7.2. Средневековая культура Западной Европы V–XV вв.

Культура западноевропейского Средневековья охватывает более чем двенадцативековой период истории человеческой культуры. В нем принято выделять раннее Средневековье (V–X вв.), высокое (классическое) Средневековье (X–XIV вв.) и поз­днее Средневековье(XIV–XV вв.). В это время сформировалось ис­то­ри­ко-куль­тур­ное единствоЕвропы, образовались нации и го­су­дар­ства, сложились современные европейские языки, были созданы художественные произведения, обогатившие историю мировой культуры.

Раннее Средневековье часто называют «темными веками». Упадок и вар­вар­ство, в ко­то­рые стремительно погружался Запад в V–VI вв., действительно имели место, ибо это было время падения Западной Римской империи (в 410 г. воины вестготского короля Алариха захватили и ра­зо­рили Рим). Западная Европа VI–VIII вв. – это три больших германских государства (франкское в Гал­лии, вестготское в Ис­па­нии, лангобардское в Ита­лии) и нес­коль­ко небольших окраинных королевств и гер­цогств (в Бри­та­нии и Гер­ма­нии). Вместе с тем именно в пе­ри­од раннего Средневековья решались кардинальные задачи, определившие будущее Европы. Главная из этих задач – закладывание основ европейской цивилизации, поскольку ранее не было Европы в сов­ре­мен­ном понимании – как определенной куль­тур­но-ис­то­ри­чес­кой общности с еди­ной судьбой в ми­ро­вой истории.

Становление культуры раннего Средневековья являло собой сложный процесс синтеза позднеантичной, варварской и хрис­ти­ан­ской традиций. В это время формировался определенный тип духовной жизни западноевропейского общества, главенствующую роль в ко­то­рой начали играть христианская религия и Цер­ковь.

Первым крупным раннехристианским писателем и за­мет­ным представителем патристики был Тертуллиан (160–220). Приняв христианство в зре­лом возрасте, Тертуллиан стал пресвитером карфагенской общины. Тертуллиан полностью отрицал ка­кое-ли­бо значение научного познания мира, называя философов «патриархами еретиков». Знаменита его формула «Credo, quia absurdum» (верую, ибо нелепо), являющаяся крайним выражением церковного учения о не­по­сти­жи­мос­ти человеческим разумом религиозных истин. Согласно Тертуллиану, «Сын Божий распят – не стыдно, потому что постыдно. И умер сын Божий – это вполне достоверно, потому что нелепо. И пог­ре­бен­ный воскрес – это верно, потому что невозможно»¹.

Одним из наиболее видных Отцов Церкви, религиозная мысль которого, по существу, очертила границы духовного пространства Средневековья вплоть до XIII в., был Аврелий Августин (354–430). Решительно порвав с язычеством, Августин в 387 г. принял христианство и вско­ре стал пресвитером, а с 395 г. епископом г. Гиппона (Северная Африка). В ос­нов­ном своем сочинении «О гра­де божием» Августин разработал идею христианской философии мировой истории, согласно которой земному миру как достоянию дьявола противостоит мир Божий, представителем которого является Церковь. Задача Церкви – одолеть мир дьявола путем обращения в «истинную веру» всего человечества. Эта борьба и сос­тав­ля­ет, по Августину, содержание мировой истории, завершением которой должно стать превращение «Церкви воинствующей» в «Церковь торжествующую»².

Деятельность Тертуллиана, Оригена Александрийского, Аврелия Августина, Северина Боэция, Исидора Севильского и дру­гих Отцов Церкви подготовила мировоззренческий переворот в соз­на­нии людей. Существо этого кардинального переворота заключалось в пе­ре­ори­ен­та­ции прежнего (античного) мышления с при­род­но­го «космоса» и ра­ци­ональ­но­го «логоса» на сверхприродного Бога и ир­ра­цио­наль­ную веру. Отсюда вытекают следующие главные принципы средневекового мировоззрения:

1. Принцип теоцентризма, согласно которому источником всякого бытия и воп­ло­ще­ни­ем всех духовных абсолютов (Света, Любви, Истины, Добра и Кра­со­ты) является Бог. Служение же Богу есть основа нравственности, а под­ра­жа­ние и упо­доб­ле­ние Богу – высшая цель человеческой жизни. Данный принцип предполагает также иерархию всего сущего. Это – Божественная иерархия, в ко­то­рой все вещи в ми­ре обретают свое законное место в иерар­хи­чес­кой системе через их соотношение с Бо­же­ствен­ным совершенством.

