7.2.4. Процессуальный порядок и психологические критерии заявления немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели

Председательствующий предлагает сторонам заявить немотивированные отводы, если после удовлетворения заявленных самоотводов и мотивированных отводов количество оставшихся кандидатов в присяжные заседатели составляет восемнадцать или более (ч. 12 ст. 328 УПК РФ).

Согласно ч. 14 ст. 328 УПК РФ немотивированный отвод первым заявляет государственный обвинитель, предварительно согласовав свою позицию по отводам с другими участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения (потерпевшим, гражданским истцом, их представителями). Хорошо известно, что А.Ф. Кони и другие известные обвинители нередко великодушно отказывались от своего права на безмотивный отвод в пользу подсудимого и его защитника. Такое "джентельменское" процессуальное поведение можно только приветствовать, если учесть гуманный смысл процедуры безмотивного отвода, на который обращал внимание еще Чезаре Беккариа:

"Было бы справедливо, чтобы обвиняемый мог в известных пределах отводить судей, которые ему кажутся подозрительными. Если это будет ему беспрепятственно предоставлено в течение известного времени, то осуждение представится как бы собственным приговором над самим собой" *(949).

Представляется, что поскольку возможность заявлять немотивированные отводы - это не обязанность, а право государственного обвинителя, он вправе не заявлять немотивированные отводы, если его позицию разделяют другие участники процесса со стороны обвинения. Если же хотя бы один из них настаивает на заявлении немотивированных отводов, прокурор в соответствии с ч. 14 ст. 328 УПК РФ обязан заявить немотивированные отводы, предварительно согласовав свою позицию по отводам с другими участниками судопроизводства со стороны обвинения.

Если в уголовном деле участвует несколько подсудимых, то немотивированный отвод производится по их взаимному согласию, а в случае недостижения согласия - путем разделения между ними количества отводимых присяжных заседателей поровну, если это возможно. Если такое разделение невозможно, то подсудимые реализуют свое право на немотивированный отвод по большинству голосов или по жребию (ч. 15 ст. 328 УПК РФ).

Если позволяет количество неотведенных присяжных заседателей, то председательствующий может представить сторонам право на равное число дополнительных немотивированных отводов (ч. 16 ст. 328 УПК РФ).

Сторонам особенно целесообразно воспользоваться своим правом на немотивированные отводы в случаях, когда председательствующий не удовлетворил их мотивированный отвод или если они придут к выводу о возможной необъективности кого-либо из присяжных заседателей или неспособности в силу иных причин ответственно выполнять обязанности присяжного заседателя.

При существующем у нас ограниченном количестве немотивированных отводов очень важно, чтобы адвокат толково распорядились этим правом. Надо заметить, что безмотивный отвод - чрезвычайно сложная и ответственная тактико-психологическая задача защиты, которую по любому делу приходится решать в условиях неопределенности, дефицита информации о личности кандидатов в присяжные заседатели, об их индивидуально-психологических особенностях, определяющих их способность или неспособность проявлять объективность.

Некоторые прокуроры и адвокаты эту неопределенность пытаются восполнить сомнительными физиономическими опытами. Известный французский публицист Ж. Перро, юрист по образованию, в своей книге, посвященной анализу причин ошибочного обвинительного вердикта присяжных по делу двадцатилетнего Кристиана Ранусси, обвиненного в убийстве восьмилетней девочки, анализируя многочисленные тактические ошибки защиты по этому делу, особо обращает внимание на одну из них, выразившуюся в необоснованном отводе одной женщины, внешний облик которой не понравился адвокату. Через год после того как на основании ошибочного обвинительного вердикта Кристиан Ранусси был казнен, к его адвокату подошел председатель местного отделения Лиги защиты прав человека и с горечью сказал: "Увы, вы отвели кандидатуру одной из наших активисток, убежденной противницы смертной казни...". По этому поводу Ж. Перро отмечает, что в результате применения подобных физиономических опытов подсудимый может лишиться жизни "только из-за того, что его адвокатов привлекла обманчиво добродушная физиономия, или, наоборот, оттолкнуло угрюмое выражение лица, отметавшее всякую мысль о милосердии" *(950).

Некоторые прокуроры и адвокаты пытаются "вычислить" удобных для их стороны кандидатов в присяжные заседатели даже по обуви. Так, в романе С. Шелдона "Гнев ангелов" героиня - молодой адвокат Дженнифер Паркер, слыла экспертом в выборе симпатизирующих ей присяжных, "по обуви она научилась определять характер человека. Дженнифер выбирала в жюри людей, носивших удобную обувь, потому, что они отличались покладистым характером" *(951).

Представляется, что при немотивированном отводе более надежным критерием, чем внешний облик кандидата, является его социально-психологический тип.

