23 Февраля 1948 года представители сша, Англии и Франции собрались в Лондоне для

обсуждения будущего Германии. Договорились объединить три зоны оккупации,

провести денежную реформу и включить западную часть Германии в план Маршалла.

Через месяц после этого, вечером 26 марта 1948 года, Сталин принял руководителей

восточной части Германии — сопредседателей Социалистической единой партии

Германии Вильгельма Пика и Отто Гротеволя.

— Пропагандируя план Маршалла, — жаловался Гротеволь, — англичане и американцы

говорят о помощи, которую будто бы собираются предоставить Германии.

Контрагитация нашей партии в этом вопросе не стала действенной вследствие

распространенных среди населения иллюзий, связанных с планом Маршалла. В борьбе

с планом Маршалла партии пока не удается увлечь за собой широкие массы.

18 декабря на новой встрече со Сталиным Вильгельм Пик высказался еще резче:

— План Маршалла означает ограбление Германии.

С самого начала план Маршалла воспринимался как инструмент холодной войны. В

Москве, видимо, понимали, что щедрая экономическая помощь разрушенной Европе

подрывает протестный потенциал населения континента и перспективы компартий. За

более тесной экономической интеграцией обычно следует более тесное политическое

объединение. Так и произошло. Немцы в западной части Германии связали свою

судьбу с западным миром. В конце концов план Маршалла привел к созданию Общего

рынка.

18 июня 1948 года в западных зонах оккупации было объявлено о проведении

денежной реформы. 23 июня США, Англия и Франция объявили, что денежная реформа

пройдет и в западных секторах Берлина. Сталин знал, как на это ответить.

В сорок пятом Берлин поделили на четыре сектора оккупации. Советский сектор

станет столицей Германской Демократической Республики. Западный Берлин хотел

быть частью Западной Германии. Но со всех сторон окруженный советскими войсками

Западный Берлин оказался очень уязвимым.

24 июня 1948 года Советская военная администрация в Германии объявила о том, что

прекращается сообщение между Западным Берлином и западными зонами оккупации

Германии. Объяснили, что дороги и мост через Эльбу «временно закрыты в связи с

ремонтом». На железнодорожной станции Хельмштадт на границе двух зон стояли

американские поезда. Американские офицеры требовали пропустить их, советские

офицеры отвечали: состав пропущен не будет.

Заодно в Западном Берлине отключили электричество. Город остался без света,

тепла и продовольствия. Началась блокада Берлина. Это была первая битва холодной

войны, первое прямое столкновение Востока и Запада.

Сталин был уверен, что Западный Берлин не выдержит блокады и его можно будет

присоединить к Восточной Германии. Что касается Соединенных Штатов и Англии, то

они не решатся на какие-то действия, а ограничатся дипломатическими нотами. По

словам Громыко, Сталин решил для себя, что отступит только в том случае, если

американцы решатся на настоящую войну.

Англия и Соединенные Штаты действительно были растерянны. Они не испытывали

желания сражаться из-за Западного Берлина. Но понимали, каковы ставки. «Если

Берлин будет оставлен, — писал тогда один американский журналист, — завтра

половина населения Европы вступит в коммунистическую партию».

Власти города заявили: «Западный Берлин никогда не станет коммунистическим!»

Обер-бургомистр Западного Берлина социал-демократ Эрнст Рейтер говорил на

митинге:

— Всеми средствами мы будем сопротивляться притязанию на власть тех, кто хочет

сделать нас рабами одной партии. В таком рабстве мы жили в рейхе Адольфа Гитлера.

С нас хватит. Мы не желаем его возрождения… Сегодня весь мир знает, что именно

здесь бьется сердце новой германской демократии… Свобода — смысл всей нашей

жизни.

В Вашингтоне в эти дни было жарко и влажно. Президент Трумэн нервничал,

чувствовал себя усталым. Ему не нравилось выражение «холодная война». Он

предпочитал иное выражение — «война нервов». Газеты были полны слухами о

грядущей войне. На совещании в Белом доме прозвучала идея нанести ответный удар

— закрыть для советских судов Панамский канал. Трумэн отверг эту идею. Но

подчеркнул:

— Мы остаемся в Берлине.

Генерал Люциус Клей предложил танками проложить дорогу в Западный Берлин. Клей

был человеком с бешеным темпераментом. Как выразился его приятель, «он отличный

парень, когда расслабится, проблема в том, что он никогда не расслабляется».

Трумэн опять сказал «нет»: это уже почти настоящая война.

Генералы-летчики Хэп Арнолд и Куртис Лемэй вспомнили, как во время Второй

мировой они доставляли грузы в Китай через Гималаи по воздуху. Воздушный мост

показался Трумэну идеальным решением. Полеты Сталин запретить не сможет. Сбивать

самолеты рискнет только в том случае, если хочет войны.

— Русские хотят войны? — спросил Трумэн.

— Не думаю, — ответил генерал Клей.

Через два дня после начала блокады в Западном Берлине приземлились первые

самолеты с продовольствием.

Трумэн разрешил доставлять в Берлин ежедневно около четырех тысяч тонн продуктов,

горючего и промышленного сырья. К зиме это количество возросло до двенадцати

тысяч тонн в день. Кормили два миллиона человек и снабжали их углем.

Западноберлинцы получали маленькие пайки. Но никто в городе от голода не умер.

Электричество давали на несколько часов в день, и хозяйки вставали среди ночи,

чтобы на электроплитке сварить что-нибудь на завтра.

Зима была очень холодной. Городские власти взяли на себя — вместе с союзниками —

организацию лагеря для молодежи, где прилично кормили. Это был праздник для

берлинских подростков.

Американские транспортные самолеты взлетали с аэродрома в Висбадене и садились в

Западном Берлине на аэродроме Темпельхоф. Инициативу американцев поддержали

английские и французские власти. Для воздушного моста открыли аэродром Тегель во

французской зоне Берлина и аэродром Гатов в английской. Летчики успевали

совершить три перелета в день. Самолеты садились каждые четыре минуты.

Думали, что воздушный мост понадобится на неделю-другую. А он действовал триста

двадцать два дня, одиннадцать месяцев. Воздушный мост обошелся очень дорого, но

явился одной из наиболее смелых и оригинальных акций в холодной войне. Хотя на

него израсходовали не меньше средств, чем на какую-либо локальную войну с

применением обычного оружия, однако обошлось без кровопролития. Погибли только

несколько летчиков в результате авиакатастроф. Берлинцы были поражены тем, что

союзники, для которых немцы еще недавно были врагами, рисковали ради них жизнью.

Во время берлинского кризиса Москва получала от высокопоставленной агентуры

советской разведки огромное количество информации о том, что происходило в

коридорах власти в Лондоне и Вашингтоне. Американцы сами сомневались в успехе,

не сразу поняли, насколько успешным оказался воздушный мост, и эта неуверенность

вдохновляла Сталина. Он решил, что Запад не выдержит, но недооценил берлинцев и

американцев. Напрасно он считал их слюнтяями, которым не хватит мужества,

решительности и готовности терпеть лишения. У самого Сталина не выдержали нервы,

и он отказался от идеи блокады.