4. Статистика промышленности и ремесла

 

В книге «Развитие капитализма в России» (1899) Ленин писал: «Основным источником фабрично - заводской статистики в России служат ведомости, доставляемые ежегодно фабрикантами и заводчиками в департамент торговли и мануфактур, согласно требованиям закона, издание которого относится к самому началу текущего столетия. Подробнейшие предписания закона о доставлении сведений фабрикантами являются лишь добрым пожеланием, и ф.-з. статистика остается до сих пор в своей старой чисто - дореформенной организации, будучи простым придатком губернаторских отчетов, Нет никакого точного определения понятия „фабрика и завод», и потому органы губернской, и даже уездной, администрации применяют этот термин самым различным образом. Нет никакого центрального органа, который бы руководил правильным единообразным собиранием сведений и проверкой их. Распределение промышленных заведений между различными ведомствами (горным, д - том торговли и мануфактур, д - том неокладных сборов и т. д.) еще более усиливает путаницу» (Соч., т. III, стр. 354–355).

Фабрично - заводская статистика, как и в первой половине века, получала свои сведения от предпринимателей. Последние через посредство полиции были обязаны представлять справки о числе рабочих, выработке в натуральном и денежном выражении, числе станков и некоторые другие. Но сведения эти поступали плохо, и хотя Центральный статистический комитет сознавал, что «удовлетворительными представляются только сведения, собираемые о заводах и фабриках, обложенных акцизом или податью», хотя он в 1870 г. возбуждал вопрос о необходимости изменения существующего порядка учета, но порядок этот сохранился. Отсутствие достоверных сведений заставляло Комитет обрабатывать и издавать то, что было в его руках. В. 1872 г. он издал «Материал для статистики заводско-фабричной промышленности в Европейской России за 1868 год».

 Публикуя это издание, Комитет сопровождал его такими комментариями: «Сведения о числе фабрик и заводов не только не имеют достаточной точности, но едва ли могут вообще выражать что - либо потому, что по некоторым губерниям включены в это число мелкие ремесленные заведения и, частью даже, кустарный промысел, в других же губерниях пропущены некоторые фабрики и заводы больших размеров.

Число рабочих но некоторым фабрикам и заводам вовсе не покапано, а по многим другим показано неверно, резко противореча сумме производства.

Суммою производства некоторые заводы и фабрики показывают только чистую свою прибыль, другие же – валовой доход, т. е. стоимость сбытых ими изделии, третьи – просто произвольные цифры».

Свои недостоверные данные Комитет издал довольно небрежно. Наряду со сведениями о числе предприятий той или иной отрасли промышленности указывается их общее количество, но не всегда приводится распределение по губерниям. Совершенно не учтены этим изданием предприятия пищевой промышленности и строительных материалов. Наконец, в учет не вошли производства, обложенные акцизом (сахарное, винокуренное, табачное и т. д.), так как они учитывались не Министерством внутренних дел, а Министерством финансов.

Немного раньше попытку подвести итоги фабрично - заводской промышленности России сделал Военно-ученый комитет, выпустивший в 1871 г. «Военно-статистический сборник». В нем он поместил сводную таблицу о погубернском распределении предприятий различных специальностей по данным, в большей части относящимся к 1866 г., а частично – к разным годам с 1861 по 1869. Данные эти давали количество предприятий, число рабочих на них и сумму их выработки. Попытка эта была интересна, но ее результаты мало удачны. «Сборника «... приводит данные о  всех заводах и фабриках Российской империи, включая горные и акцизные, и насчитывает в Евр. России в 1866 г. ни больше, ни меньше, как 70.631 фабрику, 829.573 рабочих и сум. пр. 583.317 тыс. р.!! Эти курьезные цифры получились, во-первых, благодаря тому, что они взяты не из ведомостей м-ва  фин., а из особых сведений центрального стат. комитета (при чем эти сведения ни в одном из изданий комитета напечатаны не были, и кем, как и когда они были собраны и обработаны, – неизвестно); во - вторых, благодаря тому, что составители „Военно - стат. сборника» нисколько не стеснялись относить к фабрикам самые мелкие заведения... и притом дополняли основные сведения другими материалами: и сведениями д - та торговли и мануфактур, и сведениями интендантства, и сведениями артиллерийского и морского ведомства, и, наконец, сведениями „из самых разнообразных источников»...» (Ленин, Соч., т. III, стр. 357). «Сборник» считал в числе фабрик всякие мелкие ремесленные заведения, маслобойки, мельницы, даже табачные плантации. Что касается приводимого им числа рабочих, оно, по минимальным и приблизительным подсчетам, преувеличено на 280 тыс. человек. «Военно-статистический сборник» является отрицательным образцом в области фабрично - заводской статистики.