Для того чтобы подобрался качественный состав коллегии присяжных заседателей, при котором вероятность необоснованного осуждения невиновного человека была бы минимальной, в ходе процедуры немотивированного отвода с позиции защиты следует отводить прежде всего тех, чьи социально-психологические особенности мешают им последовательно руководствоваться презумпцией невиновности и другими правовыми принципами и лежащими в их основе нравственными нормами, имеющими важное значение для вынесения правильного и справедливого вердикта. С этой целью в ситуации сложного выбора следует немотивированно отводить:

во-первых, скорее кандидата, не принадлежащего к той социальной группе населения, к которой относится подсудимый, чем являющегося представителем этой группы, поскольку последний может не только быть более толерантным, терпимым по отношению к обвиняемому, но и лучше понять нравственно-психологическую подоплеку рассматриваемой судебной драмы, в которой мог участвовать или не участвовать подсудимый, правильно оценить доводы обвиняемого в контексте житейско-бытовых реалий знакомой ему социальной среды и разъяснить это другим членам коллегии присяжных заседателей. По-видимому, именно эти обстоятельства определяют смысл старинной формулы, заимствованной из английского права: "Присяжные из числа равных (обвиняемому) сограждан".

Следует, однако, иметь ввиду, что с позиции обвинения кандидаты, являющиеся представителями той же социальной группы, что и подсудимый, могут быть ненадежными присяжными, поскольку введение таких кандидатов в состав коллегии присяжных заседателей может способствовать проявлению в коллегии присяжных заседателей этноцентризма - склонности человека воспринимать и оценивать явления окружающей действительности с позиции "своей" социальной группы, этнической общности, тенденции использовать стандарты и стереотипы своей группы для оценки других групп, располагая свою группу на вершине иерархии и рассматривая других как нижестоящих. Это проявляется, в частности, в психологической предрасположенности людей:

- считать то, что происходит в их культуре, естественным и правильным, а то, что происходит в других культурах - неестественным и неправильным;

- рассматривать обычаи своей группы как универсальные: что хорошо для нас, то хорошо и для других;

- считать нормы, роли и ценности своей группы безусловно верными;

- считать помощь и кооперацию с членами своей группы естественной;

- действовать так, чтобы члены своей группы были в выигрыше;

- гордиться своей группой;

- чувствовать неприязнь по отношению к другим группам;

- о своей группе запоминать наиболее благоприятную информацию, о чужой группе - наиболее неблагоприятную *(952);

во-вторых, с позиции защиты целесообразно отводить скорее чиновника, чем не чиновника, поскольку первый больше предрасположен к казенно-бюрократическому исполнению долга, отношению к правам и свободам человека и гражданина. Кроме того, как отмечалось выше, суд присяжных рассчитан на рассмотрение сложных дел об убийствах и других опасных преступлениях, разрешение которых по вопросам о фактической стороне, виновности в нестандартных нравственно-конфликтных ситуациях общество не может, самоустранившись, доверять государству, представляющим его чиновникам.

Среди чиновников отводить целесообразно скорее субъекта, имеющего опыт повседневного применения закона, чем человека, не имеющего такого опыта, поскольку для первого "медовый месяц" святого отношения к закону уже давно прошел, а для последнего только наступает в период исполнения обязанностей присяжного заседателя, чему способствует торжественная процедура принятия присяги. Наибольшим опытом повседневного применения закона обладают не заявившие самоотвод профессиональные юристы. Среди них, в первую очередь, следует безмотивно отводить тех, кто в процессе уголовного преследования людей привык профессионально работать на стороне обвинения, т.е. дознавателей, следователей и прокуроров. Последние ненадежны как присяжные заседатели еще и потому, что по роду своей деятельности они предрасположены понимать презумпцию невиновности и вытекающие из нее процессуальные правила скорее умом, чем "сердцем", скорее как нравственные и правовые "вериги", чем как социальное благо, поскольку эти социальные нормы существенно усложняют их деятельность и тем самым ограничивают возможность их произвола;

в-третьих, в ситуации сложного выбора целесообразно безмотивно отводить скорее неверующего, чем верующего, поскольку верующий человек в большей степени, чем неверующий способен в составе коллегии присяжных заседателей, если можно так выразиться, излучать и воспринимать "фимиамы" толерантности, терпимо-объективно относиться и к потерпевшему, и к обвиняемому, более предрасположен свято соблюдать презумпцию невиновности и другие правовые принципы и нравственные нормы, на которых они основаны.

