322 Дональд кэмпбелл

однозначно, общество вполне обходится (или могло бы обойтись) без

нашей помощи. Мы все еще не можем привести примеров значитель-

ных вкладов в общественные нововведения, которыми эти последние

были бы обязаны нашим методологическим умениям. Потребность в

нашей специальности и конкретные рекомендации, исходящие от нас,

все еще должны быть обоснованы скорее обещаниями, чем уже

достигнутыми результатами. Наши рекомендации априорны в том

смысле, что они представляют собой экстраполяции в новом контексте,

не прошедшие, однако, в этом контексте перекрестной валидизации.

Что касается меня, то я склонен считать проблему проверки

социальных образований реальностью настолько важной, что наши

усилия и профессиональные обязанности полностью оправдываются

обещанием. Я полагаю, что проблемы неоднозначности свидетельств в

пользу эффективности программ настолько близки общим проблемам

научного вывода, что указанные экстраполяции в разработке

рекомендаций относительно процедур оценивания программ при

наличии соответствующей взаимной критики могут быть хорошо

обоснованы. Как бы то ни было, исходя отчасти из представления о том,

что слишком многочисленные обещания оказываются одним из

основных препятствий для осмысленного оценивания программ, я

стремлюсь, однако, с двойственных позиций дать честную пессимис-

тическую картину этих проблем.

Второй круг проблем связан с тем, что множество методологи-

ческих трудностей неизбежно создается взаимодействием различных

аспектов политической ситуации, образующих контекст социальных

программ и их оценивания.

Именно в сфере методологических проблем, вызванных к жизни

политическими соображениями, теряют силу исходные посылки об

универсальности наших методологических принципов, едва только мы

сопоставим практику резко отличающихся друг от друга социальных,

экономических и политических систем. Ученым, собирающимся на

международные конференции, большей частью удается избежать

разобщающих политических вопросов путем концентрации внимания

на научных задачах, которые объединяют их как ученых. Когда темой

является измерение воздействия, оказываемого запланированными

323

социальными изменениями, мы не можем позволить себе такую

роскошь. И все же я не теряю надежды на разработку такой

технологии, которая принесет пользу любой политической системе.

Я полагаю, что методология оценивания программ будет во многом

независима от содержания самой программы. В пользу этого

свидетельствует подчеркивание роли специалистов в области

социальных наук, когда дело касается их помощи обществу при

выявлении эффектов, вызванных происходящими в этом обществе

политическими процессами, и преуменьшение роли этих специалистов

в разработке новых программ. Возможна ли такая независимость от

идеологии, и если да, то как совместима она с долгом социального

ученого способствовать развитию более аутентичного человеческого

сознания и созданию более человечных форм общественной жизни, -

вот вопросы, которые я пока что не рассматривал должным образом, не

говоря уже об их решении.

В последующих разделах я сгруппировал наши проблемы под

тремя общими заголовками, однако не очень заботился о том, чтобы

строго придерживаться этой рубрикации при обсуждении. Вначале

идут специальные вопросы нашего научного сообщества: их следовало

бы поставить даже в том случае, если бы ученые, оценивающие

программы, стремились лишь к одноплановому оцениванию программ.

Это <Метанаучные проблемы> и <Статистические проблемы>.

Последний раздел включает взаимодействие с общественным

контекстом. В разделе <Проблемы политической системы> я

обращаюсь к вопросам, которые касаются преимущественно политичес-

ких процессов и правительственных институтов. Некоторые из этих

вопросов являются, вероятно, общими для всех крупных бюрокра-

тических обществ, а другие - специфическими для условий США.

Метанаучные вопросы

Количественная и качественная методология. Противо-

положность <качественной> и <количественной> форм знания,

8е151е5УП55еп5сЬап:НсЬ (науки о духе) и па1иг<и55еп5Спап:НсЬ (науки о

природе), <гуманистического> и <сциентистского> подходов харак-

324 Дональд КЭМПБЕЛЛ

терна сегодня для большинства социальных наук в США. В таких

областях, как социология и социальная психология, многие из наших

самых талантливых и преданных науке исследователей все больше

склоняются к качественному, гуманистическому подходу. В полити-

ческой науке также существует разделение по этому признаку.

