17.4. Научная революция как смена парадигм

Разработка парадигмы никогда не бывает беспроблемной, она в своем развитии постоянно повышает собственную эф­фективность на том классе задач, который селектирован самой же парадигмой. Разумеется, парадигма срабатывает не всегда и некоторые задачи, к которым пытаются приме­нить парадигмальные подходы, могут упорно не поддаваться решению. В итоге происходит постепенное накопление также трудностей, анома­лий, исключений из правила.

Осмысление обнаруженных аномалий — процесс длительный и неодно­значный. Как правило, ученые не отказываются легко от устоявшейся пара­дигмы и упорно стараются устранить трудности испытанными методами; кроме того, исследователи могут просто игнорировать некоторые аномалии в надежде, что развитие парадигмальных подходов естественно приведет к счастливой развязке, т.е. к объяснению этих трудных случаев. Но рано или поздно среди некоторых представителей научного сообщества назревает оппозиция лидирующей парадигме. Разумеется, здесь действует сложный комплекс факторов. К примеру серьезную критику парадигмы могут поощ­рять различные социокультурные моменты. Важную роль играет и состояние технического обеспечения (например, изобретение новой экс­периментальной техники, позволяющее значительно изменить эмпиричес­кий базис главенствующей теории, создать новые исследовательские воз­можности). Но главным фактором в формировании противостояния остается неспособность господствующей парадигмы справиться с аномалиями. Если научным сообществом серьезно осознана недостаточная эффективность парадигмы, становится возможным гово­рить о кризисном состоянии в данной предметной области.

Стойкие трудности, нарастание недовольства в научном сообществе, поиск других подходов, усиливающаяся критика в адрес традиционной па­радигмы — все это признаки того, что период нормальной науки закончен. В фазе экстраординарной науки сообщество в некотором смысле расслаи­вается. Однако, большинство исследователей, как правило, продолжают придерживаться старой парадигмы, ведь методы, уже доказавшие свою эф­фективность, могут быть отброшены лишь в случае крайней необходимо­сти. Другие ученые пытаются предложить принципиально новые подходы к проблемам. Но настоящее потрясение традиционной парадигмы происхо­дит лишь тогда, когда появляется действительно серьезный конкурент, пре­тендующий на преодоление имеющихся трудностей. Подобный конкурент предлагает не что иное, как новую парадигму. Переход к ней означает пере­ворот в научной области, или научную революцию.

Научная революция — это процесс смены парадигм научной деятель­ности.

Переход от одной парадигмы к другой — это событие чрезвычайной важности. Ведь новая парадигма не является простым продолжением, усовершенствованием или обобщением старой. Революционность про­цесса смены парадигм состоит в том, что радикально меняется сам облик научной области. Ученые, принимающие революционную парадигму, вообще в некотором смысле видят мир по-другому. Новый научный подход предлагает иную характеризацию универсума или какой-то его части.

Результатом такого существенного переворота в философско-научных взглядах является определенное затруднение во взаимопонимании среди представителей различных парадигм. Ведь при смене парадигмы ученые не просто приходят к новым научным законам, они во многом пересматривают основания и методологию самой предметной области. Поэтому те методы, которые применялись раньше, те проблемы, которые считались первостепенными, и те цели, на которые была направлена ис­следовательская деятельность, в новом свете могут оказаться совершенно неактуальными. Новая парадигма предлагает предметной области иные перспективы. В итоге спор защитников и противников новой парадигмы приобретает сложный, многоаспектный характер: обсуждение касается не только конкретных примеров преодоления трудностей одной и другой парадигмой, речь идет во многом о будущем самой предметной области — о том, в какую сторону она будет теперь развиваться. Кроме того, не следует представлять процесс смены парадигм упрощенно как явное, неопровержи­мо продемонстрированное превосходство новой теории над старой (когда, скажем, новая теория блестяще решает проблему, над которой длительно билась ее предшественница). В реальности все гораздо сложнее. Часто выдви­гаемая теория сталкивается с не меньшими (а то и с большими) трудностями, чем ее предшественница.

Таким образом, обоснованный выбор между конкурентными точками зрения становится весьма затруднительным.

Сторонники различных парадигм критикуют друг друга, не прихо­дя в полной мере к единому знаменателю, т.к. каждая парадигма более или менее удовлетворяет критериям, которые она определяет сама, но не удовлетворяет некоторым критериям, определяемым ее противника­ми. Рассудить этот спор в сугубо логико-методологической плоскости, пытаясь привести парадигмы к единому логическому зна­менателю, оказывается невозможным. И, тем не менее, процесс перехо­да к новой парадигме все-таки происходит. Ведущую роль здесь игра­ют представления научного сообщества о сравнительном потенциале обеих теорий. Существенно то, что старая теория находит­ся в очевидном для многих кризисном состоянии, что она фактически исчерпала свои познавательные ресурсы. Новая же — несмотря на соб­ственные внутренние трудности — все же может выглядеть перспектив­нее. Движущей силой новой парадигмы является эвристический импульс, уверенность ее сторонников в способности разрешить роковые для ста­рой парадигмы проблемы.

Те представители научного сообщества, которые решаются принять и разрабатывать новую парадигму, во многом вынуждены принимать ее «авансом», в надежде на ее будущие успехи. Это тонкий момент в дина­мике научного познания. Но в дальнейшем (в процессе укрепления новой теории, после одержания ею некоторых значительных побед) увеличивается число разумных аргументов в ее пользу. Постепенно нарастает число исследо­вателей, перешедших на новую точку зрения. Это означает, что в научном сообществе инициирован процесс принятия новой парадигмы.