§ 3. Народно-хозяйственная точка зрения.

Большинство писателей, — особенно и Германии и России, — поднимается до более высокой точки зрения, — народно-хозяйственной, — и защищает новый сиособ приобретения в целях поддержания безопасности и прочности оборота.

В общем это и есть та правильная точка зрения, с которой только и возможно удовлетворительное решение нашего вопроса. Проф. Петражицкий по этому поводу говорит: „Научное решение цивильно-политических вопросов может получиться только тогда, если мы станем на точку зрения общей суммы блага и значения для этой суммы (а не для интересов той или другой стороны) такого или иного решения. В частности, мы еще не возвысились до цивильно-политической точки зрения, если нашли, что известное решение отнимает от хозяйства лица А благо а или дает благо а лицу В. Лишь решение задачи: (А — а) + (В + а) == х для народного хозяйства есть цивильно-политическое рениеше ')."

Однако указанное выше соображение о необходимости поддержания оборота не удовлетворяет проф. Петражицкого. Он говорит: „Если добросовестный приобретатель освобождается от опасности возвращения вещи собственнику, то эта опасность есть опасность для действительного управомоченного. Следовательно, и общая и неясная фраза о безопасности и прочности гражданского оборота ничего здесь не разъясняет и не оправдывает²)."

Поэтому проф. Петражицкий предлагает другую теорию (а по нашему мненио, — только иную, хотя и очень удачную, формулировку). Автор рассуждает так. „Чтобы понять цивильно-политическую функции принципа en fait de meubles и найти область, где уместно его применение, мы должны оставить деревню и отправиться в город на базар, оставить сель-

¹) Пет-ражгщкш, Права, стр. 159, примечаюе.

²) Там же, стр. 305.

- 513 -

скохозяйственные имения и иные продуктивные хозяйства, а равно вопрос об их целости и ненарушимости их производительных функций, и обратиться к движениою продуктов производства чрез руки разных посредников (торговцев) к их окончательному годному дестинатару — к потребителю (если продукт является готовым предметом потребления, напр. вино, молоко, фрукты) или к дальнейшему производителю (если продукт представляешь орудие или материал дальнейшего производства, напр., шкуры животных, зерновой хлеб, швейные машины и т.п.). Другими словами, принцип possession vaut titre следует обсуждать не с точки зрения производства, а с точки зрения обращения (circulatio) хозяйственных благ. Здесь мы можем установить следующий цивильно-политический постулат: поскольку продолжительность обращения, продолжительность движения продукта от производителя к годному дестинатару может зависеть от гражданского права, желательно устроить это право так, чтобы время обращения было по возможности сокращено. Для уяснения и обоснования этого постулата необходимо принять во внимание, что время разъединения продукта с его годным дестинатаром (точнее, время, проходящее до соединения их) представляет потерю известного quantum полезности хозяйственного блага, представляет известный минус для народного хозяйства, благосостояния и прогресса" ¹). Поэтому „более ранняя полезность есть большая полезность" ²).

В виду изложенного, автор замечает, что bona fides и нормы, к ней относящияся, исполняют две различныя функции: во 1-х, они имеют значение в области распределения (сберегается хозяйственная статика, иммобилизируется и закрепляется фактически status quo — посредством давности); во 2-х, bona fides имеет значение „для политики обращения хозяйственных благ, для облегчения и уско-

¹) Петражицкий, Права, стр. 298 ел.

²) Там же, стр. 800.

- 514 –

рения движения полезностей и ценностей. Здесь особая система норм о bona fides облегчает сбыт и приобретение объектов, устраняя на стороне спроса сомнения относительно юридического успеха сделок ". Здесь имеется в виду хозяйственная динамика и мобилизации хозяйственных благ ').

По-видимому, „динамика" и „мобилизация" совершенно совпадают с тем, что обыкновенно называотся оборотом. И мысль об указанной выше безопасности и прочности оборота поддерживается следующими словами проф. Петражкого: «Охотнее и скорее заключаются сделки относительно какого-либо товара, если этот товар, так сказать, сам ясно и достоверно показывает приобретателю свое достоинство, свою ценность, если не может быть подозрений в существовании скрытых пороков и т.п. Кроме технических пороков, товар (предполагаемая к заключению сделка) может обладать юридическими vitia". Сюда относятся, напр., furtivitas вещи, недееспособность отчуждателя, отсутствие у него права собственности или вообще — правомочия на отчуждение данной вещи ²).

