достигли низших пределов ци-

вилизации, и вплоть до наиболее развитых и могущест-

венных - возникают два класса людей - класс, кото-

рый управляет, и класс, которым управляют. Первый

класс, всегда менее многочисленный, выполняет все

политические функции, монополизирует власть и на-

слаждается преимуществами, которые эта власть при-

носит, в то время как второй, более многочисленный

класс, управляется и контролируется первым, тем или

иным, более или менее законным, более или менее

произвольным и насильственным способом"[Mosca G.

The Ruling Class.- N. Y., 1939.- P.50].

Ключ к пониманию руководящей роли элиты Моска

видел в способности меньшинства быть организован-

391

ным.Чтобы занять место в элите, нужно быть обладате-

лем (или казаться им) некоторых атрибутов, высоко

ценимых в этом обществе. Такими атрибутами могут

быть богатство, озабоченность общественным благосос-

тоянием, военная доблесть или статус в религиозной

иерархии. Однако способность элиты контролировать

общество зависит от ее способности объединяться в

единую силу, выступать единым фронтом против других

сил в обществе. Меньшинство, согласно Моска, имеет

преимущество, благодаря тому, что оно есть меньшин-

ство. Небольшой группе всегда легче организоваться. Ее

внутренние каналы коммуникации и информации более

просты. Ее члены могут быстрее осуществлять контакты

между собой. Как результат, небольшое меньшинство

может быстро согласовать общие действия и создавать

впечатление полной солидарности в своих заявлениях и

действиях. Изменяющиеся обстоятельства вызывают не-

замедлительную реакцию группы, которая хорошо органи-

зована, в то время как менее организованные соперни-

ки, или основная масса населения, действуют вразброд

в поисках должной реакции на изменившиеся обстоя-

тельства. Организованное меньшинство, поэтому, все-

гда сильнее неорганизованного большинства. Моска так

это формулирует: "Власть (мощь) любого меньшинства

непреодолима для любого индивида в составе большин-

ства, "который стоит в одиночестве перед тотальностью

организованного меньшинства"[Там же.- С.53].

Моска больше внимания уделял неоднородности

элиты, высшего слоя политического класса. Он подчер-

кивал, что политическая элита представляет интересы

определенных социальных сил, и отмечал, что в совре-

менном мире элиты тесно связаны с остальной частью

общества, прежде всего, через низший слой политиче-

ского класса, так называемый "новый средний класс".

Моска исходил из наличия существенного различия

между современными демократиями и другими типами

политической организации общества, указывал на бо-

лее сложный характер взаимодействия между управ-

ляющим меньшинством и управляемым большинством.

Циркуляцию элит он объяснял не только психологиче-

скими, но и социальными факторами: перегруппиров-

кой социальных интересов, возникновением новых со-

циальных сил с новыми социальными интересами и т. д.

392

Последователь Г. Моска Роберт Михельс в своей

книге "Политические партии" рассматривает более об-

стоятельно те положения, которые Моска выдвинул,

но не развил в полной мере. Михельс был согласен с

тем, что контроль со стороны элиты возможен только

благодаря ее организованности. Но он пошел дальше,

утверждая, что сама структура любого организованного

общества вызывает необходимость в элите. Михельс

сформулировал гипотетический закон, управляющий

любыми социальными организациями - знаменитый

"железный закон олигархии" и проверил его на приме-

ре организаций, которые должны были менее всего

подходить под этот закон - на европейских политиче-

ских партиях в годы перед Первой мировой войной. Эти

партии провозглашали равенство и демократию в своей

внутренней организации, рассматривали своих лидеров

только как проводников воли партийных масс, и преду-

сматривали различные организационные механизмы,

обеспечивающие ответственность лидеров. Однако, как

считал Михельс, даже такие организации, стремящиеся

предотвратить контроль со стороны элиты, подчинены

"железному закону олигархии". Михельс не сформулиро-

вал строго этот закон, но его смысл в том, что в любой

организации любого масштаба руководители становятся

необходимыми для ее успеха и сохранения. Природа

организации такова, что она наделяет властью и пре-

имуществами группу лидеров, одновременно давая им

возможность не подлежать контролю, а значит и не

быть ответственными перед членами организации, да-

же там, где руководители избираются. Такая ситуация

определяется как психологическими, так и организаци-

онными факторами, причем последние неизмеримо

важнее. Михельс доказывал, что любая совместная че-

ловеческая деятельность, когда она достигает масштаба

и сложности, заслуживающих названия "организации",

требует некоторых профессиональных специальных зна-

ний и умений для того, чтобы не быть разрушенной.

Контроль над организацией оказывается в руках не-

большой чгруппы людей, обладающих такими знаниями

и умениями, способных эффективно управлять ее дея-

тельностью. А дальше "власть умножает власть".

Михельс признавал и роль психологических факто-

ров в образовании элит. К таковым он относил апатич-

393

ность большинства людей по отношению к политике.

Большинство людей проявляют интерес к политике, толь-

ко если это каким-то образом связано с их личными

интересами. Они не знают, как работает политическая

система. Такие люди, считал он, имеют психологиче-

скую потребность быть руководимыми и готовы возло-

жить политическую ответственность на других. Апатия,

подчиненность и безразличие обеспечивают идеальные

условия для тех немногих, кто хочет руководить и имеет

для этого организаторские способности.

Хотя Михельс ограничил свой анализ жизнью поли-

тических партий, закон олигархии, по его убеждению,

применим к любым организациям, включая и государ-

ство. Демократия в том смысле, что государством

управляет весь народ или его большинство, невозмож-

на. При любой демократии главные решения будут при-

ниматься могущественной олигархией. Правда, по Ми-

хельсу, ограничивать олигархические тенденции и

способствовать (хотя и ограниченно) демократии может

появление и существование нескольких соперничающих

партий (каждая руководима своей олигархией), конку-

ренция которых обеспечивает в какой-то мере косвен-

ное влияние населения, чьей поддержки эти партии

стремятся добиться. Итак, некоторым гарантом демо-

кратии может быть соперничество олигархий. Более

поздние исследования показали, что "железный закон

олигархии" Михельса в определенной мере преувеличе-

ние. В частности, детальное исследование деятельности

норвежских партий показало, что отношения между

лидерами партии и членами партии не столь однознач-

ны (как это выглядело по Михелъсу), что лидеры при-

слушиваются к мнению рядовых членов и учитывают их

интересы. "Железный закон олигархии" следовало бы

переименовать в "резиновый закон олигархии" [Valen Henry

and Katz Daniel. Political Parties т Norway: A Community

Study.- Oslo, 1967.- P.98].