Третья, почти одновременная, попытка создания промышленной статистики исходила от Министерства финансов, которое, начиная с 1869 г., предприняло издание своих «Ежегодников». В первом же из них были опубликованы сведения за 1806 г., позже помещены сводные данные за 1867–1873 гг. Данные эти относятся к производствам, не обложенным акцизом, наблюдение за которыми сосредоточивалось в департаменте торговли и мануфактур. Первоначальный материал департамент получал от владельцев предприятий; поступление его было весьма нерегулярным. Включение в эти таблицы сведений не сопровождалось попыткой классифицировать данные по типам предприятий. Поэтому наряду с крупным заводским предприятием мы здесь найдем маленькие мастерские.

Если к сказанному прибавить, что при всей широте учета из него выпадали отдельные предприятия и целые губернии, придется и это издание отнести к числу мало достоверных. Ничем не лучше и те сведения, какие продолжал печатать Центральный статистический комитет.

 В 1889 г. впервые появляется «Свод данных о фабрично - заводской промышленности в России», составленный департаментом торговли и мануфактур Министерства финансов. Первый свод охватывал период 1885–1887 гг. Затем «своды» стали выходить ежегодно.

Появление этого нового издания, однако, не давало никакого улучшения промышленной статистики. Способы учета оставались прежними. Органы, осуществлявшие его, были те же. И результаты такого учета были такие же, как и раньше.

 «В одних губерниях к „фабрикам» относят только паровые мельницы, в других – присоединяют крупнейшие водяные, в третьих считают сотни ветрянок, в четвертых даже конные и топчаковые мельницы и т. п. Ограничение суммы производства нисколько не устраняет хаоса в статистике мельниц заводского типа, потому что вместо суммы производства здесь берут количество муки, которое и в очень мелких мельницах часто составляет более 2 - х тыс. пудов в год. Поэтому число мельниц, попадающих в фабрично - заводскую статистику, делает невероятные скачки по годам, вследствие неоднородности приемов регистрации. Напр., «Свод» за 1889, 1890 и 1891 гг. считал в Европ. России 5.073, 5.605 и 5.201 мельницу. В Воронежской губ.  число мельниц с 87 в 1889 г. сразу поднялось до 285 в 1890 г. и 483 в 1892 г. вследствие случайного причисления ветрянок» (Ленин, Соч., т. II, стр. 351). То, что с особенной ясностью видно на этом примере учета предприятий мукомольного производства, в значительной мере распространяется и на ряд других.

 Еще позже, в конце 90 - х годов, после того как создал был институт фабричных инспекторов, Министерство финансов решило реорганизовать статистику промышленности, поручив собирание сведений вместо полиции чинам фабричной инспекции. Мероприятие это вызывалось прежде всего практическими нуждами администрации. Сами представители фабричной инспекции жаловались на «слабый пункт у нас всякой административной и общественной деятельности – неудовлетворительность и даже просто недостаточность наших статистических сведений» и указывали на невозможность получить точный перечень фабрик и ремесленных заведений. Предполагалось, что фабричная инспекция, в силу такой заинтересованности, сумеет дать проверенные цифры и что, наконец, русская промышленная статистика станет на твердую почву. В 1895 г. всем фабрикантам была разослана анкета, легшая в основу изданного через два года «Перечня фабрик и заводов». Здесь сообщалось наименование владельца, местонахождение заведения, год его основания, род производства, число дней работы, данные о двигателях, расходе топлива, числе рабочих, размере выработки. Однако однородности в данных достигнуть не удалось, так как в учете оставались прежняя путаница и разнобой.

