7.1.3. Противоречивые плоды науки

Не подлежит сомнению то, что развитие науки принесло человечеству множество благ. Победа над заболеваниями, увеличение продолжитель­ности жизни, облегчение условий труда и быта, освоение новых источников энергии — это ряд безусловных достижений и завоеваний челове­чества. Внушительные научные успехи способствовали формированию определенного общественного настроения, или идеологии, заключающей­ся в безграничной вере в науку и ее благотворном воздействии на жизнь общества. Эта идеология, называемая сциентизмом, оптимистична. Она выражает уверенность в том, что наука (и только она) также способна дать окончательный ответ и на фундаментальные во­просы о бытии, устройстве мира, оптимальной социальной организации.

Однако сегодня не менее ясно осознается и ряд проблем, напрямую свя­занных с научно-технической модернизацией. Возросшие возможности по­требления товаров и услуг сами по себе не дают человеку чувства осмыслен­ности существования. Цели и средства поменялись местами. Человек оказался вовлечен в игру политических, идеологических, экономических стихий, в которой он служит лишь винтиком, средством достижения каких-то дегуманизированных целей. Научные знания как инструмент завоевания власти над окружающей средой выступают и средством для господства над самим человеком в виде манипулирования, управления, деструкции. В результате ничем не сдерживаемого разрушения человечеством природы резко возросла опасность глобальных катастроф.

Кроме того, массивные изменения природной и социальной среды оказывают существенное влияние на продолжающуюся эволюцию челове­ка как биологического вида. Здесь нас подстерегает ряд опасностей, кото­рые мы пока не осознали и не изучили в должной мере. Биологи давно предостерегают нас о том, что техногенные изменения условий жизни влекут за собой генетические и фенотипические изменения вида Homo sapiens.

Таким образом, научно-техническая модернизация оказывается глубо­чайшим глобальным процессом, полный смысл и результаты которого мы не умеем даже представить.

Но, ясно, по крайней мере, то, что в соотношении вреда и пользы человечество уже перешло некую критическую отметку. «Мы сносили рост загрязнения городов, вод и аграрных плодов — ибо явным был рост материальных благ, а вред побочных следствий трудно было заметить. Теперь все в точности наоборот. Побочные следствия начинают заглушать пользу, проистекающую из прироста материальных благ».

7.1.4.Восприятие науки в общественном сознании

Насколько противоречивы плоды науки, настолько противоречиво и восприятие науки обществом. С одной стороны, наука остается важнейшей движущей силой цивилизации, существенно влияющей на все сферы жизни. С другой стороны, научное предприятие во всей его мощи стало теперь достаточно сомнительным благом. В современном обществе нараста­ют недоверие в отношении науки, критика ее деятельности, страх перед научно-техническими новациями (технофобия), разочарование в самой идее научно-технического прогресса. Такие общественные настроения, по­лучившие сегодня значительное распространение, называются антисциен­тистскими.

Противоречивую оценку роли науки можно упрощенно представить как столкновение сциентизма и антисциентизма. В этих общественных настроениях по-разному отражается реальное значение науки в цивилизационных процессах. Идеология сциентизма акцентирует внимание на безус­ловных достижениях научно-технического развития и предполагает, что наука сама по себе не ответственна за неадекватные результаты использо­вания ее разработок и, наоборот, что именно недостаток научности в со­временном обществе является причиной его проблем. С этой точки зре­ния наука должна стать руководящим началом во всех или в большинстве сфер общественной жизни. Антисциентизм же, наоборот, возлагает от­ветственность за отрицательные следствия научно-технической экс­пансии на науку, утверждая, что в ней самой по себе заложены некие де­структивные начала. Наука, следовательно, должна занять подчиненное положение, встать под жесткий контроль других общественных структур (права, политических институтов, независимых экспертов-интеллектуа­лов и т.п.).

Вероятно, оба эти взгляда являются несколько преувеличенными. Од­нако и подпитывающая их исходная проблема остается острой. Удовлет­ворительное решение, видимо, состояло бы в сочетании позитивного по­тенциала науки и рациональности в целом, с пониманием ее ограничений и опасностей, связанных с бесконтрольным наращиванием и научно-тех­нических знаний, и опирающейся на них общей модернизации. Кроме того, приемлемое решение исходило бы из необходимости сохранить достаточно автономное положение науки, которое есть непременное условие самого ее существования и развития.

Впрочем, автономное положение вполне совместимо и с определен­ными возможностями разумного, неавторитарного регулирования ее дея­тельности, в т.ч. и внешними структурами. Это могли бы быть какие-то правовые моменты, этический анализ и в широком смысле слова качест­венная экспертиза научно-технической деятельности. Ясно, что эта проб­лема сложна и на данный момент далека от решения. Она требует усилий широких слоев общественности. Ясно также, что эту проблему не решить без участия самих ученых.

Недоверие общества к научной деятельности, критические замечания в адрес науки являются свидетельством остроты этических проблем на­уки, прежде всего проблемы ответственности ученых за последствия своих действий.