Основные положения классических ранних теорий

политических элит можно подытожить следующим об-

разом:

1. Согласно классическим теориям элиты в совре-

менных (индустриальных) обществах богатство, соци-

альный статус и политическая власть определяют и уси-

ливают друг друга. Те, кто принимает политические

решения и осуществляет политическую власть, проис-

394

ходят из привилегированных слоев и не представляют

общественность. Социальная база высшей власти нико-

гда не является широкой.

2. Элита - организационно оформленная, спло-

ченная, взаимосвязанная, организованная группа. Это

позволяет ей монополизировать и удерживать политиче-

скую власть, тогда как массы дезорганизованы и ра-

зобщены.

3. Элите присуще стремление к консенсусу относи-

тельно желательного устройства общества и организации

власти. Консенсус обусловлен ее решимостью сохранить

свое господствующее положение. Он распространен как

на фундаментальные ценности и верования, так и на ин-

терпретацию правил политической игры.

4. Чтобы пользоваться поддержкой масс, элита на

словах демонстрирует свою приверженность демократи-

ческим идеалам, но на самом деле она консервативна и

презирает массы.

Ранние теории политической элиты вступили в про-

тиворечие с получившей широкое распространение на

рубеже XIX - XX веков марксистской концепцией ре-

шающей роли народных масс в истории. Они противо-

стояли социалистическим доктринам и в более общем

смысле, показывая, что обществом управляет (правит)

не класс, обладающий экономической или военной

властью, а элита, в силу особых достоинств своих чле-

нов. Иными словами, политическая власть производна

не от экономической и военной власти определенного

класса, а от индивидуальных качеств, достоинств лю-

дей, образующих элиту.

Эти теории поставили также под вопрос демократи-

ческий оптимизм либеральных концепций, доказывав-

ших принципиальную возможность и необходимость

справедливого распределения власти между всеми граж-

данами общества, равного доступа людей к управлению

общественными делами.

Основатели теории элит весьма скептически относи-

лись к демократическим идеалам, считая их, в принци-

пе, неосуществимыми, низко оценивали действенность

выборов как демократического механизма формирова-

ния власти и контроля за ней. Элита сама собой выра-

жает, определяет результаты выборов, периодически

обманывая массы во время избирательных кампаний.

395

"Когда мы говорим, что избиратели "выбирают" своего

представителя, мы используем очень не точный язык.

Истина в том, что он сам себя избирает посредством

избирателей, и если это выражение подходит не ко

всем случаям, то можно уточнить его, сказав, что его

выбирают его друзья" [Mosca G. The Ruling Class.- 1939.-

P. 25]. Элиты не верят в демократию, но притворяются

заинтересованными в общественных делах и прибегают

к обману в стремлении получить поддержку обществен-

ности.

Начиная с XIX века развивался и другой подход к

феномену элит, согласно которому их существование не

считалось непреодолимым препятствием для демокра-

тического развития общества. Уже в книге А. де Токвиля

"Демократия в Америке" обсуждаются условия, ограни-

чивающие тенденции узурпации власти элитой. Токвиль

считал, что с ликвидацией аристократического нера-

венства, свойственного феодальному обществу и обес-

печивающего определенный плюрализм центров власти

и политического влияния, существенно возрастает

опасность сосредоточения власти у небольшой группы

людей, прежде всего, бюрократического центрального

правительства. Токвиль называл пять условий, препятст-

вующих "демократическому деспотизму": 1) разделение

полномочий между различными органами власти и

управления; 2) сильное местное самоуправление; 3) раз-

деление федеральной власти на исполнительную, зако-

нодательную и судебную и строгое разграничение вла-

стных полномочий между федеральным правительством

и правительством штатов; 4) свобода и независимость

прессы; 5) свобода ассоциаций, наиболее существен-

ное, по его мнению, из всех условий. Свобода объеди-

нения граждан в различные организации, движения, с

одной стороны, препятствует социальной атомизации

индивидов, с другой стороны, она мешает монополи-

зации экономических и социальных функций централь-

ным правительством [См.: Токвиль А. де. Демократия

в Америке.- М.,1992.- С.214 - 237.].

Французский социолог Э. Дюркгейм в своей извест-

ной работе "Профессиональная этика и гражданская

мораль" писал, что функции правительства способна

осуществлять небольшая группа людей, которые могут,

не подавляя остальных граждан, представлять их на-

396

сущные интересы.Условием для этого служит существо-

вание в обществе профессиональных ассоциаций, воз-

никающих в связи с разделением труда. Правительство

чинит произвол в той мере, в какой неразвиты так назы-

ваемые "вторичные группы", то есть группы, которые,

согласно Дюркгейму, являются посредниками между

государством и человеком. В современных обществах,

считал он, такие группы лучше всего представлены

профессиональными ассоциациями. Они, а также поли-

тические партии, обеспечивают двустороннюю комму-

никацию между управляющими и управляемыми, а

также широкие контакты между государством и други-

ми элементами общества.

Промежуточную позицию между консервативными и

демократическими теориями элиты занимали суждения

немецкого социолога К. Мангейма. В книге "Идеология

и утопия" он рассматривал элитистские теории как

фашистские по своей природе. В более поздних работах

он несколько изменил свою точку зрения. В книге

"Человек и общество в эпоху Реконструкции" он рас-

сматривал индустриальное общество как движущееся от

классовой организации к элитарной системе. Иерархия

общественной системы может, по Мангейму, опреде-

ляться уже не только "кровью" или "собственностью",

но также индивидуальными достоинствами и достиже-

ниями. Позже он так обозначит соотношение элитизма

и демократизма: "Практическое осуществление полити-

ки находится в руках элиты. Но это не значит, что об-

щество не является демократическим. Для демократии

достаточно, чтобы индивидуальный гражданин, хотя и

не принимающий прямого участия в работе правитель-

ства, имел по меньшей мере возможность давать почув-

ствовать свои стремления с определенными интервала-

ми" [Mannheim К. Essays on Sociology of Culture. -

London, 1962.- P. 179].

Немецкий социолог полагал, что элиты открыты,

благодаря персональной квалификации людей и соци-

альной мобильности. По его мнению, возможно демо-

кратическое рекрутирование политической элиты,

уменьшающее дистанцию между ней и остальным об-

ществом, обеспечивающее постоянную связь между

ними. К. Мангейм считал необходимым и возможным

существование ответственных элит, исповедующих гу-

манистические ценности.

