Часть III

Возвращение на круги чужия...

Глава 32

Ночное бдение

– Вон у того дома притормози, Олег, – попросил Саныч.

– Где?

– Да прямо у подъезда.

Круглов остановил машину около красивого старого дома на Большой Пушкарской, заглушил мотор и взглянул на сидящего рядом учителя.

– Не передумал откровенничать? – спросил тот. – Тогда пошли.

Они поднялись по широкой лестнице на четвёртый этаж. Здесь Саныч открыл тяжёлую дверь морёного дуба и щёлкнул выключателем. Справа, на стене, зажглась неяркая лампа под зеленоватым абажуром, осветив уютную прихожую.

– Добро пожаловать в мою берлогу!

Олег вошёл вслед за хозяином и закрыл за собой дверь.

Саныч нажал ещё на один выключатель, и по комнате, на пороге которой замер Круглов, разлился приглушённый свет двух напольных ночников. Правая стена – вся сплошь, до потолка – была занята книжным стеллажом. Слева, в углу, стояла широкая тахта, а напротив неё, тоже в углу – высокий торшер и старинное кресло-качалка. Прямо, у окна, находились массивный письменный стол и замечательное кожаное кресло с овальной спинкой и кожаными же подлокотниками. Лишь двадцатидюймовый монитор современного компьютера вносил, пожалуй, некоторую дисгармонию в общую обстановку. Больше в комнате не было ничего. Если не считать завешенного тяжёлой портьерой – Олег не сразу заметил его в полумраке – входа в небольшой альков.

– Проходи, располагайся, – хлопнул гостя по спине Саныч. – Ты где предпочитаешь разговоры разговаривать: в комнате или на кухне?

– Да, в принципе, всё равно...

– Если всё равно, идём на кухню. Кофе пьёшь по ночам?

– Стаканами!

Они прошли на довольно просторную, прекрасно оборудованную кухню.

– Я вот тоже «злоупотребляю». В Германии же забыли, что такое настоящая джезва, там, в основном «кафе-машины» – кофеварки всех видов и невозможностей.

– А у нас всё больше растворимый – ни вкуса, ни аромата. Так, видимость запаха...

– Во-во! А из кофеварки – кофе без «правильной» пены... Это ж ещё хуже, чем коньяк без лимона! Всё жить спешат, время экономят: пьют на ходу, едят на ходу... Для любой немки что-то самостоятельно приготовить не из полуфабриката – подвиг, достойный книги рекордов Гиннеса. Совсем другой менталитет! Кстати, ты знаешь, кто придумал коньяк лимоном закусывать? Нет? Николай Второй, Царство ему небесное! Французы сколько веков коньяк пьют? А не допёрли до лимончика... Про Грузию с Арменией уж молчу! Ладно, собственно, пока я кофеварю, ты мог бы уже рассказывать, Олег, – одно другому не мешает.

– А курить здесь можно?

– Дыми. Пепельница – на подоконнике...

– М-м-м-м... Как кофеёк-то пахнет!!!

– Достань чашки, кофеман! Нет, не эти, левее... Не смотри, что керамика – в них остывает медленнее, я это у итальянцев подглядел. Ну так, итак...

– Знать бы, с чего начать, – вздохнул Олег и сделал первый, осторожный глоток. – Начну уж прямо с вопроса. Скажи, пожалуйста, Саныч, можно ли при помощи этой вашей чёрной магии, например, заставить человека выпрыгнуть из окна или напугать его до смерти – в буквальном смысле, или...

– Достаточно, я понял. Ты только про кофе не забывай... Помнишь нашу «КаКу»?

– Классную Конституцию?

– Её самую.

– Ещё бы! Такое разве забудешь! Два пункта – первый: «Учитель всегда прав!», второй: «Если учитель неправ – смотри пункт первый».

– Я сейчас не столько о содержании говорю, сколько о названии. Конституция действительно классная! Назови её, например, «Конституция класса», не меняя ни точки внутри – и что будет? Пшик, хоть и тоже «КаКа». С магией ситуация обратная... – Саныч сделал паузу и неожиданно ухмыльнулся, не спуская с Олега вдруг потемневших глаз. – Её как ни назови, чёрной, белой или серой в крапинку, магия – магия и есть. И она может всё. Ну, или почти всё. Был бы доступ к телу.

– Доступ к телу?

– Угу.

– Как это понимать?

– Может, правильнее начать не с ведьмовского ликбеза вообще, а с твоего рассказа, в частности, о том, чем вызван сей повышенный интерес к эзотерике? И по возможности – с максимально подробным, детальным изложением сюжета.

– Хорошо, – согласился Круглов. – Только, я надеюсь, вас не нужно...