Итак, решающими по нашему вопросу мы признаем экономические мотивы, которые проявляются в народном хозяйстве: одним из важных элементов народно-хозяйственной жизни является „оборот" с хозяйственными благами, их циркуляция, передвижение от одного лица к другому; разумная политика должна проявлять себя в гражданском и торговом законодательстве всяческим споспешествованием народно-хозяйственной жизни; если при этом окажется коллизия, противоречие между интересами общего, целого и интересами отдельных лиц, то эти последние должны уступить первым, насколько это оправдывается, впрочем, действительными потробностями, и насколько это, с другой стороны, не подействует разрушающим образом

¹) Петражицкий, Права, стр. ЗОи.

²) Там же, стр. 301 ел.

- 515 -

на тот же самый оборот не только с материальной, но и с этической стороны ').

Вот эти-то экономические интересы народного хозяйства и требуют для себя юридической охраны со стороны законодателя.

Имущественный и торговый закон, чтоб быть жизненным и целесообразным, непременно должен сообразоваться с этими экономическими интересами народного хозяйства, как это прекрасно выражено A. Wagner'ом: „Юридическия отношения, — отдельные права личной свободы, собственность, наследование. н т. д., — касаются хотя и не исключительно, но все-таки в существе своем экономических отношений: они облекают экономическое содержание в юридическую форму; не принимать этого содержания во внимание было бы коренною ошибкой" ²).

Итак, что же должен сказать наш будущий закон, наша lex ferеnda, по вопросу о приобретении движимостей от лиц, не управомоченных на их отчуждение?

Для того, чтоб получить по возможности основательный ответ, нам необходимо несколько продолжить рассмотрение экономических отношений в народном хозяйстве.

С этой точки зрения мы наблюдаем следующее. Для всех цивилизованных стран давно уже прошли те патриархальные времена, когда отдельные движимые вещи производились ручным трудом, так что каждая из них имела свои индивидуальные признаки и свои индивидуальные достоинства, а потому еще не было для каждой вещи рыночных цен, — давно прошли времена, когда производство и потребление были еще мало развиты, — когда слабо развита

') Это формула, конечно, слишком общая и растяжимая. Более конкретное содержание она получит ниже, по выяснении отдельных относящихся к ней вопросов. См. § 4.

²) A. Wagner, Lehr und Handbuch, I Hauptabth., 2 Theil, S. 11. У нас пропагандирует эту идею проф. Покровский, Киев. Унив. Изв., 1896, 12, стр.19 сл.

- 516 -

была и торговля как в виду общих условий патриархальной жизни, так и в виду отсутствия современных средств и путей сообщения.

Теперь мы наблюдаем совершенно иную картину экономической жизни. — Количество населения и его потребности неизмеримо возросли. Потребность в различнейшего рода вещах и предметах, а также и нужда свободных рук в труде создают и развивают производство; сюда являются на помощь науки и искусства, и производство из ручного и ремесленного превращается в машинное и фабричное. Продукты этого производства ищут рынков; здесь появляются целые армии торговцев-посредников между производителями и потребителями. Этому передвижению хозяйственных благ как нельзя более способствуют колоссально развившиеся пути и средства сообщения: пароходного и железнодорожного, почтового и телеграфного. Продукты на рынках при всех этих условиях быстро и по многу раз переходят из рук в руки, прежде чем попадают к потребителю; при этом они утрачивают свою индивидуальную различимость, превращаются в однородные массы товара, различаемого не поштучно, а лишь по сортам, и приобретают определенную рыночную ценность ¹), так что нередко в торговом обороте оказывается безраличным, получить ли определенного качества и количества товар, или же соответствующую сумму денег.

Быстрый и легкий ход всей этой сложной экономической машины приводит народное хозяйство к благосостоянию, а на материальной почве растет и пышно расцветает и культура духовная и наоборот, всякое препятствие или , трение", к какой бы части этого сложного механизма оно

¹) Указанное превращение движимостей в „товары" с течением времени охватывает все больший и больший круг предметов; даже недвижимости уже начинают входить в сферу торгового оборота. — Победоносцев, Курс, I, стр. 16,

- 517 -

ни относилось, отражается на всем этом деле соответствующим минусом.

Такова общая картина народно-хозяйственной жизни '). Теперь, при этом общем фоне, подойдем ближе к нашему специальному вопросу.