397

3. СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О

СУЩНОСТИ И РОЛИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЭЛИТ

Современная политическая наука выдвинула множе-

ство различных, часто противоположных как по теоре-

тическому содержанию, так и по идеологической окра-

шенности интерпретаций сущности политических элит

и их роли в обществе.

Одна из основных демаркационных линий проходит

в этой области между теоретиками, продолжающими

традиции школы Парето и Моска, считающими, что в

современном социальном мире власть безраздельно

принадлежит правящей верхушке, и их оппонентами,

доказывающими, что существование политических элит

при определенных условиях совместимо с демократиче-

скими принципами управления обществом. Первое на-

правление можно обозначить как монистический

"леволиберальный элитизм", второе - как плюралисти-

ческий, "праволиберальный" элитизм. Разумеется, эти

определения очень условны, поскольку не совсем вы-

ражают суть данных направлений и затушевывают серь-

езные различия внутри каждого из них.

Одним из самых заметных представителей первого

направления был американский социолог Чарльз Райт

Миллр.Он считал, что со времен В. Парето и Г. Моска

социальные изменения привели не к ослаблению, а к

усилению доминирующей роли элит. Современными

обществами, какими бы демократическими ни были их

конституции, фактически правит элита, и даже в Аме-

рике, где отсутствуют традиции феодальной аристокра-

тической иерархии, где существуют значительное ра-

венство экономических и социальных условий жизни

граждан и сильная демократическая идеология, соци-

альное развитие привело к беспрецедентному усилению

власти элиты и ее неподотчетности остальному общест-

ву.Ч. Р. Миллс развивал концепцию "властвующей эли-

ты", согласно которой в современном американском

обществе демократические институты деградировали и

политическая власть оказалась монополизированной

небольшой группой людей, статус и состав которой не

могут быть должным образом объяснены талантами,

способностями, особой психологией индивидов, ее со-

ставляющих. Эту группу следует анализировать в кон-

398

тексте экономической и политической структуры обще-

ства. Власть не производна от выдающихся достоинств

личностей, а является атрибутом высших позиций в

наиболее важных институтах общества. Элита, по Мил-

лсу, - продукт "институционального ландшафта" об-

щества. Жизнь современного общества высоко институ-

ционализирована, некоторые институты играют в нем

стержневую роль и высшие должности в иерархии этих

институтов образуют "стратегические командные посты

в социальной структуре" [Mills С. R. The Power Elites.-

Oxford University Press, 1959.- PA].

Такими институтами современного американского

общества Миллс считал крупнейшие корпорации, по-

литическую исполнительную власть и армию. Элита со-

стоит из высших руководителей этих институтов; между

ними существует тесное взаимодействие и взаимопони-

мание; у них общие интересы, стремления и ценности,

которые часто переходят из одной институциональной

"верхушки" в другую. Лидеры крупного бизнеса перехо-

дят на руководящие посты в правительство и возвра-

щаются обратно, высшие военные руководители могут

перемещаться в исполнительные политические структу-

ры и бизнес, то же часто происходит с высшими поли-

тическими администраторами. Элиту отличает общий

стиль жизни, чувство общности.Хотя элита и не состо-

ит из нескольких "знатных семейств", но тем не менее,

слагается из представителей наиболее состоятельного

слоя общества. Миллс был убежден, что в доминирую-

щих институтах современного американского общества

средства и инструменты власти настолько сильно скон-

центрированы в руках немногих, как никогда ранее в

истории. Эта власть настолько значительна, что содер-

жит возможность "делать историю", то есть набольшая

группа может существенно изменять направление дея-

тельности, жизнь огромного количества людей [См.:

Там же.- С.20 - 25].

У Ч. Р. Миллса нашлось немало сторонников и по-

следователей, нередко еще более категоричных в суж-

дениях и оценках, чем он сам. В то же время его позиция

вызывала возражения у многих западных политологов и

социологов, считающих существование элиты совмес-

тимым с демократией. Особенно активно утверждения

Ч. Р. Миллса оспаривал Р. А. Даль, считавший, что в

399

американской политической системе все активные и

легитимные группы населения могут заставить прислу-

шаться к себе на определенных критических стадиях

принятия решений [См.: Dahl R. Preface to Democratic

Theory. Chicago: University of Chicago Press, 1956.- P. 137].

Он определял элиту как "меньшинство, чьи предпочте-

ния систематически превалируют в случаях дискуссий

по ключевым политическим вопросам" [Dahl R. A. Criti-

que of Ruling Elite Model // F. Castles et al. Decisions.

Organizations and Society: Penguin. - P. 370 - 379], и

доказывал, что нельзя оценивать относительный объем

ее власти без точного определения тех проблем и во-

просов, на которые эта власть распространяется. Власть

в современных обществах распределена по разным сфе-

рам общественной жизни, и влияние элиты, домини-

рующей в той или иной сфере, не распространяется за

пределы этой сферы.Поэтому не существует какой-либо

одной го"тшы, способной эффективно контролировать

все аспекты общественной жизни. Кроме того, Даль

указыват на необходимость разграничивать актуальную

и потенциальную власть элиты, а также на отсутствие

прямой связи между происхождением элиты (из срав-

нительно узкого привилегированного слоя) и ее поли-

тическим поведением. Оценить реальную власть и роль

политической элиты можно, по его мнению, лишь на

основании глубокого и тщательного изучения реального

процесса принятия политических решений.

Современная политологическая литература анализи-

рует проблему политических элит, как правило, с по-

мощью одной из пяти теоретически возможных моделей

структурирования власти [Knoke David.Powers structures:

The Handbook of Political Behavior/ Ed. by S. L. Long. -

New York and London: Plenum Press, - 1981. - Vol. 3. -

P. 272 - 332].

1) Радикально-демократическая модель подразуме-

вает участие в принятии политических решений каж-

дого члена социальной организации. Все граждане (чле-

ны социальной организации) обладают равными воз-

можностями участия в управлении. В такого рода соци-

альных системах политическая элита, как таковая, не

существует. Хотя некоторые индивиды могут быть на-

значены на административные должности, они не имеют

решающих возможностей определять коллективные ре-

шения.

400

Руководящие позиции ограничены строгими проце-

дурами принятия решений, частой ротацией лидеров и

строгим контролем за их деятельностью, что не позво-

ляет власти концентрироваться в руках отдельных инди-

видов или групп.

Подобного рода политические организации практи-

чески не встречаются в реальной жизни, за исключени-

ем утопических коммун или небольших ассоциаций,

создаваемых с ограниченными целями. Но и они не

могут сохранять радикально-демократическую модель

управления в течение длительного времени. Такая мо-

дель является скорее гипотетической, жизнеспособной

она могла бы стать только в полностью однородных со-

циальных системах, не знающих дифференциации по

классовым, этническим, профессиональным и иным

критериям.