Все же при составлении этого издания были установлены некоторые общие положения, хотя и не внесшие ясности в составление «Перечня», но несколько облегчающие пользование помещенными в нем сведениями. Сводятся они к некоторым ограничениям. Регистрации подлежали все промышленные заведения, подчиненные фабричной инспекции, которые имели не менее 15 рабочих, паровой котел или другие двигатели и машины, или «фабричные устройства». Для промышленной статистики положение не улучшилось, так как инспекции была подчинена лишь часть фабрик и заводов. В «Перечень» попадали и такие предприятия, рабочие которых работали на стороне, вне заведения, на дому. Требование наличия механизмов и «фабричных Устройств» было крайне неясно. Поскольку учитывались предприятия с числом рабочих выше 15, – это давало известную Целостность материалу. Однако классификационный признак (указанное число рабочих) не отражал существа фабрично - заводского предприятия. К таким предприятиям примешивалось значительное количество мелких мастерских. Наиболее достоверен раздел, посвященный учету рабочих: общие числа рабочих в нашей фабрично - заводской статистике гораздо достовернее, чем числа фабрик. Путаницы, конечно, и здесь немало, а также пропусков и уменьшений действительного числа. Но здесь нет такой разнокалиберности данных, а непомерные колебания в числе мелких заведений, то включаемых в число фабрик, то исключаемых, отражаются очень мало на итоге рабочих по той простой причине, что даже очень значительный процент самых мелких заведений дает очень небольшой процент общего числа рабочих» (Ленин, Соч., т. II, стр. 357).

До самого конца ХIХ в. промышленная статистика оставалась в положении крайне жалком, ее сведения были, как и раньше, весьма невысокой степени достоверности. Эти данные всегда требуют проверки: «...всякие сравнения данных нашей ф. - заводской статистики, за разное время и по разным губерниям, должны считаться недостоверными, пока не доказано противное» (Ленин, Соч., т. III, стр. 376). Однако использование и разработка этих материалов возможны. «Главной и основной целью этой разработки, – говорит Ленин, – должно быть отделение плевелов от пшеницы, отделение сравнительно годного материала от негодного» (Соч., т.. II, стр. 365).

Хотя в статистике ремесло и мануфактура часто смешивались и присоединялись к фабрично - заводской промышленности, так что статистических данных о них мы, собственно говоря, не имеем, все же, независимо от статистических материалов, мы располагаем здесь некоторыми материалами экономического порядка, которые заслуживают внимания.

Для первой половины века в нашем распоряжении есть лишь отрывочные данные. Только в 70 - е годы было положено начало изучению «кустарной» промышленности. Волей - неволей приходится употреблять этот термин, обычный для терминологии ХIХ в., но лишенный определенного содержания. Это – «...абсолютно непригодное для научного исследования понятие, под которое подводят обыкновенно все и всяческие формы промышленности, начиная от домашних промыслов и ремесла и кончая наемной работой в очень крупных мануфактурах» (Ленин, Соч., т. III, стр. 351). Именно конгломератом разнородных данных и являются посвященные кустарной промышленности материалы.

 В 1874 г. был создан междуведомственный центр для изучения вопроса. Туда вошли  представители ряда министерств и помещичье - буржуазных экономических организаций (Вольного экономического общества, Русского технического и др.).