2. Принцип креационизма, гласящий, что все изменяемое сотворено Богом из ничего. Все сотворенное изменяется и стре­мит­ся к нич­то­же­ству. Отсюда мировоззрение средневекового человека могло быть либо оптимистическим, либо пессимистическим, в за­ви­си­мос­ти от того, как оно было акцентировано. Если акцент делался на сотворенности (тварности) мира, то оно было пессимистическим, если же акцентировалась божественность творения, то мировоззрение средневекового человека было оптимистическим.

3. Принцип провиденциализма, утверждающий, что Бог перманентно (непрерывно) правит созданным им миром. Провиденциальной Божественной воле подчинены как вся человеческая история, так и по­ве­де­ние каждого отдельного человека.

4. Принцип персонализма, согласно которому человек есть персона – неделимая личность, обладающая разумом и сво­бо­дой воли, сотворенная по образу и по­до­бию Бога, наделенная совестью и бес­смер­ти­ем души.

5. Принцип ревеляционизма, утверждающий, что самым надежным и дос­то­вер­ным способом познания наиболее важных для человека истин является постижение смысла священных писаний, заключающих в се­бе Божественное откровение.

Указанные мировоззренческие принципы, в своей совокупности составившие фундамент средневековой христианской культуры, определялиследующие ее характерные черты:

1) Ретроспективность и тра­ди­ци­она­лизм средневековой культуры, т. е. ее обращенность в прош­лое. Чем древнее, тем подлиннее, чем подлиннее, тем истиннее – такова максима средневекового сознания. Самое древнее – это Библия, и она есть единственный в сво­ем роде полный свод всех возможных истин, сообщенных человечеству Божественной благодатью на все времена.

2) Дидактизм, учительство, назидательность средневековой культуры. Почти все известные нам мыслители рассматриваемой эпохи были либо проповедниками, либо преподавателями богословских школ.

3) Присущая средневековой культуре необычайная искренность, не превзойденная никакой другой эпохой. Ей чужды поза и ко­кет­ство, свойственные, в из­вес­тной степени, культуре Нового времени. Средневековый мыслитель говорил то, что думал, но думал он, естественно, в со­от­вет­ствие со стандартами своего времени.

Ключевой проблемой средневековой культуры выступала проблема соотношения веры и ра­зу­ма. В ее решении имелись две крайности. Часть христиан исходили из того, что вера и от­кро­ве­ние делают излишними и вред­ны­ми разум, науку и ис­кус­ства (Тертуллиан). Другие христиане (гностики), считали, что существует некое особое знание (гносис), обладание которым делает излишней саму веру. Оптимальный вариант соотношения веры и ра­зу­ма был предложен впервые в ис­то­рии христианской культуры Климентом Александрийским (150–215) в его формуле «гармонии веры и ра­зу­ма».

Христианская культура выдвинула четыре кардинальных догмата: творение, грехопадение, искупление и вос­кре­се­ние – именно они теперь и за­ня­ли центральное место в ду­хов­ной жизни человека Средневековья.