2) Демократически-плюралистическая модель. В этой

модели основные субъекты принятия политических ре-

шений - не атомизированные граждане, а группы,

возникающие на основе определенных интересов. Эти

группы конкурируют друг с другом по поводу тех или

иных ресурсов, а также политической власти, влияния

на правительство.Эта конкуренция - главное препятст-

вие концентрации власти в одних руках. Имеет место

дисперсия, рассредоточение власти между различными

группами интересов ("interest groups") и политическими

институтами (исполнительными, законодательными

органами, партиями, ассоциациями). Такая дисперсия

неизбежно вытекает из функциональной дифференциа-

ции и специализации современных обществ. "Вместо

единого центра суверенной власти, здесь должно иметь

место множество центров власти, ни один из которых

не есть или не может быть полностью суверенным"

[Dahl R. Pluralist Democracy in the United States. Conflict

and Consent.- Chicago, 1967.- P.24].

В каждой из таких конкурирующих групп, в каждом

центре власти возникают свои лидеры, которые прини-

мают важнейшие решения, но только в тех или иных

областях рбщественных интересов, связанных со спе-

цификой конкретной группы.

Широкая дисперсия интересов и центров не позво-

ляет сформироваться элите, которая контролировала бы

все социальное пространство, управляла бы всеми ас-

пектами общественной жизни.

401

Такая система изменчива и подвижна; в ней много

групп и ассоциаций, существующих непродолжительное

время. Усиление одних групп вызывает возникновение и

усиление других, с противоположными интересами.

Межгрупповые конфликты и конкуренция создают оп-

ределенное равновесие их политического влияния, спо-

собствуют поискам компромиссов и консенсусов. Госу-

дарству в демократически плюралистической модели

отведена роль нейтрального арбитра в споре конкури-

рующих политических сил и интересов. Оно предстает

системой взаимодействующих, соперничающих и со-

трудничающих органов, которые отражают социальный

плюрализм современного общества.

Позиции элиты в политических институтах плюрали-

стически структурированной власти заполняются пре-

имущественно благодаря соревнованию лиц, делающих

карьеру в рамках того или иного сектора общественной

жизни. Предполагается, что этот процесс возводит на

командные позиции наиболее квалифицированных лю-

дей, способных наилучшим образом представлять и за-

щищать соответствующие группировки, институцио-

нальные интересы. При этом обеспечивается достаточно

надежный контроль за их деятельностью, прежде всего

с помощью альтернативных выборов.

Ответственность элиты в неправительственных ин-

ститутах - более сложная проблема для демократиче-

ски-плюралистической модели. В них далеко не всегда

"верхушку" избирают "низы". Предполагается, что

сдерживающими факторами здесь являются деятель-

ность институтов-соперников; механизмы судебной вла-

сти, общественное мнение помогают до некоторой сте-

пени контролировать элиту в частном секторе.

3) Мулъти-элитная модель. В отличие от предыду-

щей, эта модель структурирования власти исходит из

признания большей автономности, независимости элит

и большей иерархизации властных полномочий внутри

каждой из них. В обществе существует разветвленный

комплекс элит, имеющих значительную степень незави-

симости. Между ними существуют противоречия и кон-

куренция. Количество элитарных иерархий определяется

историко-культурными потребностями общества, его

традициями, расстановкой социальных сил. Главное ус-

ловие существования такой модели структурирования

402

власти - дифференциация и специализация современ-

ных обществ, порождающая различные области специа-

лизированной деятельности, в каждой из которых до-

минирует сравнительно небольшое число людей,

принимающих ключевые для данной области решения.

Разными авторами выделяются и анализируются разные

виды стратегических элит. Чаще всего называют: поли-

тическую, военную, экономическую, моральную, куль-

турную и научную элиты. Ни одной из них не приписы-

вается постоянная доминирующая роль. Политическая

элита довольно часто рассматривается как обладающая

большей мерой автономности и выступающая посред-

ником в конфликтах между различными центрами вла-

сти, контролирующая бюрократию и так называемые

"силовые структуры". Не приписывая какой-либо элите

превосходства над другими элитами, данная модель до-

пускает, что в определенных ситуациях, переживаемых

обществом, роль той или иной элиты может сущест-

венно возрастать. Но влияние каждой элиты, за исклю-

чением экстраординарных ситуаций, в основном огра-

ничено специализированной областью ее деятельности.

Большая, чем в плюралистической модели, роль

отводится здесь государству, играющему не роль ней-

трального посредника в соперничестве различных груп-

пировок, а роль самостоятельного субъекта политиче-

ского влияния и руководства.

Как и в плюралистической модели, подразумевается,

что элиты рекрутируют в свой состав людей талантли-

вых, с соответствующей подготовкой, квалификацией,

функциональными качествами - независимо от их со-

циального положения и происхождения.

4) Модель "властвующей элиты". По этой модели по-

литические ресурсы концентрируются у узкого слоя лю-

дей, принимающих ключевые для общества решения в

силу того, что они занимают командные позиции в вы-

сокоцентрализованных институциональных иерархиях.

Люди, занимающие наивысшие позиции в институцио-

нальных иерархиях, тесно связаны и взаимодействуют

друг с другом, разделяют общие политические предпоч-

тения.

Сферы их влияния часто пересекаются и образуют

единую властвующую в данном обществе элиту, с об-

щими ценностями, интересами и целями, координи-

403

рующую и согласующую свои действия. Члены власт-

вующей элиты часто имеют общие социальные корни,

общий образ жизни, нередко роднятся с помощью бра-

ков или браков детей.

В развитых индустриальных странах экономические

интересы являются для властвующей элиты приоритет-

ными, и экономическая элита является ведущей. Полити-

ческая элита играет внутри властвующей подчиненную

роль и не может предпринимать действий, противоре-

чащих экономическим интересам, без риска потерять

свои позиции.

Ч. Р. Миллс анализировал триумвират, состоящий

из экономической, военной и политической элит. Од-

нако современные сторонники концепции "властвую-

щей элиты" склонны отводить главенствующую роль

экономической элите, контролирующей громадные фи-

нансовые ресурсы. Все важнейшие решения в области

внешней политики, регулирования экономики и соци-

альной сферы принимаются небольшими группами ли-

деров гигантских корпораций, армейской иерархии и

правительственного аппарата с учетом, прежде всего,

экономических интересов. Правящая элита допускает

существование под собой так называемой "вторичной

системы власти" ("secondary power system"), для реше-

ния ме,нее существенных для нее проблем: парламент,

некоторые правительственные учреждения, местные

органы власти. На этом уровне возможны определенная

политическая конкуренция и демократический плюра-

лизм.