Как мы видели, одна из отраслей народно-хозяйственной жизни состоит в циркуляции или перемещении движимостей-товаров из одних рук в другие, из собственности одного лица в собственность другого. Обыкновенно и в главной массе случаев отчуждателями являются действительные собственники или вообще лица, управомоченные на отчуждение ²). Но бывает и так, что вещи отчуждаются — сознательно или же и не сознательно — лицами, на данное отчуждение не управомоченными. С одной стороны, право собственности, как право наиболее полного и исключительного господства лица над вещью, дает собственнику право потребовать себе возвращения вещи in natura, у кого бы он ни нашел ее; он должен только доказать, что именно эта вещь ему принадлежит на праве собственности, и тогда его частный интерес будет вполне удовлетворен. Зато, с другой стороны, при таком положении дела, все приобретатели будут поставлены в положение весьма затруднительное: движимости-товары в вихре торгового оборота переходят из рук в руки очень быстро; заниматься каждый раз исследованием вопроса о принадлежности приобретаемых вещей их отчуждателю не выгодно и убыточно: для самих при-

¹) С этой — экономической — стороны смотрят на наш во-прос Окс, Журн. гр. и угол. пр„ 1874, кн. 2, стр. 49 ел., Елеонскгй, Жури. гр. и угол, пр., 1893, кн. 1, стр. 1 ел., 15-20, Б'рун, Юридич. Вестн., 1886, № 12, стр. 714. Ще-ъловитов, Журн. гр. и угол. пр., 1890, кн. 2, стр. 5 ел., Лешков, Юридич. В^стн., 1872, кн 4 стр. 36 ел. См. и Endemci. m^ Handelsrecht. § 93, II, S. 327 ff. По поводу и против Еп-demann'a, —Goldschmidt, Zeitschr. f. Н. Е., IX, S. 70 п'.

²) Относящиеся сюда вопросы мы рассматриваем в другом аанием изследоваши: „Переход права собственности''.

- 518 -

обретателей по правилу «время — деньги», а для всего народного хозяйства - по правилу проф. Пертажицкого, «более ранняя полезность есть большая полезность». Кроме того, такое исследовние сплошь и рядом даже и совсем не выполнимо в виду неформальности сделок о приобретении движимостей; допустить же в этой области формализм значило бы совершенно уничтожить оборот ').

При таких условиях нахождении вещи в руках отчуждателя является единственным основанием для предположения, что он собственник, и для вступления с ним в сделку. Таким образом можно говорить о легитимации не владельца чужой вещи на отчуждение ее ³), а о легитимации третьих добросовестных лиц на приобретение вещей от их владельцев. И тем не менее каждому приобретателю, несмотря на всю его обычную аккуратность и добросовестность, как снег на голову, может свалиться виндикационный иск потерпевшего собственника!

Собственники и бесстрастная логика при таком порядк восторжествуют, а приобретатели понесут убытки и должны будут умерить свои шаги к более ранним полезностям". А так как нуждающихся в виндикации собственников сравнительно мало (продажа чужих вещей исключение), а замедляемых к обороту приобретателей - легион ⁴); то народное хозяйство в окончательном итоге также понесет соотвествующие убытки.

Таким образом возникает коллизия между частными интересами отдельных лиц и общими интересами народного хозяйства, нричем выгоды собственников будут окупать-

¹) (irtllvb, J)es en'ets, p. l. i4 s. '

²) Ortlleb, ibid., p. У s. Lrlaifson, Elementy, I,]). 407 Pfipendli'v. k, Eig'enthumserwerb, S. 3U. ¹ '.' ' '... '

³) См. выше. о „легитимащонной" Teopit-i в глав-в р „кои-струкции", стр. 49.0. ел.. -'.'..,........

⁴) Ёуун, Юридич. Вестник, 18SC, Л; 12, стр. 717.

- 519 -

ся несоразмерно большими потерями приобретателей (вследствие огромного численного перевеса последних).

Кому же отдать предпочтение: меньшинству и логике или же большинству и общественной выгодъ?

Конечно, перевес должен быть на стороне последнего решения.

Это подтверждается еще и тем, что, как мы видели выше решение нашего вопроса на почве частных интересов спорящих сторон совершенно невозможно. Следовательно, нам во всяком случае только и остается решить его на почве интересов обществвнных, а эта точка зрения именно и приводит к сейчас указанному решению.

Но далее спрашивается: существует ли „юридическая форма" для санкции этого решения со стороны закона? Утвердительный ответ не подлежит сомнению.

Обратим внимание прежде всего на то обстоятельство, что вообще нет ни одного законодательства, которое было бы построено исключительно на логических основаниях ¹): в гражданском праве прямолинейность логических частно-правовых построений очень часто нарушается привхождением туда так наз. публичного элемента, и таким образом гражданское право никогда не остается системой иорм, имеющих в виду одни только индивидуалистические интересы отдельных лиц; разлагающее всякую общественную жизнь, при своей исключительности, индивидуалистическое начало необходимо и постоянно ограничивается соображениями пользы общей или общественной ²). Так, еще в римском праве мы уже видим такие явления, как приобретение права собственности посредством давности, переработки чужого материала, а также приобретение при продаже чужих.

