Обсуждение

Специфическое символическое (бессознательное) значение объекта аддикции (например, трубки для курения, алкоголь и т. п.), несомненно, определяется историческими переживаниями чело­века вместе с условиями культуры, в которой он живет (Menninger, 1938; Thorner, 1953). Однако, тогда как фантазии, касающиеся «объекта», являются в известном смысле уникальными для каждо­го человека, можно сказать, что они представляют определенные общераспространенные феномены и процессы. Представляется, что важнейшими символическими значениями объекта аддикции являются следующие значения: 1) страх инстинктов (или влече­ний) (т. е. страх внутреннего возбуждения и беспомощности), который в некотором смысле знаком нам из теории фобий; 2) фан­тазия и страх беременности. В данном контексте объект аддик­ции представляет, так сказать, пенис или «сперму», а само тело символизирует получающий (женский) объект при сексуальном акте. Представления об отравлении (алкоголем, барбитуратами и т. п.) или развитии рака (от курения) имеют значение опасностей таинственных процессов, происходящих в глубине тела («бере­менность»). Данные факторы, возможно, в особенности важны для мужчин, несмотря на то, что подобные фобические-контрфоби-ческие колебания в отношении пищи (и фактора «приобретения полноты»), возможно, обыкновенно символизируют подобные фантазии у женщин.

Основной позицией в отношении данных ситуаций опаснос­ти считается позиция фобического избегания. На нее накладыва­ется контрфобический механизм, который представляет собой попытку овладеть опасностью. Фенихель (Fenichel, 1939) описы­вает сущность данного механизма следующим образом: «Пережи­вание того, что воображаемые идеи, связанные с определенной ситуацией, в действительности не подтверждают своей истин­ности, точно составляет основу большинства контрфобических установок. Ситуацию необходимо разыскивать снова и снова, поскольку, несмотря на то, что благодаря данному переживанию достигается заверение в том, что в этот раз воображаемые ожида­ния не реализуются, нет окончательного доказательства того, что они не реализуются никогда».

В данный момент я хотел бы предположить наличие связи между двумя базовыми, однако, ранее не связываемыми психологическими наблюдениями. Одно наблюдение имеет отношение к контрфоби-ческому механизму, являющемуся психоаналитическим конструктом, который воплощает идею об устойчивости «воспоминания» о нераз­решенной опасной ситуации вместе с ее результатом, и следствием, хронической характерологической «установкой» (или «симптомом»), представляющем — говоря метафорически — застывшую и в равной степени упорную попытку достичь запоздалого разрешения. Дру­гое наблюдение представляет собой классическую психологичес­кую работу Зейгарник (Zeigarnik, 1927), в которой автор показала, что способность личности вспоминать незавершенные задания го­раздо выше по сравнению со способностью вспоминать задания, которые были успешно завершены. Исследование Зейгарник, как мне кажется, является ярким экспериментальным выражением того же самого феномена, который психоанализ формулирует более сложным клиническим понятием контрфобической установки. Тем не менее последнее не только согласуется с фундаментальными на­блюдениями Зейгарник, но также предоставляет для них теорети­чески надежную и полезную основу¹.

¹ Следуя внимательному обзору и обсуждению данной работы, Хилгард комментировал ее так: «Практический смысл открытий миссис Зейгарник отчасти неясен» (Hilgard, 1948, р. 228). В ней представлены многочисленные аспекты психоаналитической теории, для которой эта работа оказывается уместной и полезной. Среди прочих я отмечу только один аспект, а именно то, что в психоаналитической работе по-настоящему полученные из первых рук наблюдения касаются только неразрешенных («травматических») ситуа­ций. Наблюдения о прошлых «позитивных» воздействиях на личность анали-занта являются в случае необходимости косвенными и полученными путем выведения.

В заключение я кратко прокомментирую некоторые выводы, которые могут быть сделаны — особенно в свете настоящей ги­потезы — из результата, который часто возникает при прерыва­нии «симптома» аддикции.