Государство в данный момент не является более или

менее независимым субъектом, а подчинено воле вла-

ствующей элиты.

Механизмы пополнения властвующей элиты требуют

длительной подготовки, обучения, повышения квали-

фикации, опыта. Чтобы достичь наивысших позиций,

кандидату необходимо полностью принимать ее основ-

ные ценности. Властвующая элита всегда готова к кон-

сенсусу по поводу таких фундаментальных принципов,

как священный характер частной собственности, при-

быль, в качестве основного мотива экономической дея-

тельности, необходимость позитивного (хотя и ограни-

ченного) государственного регулирования экономики и

общественной жизни.

404

Властвующая элита изолирована от населения и не

зависит от политически неорганизованных масс. Оказы-

вая финансовую поддержку политикам во время избира-

тельных кампаний, она (а не электорат) контролирует их

поведение после избрания. Властвующая элита неподот-

четна массам, поскольку манипулируя средствами мас-

совой информации, институтами обучения и воспита-

ния, превращает население в политически инертную,

пассивную, легко управляемую массу.

5) Модель классового конфликта. Истоки ее - в

марксистской методологии, акцентирующей роль боль-

ших социальных групп (классов) в социально-экономи-

ческих и социально-политических процессах. Согласно

этой модели политическая власть в современном обще-

стве распределена не между политическими элитами

(или элитой и не-элитой), а между двумя большими

классами - крупным монополистическим капиталом и

лишенным собственности рабочим классом. Класс ка-

питалистов, благодаря контролю над средствами произ-

водства, осуществляет идеологический и политический

контроль. В работах последних лет приверженцы этого

подхода сосредоточивают внимание на конфликтах

внутри господствующего класса, связанных с диффе-

ренциацией интересов различных его сегментов. В связи

с этим пересматривается традиционная для марксизма

трактовка государства как аппарата управления, полно-

стью и всецело подчиненного воле господствующего

класса. В некоторых работах, развивающих "модель

классового конфликта", государство все больше начи-

нает рассматриваться как относительно автономный

корпоративный субъект политической игры, способный

уравновешивать различные сегменты класса капитали-

стов для того, чтобы предотвращать разрушительную

конкуренцию между ними и сохранять капиталистиче-

скую систему, которая, правда, трансформируется при

этом. Временами государство вынуждено действовать в

своих собственных интересах, учитывать не только ин-

тересы экономически господствующего класса, но и

делать определенные уступки интересам рабочего клас-

са. Однако обычно государство действует во имя сохра-

нения капиталистических отношений. Применяя ре-

прессии, идеологическое давление, оно стремится,

чтобы рабочий класс оставался пассивным и дезоргани-

405

зеванным. Категория "политическая элита" в рамках

данной модели является, по сути, излишней, так как

тут оперируют более абстрактными понятиями, такими,

как "класс", "классовые интересы", "государство".

Охарактеризованные выше модели структуризации

власти не являются, конечно, точным отражением раз-

личных реальных состояний политической организации

общества. Это абстрактные теоретические конструкции,

инструмент для конкретного анализа реальных состоя-

ний политической жизни. Мало кто из современных за-

падных политологов отдает предпочтение первой и по-

следней из них. В основном они согласны с тем, что в

развитых капиталистических обществах страной управ-

ляет не народ, что политические решения принимаются

небольшим количеством людей, которые более богаты,

лучше образованы и имеют более сильные связи, чем

средний, обычный гражданин. Однако они заметно рас-

ходятся в вопросах об уровне концентрации власти у

одной или нескольких элит, о степени их сплоченности

и солидарности или, напротив, конкуренции между

собой, о характере политического участия обществен-

ности, не-элитных групп и объединений граждан в

принятии важных политических решений, об ответст-

венности и подконтрольности элит.

В последнее время выдвигается все больше аргумен-

тов в пользу "мульти-элитной" модели, как наиболее

близкой к реальной структуризации власти в западном

мире.

Оценка реальной роли и места политических элит в

управлении современным обществом зависит от того,

насколько развиты эмпирические исследования этого

феномена. Они, чаще всего, нацелены на выяснение

состава элиты. Исследуется социальное происхождение

членов элиты; особенности их профессиональной и по-

литической карьеры. Социологи и политологи стремятся

выяснить, какие индивидуальные качества отличают

членов элиты, какие из них являются наиболее сущест-

венными в той или иной политической системе.

Важным направлением эмпирического исследования

элиты является изучение ее идеологических приорите-

тов, ценностей, верований и убеждений. Наконец,

большое значение имеет изучение процесса принятия

решений элитой, конкретных механизмов и форм этого

406

процесса. В эмпирических исследованиях элиты приме-

няются все основные инструменты эмпирической со-

циологии: социологические опросы, интервью, изучение

архивных документов, дневников, мемуаров, контент-

анализ прессы и др. Однако следует подчеркнуть, что

элиты - привилегированные и замкнутые группы, не

склонные позволять тщательно исследовать себя. По-

этому сбор эмпирической информации об их жизни

весьма затруднен, и ученые располагают ею далеко не в

том объеме, какой необходим для точной оценки роли

политических элит в современном обществе.

4. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭЛИТА В ПОСТТОТАЛИТАРНОМ

ОБЩЕСТВЕ

Проблема качества политической элиты имеет осо-

бое значение для посттоталитарных стран, вступивших

на сложный и трудный путь рыночных экономических

реформ и демократизации политической системы! В этих

странах разными темпами и с разным успехом продол-

жается начатый перестройкой процесс формирования

новой политической элиты, совместимой с новыми

экономическими и политическими реалиями, способ-

ной конструктивно решать сложнейшие задачи постто-

талитарного развития.

Анализ персонального состава политических элит

показывает, что коллапс коммунистических режимов в

Советском Союзе и странах Восточной Европы не привел

к радикальной смене элит, но, напротив, сопровождался

сохранением руководящих позиций за представителями

старой элиты, иногда называемой "номенклатурой*;1. Ин-

тересные данные приведены польским социологом

Яцеком Василевским.

Сравнивая обладателей примерно 900 высших поли-

тических, экономических и культурных элитарных по-

зиций в России, Венгрии и Польше в 1988 г. с облада-

1 "Номенклатура" - термин для обозначения ключевых должно-

стей, право назначения на которые закреплялось за соответствующим

партийным органом (райкомом, горкомом, обкомом или Центральным

Комитетом Коммунистической партии). Словом "номенклатура" впо-

следствии стали называть людей, занимающих эти должности. Совет-

скую политическую элиту образовывали люди, занимавшие наивысшие

позиции в иерархии номенклатурных должностей.

