Исповедь либерального патриота40

Нашему поколению, кому от сорока до пятидесяти, невероятно повезло. Мы прошли потрясающую историческую школу, прожили несколько эпох. Каждая их них могла затянуться на целую жизнь, но просвистела - не заметили. А сколько невероятных поворотов ждет впереди! Возможно, они окажутся более тяжкими, а может быть, и повезет, как повезло уже не раз; в любом случае никто не отнимет главного: ощущения родной истории как неостановимого процесса, мучительного и счастливого, радостного и трагического, рискованного и дающего шанс выскочить из тупика в последнюю секунду.

Единственное неудобство ускоренного развития заключается в том, что при каждом сломе исторического времени из неведомых щелей выползают незваные учителя жизни. Но это, видимо, неизбежно: такова цена вопроса. Ну, к примеру. Тебя миловал Бог, ты успел осознать дьявольскую природу коммунизма до его крушения, не полез в КПСС, не замарался лишним членством. Но как только советская власть начала крошиться, откуда ни возьмись понабежали прозревшие активисты, начали класть на стол партбилеты; на тебя смотрели с укоризной: что ж ты ничего не кладешь? Ах, нечего? Тогда постой в стороне, поучись у нас демократии... Ладно, постояли, поучились.

Посчастливилось тебе и в другом: прийти в Церковь до завершения эры научного коммунизма. Но как только веру дозволили официально, бывшие атеисты массово покинули ряды оперотрядов, сделались правозащитными активистами и строго вопросили: како веруешь? Неправильно веруешь, брат, отклоняешься, отойди к оглашенным... Что же, отошли.

Потом, посреди необъятной экономической вольницы, ты начал искать иные опоры социальной, политической жизни. Не отрицающие всемирную свободу, но согретые естественным чувством любви к отечеству с его особым устройством, неповторимым обликом. Проверенные демократы возмущались; их дальтоническое зрение окрашивало патриотизм в красно-коричневые тона. Стойкие патриоты ругались: либеральные начала с квашеной капустой не сочетаются, а без нее и кваса нам никуда. Но самые активные, умные и циничные сверстники помалкивали; им было не до того. Они зарабатывали будущие капиталы. Кто - в шлейфе Березовского, информационно прикрывая его военно-финансовые порывы, кто - в клане раннего Ходорковского, помогая любой ценой оттеснять конкурентов и создавать нефтяную империю, кто - растлевая общество интим-продуктом для видеосалона. Но вдруг эпоха опять поменялась; наступили консервативные двухтысячные, Борис Абрамыч оказался в нетях, Ходорковский попытался поменять правила своей финансовой игры, опрозрачнить их; жестоко поссорился с властью. Некоторые бывшие березовцы тут же пересмотрели свои либерально-экономические взгляды и сурово спросили: а ты патриот? Отчего тогда не одобрямс? Неправильный у тебя какой-то патриотизм, путаный. Подумай, взвесь; не перевоспитаешься, отправим в угол.

Вообще-то в углу я уже был. Там неуютно. Но, во-первых, спокойно и не слишком голодно. А во-вторых, все-таки интересней, чем в мире, где свобода не является ценностью. Где живое патриотическое чувство превращается в условие карьерной прописки. Вольная мысль становится уделом младочекистов. Вера - знаком лояльности. А здоровое желание "труда со всеми сообща и заодно с правопорядком" опять превращается в мечту. Спешу оговориться: это не намек на предстоящую оранжевую революцию; оранжевая революция - всего лишь способ ухода от нынешней России через нынешнюю Америку; Россия через Америку уже уходила - от Советского Союза; от кого и через кого ей уходить сейчас? Но это намек на иное. На то, что развитие суверенной российской государственности, либерального русского государства невозможно без атмосферы внутреннего общественного доверия. Она и так была чересчур летучей, а в последнее время катастрофически разрушается; впору подписывать еще один Киотский протокол.

А если так, если возникает угроза для движения страны вперед, то чувство патриотического долга мешает настоящему либералу ехидно дожидаться в углу, когда очередная эпоха благополучно или не слишком благополучно сменится. И его опять начнут жучить очередные перевоспитавшиеся: а ты почему не принес клятвы на верность Касьянову, Рогозину, Квачкову (нужное подчеркнуть). Приходится упрямо стоять на своем посреди продуваемого всеми ветрами политического пространства, ведя неравный спор с незримым оппонентом. Что же до контрреволюционных фронтов, заградотрядов и номенклатурных дружин, то помните, как нас учила одна революционная песня? Правильно. Без меня большевики обойдутся.

Александр АРХАНГЕЛЬСКИЙ

Определите жанр материала. Сформулируйте тему, идею произведения. Каким образом строит своё рассуждение автор? На выделенном фрагменте покажите особенности языка и стиля автора. Подготовьте редакторское заключение и рекомендации автору. Сделайте правку-сокращение.

Задание 4.

Подберите материалы в жанрах письма и исповеди. Сделайте редакторский анализ текстов.

Задание 4.

Подготовьте материал в жанре письма, адресованного Президенту РФ(вариант 1),министру образования(вариант 2),ректору университета(вариант 3) и т.д.

Литература для углубленного изучения темы:

1. Верховская А.И. Письмо в редакцию и читатель. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972. – 192 с.

2. Работа с письмами в редакции/Под ред. С.М. Гуревича. – М.: Высшая школа, 1991. – 159 с.

3. Прохоров Е.П. Эпистолярная публицистика. Учебное пособие - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1966. – 60 с.

4. Тертычный А.А. Письма пишут разные//Журналист. - 1999. - №12. – С. 59-61.

5. Тертычный А.А. Исповедь: заголимся господа//Журналист. - 2000. - №2. – С. 64-66.