3. Стилистико-парадигматический метод выявления межподсистемных лакун сравнением с лексикой ограниченного употребления Межподсистемные лакуны литературного языка на фоне арго:

большое, важное, бурно развивающееся событие; причудливые обстоятельства - пьянка;

рационализаторское предложение, что-либо удачно аргументированное - рацуха, рацушка;

тот, кто говорит, вещает, произносит речи - речужник;

делать что-либо интенсивно (есть, продавать, быстро понимать что-либо - тюхать;

человек, интересующийся чем-либо, заинтересованный в чем-либо - интересант;

наркоман, употребляющий таблетки наркотического действия - колесник и др.

Межподсистемные лакуны литературного языка на фоне диалекта:

тот, кто снимает, сбивает кедровые шишки - съемщик;

животное, предназначенное на убой - убоина;

нож, которым режут хлеб - хлебник;

сено, приметанное к стогу - приметок и др.

Межподсистемные лакуны литературного языка

на фоне профессиональной лексики

рыбаков и охотников северного Приангарья:

мелководный участок посреди реки, заросший травой - бадумба;

вспугивать рыбу, загонять ее в расставленные сети - ботать;

тонкий наружный слой бересты - ветренка;

поляна в лесу, разработанная для пашни или сенокоса - елань;

молодые деревца, заломанные зверем - залом;

осенняя льдина - курга;

снег, лежащий на ветвях деревьев - кухта и др.

Выявление лакун сравнением двух профессиональных подъязыков

(английского и русского):

“Существует... множество профессиональных языков, в зависи­мости от профессии мы наряду с общенародным языком владеем одним или несколькими из них. В отличие от арго профессиональный язык определяется предметом, который он описывает, а не кругом лиц, кото­рые им пользуются” [197, С. 301]. С нашей точки зрения профес­сиональные языки также представляют определенный интерес для про­блемы лакунарности.

Покажем методы обнаружения лакун в лексической системе юри­дического языка англичан и русских как самостоятельной системы, “где существует множество полных или частичных семантических парадигм” [318, С. 53], в которых и обнаруживаются лексические пробелы.

Ч. Дж. Филлмор указывает, что юридический язык обладает собственными семантическими закономерностями: семантика специальных терминов основана здесь на условных определениях, зачастую выраженных в рус­ском языке лакунами. Например, malice - злой умысел, murder - преднаме­ренное убийство, manslaughter - непреднамеренное убийство, personal - движи­мое имущество, real - недвижимое имущество. Если умершим при жизни было составлено завещание, то ситуация именуется testacy. В русском языке этот универб обозначен описательно - наличие завещания. Если умершим завещание не было составлено, - intestacy - отсутствие завещания. Недвижи­мость, наследуемая от testate - лица, оставившего завещание, - devise. На этом месте в русском языке лакуна. Движимое имущество, наследуемое от лица, составившего завещание, - legacy. Недвижимость, наследуемая от intestate - лица, не о­ставившего завещание, - descent; движимое имущество - distribution. Получатель завещанной недвижимости - devisse, получатель завещанного движимого имущества - legate (ср. в этом и другом случае русск. наследник).

Английское однословное dower обозначает право жены на часть иму­щества мужа; curtesy - право мужа на часть имущества жены (если имеется issue - потомство). Пока жена жива, соответствующее право мужа называется curtesy initiate, после смерти жены - curtesy consummate. Оба английских термина выражены лакунами.

Таким образом, юридический язык английского (как и любого дру­гого) языка как самостоятельная система может быть “зеркалом”, в ко­тором возможно выявление лакун русского языка. В качестве “зеркала” может быть использован любой другой профессионально ограниченный языковой слой.