Вместе с тем варвары раннего Средневековья также принесли в его культуру свое мироощущение и ми­ро­ви­де­ние, исполненное первобытной мощи, питаемое родовыми связями и пред­став­лен­ное, прежде всего, героическим эпосом народов Западной и Се­вер­ной Европы (древ­не-не­мец­ко­го, скандинавского, англосаксонского, ирландского). Так, например, «необузданная и мрач­но­ва­тая фантазия германцев и кель­тов населяла леса, холмы и ре­ки злыми карликами, чу­до­ви­ща­ми-обо­рот­ня­ми, драконами и фе­ями. Боги и лю­ди-герои ведут постоянную борьбу со злыми силами. В то же время боги – могучие чародеи, волшебники. Эти представления нашли отражение и в при­чуд­ливых орнаментах варварского звериного стиля в ис­кус­стве, в ко­то­ром фигуры животных утрачивали цельность и оп­ре­де­лен­ность, как бы “перетекая” одна в дру­гую в про­из­воль­ных комбинациях узора и прев­ра­ща­ясь в своеоб­раз­ные магические символы. Но боги варварской мифологии – это олицетворение не только природных, но уже и со­ци­аль­ных сил. Глава германского пантеона Вотан (Один) – бог бури, вихря, но он и вождь-воитель, стоящий во главе героического небесного воинства. К не­му в свет­лую Валгаллу устремляются души павших на поле брани германцев, чтобы быть принятыми в Во­та­но­ву дружину. При христианизации варваров их боги не умирали, они трансформировались и сли­ва­лись с куль­та­ми местных святых или пополняли ряды бесов»¹.

Раннее Средневековье – время роста самосознания варварских народов, вышедших на авансцену европейской истории. В это время создаются первые письменные «истории», повествующие о де­яни­ях не римлян, а вар­ва­ров: «Готика» историка готов Иордана (VI в.), «История о ко­ро­лях готов, вандалов и све­вов» Исидора Севильского (пер­вая треть VII в.), «История франков» Григория Турского (вторая половина VI в.), «История лангобардов» Павла Диакона (VIII в.)¹.

Синтез различных культурных традиций, свойственный раннему Средневековью, дал свои плоды в эпо­ху Каролингского Возрождения (VII–IX вв.). Среди каролингской династии франков особо примечательной была фигура Карла Великого (742–814), воспетая в эпо­се «Песнь о Ро­лан­де». Покровительствуя наукам и ис­кус­ствам, Карл Великий устроил при дворе школу и наз­вал ее Академией. В 787 г. был издан «Капитулярий о на­уках», согласно которому создавались школы во всех епархиях и при каждом монастыре. В этих школах могли учиться дети мирян. После смерти Карла Великого и рас­па­да его империи вдохновляемое им культурное движение быстро пошло на спад; закрывались школы и в культурной жизни постепенно угасали светские тенденции.

Период с X по XII столетие является следующим этапом куль­тур­но-ис­то­ри­чес­ко­го развития Европы. Это время феодальной раздробленности, наложившей свой отпечаток на развитие культуры. Стихия жизни того времени складывалась из набегов и сра­же­ний. Дух воинственности и пос­то­ян­ной необходимости ­за­щищаться пронизывает культуру этого периода. Поэтому основное, в чем она овеществляется, – это за­мок-кре­пость и храм-крепость. Это время так называемого «романского искусства», которое наиболее отчетливо представлено романским зодчеством (соборы в Вор­мсе, Шпейере и Майнце).

Романское искусство – творение простых людей (ремесленников, камнетесов, плотников, гончаров и т. д.). Поэтому оно заметно отличается от утонченного искусства византийцев своей суровой практичностью и гру­бостью форм. Но тем не менее это искусство не лишено духовности.

Постепенно на смену романскому искусству приходит искусство готики, связанное с жизнью средневекового города-коммуны и борь­бой городов за независимость от феодальных сеньоров. Готический собор – это целый мир средневекового города. В то время собор был не просто местом церковной службы. Он являлся средоточием всей общественной жизни. Многие соборы того времени были так велики, что все население города не смогло бы его заполнить. В со­бо­ре читались университетские лекции, проходили театральные представления (мистерии), заседал парламент. Строились соборы десятилетиями и ве­ка­ми. Символом готической культуры является собор Парижской Богоматери.