В общем, функциональная ценность алкоголизма в качестве за­щиты части Эго хорошо понимается аналитиками, и нет необхо­димости подчеркивать это специально (Glover, 1955). Красноре­чивое доказательство экономической роли и значимости симптома обнаруживается в некоторых последствиях, которые следуют за прерыванием этого симптома. К примеру, относительно общерас­пространенным после использования антабуса (Bennett, McKeever & Turk, 1951; Macklin, Simon & Crook, 1953; Usdin & Robinson, 1951) является возникновение явного психоза. Представляется, что когда пациент не может более испытывать — хотя бы и совершенно не­удовлетворительно — свою силу против фальшивого противни­ка, наркотика, он внезапно лицом к лицу сталкивается с полной силой своих переживаний и страхов слабости и неадекватности (пассивности, феминности и т.п.). Тогда возникает реальная угро­за (бессознательные инстинкты или плохие внутренние объекты), поскольку она не может более сдерживаться прежним несовершен­ным вытеснением и Эго переполняется и временно выводится из действия: это и есть острый психоз, который удерживался в состо­янии ожидания с помощью аддикции.

Интерпретация Фенихелем данного феномена выглядит следую­щим образом: «Психозы часто начинаются в период воздержания, обусловливаясь фактом того, что удаление [наркотика] само по себе делает остатки реальности еще более невыносимыми. В психозах, в отличие от маниакально-депрессивных состояний, нельзя точно установить, где находятся истоки клинических симптомов, в какой степени они являются психогенными, а в какой — органическими или токсическими» (Fenichel, 1945, р. 380; курсив мой -— Т.Ц).

Предложенная здесь гипотеза позволяет обойтись без посту­лирования неизвестных «органических» факторов при попытке объяснить явный психоз, равно как обойтись и без психологи­чески наивной идеи о том, что «невыносимая реальность» являет­ся причиной «психоза». Таким образом, контрфобический меха­низм предоставляет экономическую (в смысле «бережливую») интерпретацию не только многих аспектов аддиктивного пове­дения, но также и некоторых из общих его последствий, которые возникают, когда такое поведение блокируется.

РЕЗЮМЕ

1. Цель данной статьи — определить и продемонстрировать роль и значение контрфобического механизма при аддикции. Последний термин был употреблен в первоначально описатель­ном его значении и включает в себя феномены, как социально одобряемые, так и социально отвергаемые.

2. Представленные здесь наблюдения основываются на анали­тическом лечении пациента, аддиктивного, в традиционном зна­чении этого термина, к алкоголю и наркотикам; а также на наблю­дении двух мужчин, употреблявших табак в социально одобряемой манере. В дополнение к клиническому материалу обсуждаются некоторые относящиеся к данной проблеме феномены культуры.

3. Иллюстрируется природа и функция контрфобического ме­ханизма при аддикции. Обсуждаются источники «опасности», ко­торые смещаются на объект аддикции и символизируются им.

4. Согласно выдвинутой на первый план точке зрения, важ­ный механизм аддикции (по крайней мере, в некоторых случаях) состоит в следующем. Симптом представляет собой без конца повторяющееся («драматическое») новое введение ситуации опасности (например, страха перед инстинктом, беспомощнос­тью или полными ужаса фантазиями о телесном повреждении в связи с беременностью). Эго умышленно подвергает себя такой ситуации в надежде достичь овладения ею. Удовлетворение, связанное с этим процессом, исходит из знания человеком того, что он прошел сквозь опасность и остался неповрежденным. Вмешательство в симптом непосредственным образом подверга­ет Эго лежащим в его основе фобическим, ипохондрическим и параноидным тревогам.

Библиография

1. Abraham К. (1908) The psychological relations between sexuality and alcoholism // Selected Papers. London: Hogarth Press, 1927. P. 80—89.

2. Bennett A.E„ McKeever L.G. and Turk R.E. Psychotic reactions during tetraethylthiuramdisulfide (Antabuse) therapy//J.A.M.A. 1951.145.P. 483—484.

3. Crowley R.M. Psychoanalytic literature on drug addiction and alcoholism // Psychoanal. Rev. 1939.26. P. 39—54.

4. Fenichel O. The counter-phobic attitude // Int. J. Psychoanal. 1939. 20. P. 263—274.

5. Fenichel O. The ego and the effects // Psychoanal. Rev. 1941.28. P. 47—60.

6. Fenichel O. The Psychoanalytic Theory of Neurosis. New York: W. W. Norton &Co., 1945.

7. Freud S. (1905) Three essays on the theory of sexuality // Standard Edition. Vol. 7. London: Hogarth Press, 1953. P. 123—243.

