Литература

Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуника­ции. – М., 2003.

Нахимова Е.А. Прецедентные имена в массовой коммуни­кации. – Екатеринбург, 2007.

Нахимова Е.А. Прецедентное имя Керенский в современ­ных отечественных СМИ // Политическая лингвистика. 2008. № 1 (24).

Нахимова Е.А. Прецедентное поле «Монархи» в дискурсе современных российских СМИ // Политическая лингвистика. 2009. № 1 (27).

Слышкин Г.Г. Концепт личности как элемент лингвокуль­турной историосферы (на материале концепта «Талейран») // Ethnohermeneutik und cognitive linguistic. – Landau, 2007.

Слышкин Г.Г. Государственные деятели: след в языковом сознании. // Обозреватель–Observer. URL: http://www.rau.su/ ob­server/ N8_2004/index.htm

© Ворошилова М.Б., 2009

Ворошилова М.Б.

Чемагина А.В.

Екатеринбург, Россия

Советские прецедентные феномены

В РОК-АЛЬБОМЕ Е. ЛЕТОВА «КРАСНЫЙ АЛЬБОМ»

Нередко рок-культура воспринимается как контркультур­ное явление, возникшее в России именно на волне протеста со­ветскому политическому строю. Мы, признавая факт зарождения рок-искусство в переломное время смены культурных и истори­ческих эпох, считаем, что его протест направлен не столько на советский общественно-политический строй, сколько на некие общие культурно-ценностные основы. Обращение русских рок-авторов к советскому прецедентному тексту послужило скорее одним из способов постижения действительности, столь харак­терному искусству постмодернизма, в русле которого рок искус­ство развивается.

В рамках настоящего исследования нами представлен комплексный анализ функционирования советских прецедент­ных феноменов в рок-тексте на примере альбома Егора Летова «Красный альбом», созданного в 1987 году, в, так называемый, советский период творчества рокера (1984 – начало 1990-х го­дов), когда Е. Летов активно выступал против советского режима

Обложка альбома стилизована под советское знамя с портретом во­ждя в центре, что представляет собой яркий пример использования преце­дентного фе­номена.

Композиция обложки симмет­рична: изображение расположено строго по центру. Такая композиция задает ощущение парадности и тор­жественности. Используется шрифт белого цвета расположен на красном фоне: соблюдено правило контраста, используемое в традиционном советском плакате. Симметрия, также свойст­венная советскому плакату, сохраняется и в шриф­товой компо­зиции: названия альбома и группы расположены строго посере­дине, с одинаковыми отступами от края обложки. В целом, шрифт можно охарактеризовать как ровный, четкий, пла­катный.

Вербальный и невербальный компоненты креолизован­ного текста обложки несомненно дополняют друг друга (назва­ние «Красный Альбом» и красный цвет обложки, а также аллю­зия к атрибутике советской власти).

Егор Летов на обложке «Красного альбома» представлен в образе вождя, очевидна отсылка к прецедентному имени В.И. Ленина, к которому автор позже обратиться и на вербаль­ном, текстовом уровне. Но если на невербальном уровне ис­пользован непосредственно сам образ В.И. Ленина (по крайней мере, очень яркая аллюзия), то на текстовом уровне автор ис­пользует более широкое понятие «вождя», что несомненно обо­гащает семантическое наполнение этого образа.

В первой песне альбома («Игра в бисер») Е. Летов соз­дает образ стаи свиней, слепо идущей за вождем:

У стаи есть закон,

У стаи есть вождь… («Игра в бисер»)

Автор использует классическое для дискурса русского рока противопоставление «Я – ВЫ». В данном случае «ВЫ» представлены стаей свиней, у которой есть «закон», «вождь», которая «любит пить», «жрать» и «жить» (речь идет о безуслов­ных рефлексах, об удовлетворении низших животных потребно­стей). На фоне стаи свиней, олицетворяющей советское обще­ство, фигура героя песни представлена в более выгодном свете: он играет в интеллектуальную игру в бисер, придуманную не­мецким писателем Гессе, и испытывает отвращение к стае:

Стая любит пить, стая любит жрать,

Стая любит жить, а я люблю играть в бисер.

Я играю в бисер перед стаей свиней…

(«Игра в бисер»)

Открытое неприятие советской власти выражено в песне «Ненавижу красный цвет». Прецедентный феномен обозначен уже в названии песни. Красный цвет – несомненный атрибут со­ветской власти. В данном случае этот цвет может толковаться и как символ крови, также используемый советской властью: «Я видел птиц, раскрытых ржавым топором». Автор неслу­чайно обращается к языковому приему, свойственному револю­ционным деятелям: Е. Летов обращается к образу железа и крови, ставшему в эпоху советской власти хрестоматийным [Се­лищев 1968а: 152].

Мотив крови развивается в строках второго куплета:

Обезображен лажей скомканных сердец,

Задавлен пулей из армейского ружья…

(«Ненавижу красный цвет»)

Припевом служит строка «Я ненавижу красный цвет», за­явленная в заглавии песни. Она повторяется двукратно, после чего звучит призыв: «Уничтожай таких, как я!» Герой песни от­крыто выступает с протестом против советской власти и против насилия, эти понятия в его сознании являются тождественными. А противник красной власти в эпоху СССР признавался врагом государства и подлежал уничтожению.

Таким образом, вербальный и невербальный компоненты «Красного альбома» находятся в отношении взаимодополнения. Е. Летов бунтует против жестокой советской власти, подобно революционеру, выступающему против монархического строя в 1905, 1917 годах.

Итак, Е. Летов, прибегая к помощи прецедентных феноме­нов, разоблачает советскую власть, уличая ее в насилии, в по­давлении человеческой воли, в формировании у народа стад­ного чувства. Одновременно с этим, Е. Летов пытается пробу­дить в слушателях чувство собственного достоинства и заста­вить их отказаться от роли «свиньи» в «стае» советского на­рода. В оформлении обложки «Красного альбома», Егор Летов в большей степени обращается к идее даже не советского пла­ката, а революционного (красный цвет здесь символизирует кровь). Он, подобно революционному деятелю рубежа XIX – XX веков, агитирует народ выступить против диктата советской власти, поднять новую революцию.

© Ворошилова М.Б., Чемагина А.В., 2009

Григорьева Н.И.

Екатеринбург, Россия