Комиссия долго обсуждала вопрос о том, что является объектом изучения; давались различные определения понятия «кустарная промышленность». В итоге было принято следующее решение: «Задача Комиссии состоит в том, чтобы исследовать положение той части рабочего сословия, которое не принадлежит к разряду фабричных или городских ремесленников, но в большей части случаев сохраняет ближайшую связь с сельским хозяйством». Это определение является свидетельством, с одной стороны, неясности объекта, с другой – признания внутренней однородности кустарной промышленности. Подчеркивание связи кустарных рабочих с сельским хозяйством говорит о стремлении противопоставить ее городской фабричной промышленности. Таким образом, это определение в конечном счете свидетельствует о народнической тенденции в трактовке вопроса.

 Комиссия приступила к работе и привлекла к ней ряд местных деятелей – земских статистиков, работников губернских статистических комитетов. Самостоятельное участие земства в этой работе оказалось в отдельных случаях более действенным, чем выполнение им поручений Комиссии. Особенно активно принялось за изучение вопроса Московское губернское земство, пригласившее для этой работы специальных лиц, а затем начавшее выпускать результаты их исследования.

В большинстве же случаев результаты поездок и изучения вопроса на местах сосредоточивались в Комиссии, которая с 1879 г. предприняла издание своих «Трудов Комиссии по исследованию кустарной промышленности», где и публиковала монографии сотрудников. Каждый том трудов содержит несколько таких монографий, обычно посвященных разным специальностям, отдельным уездам различных губерний. Одна и та же губерния встречается в нескольких томах.

Что касается содержания, «Труды» дают характеристику условий работы и ее организации, положения рабочих, описание техники производства и т. п. Найдем мы в «Трудах» Комиссии изображение и типичных мануфактур, и работы отдельных ремесленников. Для изучения экономики района, формы промышленной организации, положения крестьян - «кустарей» и т. и. исследования эти дают значительный, интересный материал, хотя и требующий критического к себе отношения в силу смешения составителями ремесла и мануфактуры.

Монографии, помещенные в «Трудах», дают общие очерки мануфактуры и ремесла отдельных районов. Статистические подсчеты на основе этого материала невозможны в сколько-нибудь широком масштабе, так как данные по отдельным промышленным селам и уездам нельзя свести в ясную и общую картину.

Позже, в конце 80 - х – начале 90 - х годов, тем же вопросом заинтересовалось Министерство государственных имуществ, направившее специалистов для производства обследования в различные районы. Результаты их ознакомления с положением кустарной промышленности, изложенные в виде «Отчетов и исследований по кустарной промышленности», были опубликованы министерством. Здесь мы находим сведения по истории промыслов, их организации, технике, данные о заработках и т. п. Это издание оперирует с понятием «кустарная промышленность», так же как и предыдущее, и дает изображение и мануфактуры и ремесла.

Беззастенчивая апология капиталистической эксплоатации составляет другую особенность этих материалов.

Вот характерный пример: «...Учение в школе не мешает маленьким членам в семьях ткачей заниматься размоткой пряжи. Соединяются же эти два занятия весьма просто: между 4–5 часами утра все дети, начиная с 6–7 лет, идут на фабрику и там получают, катушки и пряжу для размотки. Весь этот материал они несут домой, а затем направляются в школу; по окончании учения дети возвращаются к себе и садятся за шпульное колесо и мотовило. Такая организация этой части ткацкого промысла имеет несомненно воспитательное значение, превышающее своей нравственной стороной получаемые материальные выгоды. С ранних лет дети усваивают себе на деле необходимость усидчивого труда, постепенно втягиваются в него и приучаются ценить время».

Если сравнить качество материала обследования Комиссии и Министерства государственных имуществ, предпочтение всегда придется отдать «Трудам» Комиссии. Члены Комиссии изучали вопрос гораздо добросовестнее и излагали результаты полнее. Обследователи Министерства государственных имуществ частенько скользят по поверхности, отмечая только факт наличия промысла, но не давая о нем никаких данных.