407

телями тех же или эквивалентных позиций в каждой из

названных стран в 1993г., он обнаружил, что около 1/3

лиц, занимавших элитные позиции в 1988 г., остава-

лись на тех же или подобных позициях в 1993 г. [Wasi-

levski Jacek. Communist Nomenklatura in Post-Communist

Eastern Europe: Winners or Lossers of Transformation?

Warsaw: Polish Academy of Sciences. 1995]. В некоторых

секторах процент сохранивших руководящие посты ока-

зался еще выше: 50,7% среди экономической элиты в

Польше, 48,2% среди политической элиты и 40,8% сре-

ди культурной элиты в России.

Исследование Василевского обнаружило, что значи-

тельная доля "новых" обладателей элитных позиций в

1993 г. состоит из тех, кто в 1988 году были "замес-

тителями" или другими влиятельными руководителями

"второго эшелона", поднявшимися на несколько ступе-

нек выше: 49% в России, 37,4% в Венгрии и 26% в

Польше.

В целом, соотношение "выигравших" (то есть тех,

кто в 1988 году принадлежал к старой элите "высшего"

или "второго" эшелона и сохранил свои посты или

продвинулся выше к 1993 г.) к "проигравшим" (утра-

тившим к 1993 году элитные позиции) было 86:10 в

России, 23:10 в Польше и 22:10 в Венгрии [См.: Там же.].

Близкие данные получены сектором изучения элиты

Института социологии РАН: более 75% политической и

60% бизнес-элиты - выходцы из старой советской но-

менклатуры. Новая политическая элита России состоит

главным образом из бывших партийных и советских ра-

ботников, а новая экономическая элита - из комсо-

мольского актива и хозяйственников [См.: Крыштанов-

ская О. Финансовая олигархия в России // Известия. -

1996.10 янв.].

В Украине также основная часть людей, стоящих у .

власти, имеет подобное "номенклатурное" происхожде-

ние.

Налицо политологический парадокс: демократиче-

скими и рыночными преобразованиями руководят, в

основном, те же люди, которые в недалеком прошлом

представляли руководство тоталитарных обществ.

Чтобы объяснить этот парадокс, необходимо рас-

смотреть более подробно феномен "номенклатуры", ее

природу, характер, стадии эволюции.

408

К началу "перестройки" советская политическая

элита прошла путь длительной и сложной эволюции,

претерпела несколько глубоких качественных трансфор-

маций. Обобщая различные подходы и точки зрения,

представленные в научной литературе, посвященной

этой проблеме, можно вьщелитУпять основных этапов ее

становления и развития: 1) ленинский; 2) сталинский;

3) послесталинский; 4) позднебрежневский; 5) "пере-

строечный" (горбачевский).

В. И. Ленин, всецело принимая и отстаивая фунда-

ментальное положение марксизма о диктатуре пролета-

риата как форме организации власти в переходный от

капитализма к коммунизму период, внес, тем не менее,

в него существенную поправку, а именно: тезис о ру-

ководящей роли сплоченной и дисциплинированной

партии, без которой рабочий класс-(не говоря о кре-

стьянстве) не может ни выработать революционного

сознания, ни осуществить все необходимые для по-

строения социализма и коммунизма преобразования.1.

Партия профессиональных революционеров-большеви-

ков пришла под руководством Ленина к власти в октяб-

ре 1917 года. Руководство партии - "ленинская гвар-

дия" - заняло все руководящие посты и должности в

государстве, контролировало все ключевые направле-

ния его деятельности и отвечало всем классическим

признакам политической элиты: немногочисленность;

замкнутость; сплоченность; приверженность к единой

системе идеологических ценностей и, главное - ничем

не ограниченная возможность принимать все важней-

шие политические решения, определяющие дальней-

шую судьбу страны и народД Внутри этой элиты, по

тем или иным вопросам были возможны различные

точки зрения и различные подходы к их решению, су-

ществовали определенные демократические процедуры

и нормы, определенная степень автономности по от-

ношению к вождю.

Приход к власти Сталина резко изменил характер

правящей политической элиты, изменил настолько,

что у некоторых исследователей возникают обоснован-

ные сомнения по поводу самого факта существования

элиты в период сталинского правления. В это время в

высшем руководстве, 1 пишет один из авторов,

"отсутствовали признаки целостности, сплоченности,

409

единства, солидарности, высокой степени консолида-

ции, без которых элита - не элита, а аморфная, рас-

сыпающаяся при первом толчке "группа товарищей".

Как известно, диктатор терпеть не мог какой-либо

"групповщины", "фракционности", видя в формирова-

нии и тем более в существовании любых постоянных и

сплоченных групп зародыш оппозиции и реальную уг-

розу своему господству" [Мясников О. Г. Смена правя-

щих элит: "консолидация" или "вечная схватка"" // По-

лис.- 1993.- № 1.- С.52 - 53].

Руководители в СССР были "замкнуты" на "хозя-

ине", между ними существовали преимущественно

"вертикальные" связи, "горизонтальных" фактически не

было.

Именно в этот период складывается тот особый тип

политической элиты, который получил впоследствии

название "номенклатуры". Сталинские руководители

уже не имели права даже на минимальную политиче-

скую самодеятельность и на взгляды, отличающиеся от

взглядов вождя. Основным критерием отбора в элиту

(при наличии значительных деловых качеств и способ-

ностей) была личная преданность вождю; основным

мотивом поведения было самосохранение, так как Ста-

лин с помощью периодически проводимых "чисток" и

репрессий регулярно "перетряхивал" номенклатуру, во-

зобновив традиционную для российского самодержав-

ного правления (идущую еще от Ивана IV) традицию

уничтожать морально (а потом и физически), унижать,

позорить в глазах народа правящую верхушку, создавая

иллюзию "плохих бояр", плохо пекущихся о людях, и

"хорошего царя", всегда готового их покарать и защи-

тить свой народ.

Несмотря на многочисленные, возникающие уже

при Ленине и официально закрепленные при Сталине

привилегии и льготы, советская номенклатурная элита

пребывала в состоянии постоянной нестабильности и

неуверенности, от которого она стала весьма энергично

освобождаться уже после смерти Сталина. Под лозунгом

"восстановления ленинских норм партийной жизни" и

укрепления "социалистической законности" ей удалось

сделать свое существование достаточно стабильным и

безопасным и создать "классическую номенклатурную сис-

тему", просуществовавшую вплоть до начатой в 1985 году

М. Горбачевым "перестройки".

