§ 4. Описания путешествий

К числу описаний путешествий как вида исторического источника мы относим не все изложенные в форме путевых записок произведения, а только те, какие являются фиксацией наблюдений и знакомства с населением, областью и т. д. в результате личных впечатлений автора во время его путешествия по описываемым местам. Историка интересует фактический материал, который он находит для изучения того или иного вопроса у наблюдателя. Путешествие как литературный жанр, покрывающий и беллетристические и публицистические и т. п. произведения, – дело литературоведов. Но все же в силу особого характера этого источника историк не может иногда не касаться и некоторых литературоведческих вопросов. Но только историку они нужны в качестве способа определить значение того или иного путешествия как источника, а не сами по себе. Что же касается того, изложено ли путешествие в форме поденной записи, в каком - либо систематическом виде или еще иначе, для нас это основного значения не имеет. Историка интересует не форма сама по себе, а содержание.

1. Официальные географические экспедиции начала века

В начале ХIХ в. появлялись, как и раньше, описания различных экспедиций и подобного рода ученых поездок. Таковы описания кругосветных путешествий Крузенштерна, Лисянского, Головнина, Коцебу и Литке. Но задачи, стоявшие перед этими экспедициями, иные, чем задачи экспедиций XVIII в. Теперь их целью стало уже не изучение всего, представляющего интерес по пути следования путешественников, а описание берегов, исследование пути и решение других конкретных вопросов мореходно - географического значения. Участники этих экспедиций – не ученые, почти энциклопедически образованные люди, какими была значительная часть авторов экспедиционных дневников и записок ХVIII в. С записками выступают флотские офицеры, подготовленные географически и астрономически, но не всегда сведущие в вопросах этнографии, экономики и т. д. Поэтому ценность их записок в качестве исторического источника значительно ниже, а иногда и совсем невысока. Так, знаменитое «Путешествие» Крузенштерна представляет интерес для историка лишь в некоторых своих частях: сведения о быте населения Сахалина, отдельные замечания о Камчатке. Впрочем, и эти последние изображают не столько жизнь коренного населения, сколько условия быта местных русских жителей. Тяжелые бытовые условия, оторванность от культурных центров порождают пьянство и стремление возможно скорее вырваться с Камчатки, нежелание хороших специалистов ехать сюда; плохие врачи, тяжелые условия жилья и питания и т. д. – вот что отмечает Крузенштерн, очень мало касаясь быта камчадальского (ительменского) населения, познакомиться с которым он не имел возможности. Крузенштерн рассказывает, например, как обирают купцы охотников - ительменов. Первую чарку торговец подносит бесплатно, начиная со второй требует оплаты; напаивает камчадала допьяна и «в уплату» за водку забирает все его меха. Подобные сообщения не раз встречаются в описаниях путешествий, но определить значение записок, куда они вкраплены, не могут. Лишь в одном отношении «Путешествие» бесспорно занимает очень крупное место – как памятник истории русского мореплавания и географических исследований.

То же следует сказать про записки Лисянского, описавшего путешествие в русские колонии Северной Америки. Для истории этих колоний его описание представляет значительный интерес, изображая взаимоотношения местного населения с представителями Русско-Американской компании.

Особое место занимают записки Ф. Врангеля. Ф. П. Врангель, лифляндский барон по происхождению, был морским офицером. В 1817 г. он совершил кругосветное плавание, а в 1820 г. был назначен начальником арктической экспедиции. В течение 15 лет, с 1829 по 1835 г. и в 1840–1849 гг., он состоял правителем североамериканских колоний и директором Российской Североамериканской компании, остальное время служил в морском ведомстве. Описание его путешествия, занимающее «по справедливости одно из первых мест в литературе о севере Сибири, как по важности вопроса, трудно доступного для исследования, так и по достоинствам изложения» (Пыпин), кроме русского издания, вышло также на немецком, английском, Французском языках.

Врангель, внимательный наблюдатель, записал свои впечатления и замечания обо всем, представившем интерес во время его поездки по северу Сибири. Он описывает сибирские города, торговлю, ярмарки и цены на них, жилища, быт как русского населения Сибири, так и якутов, чукчей, тунгусов, юкагиров.

Особенно характерно описание торговли с чукчами. Чукчи съезжаются и устанавливают свои сани полукругом. Напротив располагаются русские и ждут удара в колокол – сигнала к началу торга. После этого удара русские бросаются к саням чукчей. «Каждый старается опередить других, спешит первым подойти к саням, чтобы захватить там лучшее и сбыть повыгоднее свои товары... Обвешанные топорами, ножами, трубками, бисером и другими товарами, таща в одной руке тяжелую кладь с табаком, а в другой железные котлы, купцы перебегают от одних саней к другим, торгуются, кланяются, превозносят свои товары и т. д... [Чукчи] стоят, облокотясь на копья у саней своих, и вовсе не отвечают! на неистощимое красноречие противников; если торг кажется им выгодным, то молча берут они предлагаемые предметы и отдают свои товары...»

Врангель рассказывает о влиянии шаманства на якутов и чукчей, подчеркивая безрезультатность миссионерской деятельности православного духовенства. На отдельных примерах он показывает, что крещение рассматривалось местным населением как способ добывать табак, медные  котлы и т. п., раздававшиеся в виде подарков окрещенным.

Интересно описание охотничьих приемов юкагиров, их пения и быта. 

Этнографические сведения составляют один круг вопросов, освещаемых книгой Врангеля. С другой стороны, он подробно излагает маршрут своей экспедиции, условия пути и т. д., давая крайне важный материал для истории арктических путешествий и географических экспедиций. В обоих отношениях записки Врангеля весьма ценны.