С XI столетия возникают и развиваются средневековые школы и на­чи­на­ет совершенствоваться система образования. Школы подразделялись на монастырские, кафедральные (при городских соборах) и при­ход­ские. С рос­том городов и ре­мес­лен­но­го населения набирали силу светские городские частные, гильдийские и му­ни­ци­паль­ные школы, не подвластные Церкви. Учащимися нецерковных школ были бродячие школяры – ваганты или голиарды, происходившие из городской, крестьянской, рыцарской среды, низшего клира и от­ли­чав­ши­еся свободомыслием: «Признаешь ли ты Христа, – это нам не важно, лишь была б душа чиста, сердце не продажно»¹. Поэзия вагантов – вольнодумная, подчас озорная, далекая от аскетических идеалов средневекового католицизма. Ее широкое распространение в ев­ро­пейских странах свидетельствует о том, что даже в кле­ри­каль­ных кругах (из которых главным образом и вы­хо­ди­ли по­эты-ва­ган­ты) неизменно жил протест против алчности, лицемерия, неправосудия и дру­гих пороков католической Церкви².

Начиная с XIII в. кафедральные школы в круп­ных городах Европы (Париж, Оксфорд, Палермо, Болонья и др.) превращаются во всеобщие школы, а за­тем в уни­вер­си­те­ты. К XV столетию в сред­не­ве­ко­вой Европе насчитывалось около 60 уни­вер­си­те­тов. Университет обладал юридической, административной, финансовой автономией, которая гарантировалась специальными документами государя или Папы. Университетское образование требовало обширных и глу­бо­ких знаний по философии, математике, астрономии, медицине, химии. Вместе с уни­вер­си­те­та­ми получили развитие так называемые коллегии (отсюда колледжи). Коллегиями первоначально назывались общежития студентов, постепенно превратившиеся в цен­тры знаний, лекций, диспутов. Так, основанная в 1257 г. духовником французского короля Робертом де Сорбон коллегия, названная Сорбонной, постепенно разрослась и нас­толь­ко укрепила свой авторитет, что по ее имени стал называться весь Парижский университет¹.

С раз­ви­ти­ем школьного и уни­вер­си­тет­ско­го образования возникла потребность в де­ше­вой и прак­тич­ной книге. Поэтому с XIV в. в про­из­вод­стве книг применяется бумага, а в 40‑х гг. XV в. появляется книгопечатание, изобретателем которого стал немецкий мастер Иоганн Гутенберг.

Ярким элементом культурной жизни Средневековья была рыцарская культура, создателем и но­си­те­лем которой являлось рыцарство – во­ен­но-арис­ток­ра­ти­чес­кое сословие, зародившееся в ран­нем Средневековье. Получила известность так называемая рыцарская литература, прославлявшая рыцарские доблести (верность сеньору, стремление к пер­вен­ству и сла­ве, благородство, храбрость, щедрость и т. д.) и осуж­дав­шая предательство и ве­ро­лом­ство. Изначально профессией рыцаря была война, но постепенно рыцарство начало считать себя вообще поборником справедливости. Рыцарский роман стал центральным явлением светской средневековой культуры. Одним из главных источников такого романа был кельтский эпос о ко­ро­ле Артуре и ры­ца­рях Круглого стола. Из него родилась «прекраснейшая повесть о люб­ви и смер­ти – история Тристана и Изоль­ды, навеки оставшаяся в сок­ро­вищ­ни­це человеческой культуры»².

Таким образом, культура Средневековья являла собой синтез позднеантичной, христианской и вар­вар­ской традиций. Поэтому не следует рассматривать ее как чисто религиозную культуру, отказывая ей в по­зи­тив­ной исторической значимости для развития человечества. Не следует также редуцировать мировоззрение людей Средневековья к картине мира, выработанной христианством. Христианство лежало в ос­но­ве мироощущения и ми­ро­воз­зре­ния средневекового человека, но не поглощало их целиком.

Сегодня благодаря исследованиям нескольких поколений ученых средневековая культура открыта нам во всей своей многоликости. «Крайний аскетизм и жиз­не­ут­вер­жда­ющее народное мироощущение, мистическая экзальтация и ло­ги­чес­кий рационализм, устремленность к аб­со­лю­ту и страс­тная любовь к кон­крет­ной, вещной стороне бытия причудливо и в то же время органично соединяются в ней, подчиняясь законам эстетики, отличным от таковых в ан­тич­нос­ти и в Новом времени, утверждающим систему ценностей, присущую именно средневековью, закономерному и ори­ги­наль­но­му этапу человеческой цивилизации»¹.