410

Суть "номенклатурной системы" в следующем: аппа-

ратом ЦК КПСС составлялся список важнейших руко-

водящих должностей, назначение на которые утвержда-

лось высшей партийной иерархией..

Эта иерархия состояла из 14 категорий [См.:К1§-

Ьу Т. Н. Political in the USSR.- Aldershot: Edward Elgar,

1990; Сироткин В. Г. Номенклатура (заметки историка)

// Вестник Академии наук СССР - 1990.- № 6.- С. 12-26;

Кожихина Т. П., Фигатнер Ю. Ю. Советская номенкла-

тура: становление, механизмы действия // Вопросы ис-

тории.- 1993.- № 7,- С. 25 - 38; Джавланов ОТ., Михе-

ев В. А. Номенклатура: эволюция отбора // Луч.- М, 1993].

Первый, наивысший уровень - Генеральный Секре-

тарь ЦК КПСС, члены и кандидаты в члены Политбю-

ро ЦК КПСС, секретари ЦК КПСС. Второй уровень

составляли те должности, назначение на которые тре-

бовало утверждения на уровне Политбюро (первые,

иногда вторые секретари республиканских партийных

организаций, первые секретари обкомов и горкомов

крупнейших городов, союзные министры, военное ру-

ководство, послы в социалистических странах и круп-

нейших капиталистических государствах, директора

мощных военно-промышленных предприятий, руково-

дители творческих союзов и редакторы центральных

газет и журналов). Третий уровень - должности, утвер-

ждаемые Секретариатом ЦК КПСС: заместители мини-

стров, вторые секретари обкомов, председатели облис-

полкомов и т.д.

Далее шли должности, назначение на которые согла-

совывалось с соответствующим отделом ЦК КПСС. Затем

должности, контролировавшиеся областными, город-

скими и районными комитетами партии и так далее.

Для достижения высших слоев номенклатуры, то есть

для того, !чтобы попасть в общесоюзную политическую

элиту, требовалось пройти все ступеньки номенклатур-

ной иерархической лестницы.'"Традиционная траекто-

рия номенклатурной карьеры начиналась с учебы в Мо-

скве, затем работы в советском, комсомольском или

партийном аппарате на уровне района, потом следовал

вызов в Москву на один-два года в ЦК КПСС, затем

возвращение в провинцию на более высокий руководя-

щий пост (часто должность первого секретаря). Кроме

географической мобильности, нужны были изменения в

карьерной специализации: переход с комсомольской

411

работы на советскую, затем на партийную, на хозяйст-

венную работу, вновь на советскую и т. д. [См.:

Kryshtanovskaya О. St. White. From Soviet Nomenklatura

to Russian Elite // Europe-Asia Studies. - 1966.- Vol.48,

№ 5.- P.711 - 733].

Естественно, чтобы попасть в "номенклатуру" и

усиленно продвигаться вверх, необходимо было обла-

дать целым рядом качеств, таких как высокие организа-

торские способности, исполнительность и дисциплини-

рованность, искушенность в аппаратных играх, личная

преданность кому-нибудь из вышестоящих патронов. Не

последнюю роль играло также умение "принимать" вы-

соких гостей.

Номенклатура достаточно строго и внимательно за-

ботилась о компетентности своих кадров. Кандидатуры

на те или иные должности тщательно подбирались,

изучались и обсуждались. Существовала система обуче-

ния и повышения квалификации номенклатурных кад-

ров в виде сети высших партийных, комсомольских и

профсоюзных школ, Академии общественных наук при

ЦК КПСС, Академии народного хозяйства при Совете

Министров СССР.

Обладатели "номенклатурных" должностей получали

высокую зарплату, однако, главным источником их

благосостояния была система привилегий, которая сво-

дилась фактически к возможности приобретать высоко-

качественные товары и услуги по ценам, часто симво-

лическим (через систему спецмагазинов, спецателье,

спецресторанов, спецсанаториев, поликлиник и т. д.,

вплоть до спецкладбищ). При этом каждому номенкла-

турному уровню строго соответствовал свой уровень

привилегий.

Хотя высшие партийные иерархи производили впе-

чатление едва ли не маразматиков, руководящее поли-

тическое и хозяйственное ядро советской "номенклатуры"

составляли энергичные и высоко дееспособные руково-

дители, многие из которых, в постсоветский период,

легко "переигрывали" своих демократических оппонентов

(Б. Ельцин, Л. Кравчук, Э. Шеварнадзе, Г. Алиев и дру-

гие). Та легкость, с которой разрушилась советская по-

литическая система, объясняется не слабостью и бес-

помощностью "номенклатуры", а ее готовностью (и в

определенной мере желанием) начать игру по новым

политическим и, особенно, экономическим правилам.

412

К периоду так называемого "позднего коммунизма"

(вторая половина 70-х - начало 80-х годов) "номенкла-

тура" вошла в новый этап своей эволюции и сущест-

венно трансформировалась в идеологическом и лично-

стном плане.

В Советском Союзе и других социалистических

странах к этому времени ключевые позиции в партий-

но-советской системе на всех уровнях\ стали занимать

более молодые, более образованные и профессионально

подготовленные специалисты. В большинстве своем они

относились к коммунистическим идеологическим дог-

мам, как к чисто ритуальным обрядам, выступали но-

сителями прагматического сознания и, нередко, крити-

чески оценивали экономические структуры и механизмы

"реального социализма", который все больше демонст-

рировал свою неэффективность. "

Эта "поздняя генерация" советской элиты обладала

образовательным, культурным и социальным "капита-

лом", который невозможно было эффективно реализо-

вать в рамках "закрытого" общества. С началом "пере-

стройки" она начала свое "вхождение в рынок", - стала

использовать свой политический статус и связанные с

ним возможности для приобретения собственности, то

есть для "приватизации" государственной собственности

в свою пользу.

Можно назвать несколько стадий посттоталитарной

трансформации советской политической элиты.

Первая -^попытка реформировать политическую и

экономическую систему, приспособить ее к новым реа-

лиям и "вдохнуть" в нее "второе дыхание". Она прово-

дилась, встретив, с одной стороны, жесткое сопротив-

ление консервативной части политической элиты, а с

другой - равнодушие "поздней генерации". В результате

элита утратила прежнюю монолитность и дезинтегриро-

валась.

Вторая стадия связана с нарастанием дезинтеграци-

онных тенденций внутри СССР и усилением автоном-

ности региональных политических элит, начавших уси-

ленно артикулировать национальную проблематику.

