/. Метрический стих

Метрическим стихом писали в Древней Греции и Риме, в некоторых странах Востока (напр., в Персии, Турции), им написаны единичные произведения новой европейской литературы. Ритм метрического стиха основан на располо­жении долгих и кратких слогов и в классических образцах, которые мы знаем из античной поэзии, опирается на следую­щие условия:

а) наряду со слогами, включающими долгую гласную (syllabae longae natura—долгота по природе), долгими считаются также слоги, где за гласной следуют по крайней мере две согласных (syllabae longae positione— долгота по положению);

б) долгий слог считается эквивалентным двум кратким слогам, и потому в некоторых случаях можно, не меняя метра, попеременно ставить то один долгий, то два кратких слога.

В новых европейских литературах метрический стих уже более чем сто лет передается силлаботоническим стихом. В единичных случаях делались попытки писать метриче­ским стихом, главным образом при передаче восточных мет­рических форм. Так, Фридрих Рюккерт (Friedrich Rückert) попытался сохранить в переводе метр персидского Бус-тана — мутакариб (v - - v - - v - - v --):

Takasch-Schàh vertraut* ein Geheimnis den Knechten Damit sie an niemand es ausbringen möchten. Ich weiß nicht, von wem ausgeplaudert es ward; Der Schah sprach: «Ihr Unweisen boshafter Art!»

При переводе метрического стиха силлаботоникой чаще всего сохраняется примерная метрическая схема оригинала, причем долгим слогам подлинника в переводе соответствуют ударные слоги, а кратким — безударные. Этот способ ими­тации метрического стиха на основе замены одного метри­ческого признака (долготы) другим (ударностью), не осо­бенно сложный технически, порождает, однако, в некоторых литературах ряд эстетических проблем. Коснемся хотя бы трех наиболее распространенных.

1) Главная привлекательность античных размеров была во взаимопроникновении слов и метри­ческих единиц (стоп): ритмически весьма гибкий ряд, сочетающий нисходящие, восходящие и восходяще-нисходящие словесные единицы, был крепко сцеплен мет­рической схемой в единое целое и прерывался только в конце стиха или перед цезурой. Этот принцип можно показать, например, на любой строке гекзаметра «Энеиды» Вергилия:

Агта У1пт^ие сапо Тплае яш рптиэ аЬ от КаНат faio ргоЛхдив Ьаушаяие уепи

На некоторых новых языках эту изменчивость можно передать более или менее ограниченно в зависимости от того, каков запас длинных слов с ударением на разных слогах. В относительно выгодных условиях с этой точки зрения находятся переводчики на русский, с его запасом многосложных слов и свободным ударением:

_{_ Л У \ ^ /Л - - - и}

Брани и мужа пою, что от Трои пределов изгнанный,

Роком ведомый, в 'Италию встарь и к далекому прибыл

Н. Квашнин-Самарин

Английский стих, составленный преимущественно из односложных слов, слишком атомизирован, чтобы передать специфическое для античного стиха взаимопроникновение слов и стоп, даже если учесть тяготение английских слов к ударным группам:

• Arms and the man I sing-, who, forced by Fate

And haughty Juno's un^entir^ hate

Драйден (J. Dryden)

Лучшие, но далеко не идеальные условия находим на немецком языке, в котором все же недостает восходяще-нисходящих словесных единиц и спондеев.

Waffen ertönt mein Gesang; und den Mann,dervom Troergiefilde einst

Kam, durch Schicksal verbannt, gen Italia, und anLavinums

Фосс

Вернер Винтер справедливо замечает по этому поводу: «Одна из характерных черт латинской поэзии — это рас­члененные конструкции, которые создают эффект, подобный музыкальному эффекту задержания и разрешения. Когда писатель типа Гёльдерлина пробует сделать это по-немецки, получается строфа вроде следующей:

Nun! sei in deinem Adel, mein Vaterland mit neuem Nahmen, reifeste Frucht der ZeitI Du letzte und du erste aller Musen, Urania! sei gegrüsst mir!

Поступая так, он, как мне кажется, слишком напрягает потенциал немецкого языка и может достичь только жал­кого псевдоклассического эффекта без подлинной поэти­ческой силы»¹.

По тем же причинам невозможно передать эту специфику латинского стиха на языках, где ударение падает на первый слог слова, т. е. на таких, как венгерский или чешский:

О válce zpívám a reku, jen2 první z krajiny trójské

k italské pfiplul zemi, hnán osude, k lávínskym bfehum,

Отмар Ваиьорны

Второе, что ограничивает ритмическую гибкость лекси­ки большинства европейских языков,— это незначитель­ность в них числа спондеев. Античный метр основан на гиб­кой игре дактилей (Д), хореев (X) и спондеев (С). В боль­шинстве новых европейских языков спондей возникает только в исключительных случаях — на стыках двух удар­ных односложных слов либо внутри слов в некоторых ред­чайших сочетаниях. Поэтому роль спондеев в ритме стиха ослабевает и тоническая имитация гекзаметра лишь изредка отклоняется от бедного на вариации чередования дактилей и хореев:

Arma virumque cano, Troiae qui primus ab oris , ДДССДС