– Не нужно, – перебил Саныч с лёгкой улыбкой. – «Тайну вклада» я тебе гарантирую.

– Лады... Вам говорит о чём-нибудь имя Монах?

Удивлённо взметнув бровь, Саныч отпил из своей чашки и, не отрывая глаз от её чёрного круга, переспросил:

– Имя?

Затем, чуть пожав плечами, мотнул головой:

– Извини...

– Ну, не имя – кличка, – поправился Круглов. – Этот человек в течение последних лет двадцати являлся основной головной болью правоохранительных органов, причём не только питерских…

И Олег рассказал учителю всё: и о событиях последнего времени, и о своих выводах и подозрениях, и о совещании у генерала, и о присутствии там человека из ФСБ.

Потягивая ароматный кофе, Саныч слушал молча, не перебивал и не задавал вопросов. Только в выражении лица его что-то неуловимо изменилось. И цепкий взгляд следователя – чисто автоматически – отметил эту почти незаметную метаморфозу, приняв её за напряжённую сосредоточенность специалиста. Хотя сам «специалист», доведись ему увидеть себя в этот момент, назвал бы это несколько иначе. Например, сосредоточенной настороженностью...

– ...Вот, собственно говоря, и всё, – закончил Олег и вопросительно взглянул на Саныча.

– Всё... – эхом отозвался тот, встал, потянулся и посмотрел в окно. – Люблю я это время года. Небо светлеет прямо на глазах. Всё-таки природа не изобрела ничего прекраснее питерских белых ночей! – Он вновь обернулся к Олегу. – Ну и чего ты ждёшь от меня?

– Хотелось бы знать, что вы... ты обо всём этом думаешь и можешь ли помочь?

– Что касается первой части вопроса, то, хотя картина очевидна, прости меня, даже для тебя, поразмышлять тут есть над чем. Тем паче, видишь, и кагэбэшник ваш – того же мнения. При том что, в отличие от тебя, имеет целый штат консультантов.

– Каких консультантов?

– А ты не знаешь? Ещё в КГБ существовала эта специальная структура, парадоксальная, кстати, по сути своей, когда под крышу одного управления свели воедино и серьёзных учёных, занимающихся проблемами внеземных цивилизаций и космического оружия – короче, материалистов чистой воды: астрофизиков, микробиологов, химиков, – и тех, кого в народе до сих пор величают экстрасенсами. Терпеть ненавижу! Это ж надо было придумать такое гаденькое словцо! Так вот, как ты понимаешь, ФСБ унаследовала эту фирму. В Питере отдел этих самых «сенсов», думаю, по-прежнему находится на Крестовском. И твой эфэсбэшный коллега наверняка с ними посоветовался, прежде чем нанести визит в вашу контору. Кстати, когда я говорил, что здесь есть над чем призадуматься, то имел в виду именно этот визит, точнее – сам факт визита.

– А что здесь особенного? Он посоветовался там, я советуюсь с вами, а вместе...

– Вот о «вместе» пока не надо. – Саныч надавил большим и указательным пальцами себе на глаза, сделал пару массирующих движений и утомлённо взглянул на своего ученика. – Уступи место мысли, Олег, иногда это не вредно. Ты же профессионал! Я, честно говоря, просто удивлён, как вы с твоим генералом легко повелись...

– Что значит «повелись»?..

– Значит – попались на удочку. Проанализируй ситуацию поосновательней. К вам часто наведываются представители этого учреждения, да ещё такого ранга? Ты в каком звании? А многих гэбэшников знаешь старше капитана? Итак, приходит сей «настоящий полковник» и заявляет твоему генералу, что его интересует этот... покончивший с собой бандюган. То есть если не врёт, то, по крайней мере, лукавит, не говоря всей правды, ибо, как выясняется, знает о нём куда больше вас. Зато ты, очевидно, с ходу решил покорить его своей откровенностью. Зачем надо было вылезать с этим обобщением в его присутствии – большой вопрос для меня.

– Просто я уже пытался объясниться с шефом на эту тему. Он и слушать не стал!

– Конечно, попробовать ещё раз поговорить с ним ты не мог! Тут же одним местом почуял, что будешь и услышан, и поддержан новым благодарным зрителем! А вот мне интересно знать именно, как бы он себя повёл, что сказал и предпринял – выложил информацию сам или просто поблагодарил и ушёл – в случае, если бы ты промолчал об этих своих... «неординарных» выводах.

– Что вас, собственно, так настораживает и сердит? Какая разница в том...