Для третьей стадии характерно активное участие

"поздней генерации" элиты и региональных элит в пе-

рераспределении государственной собственности. Меха-

низмы этого процесса, естественно, широко не афи-

413

шировались и трудно доступны для изучения, тем не

менее, некоторые из них уже вполне понятны. "Пробой

пера* было создание в 1987 году так называемой "ком-

сомольской экономики". Возникшие сначала в центре и

затем быстро распространившиеся по всей стране Центры

научно-технического творчества молодежи (ЦНТТМ)

получили возможность заниматься коммерческой дея-

тельностью, импортно-экспортными операциями, между-

народным туризмом, шоу-бизнесом на привилегирован-

ных условиях. Если ни одно государственное предприятие

в конце 80-х годов не имело права превращать безна-

личные средства в "наличные" деньги, то Центры

НТТМ пользовались правом на эту простую финансо-

вую операцию, приносившую до 30% прибыли, 5% ко-

торой перечислялось в ЦК КПСС [KryshtanovskayaO. St.

White. From Soviet Nomenklatura to Russian Elite //

Europe-Asia Studies.- 1966.- Vol. 48, № 5.- P.711 - 733].

Из комсомольских коммерческих структур вышли

многие крупные предприниматели постсоветской эпохи.

Следующим этапом капиталистической трансформа-

ции советской элиты была' скрытая от общественности

приватизация наиболее перспективных промышленных

предприятий, финансовых структур, экспортных отрас-

лей (нефть, газ, лес, металлы и др.). Государственные

предприятия превращались в концерны, в гигантские

промышленные корпорации на очень неопределенной

законодательной основе, нередко с прямым или кос-

венным нарушением "неудобных" законов. Приватизация

"государства государством" (в лице его чиновников) в ос-

новном была закончена тогда, когда объявили о массо-

вой приватизации [См.: Крылтгановская О. Финансовая

олигархия в России // Известия.- 1996.10 янв.].

Аналогичным образом, хотя и с определенными ва-

риациями, шел процесс трансформации советской но-

менклатуры в посттоталитарную элиту и в других рес-

публиках бывшего Советского Союза. Однако он имеет

два существенных отличия от российского. Во-первых,

Россия унаследовала от СССР наиболее подготовлен-

ные и квалифицированные управленческие кадры,

имеющие реальный опыт управления государством. Но-

менклатура других республик уступала московской сво- .

им качеством и фактически не имела опыта управления

414

государством, поскольку государственность в этих рес-

публиках носила в основном декоративный, а не функ-

циональный характер. Реальные институты и рычаги

государственной власти были сконцентрированы в об-

щесоюзном центре. Во-вторых, та часть российской но-

менклатуры, которая сохранила командные позиции,

прошла испытание острой политической борьбой с де-

мократической оппозицией, в ходе которой она не

только закалилась и окрепла, переняла не только демо-

кратическую фразеологию, но и, в значительной степе-

ни, сам способ демократического мышления и поведе-

ния. Политическая номенклатура в бывших республиках

СССР сохранила свои кресла простым маневром, сме-

нив коммунистический идеологический дискурс на на-

ционал-коммунистический, или чисто националистиче-

ский. Естественно, что в разных республиках это

происходило по-своему, с большей или меньшей сте-

пенью приверженности старым, партийно-советским

формам организации власти.

Постсоветская Украина не стала тут заметным ис-

ключением. И перед ней, наряду с необходимостью

формирования реальных государственных структур, на-

циональной идентификации и консолидации, стояла

задача формирования демократически мыслящей, ком-

петентной, квалифицированной и энергичной полити-

ческой элиты. Эксперты отмечали весьма низкий про-

фессиональный уровень тех политиков и чиновников,

которыми располагало украинское общество к моменту

обретения им государственной независимости. "...Укра-

инский политический класс - неадекватный, неподго-

товленный и недостаточный по своим размерам. Он по-

хож на типичную постколониальную элиту в одной из

стран третьего мира, однако его проблемы, накопив-

шиеся за три столетия колониализма, 70 лет тоталита-

ризма и 7 лет горбачевского периода, гораздо значи-

тельнее, чем те, которые были оставлены третьему

миру его империалистическими правителями" [Motyl A.

Dilemmas of Independence. Ukraine After Totalitarism.

Counsil on foreign Relations Press.- N. Y., 1993.- P. 167].

За годы государственной независимости ситуация не

могла не измениться, и в Украине сформировалось не-"

мало политиков и администраторов, освоивших технику

управления самостоятельным государством, приобрет-

415

ших (нередко путем проб и ошибок) необходимые для

этого знания, навыки и опыт. Однако процесс форми-

рования полноценного политического класса в Украине

только начался.

Если оценивать форму организации власти в ны-

нешней, посттоталитарной Украине, то ее сложно со-

отнести с одной из основных моделей организации вла-

сти. В Украине не сложилась система общественных,

политических, профсоюзных организаций, объедине-

ний, ассоциаций, позволяющих гражданам если не уча-

ствовать в принятии важнейших политических решений,

то существенным образом влиять на этот процесс.

В стране не сложилась реальная многопартийная систе-

ма, являющаяся одним из наиболее важных факторов,

препятствующих концентрации политической власти в

руках элиты. В Украине нет пока независимых и влия-

тельных средств массовой информации, способных

быть гарантом гласности и открытости политического

процесса. В стране не сформировался политически ак-

тивный электорат. Политическая культура населения

остается неразвитой и преимущественно эмоциональ-

ной по своему характеру. Наконец, вряд ли можно го-

ворить о наличии в Украине нескольких, представляю-

щих различные сегменты общества, конкурирующих

друг с другом и уравновешивающих друг друга элит.

В Украине пока вырисовывается весьма специфиче-

ская форма организации политической власти, к кото-

рой лучше всего подходит название "полиархии". Поли-

тическая власть принадлежит небольшому количеству

влиятельных групп, состоящих из лидеров (патронов) и

клиентеллы.Это несколько могущественных финансово-

промышленных групп Востока Украины, а также не-

сколько групп, чей политический капитал произведен

от их идеологического влияния в западных регионах и

стабильной поддержки западноукраинским электора-

том. В такую полиархию входит и хорошо организован-

ная группа профессиональных "социалистов" и "комму-

нистов", имеющая сильные позиции в парламенте. Ни

одна из этих групп не является однозначно доминирую-

щей. Баланс их сил достаточно нестабилен и, несмотря на

значительные расхождения интересов, лидерам прихо-

дится взаимодействовать и находить в кризисных ситуа-

циях необходимое взаимопонимание.

416