19 Октября 1954 года под давлением египтян Энтони Иден согласился вывести из

зоны Суэцкого канала восемьдесят тысяч британских солдат. Это было вынужденное

решение, но в палате общин Иден доказывал его разумность.

— Нам нужна действующая база, а не осажденный гарнизон, — говорил Иден.

Договорились, что останутся и четыре тысячи специалистов для эксплуатации канала.

В 1955 году Кларисса сопровождала мужа в поездке по Ближнему и Дальнему Востоку,

потому что министру иностранных дел предоставили собственный самолет. Во время

этой поездки Иден в единственный раз встретился с новым руководителем Египта

полковником Гамалем абд аль-Насером. Кларисса записала в дневнике: «Насер

производил впечатление здоровья и силы».

Энтони Идеи попросил Насера навестить его в шесть вечера в британском посольстве.

Насер посчитал это нарушением протокола. Иден обязан был приехать к нему. Но тем

не менее появился в посольстве. Прохаживаясь, Иден рассказывал Насеру, что

представляет собой политика Великобритании.

«Его монолог, — вспоминал Насер, — не предполагал обсуждения или моих замечаний».

Завершив свою речь, Иден посмотрел на часы и сказал:

— Боюсь, мне надо идти. Я должен переодеться к обеду. Я полагаю, вы хотели знать

о нашей политике.

Именно в этот момент, говорил Насер, он понял, как мало Англия нуждается в

сотрудничестве с Египтом и что он обязан добиться нового порядка на Ближнем

Востоке.

В британском посольстве устроили торжественный обед. Весь церемониал

дипломатической службы ее величества был неприятен египтянам, потому что

напоминал о колониальном прошлом. Насер раздраженно говорил соратникам:

— Все это выглядело так, что мы — воры, а они принцы!

Англичане совсем не воспринимали Насера. Так, в июне 1953 года Уинстон Черчилль

приехал в Вашингтон. Во время торжественного обеда, на котором присутствовали

видные американские дипломаты, когда речь зашла о Насере, Черчилль взорвался:

— Я не позволю, чтобы египетский «хвост» вертел головой льва. Я готов

оккупировать страну, если там что-то произойдет.

Энтони Иден считал, что арабы превратились в орудие Советов в холодной войне на

Ближнем Востоке. Взгляды Идена определялись и донесениями британской разведки из

Каира. Резидент Фредди Стокуэлл и его заместитель Ян Критчетт докладывали в

Лондон, что Насер — агент коммунистической революции. А вот британский посол

Хамфри Тревольян считал, что Насер прежде всего националист и влияние Москвы на

него не так велико.

Иначе к египтянам относились американцы. Центральное разведывательное управление

с 1952 года пыталось работать с Насером. Аллен Даллес симпатизировал Насеру и

готов был сотрудничать даже после того, как египетский лидер стал покупать

оружие за железным занавесом. Государственный секретарь Джон Фостер Даллес

прислушивался к своему брату. Насер получал в Вашингтоне любую помощь.

В 1955 году отношения с Насером настолько улучшились, что в Каир прибыл новый и

нетерпеливый резидент ЦРУ Майлс Коупленд. Он чувствовал себя самостоятельной

фигурой и не обращал внимания на дипломатов. Когда кто-то из его гостей,

спохватившись, говорил, что надо бы представиться и американскому послу

Джефферсону Кэффери, резидент отмахивался:

— Старику уже объяснили, что это наше шоу. Не вижу, зачем вам идти к нему.

Перед этим Коупленд был резидентом в Сирии. Считается, что это он затеял серию

военных переворотов в Дамаске, что закончилось приходом к власти просоветского

режима. Он прощался с сирийскими друзьями очень бурно. Выпившие участники

вечеринки стреляли в потолок из пистолетов.

10 марта 1955 года Насер пригласил американского посла и вручил ему список

оружия, которое хотел бы купить в Соединенных Штатах.

Даллес не любил «нейтралов». В его лексиконе это означало что-то ненадежное,

сомнительное, нестабильное. Тем не менее в начале мая американский посол сообщил

Насеру, что его заявка одобрена, но платить придется наличными. Египет не мог

выложить на стол двадцать семь миллионов долларов.

18 мая Насер обратился к Москве. Советское руководство ответило, что согласно на

бартерные сделки.

9 июня Насер сказал американскому послу, что он может сговориться с русскими, но

предпочел бы покупать оружие в США. Он вручил послу сокращенный список на десять

миллионов — сказал, что такую сумму наберет.

19 июня Насер опять повторил послу, что все еще надеется на американское оружие.

Но Даллес полагал, что Насер его шантажирует, выторговывает более выгодные

условия. Думал, что советской экономике масштабные поставки не по карману,

такого количества лишнего оружия Москва не найдет. И ошибся. Хрущев с

удовольствием санкционировал поставку вооружений Египту.

Американские разведчики Кермит Рузвельт и Майлс Коупленд три с половиной часа

беседовали с Насером 26 сентября 1955 года, уговаривая его найти приемлемую

формулировку объявления о покупке оружия в Восточной Европе и вставить абзац,

который можно было бы истолковать как предложение мира Израилю. Они убеждали его:

скажите, что оружие идет не из Советского Союза, а из Чехословакии. Но Насер на

это не пошел. 27 сентября в Каире было сообщено о сделке: Египет получит двести

истребителей МиГ-15, пятьдесят бомбардировщиков Ил, двести семьдесят пять танков

Т-34.

Джон Фостер Даллес болезненно воспринял оружейную сделку. Возразить было нечего

— Москва заключила законную сделку с Египтом. Но государственный секретарь хотел

отыграться. К тому же он был раздражен тем, что Египет признал правительство

коммунистического Китая — самое дьявольское правительство в восприятии Даллеса.

У Насера была мечта: построить к югу от Асуана плотину. Электроэнергия плюс

ирригация позволят расцвести египетской экономике. Гаролд Макмиллан, в ту пору

британский министр финансов, вспоминал: «Иден и я согласились с Даллесом, что

надо помочь Египту в этом амбициозном деле». Имелось в виду дать не только

американские деньги, но и займы Всемирного банка. В сентябре 1955 года

западногерманские, британские и французские компании образовали консорциум,

чтобы строить плотину.