2. Антиномии системы языка и лакуны

Нас интересует то, что предшествовало слову, существовало до его образования - то, что рано или поздно становится словом, т.е. предметом нашего внимания являются внутриязыковые лакуны, которые реально существуют, но не фиксируются ни одним словарем.

Между тем “самым заметным и в то же время самым значительным процессом, происходящим в лексике современного языка, яв­ляется процесс пополнения ее новыми словами” [241, С. 156], т.е. тем, чем могут стать и становятся лакуны.

“В последние годы внимание к проблеме новых слов обострилось, - пишет В.Г.Гак, - их изучение стало более интенсивным. Исключительно высокая "неогенность" XX в., нео­логический "бум", о котором пишут исследователи разных языков, обусловили создание особой отрасли лексикологии - неологии, науки о неологизмах” [57, С. 37].

Именно процесс образования неологизмов, по мнению О.А. Габинской, в состоянии вскрыть движущие силы и причины, которые обусловливают появление новых слов в языке. Таких факторов, выявленных разными исследователями, немало:

“... необходимость назвать новый предмет, который входит в жизнь народа” [263, С. 91]; “... необходимость называния новых понятий” [1, С. 10; 179, С. 40]; “... причиной создания слова может быть стремление точно выразить мысль” [331, С. 111];

потребность в “...новых названиях того, что уже имеет наименование”, “...потребность дать новое, более удачное наименование тому, что уже обозначено в языке” [179, С. 40; 263, С. 91];

“... стремление назвать единым словом уже известное понятие, которое прежде обозначалось описательно, в виде словосочетания” [179, С. 40; 63, С. 91];

“... стремление к экспрессивности, достижению определенно­го стилистического эффекта” [18, С. 3];

“... стремление найти слово, наиболее полно выражающее сложный образ, возникающий в творчестве писателя” [263, С. 92];

появление новообразований в поэтическом тексте может быть вызвано “необходимостью назвать новые реалии или понятия, для выражения которых в общем языке еще нет средств” [13, С. 80];

“... для обозначения того или иного явления или разновид­ности явления в языке не было слова, поэтому писатель создает новое” “... стремление кратко выразить мысль (часто одно слово заменяет или целое словосочетание, или даже предложение)” [331, С. 111];

“... заменяя собой словосочетание, окказионализмы служат эконо­мии речи, способствуют ее смысловой емкости и экспрессив­ной насыщенности” [2, С. 14];

“... стремление своеобразной формой слова обратить внима­ние на его значение или сообщить слову новое значение” [75, С. 350];

“... отсутствие (вообще или в данный момент) в лексиконе говорящего нужного наименования” [2, С. 13] и др.

Общепризнано, что значение (семантика) слова есть отражение объективной действительности, т.е. что ее лексические изменения обус­ловлены экст­ралингвистическими факторами [19, 198, 290, 337 - 340, 352].

Нетрудно убедиться в этом из бес­численных исследований. “Появление лексических новообразований отражает изме­нения в инвентаре, составе и свойствах предметов и явлений объективного мира, общественную деятельность человека и работу человече­ского сознания, - пишет, например, Н.З. Ко­телова. - Уже давно было обра­щено внимание на вы­сокий уровень как содержательности лексики вообще (широко известны выска­зывания пи­сателей, ученых, лингвистов о богатстве содержания словарей, за­клю­чающих в себе "всю вселенную"), так и в осо­бенности экстралингвистиче­ской информативности” [152, С. 5].

Количест­венно более весомы именно эти, экстралингвистически обусловлен­ные образования новых лексиче­ских единиц и заимство­вания. Но к проблеме интралингвальной лакунар­ности они не имеют почти никакого отношения. Это как раз ответ на вопрос, всегда ли появлению новых слов предшествуют лакуны. Нет, не всегда. В случае инноваций, обусловленных экстралингвистиче­скими факторами, лакунарность в одноязычной ситуации, как правило, почти не на­блюда­ется или она весьма непродолжительна: новая реалия входит в жизнь общества, уже будучи наименованной ее создателями.