8. FreudS. (1920) Beyond the Pleasure Principle. London: Hogarth Press, 1948.

9. Glover E. On the aetiology of drug addiction // Int. J. Psychoanal. 1932.13. P. 298—328.

10. Glover E Psycho-Analysis. London: Staples Press, 1949. P. 243—249.

10. Glover E. The Technique of Psycho-Analysis. New York: International Universities Press, 1955. P. 213—216.

11. HigginsJ.'W. Psychodynamics in the excessive drinking of alcohol // Arch. Neurol. & Psychiat. 1953. 69. P. 713—726.

12. HilgardE.R. Theories of Learning. New York: Appleton-Century-Crofts, Inc., 1948.

13. Knapp P.M. Amphetamine and addiction // J. Nerv. & Ment. Dis. 1952.115. P. 406—432.

14. Knight R.P. Psychodynamics of chronic alcoholism // J. Nerv. & Ment. Dis. 1937. 86. P. 538—548.

15. LasagnaL., vonFekingerJ.M. andBeecherH.K. Drug-induced mood changes in man. 1. Observations on healthy subjects, chronically ill patients, and «postaddicts» // J.A.M.A. 1955. 157. P. 1006—1020.

10. LewinB. The Psychoanalysis of Elation. New York W. W. Norton & Co., 1950.

10. Lorand S. A survey of psychoanalytic literature on problems of alcohol: Bibliography//The Yearbook of Psychoanalysis. 1945. l.P. 359—370.

11. Macklin E.A., Simon A. and Crook G.H. Psychotic reactions in problem drinkers treated with Disulfiram (Antabuse) // Arch. Neurol. & Psychiat. 1953.69. P. 415^26.

20. MenningerKA. Man Against Himself. New York: Harcourt, Brace and Co., 1938. P. 160—184.

21. Milton J. Paradise Lost Book I, Line 648 // Bartlett's Familiar Quotations / Ed. C. Morley. Twelfth Edition, revised and enlarged. Boston: Little, Brown and Co., 1951. P. 149.

22. Rado S. The psychic effects of intoxicants: an attempt to evolve a psychoanalytical theory of morbid cravings // Int. J. Psychoanal. 1926.7. P. 396—402.

23. Rado S. The psychoanalysis of pharmacothymia (drug addiction) // Psychoanal. Q. 1933. 2. P. 1—23.

24. RapaportD, (1942) Emotions and Memory. New York International Universities Press, 1950.

25. RayportM. Experience in the management of patients medically addicted to narcotics//J.A.M.A. 1954.156. P. 684—691.

26. Shakespeare W. Troilus and Cressida. Act I. Scene 2. Line 313.

27. SimmelE. Alcoholism and Addiction // Psychoanal. Q. 1948.17. P. 6—31.

28. Szasz T.S. Malingering: «diagnosis» or social condemnation // Arch. Neurol. & Psychiat. 1956.76. P. 432—441.

20. Thornerl. Ascetic Protestantism and alcoholism //Psychiatry. 1953.16. P. 167—176.

21. Usdin G.L. and Robinson K.E. Psychosis occurring during Antabuse administration // Arch. Neurol. & Psychiat. 1951.66. P. 38—43.

22. von Felsingerf.M., Lasagna L. andBeecher H.K. Drug-induced mood changes in man. 2. Personality and reactions to drugs // J.A.M.A. 1955.157. P. 1113—1119.

23. «What Americans Spend* // Medical Economics. 1955. October. P. 48.

24. Zeigarnik B. Das Behalten erledigter and unerledigter Hanlungen // Psychol. Forsch. 1927.9,1. Cited by Hilgard (13). P. 225—229.

Источник: Szasz T. The Role of the Counterphobic Mechanism in Addiction // J. Amer. Psychoanal. Assn. 1958.6. P. 309—325.

Перевод с английского М.Л. Мельниковой.

На русском языке публикуется впервые.