¹) Eiidis, Das Wesen, S. 4.

²) Ср. lepuma, Цель в праве, СПб., 1881, т. I, стр. 388.

- 520 -

вещей Фиском '). В новое время эта социальная сторона права получает еще большее развитие в разнообразных областях юридической жизни (ограничения свободы договора, ограничения собственников недвижимостей, развитие института принудительного отчуждения для государственных надобностей и т. д.). Наконец, и специально по нашему вопросу мы уже видели, до каких громадных размеров разрослась теперь социальная идея защиты оборота в противоположность тому индивидуализму, который свято охранялся в этой области римским правом. Новые законодательства дают нам целый ряд юридических форм для укладки в них изучаемого нами экономического явления. В главе о конструкции мы дали этим формам и теоретическое объяснение. Таким образом с этой стороны для охраны оборота препятствий нет.

Но тогда возникает еще один вопрос: допустимо ли наше решение с этической точки зрения?

Мы и на это отвечаем утвердительно. В самом деле, посмотрим, не будет ли наше решение способствовать недобросовестному сбыту чужих вверенных и украденных вещей? Мы говорим: нет, и вот почему. Кто продает чужие вещи, тот несет ответственность гражданскую (уплата стоимости вещи, возмещение убытков), а если отчуждение совершается mala fide, то сюда присоединяется еще и кара уголовная (за растрату, за сбыт краденого, за пособничество и т. п.). Во всем этом для нас важно следующее обстоятельство: какое бы решение закон ни принял по нашему вопросу, — станет ли он на сторону приобретателя, или же на сторону потерпевшего собственника, — все равно указанная уголовная ответственность будет лежать совершенно одинаково на продавце чу-

¹) Ddbriick, Dingl. Klage, S. 26. Euckerf, Uiitersuchungen, S. 207. Fuchs, Das Wesen, S. 17. Forster, Pr. Privatrecht, III, S. 282. Змир-лов, Жури. гр. и угол. пр., 1882: кн. 4, стр. 28. Щеглоегтов, Журн. гр. и угод. пр., 1892, ки. 2, стр. 8,12.

- 521 -

жой вещи; изменится только личность главного гражданского истца: в первом случат таковым будет потерпевший собственник, а во втором случае - приобретатель, но для продавца эта перемена безразлична. Поэтому мы можем утверждать, что с этой стороны наше решение не создает никаких новых мотивов для бесчестных людей пускаться на такие темные дела, как сбыт заведомо чужого имущества.

Но может быть, наше решение увеличит легкомысленное отношение приобретателей к заклточаемым ими сделкам?

Мы и на это отвечаем также отрицательно. Это потому, что, как сейчас увидим ниже, пpиoбpетaтeли только тогда должны находить ceбе защиту в законе, когда они относятся к делу вполне добросовестно и без всякого легкомыслия, и когда имеет место объективно вполне действительный Justus titulus.

Итак, мы пришли к следующим результатам.

1) На почве частных интерееов спорящих сторон справедливое решение нашего вопроса не возможно.

2) С точки же зрения народно-хозяйственных интересов предпочтения заслуживает приобретатель, а не собственник: потери собственников с избытком покрываются прибылью приобретателей и всего народного хозяйства.

3) Для охраны указанного экономического интереса новыми законодательствами постепенно уже выработана и подходящая юридическая „форма": создан новый „первоначальный способ приобретения права собственности на движимыя вещи посредством передачи".

4) Охрана указанного народно-хозяйственного интереса отнюдь не становится в противоречие и с требованиями этики: ни на продавцов чужих вещей, ни на приобретателей наше решение не оказывает ни малеешого деморализующого влияния ¹).

¹) См. опасения Kindel'я, Das Eecht, S. 191, и проф. Петражгщ-каю, Die Lehre, II, S. 554, Апш..,» 66

- 522 -

Однако наше припципиальное решение будет вполне правильным только тогда, если мы его обставим надлежащими границами и условиями. Только после этого можно будет считать его обоснованными окончательно. Это задача опять-таки не легкая: при рассмотрении новых законодатольств мы не раз имели случай убедиться, до какой степени различно она понимается в каждом из них '). От удачности и целесообразности проведения указанных границ и условий зависит целесообразность решения и всего нашего вопроса ²).

К выяснению этих важных деталей мы теперь и приступаем.