Как отмечал выдающийся русский философ и государствовед, писатель и православный мыслитель Н.А. Ильин, "религиозность утверждает в душе человека аксиоматические корни правосознания: чувство собственного духовного достоинства, способность к автономной жизни и искусство признавать духовное начало в других людях... Религиозность несет правосознанию все свои дары: и высшее призвание, и абсолютное мерило ценности, и цельность характера, и силу вдохновения, и жизненный героизм. Это значит, что в душе религиозного человека пробуждаются именно те самые благородные силы, которые необходимы для процветания благородной государственности" *(953).

Благотворное влияние религиозности на нравственное и политическое сознание подтверждается и результатами исследования современных социальных психологов. "Подлинно религиозные люди, - пишет В.В. Знаков, обнаруживают меньшую склонность к авторитаризму, чем те, кто редко соблюдает обряды и посещает церковь... Верующие люди более снисходительны к недостаткам ближних и поэтому более ценят в общении рефлексивную правду... потому что совесть является одним из центральных компонентов христианского религиозного сознания, определяющих весь строй отношений верующих с окружающими" *(954);

в-четвертых, в ситуации сложного выбора по делам об изнасиловании и убийствах, особенно когда потерпевшим является ребенок, следует безмотивно отводить скорее кандидатов из числа женщин, особенно имеющих несовершеннолетних детей, чем мужчин, поскольку женщины более эмоциональны и им труднее сохранить объективность и беспристрастность при рассмотрении и разрешении таких дел.

Следует, однако, иметь в виду, что в ситуациях, когда убийство, тяжкие телесные повреждения или изнасилование спровоцированы виктимным поведением потерпевших, их безнравственными и противоправными действиями, женщины могут в большей степени проявлять сострадание к подсудимому, особенно если он относится к случайному типу преступников и в целом характеризуется положительно.

По наблюдениям американского практического психолога Элены Димитриус, "в целом женщины обнаруживают больше склонность к состраданию, чем мужчины, поскольку их, чаще с детства, приучают заботиться о других". В то же время она отмечает, что "мужчина, выросший в любящей и заботливой семье и перенявший эти свойства, может больше подходить на роль присяжного в деле, где возможен смертный приговор, чем озлобленная и ожесточившаяся женщина" *(955).

Э. Димитриус, основываясь на своем опыте изучения более чем десяти тысяч кандидатов в присяжные заседатели, в том числе участвуя в качестве консультанта защиты при выборе состава коллегии присяжных заседателей, оправдавших О. Дж. Симпсона, пришла к выводу, что надежность кандидатов в присяжные среди женщин и мужчин зависит от трех взаимосвязанных ключевых признаков, которые выступают в качестве своеобразных индикаторов возможного решения присяжных:

1) способность кандидата к состраданию. По наблюдениям Э. Димитриус, чем в большей степени у человека развита эта способность, "тем больше вероятность, что он окажется благородным, искренним, уважительным, любящим, нежным, семейственным, великодушным и понимающим человеческие слабости. Такие люди склонны толковать сомнения в пользу собеседника, а также более пытливы и терпеливы, чем те, кто не способен к состраданию. Возможно, решение дается им тяжелее, но это происходит из-за их стремления избежать ошибки. Они не хотят никому зла и вряд ли окажутся недобросовестными". И наоборот, люди, у которых способность к состраданию выражена в недостаточной степени "обычно бывают более критичны, нетерпимы, резки, эгоцентричны, не проявляют великодушия и склонны к карательным мерам. Часто они более аналитичны, быстрее оценивают факты и принимают решения. По этим же причинам они обычно более категоричны, импульсивны и склонны действовать еще до получения всей информации... Определив того или иного человека как способного к состраданию или необыкновенно холодного и жестокого, я уже знаю о нем больше, чем могут рассказать его возраст, образование, профессия, внешность и пол, вместе взятые" *(956);

2) благоприятные социально-экономические условия формирования и развития личности кандидата в присяжные заседатели (доходы семьи, любовь и поддержка близких людей, степень удовлетворения физиологических и социальных потребностей). По свидетельству Э. Диметриус, "обычно социально-экономическое прошлое человека существенным образом влияет на его мировоззрение и поведение. У людей, тяжелым трудом добившихся всего, что они имеют - как в финансовом, так и в эмоциональном отношении, может сложиться и сохраниться на всю жизнь менталитет "осажденной крепости", вне зависимости от количества заработанных денег или величины достигнутого успеха. Они могут стать суровыми и недоверчивыми, неуверенными, злыми, несговорчивыми, желчными, нетерпимыми, настороженными и не склонными к откровенности. Им приходилось сражаться за жизнь, и они сделались более подозрительными и склонными считать, что цель оправдывает средства... Столкнувшись в детстве с несправедливостью, мы можем сделаться подозрительными и настороженными. Живя под гнетом постоянной критики, мы, скорее всего, станем суровыми и несправедливыми... Если нам приходилось напрягаться изо всех сил, пытаясь свести концы с концами, вряд ли мы будем очень щедрыми".