Например, в 1970 г., после высадки нашего автоматического аппарата на Луну, во всех языках осозналась новая лакуна, которая в очень сжатые сроки и заполнилась. В газете “Юманите” от 20 но­ября 1970 г., по свидетельству В.Л. Муравьева, был приведен список слов, используемых французской прессой для обозначения нового, поразившего весь мир, прибора-автомата: lunokhod, auto lunaire, luna-trac­teur, lunambile, lunamobile.

Объективности ради следует сказать, что по этому поводу имеется прямо противоположное мнение. “Не следует думать, - предупреждает В.М. Лейчик, - что появление нового объекта сразу же сопровождается появле­нием названия для него” [165, С. 4]. Автор приводит такой пример: “Специалисты научно-исследовательского института земной коры при Ле­нинградском университете синтезировали три новых, до сих пор не из­вест­ных в минералогии соединения... У них пока условные названия... Свое "имя" и место в общей системе - международном каталоге, который насчитывает около 30 тысяч различных соединений, наши минералы получат несколько позднее. Вначале надо тщательно на атомном уровне изучить их свойства” (В. Герасимов. К тайнам рождения ми­нералов. Правда, 1979, 5 янв.).

Однако, как показывают исследования, лексические изменения да­леко не всегда находятся в прямой зависимости от внеязыковых причин [76, 82, 84, 113, 137, 141, 199, 240]. “Также социально обусловленными в конечном итоге (только иначе: не за счет отображения в языке дейс­твительности, а за счет социального характера речевой практики использования языка) явля­ются внутрисистемные преобразования” [152, С. 6], имеющие самое прямое отношение к лакунам данного языка. “Внутренние преобразо­вания в языке менее заметны.

Обусловленные ими неологизмы не обо­значают новых предметов и понятий, они используются для наименова­ния уже бытующих реалий, которые прежде обозначались либо описа­тельно (лакуна в своем классическом виде), либо уже известным в языке отдельным словом” [48, С. 44]. Естественно, такие лексемы менее заметны, экспрессия новизны в них выражена не столь ярко. Видимо, этим обстоятельством, а также сложно­стью, недостаточ­ной разрабо­танностью общей проблемы внутренних законов развития языка объ­ясняется абсолютная неизученность феномена лакунар­ности, являющегося следствием наиболее распространенной при­чины образования новых слов - стремлением носителя языка ликвидиро­вать расчлененность наименования [313, С.73; 29; 166, С. 8 - 9 и др.]. Это одна из универ­сальных причин лексической объектива­ции, ибо приводит к об­разованию слова на месте ла­куны (расчлененного, описа­тельного наименования).

Системная организация охватывает ту сторону языковой деятель­ности человека, которая соответствует соссюровскому определению языка, т.е. ту, которая хранится в памяти человека, иначе говоря - знание языка. Наличие системы языка в памяти делает возможными все другие аспекты языковой дея­тельности: говорение, слушание, чтение, письмо - все собственно коммуникативные его проявления [232, С. 77]. При этом каждая единица системы языка рассматривается современной лингвисти­кой не только отдельно, но и в ее отношении к более крупным единицам, в состав которых она входит, и к бо­лее мелким, которые входят в ее состав. Система языка включает подсистемы, т.е. выступает как иерар­хия систем, расположенных одна над другой в соответствии с типами единиц, которые имеются в этой системе. Основным типам единиц (фонема, морфема, слово, предложение) соответствуют четыре основных уровня (яруса), выделяемых в языковой системе: фонологический, мор­фологиче­ский, лексический и синтаксический.

Лексический уровень опирается на морфологический и сам является опорой синтаксического. Морфемы, единицы морфологического уровня, являются средствами оформления слова, а слова - средствами оформления предложе­ний - единиц вышележащего уровня. И, напротив - слово выполняет всю полноту своих функций только в предложении, как морфема - только в составе слова. Отсюда и возможность трехсторон­него подхода к слову: как к единице лексического уровня, как к комплексу морфем и как к составной части предложения. Семема объективируется либо синтаксически (расчлененно), либо лексически - одним словом.