– Большая, Олег, – вздохнул Саныч, – большая. Тебе известно, какой информацией он располагает? Что намерен предпринять? Он даже не счёл нужным посвятить вас в свои планы! Смотри, как он ушёл от вопроса твоего шефа, который, подобно тебе, почти сразу согласился лично поучаствовать в деле. А ведь ещё накануне и слушать тебя не желал!

– Ты хочешь сказать...

– Я хочу сказать, что пока он успешно использует вас чуть не втёмную. И хорошо, если только пока.

– Да при чём тут «использует», если у нас с ним одна цель...

– Серьёзно? Какая?

– Найти этих …

– Скажи, пожалуйста, а зачем вам нужно их находить?

– Как зачем? – вскинулся Олег.

– Так, зачем?! Для чего они нужны вам? Даже не «они», а «он» или «она»? Заказчик проявится сам, рано или поздно, заняв место этого... Монаха. А вот исполнитель для чего вам понадобился? Вы хотите поблагодарить его за то, что он в одиночку и без затей выполнил работу, с которой весь ваш департамент не мог справиться много лет?

Круглов усмехнулся, закурил очередную сигарету и ответил, всё так же постоянно сбиваясь с «вы» на «ты»:

– Вы, наверное, не очень ясно представляете себе, что такое организованная преступность в целом и бандитский передел, в частности, в современных, постоянно меняющихся условиях. Когда вчерашний уголовный авторитет с незаконченным средним, в лучшем случае, сегодня, имея в кармане два-три диплома ведущих вузов, превращается в крупного бизнесмена или банкира с огромными и – заметь – чистыми капиталами, его тянет на новые подвиги и завтра хочется попробовать себя уже в большой политике. Одного такого «симпатягу» мы пару часов назад наблюдали – вот яркий пример: «весь вечер на арене!» А ты видел, с каким обожанием на него смотрели девчонки? А ребята? Ведь практически каждый из них прибегал к его помощи или искал у него защиты! И каждый оказался в итоге ему обязанным.

– Ага, «часовню тоже я разрушил»... Ты немного отклонился в сторону, Олег, ушёл от конкретного вопроса. Не нужно с таким пафосом разъяснять то, что сегодня общеизвестно. Я хоть и за границей живу, но не в джунглях Амазонки пока...

И, задержав на своём бывшем ученике взгляд, Саныч добавил уже несколько другим тоном:

– На кой ты мне цитируешь своего коллегу из ФСБ? Я же спросил, за каким кренделем он нужен тебе. Что вы с генералом объективно хотите и можете предъявить ему? Обвинение в разгроме питерского криминалитета? В доведении до самоубийства или до инфаркта при помощи чёрной магии? Ты ж понимаешь, что это абсурд, бред?! А если бы всех этих бандюганов снайперы с чердаков перещёлкали, ты бы тоже стал так надрываться в поисках киллеров?

– Да, – твёрдо ответил Круглов, – потому что в любом варианте меня интересовал бы заказчик.

– Чудесно! Но я-то тебя спрашиваю об исполнителе. Зачем тебе нужен человек, по сути дела оказавший такую солидную помощь твоей конторе?

– Вы так его защищаете, будто он вам брат родной...

– Уж не знаю, какой он мне брат – родной, двоюродный или... – в голосе учителя зазвучали металлические интонации, – сиамский близнец. Может, и вовсе сестра! Только у нас с этим человеком гораздо больше общего, чем у тебя с твоим гэбэшным коллегой, который мне определённо не нравится. А ты, совсем как он, опять уходишь от ответа.

– Да вот он я, никуда не ухожу, – попытался улыбнуться Олег, однако шутить передумал. – Просто, честно говоря, твоя позиция меня... удивляет.

– Ты спросил, могу ли я помочь в твоём деле, и я должен решить это для себя, поскольку не считаю возможным, подобно тебе, кидаться сломя голову в сомнительные авантюры.

– Теперь ещё и авантюры!

– Безусловно. И чтобы окончательно определиться с нашими позициями и развеять твои последние иллюзии, давай вместе зададимся вопросом, с которого, пожалуй, логичнее было бы начать, вместо того чтобы спрашивать, зачем этот человек тебе.

Саныч наклонился к Олегу и очень внятно, хотя и тихо (отчего это прозвучало ещё более зловеще) поинтересовался:

– А для чего этот человек ему? Как, ты думаешь, поступит с этим деятелем, коли его удастся найти, разумеется, ваш эфэсбэшный друг?

Несколько мгновений учитель и ученик в полной тишине просто смотрели друг другу в глаза. Затем Круглов – скорее не желая соглашаться, нежели споря или отрицая очевидное – медленно повертел головой.

Саныч лишь криво ухмыльнулся и всё так же тихо продолжил:

– По-твоему, у него есть альтернатива?..