И наоборот, "люди, чьи потребности всегда удовлетворялись, бывают, как правило, более уверенными в себе, добрыми, щедрыми, терпимыми, снисходительными и открытыми... Если нас окружали доброта и сочувствие, то мы вырастем заботливыми людьми. И не важно, какой у нас рост, цвет кожи, пол или возраст. Вот почему социально-экономический фон является ключевым для предсказания поведения человека" *(957);

5) удовлетворенность жизнью кандидата в присяжные заседатели. Уделяя на протяжении многих лет пристальное внимание этой характеристике, Э. Димитриус пришла к выводу, что успешные люди, "достигшие своей цели, обычно верят в ответственность и надежность других. Они обычно бывают более склонны к состраданию и помощи ближним, пребывают в мире с самим собой и окружающими, а также настроены оптимистично. Кроме того, они более снисходительны, трудолюбивы и прилежны". И напротив, те, кто не добился поставленных целей, "...часто имеют менталитет жертвы. Они, не задумываясь, бросают обвинения другим, могут быть желчными, злыми, пессимистичными и мстительными. Обычно они менее трудолюбивы, более требовательны и циничны" *(958).

В современной социально-психологической литературе отмечается, что люди неудовлетворенные своим статусом, своей карьерой в большей степени подвержены влиянию предрассудков, предубеждений. "Если у человека низкий социальный статус или карьера идет по нисходящей линии, он больше склонен к предрассудкам, чем люди с успешной вертикальной мобильностью. Неудачники ищут людей с более низкими статусами и плохими чертами, чтобы хотя бы по отношению к ним чувствовать свое превосходство" *(959).

Для выявления этой характеристики личности (удовлетворенность жизнью) рекомендуется ставить кандидатам в присяжные заседатели следующие вопросы: "Кем вы хотели стать, когда учились в школе?", "Вам нравится ваша работа?" или "Если бы вам представилась возможность изменить свою жизнь, что бы вы стали делать?" *(960).

В широком смысле понятие "удовлетворенность жизнью человека" включает и удовлетворение базовых потребностей. Американский ученый А. Маслоу так определил "пирамиду потребностей": физиологические (пища, питье, секс, выживание); связанные с безопасностью (жилище, одежда, защита, чувство безопасности); взаимоотношений (любовь, дружба, принадлежность к семье и другим группам); самоактуализации (самовыражение, уважение со стороны других); самоактуализация (самовыражение, творчество). По А. Маслоу, человек начинает испытывать те или иные потребности только тогда, когда удовлетворены потребности более низкого уровня. Установлено, что люди, у которых не решены проблемы обеспечения повседневной жизни, мало интересуются проблемами демократии, свободы, прав личности *(961), и поэтому являются ненадежными кандидатами в присяжные заседатели.

Исходя из содержания рассмотренных ключевых признаков и их влияния на поведение личности, можно сделать вывод, что от кандидатов в присяжные заседатели, которым присущи такие признаки как способность к состраданию, удовлетворенность жизнью, воспитание в благоприятных социально-экономических условиях, можно ожидать достаточной толерантности (терпимо-объективного отношения) и к подсудимому и к потерпевшему.

Таким образом, в проблемных ситуациях и с позиции обвинения и с позиции защиты целесообразно заявлять безмотивный отвод скорее кандидатам (мужчинам и женщинам), которые не удовлетворены жизнью (не достигли поставленных целей, не удовлетворены работой, своим социальным статусом, не решили проблемы обеспечения повседневной жизни и т.п.), воспитывались в неблагоприятных социально-экономических условиях и у которых слабо выражена способность к состраданию.

Следует, однако, иметь в виду, что в социально-экономических и социально-психологических условиях современной России, связанных с болезненным переходом от социализма к капитализму, трудно рассчитывать на то, что в составе коллегии присяжных заседателей окажется достаточное количество людей, в которых способность к состраданию счастливо сочетается с удовлетворенностью жизнью и благоприятными социально-экономическими условиями их развития.

В США прокуроры и адвокаты для определения более точных психологических критериев для заявления немотивированных отводов с учетом особенностей рассматриваемого дела и личности подсудимых и потерпевших широко используют помощь научных консультантов - специалистов в различных отраслях психологии и социологии. Для оказания прокурорам, адвокатам и их подзащитным такого рода услуг существуют специализированные консультативные фирмы, доход которых, по свидетельству Д. Майерса, "составляет ни много ни мало 25 млн. долл. ежегодно, и большинство клиентов удовлетворены результатами" *(962).

Представляется, что в связи с распространением этой формы судопроизводства на все регионы Российской Федерации возникла объективная необходимость в создании подобных консультационных фирм и в России.