Кажется, только экономика и география относительно свободны от

этого разделения.

Этот раскол проник, конечно, и в исследования по оценке

эффективности, приняв здесь форму спора по поводу законности

количественно-экспериментальной парадигмы при оценивании

программ (см., например, е1а8. Кет [96, 97]; СцИеШа [48, 49, 50];

СатрЬеП [17, 19]). Разумеется, спор по данному вопросу ведется в

несколько иных терминах. Критики, занимающие позицию, которую я

называю гуманистической, довольно часто сведущи в количественных

экспериментальных методах. Их специфические критические

замечания нередко хорошо обоснованы именно с позиций эксперимен-

татора: эксперименты, связанные с использованием некоей частной

процедуры в каких-то частных условиях, совершенно неопределенны в

плане установления того, что чем вызвано; системам измерения

свойственна ничем не обоснованная жесткость, ограничивающая

регистрируемые выходные данные заранее ожидавшимися парамет-

рами; экспериментальная программа, сосредоточенная на общем

эффекте некоего комплексного воздействия, часто игнорирует сам

процесс, поэтому знание таких эффектов имеет сомнительное значение

для повторного осуществления или улучшения программы; программы

широкого масштаба часто бывают безнадежно неопределенны во всем,

что касается целей и релевантных индикаторов; изменения программы

воздействия в ходе какого-нибудь улучшающего эксперимента, хотя и

имеют решающее значение в практическом отношении, делают

невозможным истолкование соотношения входа и выхода; осущест-

вление социальных программ часто обеспечивается несостоятельными

с точки зрения экспериментальных моделей способами; даже в

тщательно контролируемых ситуациях экспериментирование является

делом крайне утомительным и неопределенным; экспериментирова-

ние - слишком медленный процесс, чтобы быть полезным в полити-

325

ческом плане и т. д. Все эти соображения соответствуют истине и

подчас достаточно справедливы для того, чтобы побудить к

энергичному поиску альтернатив. Однако предлагавшиеся до сих пор

альтернативы качественного знания (см., например, Уе155, Кет [96,

97]; Си11еп1а8 [48, 49, 50]) для меня неубедительны.

Я полагаю, что натуралистическое наблюдение за событиями

явлг.гтся, в сущности, неопределенным основанием для каузальных

выводов, с помощью каких бы средств - качественных или

количественных - такое наблюдение ни проводилось, ибо имеет место

смешивание фактора отбора и воздействий. Всякая попытка

уменьшить неопределенность будет приводить к тому, что условия будут

становиться более <экспериментальными>. <Эксперименты> - это

фактически и есть особый тип специально разработанных условий

наблюдения, оптимальный для каузального вывода. Проблемы вывода,

связанные с оцениванием программ, присущи самой природе программ,

осуществляемых в ходе социальных процессов. Экспериментальные

планы не являются источником этих проблем и фактически облегчают

их решение, хотя часто лишь в небольшой степени.

В таких возражениях часто содержится неявный протест против

подмены качественного знания косвенными и гипотетическими

процессами научного познания. Но хотя я вынужден отвергнуть этот

аспект гуманистической критики, существуют иные аспекты, побуж-

дающие к такой критике, к которым я могу всей душой присое-

диниться. Эти критические положения можно обозначить как

<пренебрежение релевантными качественными контекстуальными

данными> или <чрезмерная зависимость от небольшого числа

квантифицированных абстракций, ведущая к игнорированию противо-

речащих им и дополняющих их качественных данных>.

Под влиянием миссионеров из лагеря логического позитивизма

представители количественной социальной науки слишком часто

исходят из предположения, что в истинной науке качественное

обыденное знание заменяется знанием количественным. В действи-

тельности дело обстоит совсем иначе. Скорее, наука зависит от

обыденного качественного знания, даже если она в лучшем случае и

выходит за его пределы.