Для понимания феномена лексической лакунарности необходимо рассматривать слово в коммуникативном аспекте как самостоятельную единицу, несущую определенную информацию, т.к. язык есть универ­сальная знаковая система, служащая для передачи мысли (информации) с помощью специфических материальных форм. “Отношения манифеста­ции, связывающие элементы плана содер­жания с эле­ментами плана выражения, имеют в его структуре исключительно важное значение. Эти отношения в словах, представляющих собой знаки языка в наиболее полном, классическом виде, реализованы в связях внешней материальной формы слова - лексемы, с его внутренней, идеальной стороной - семемой” [162, С. 10].

При этом мы придерживаемся взглядов таких видных семасиологов как Д. Ричардс, С. Огден, С. Ульманн, Э. Бенвенист, В.А. Звегинцев, А.И. Смирниц­кий, З.Д. Попова и др., которые обсуждают проблему знака только по отношению к слову, имеющему все четыре вида отношений, необходимых для знаковой ситуации. “Подход со стороны знаковой ситуации показывает, - пишет З.Д. Попова, - что знаками мыслительных образов в языке являются только лексемы” [232, С. 72]. Отсюда, как мы уже указывали, лакуна с точки зрения семиотики - это означаемое при отсутствии означающего в виде однословного наименования; в аспекте семасиологии - это не материализованный фонетически и графически некий конструкт (концепт), набор сем, лишенный до поры до времени своего форматива (лексемы); в ракурсе семиотики - озна­чаемое, способное существовать, а в большинстве случаев реально бытующее в языке как бы в ожидании своего означающего, что обусловлено асимметрией языкового знака.

Исследователи разных поколений отмечают борьбу противопо­ложностей, которая определяет саморазвитие языка. Эти про­ти­вополож­ности принято называть языковыми антиномиями. Они порождают все новые столкновения, новые противоречия в языке, а значит, являются постоянным стимулом внутреннего развития языка. Таким образом, антиномии рассматриваются как противоречия, присущие самому объекту [166, С. 24].

Мы считаем, что все антиномии в той или иной степени обусловливают и, следовательно, объясняют феномен лексической лакунарности, являясь причи­ной и следствием существова­ния этого уникального явления, в ракурсе которого мы далее анализируем основные антиномии: асимметрии языкового знака; узуса и возможностей языковой системы; говорящего и слушающего; кода и текста; двух функций языка - информационной и экспрессивной. Изложим вкратце суть каждой из них, экстраполируя их последствия на проблему лакунарности.

Асимметричность языкового знака заключается в том, что в структуре языкового знака означающее и означаемое находятся в со­стоянии перма­нентного конфликта: означающее стремится к приобрете­нию новых значений, означаемое - к приобретению новых средств своего выражения [166, С. 27]. Эта антиномия, стимулирующая развитие любого яруса языковой системы, имеет осо­бенно большое значение для развития грамматики. Грамматический строй наиболее последовательно склады­вается из бинарных (двучленных) корреляций, в значительной части которых соотношение отдельных членов отличается асимметричностью, выступаю­щей в двух основных разновидностях.

1. Два означающих относятся к одному и тому же означаемому, причем одно из них указывает на какой-либо признак означаемого, а другое не содержит подобного указания. Так, и учительница, и учитель могут служить названиями женщины, занимающейся препо­даванием, но первое название указывает на пол, а второе - нет. Следовательно, во втором члене анализируемой корреляции наблюдается грамматическая лакуна (отсутствие указания на принадлеж­ность к полу).

2. Одно означающее может относиться к двум означаемым, причем в одном случае оно не характеризует означаемого по определенному признаку, а в другом случае отрицает наличие этого признака. Так, теленок в отличие от телка может обозначать либо детеныша коровы без указания на пол, либо только самца /там же/.

Соотношения между планом выражения и планом содержания языко­вого знака организуют систему конкретного языка. Эти соотношения, как показано лингвистами, являются асимметричными, т.е. один знак может нести нес­колько означаемых, а одно означаемое - выражаться не­сколькими знаками. Принцип асимметрии языкового знака и означаемого сформулировал один из членов Пражского лингвистического кружка С.Карцевский. Этот принцип может быть представлен абстракт­ной схемой соотношения

элементов плана выражения и плана содержания (рис. 5).