1 См.: Шенин а. Д. Семейно-бытовые отношения при социализме и комму­низме. Киев, 1967. С. 10.

^См.: Синицын В. Г. Быт эпохи строительства коммунизма. Челябинск, 1960.

Резко противопоставлялся буржуазный индивидуализм в быту социалистической коллективности, взаимопомощи, гуманизму. В угоду деформированной идеологии полностью искажались экономические критерии изучения семейного быта. Считалось, что быт того или иного народа нельзя выводить непосредственно из уровня развития экономики. Высокий уровень экономического развития, по этим тео­риям, совсем не обязательно делает быт трудящихся бла­гоустроенным. Трудящиеся капиталистических стран при этом богатстве содержатся в нищете и невежестве, воспи­тываются в религиозном духе и в их-экизнь внедряются наи­более отсталые и уродливые формы быта. Быт трудящих­ся при социализме неизмеримо выше, богаче и содержа­тельнее, чем быт трудящихся даже развитых капиталис­тических стран²⁷.

Такая демагогическая фальшь призвана была прикры­вать нашу экономическую отсталость и неустроенность.

Особенно непримиримы были критики буржуазного брака в отношении его нравственных основ. При изображе­нии семейных отношений в условиях капитализма обяза­тельно говорилось о том, что угнетатели-капиталисты при­вивают трудящимся все уродливые, гадкие черты господ­ствующего класса, связанные с распущенностью, бесстыд­ством, аморализмом²⁸. Поскольку буржуазная семья основа­на только на расчете, она является союзом эгоистическим, внутренне неустойчивым, построенном на обмане супруга­ми друг друга. Любовь сводится только к вожделению²⁹.

Внутренняя отчужденность супругов порождена отсут­ствием подлинных моральных устоев в обществе и беднос­тью духовной жизни. Поскольку буржуазная семья нахо­дится во власти экономических расчетов, в ней господству­ет черствый эгоизм и индивидуализм. В противовес разло­жившемуся буржуазному браку советская семья изобра­жалась в идеализированном виде: это крепкий супружес­кий союз, в основе которого лежат не корыстные цели, не стяжательство, а взаимная любовь и служение обществен­ному долгу.

Теоретическим и моральным стержнем этих рассужде­ний была установка на то, что при социализме на личную жизнь нельзя смотреть как на обособленную от обществен­ного контроля область; главный мотив в общественной и личной жизни — служение общему делу. Под эти пропаган­дистские тезисы подводилось методологическое обоснова­ние о буржуазном индивидуализме как общекультурном фоне межличностных отношений, которым свойственны ос­трые внутренние противоречия и полные гармонии внут­рисемейные связи при социализме. Поэтому большинствосоветских людей правильно анализируют свой труд, быт, досуг, хорошо учатся, хорошо отдыхают, стремятся к идей­ному росту³⁰. Стремление искусственно противопоставить буржуазную и социалистическую семью привело к серьез­ным теоретическим деформациям. Существовало убежде­ние, что при социализме с исчезновением частной собствен­ности должен отпадать институт наследования как компо­нент частной собственности. На этом основании семья нача­ла изображаться только как потребительская ячейка. По­явилась по существу идеалистическая выдумка, что семья в условиях социализма базируется не на экономических от­ношениях, а только на духовно-нравственных³¹.

Определяющими функциями семьи стали считать не экономические, а эмоциональные и культурные. Это при­вело к дискредитации домашнего труда и домашнего хо­зяйства, росту потребительских настроений. Семья изобра­жалась только как сфера позитивных эмоций и тесной куль­турной общности. Эти красивые фразы не могли прикрыть реальные противоречия, трудности быта, материальные заботы, несоответствие семейного быта и социальной по­литики. На помощь был призван еще один идеологический миф о тлетворном буржуазном влиянии на социалистичес­кую семью.

Общепринятым было представление, что влияние враждебного капиталистического мира поддерживает пред­рассудки в сознании людей: "...носители буржуазных пере­житков пытаются внести в наш советский быт омерзитель­ные нравы буржуазного общества". *

Этические установки исходили из признания обязатель­ного первенства общественных интересов над личными. Это порождало цепочку ханжества, лжи, социальной мимик­рии, конформизма, отравляя нравственный климат, дефор-

j См.: Перлов И. Д. Родимые "пятна" прошлого. М., 1958. С. 25, 28. См.: Булыгин Д. С. Семья и быт в период коммунистического строительства.

мируя людские судьбы и характеры. Считалось аксиомой, что у советского человека нет и не может быть противоре­чия между личным и общественным³². Например, в методи­ческих материалах для лекций и бесед, опубликованных в журнале "Московский комсомолец", говорилось, что "беда состоит в том, что общество мало вмешивается в личную жизнь людей"³³.

Трагически отразилось в судьбах миллионов людей, на первый взгляд, невинное теоретическое положение, что в социалистическом обществе личные интересы и интересы семьи гармонически сочетаются с интересами всего обще­ства.

Трудно сегодня поверить, что пропагандистские изда­ния того времени провозглашали: "Можно привести тыся­чи высказывании трудящихся женщин нашей страны, вы­ражающих чувство благодарности т. Сталину за то, что он поставил советскую женщину на небывалую высоту, за то, что он заботится о советской семье"³⁴.

В чем же выразилась эта забота? Оказывается, по лич­ной инициативе И. В. Сталина был отменен принцип свобод­ного материнства, провозглашенный в послеоктябрьских декретах советской власти.

27 июня 1936 г. был опубликован закон о запрещении абортов. Этот закон трактовался как прогрессивная мера укрепления социалистической семьи. В прессе сообщалось, что трудящиеся с восторгом приняли эту меру: "Работни­цы, колхозницы и служащие в тысячах писем от всего сер­дца приветствовали Закон о запрещении абортов, благода­рили т. Сталина за то, что он бережет как зеницу ока жизнь и здоровье трудящихся нашей великой родины"³⁵. Даже в фундаментальном научном исследовании, посвящен­ном семье, академик С. Я. Вольфсон вынужден был упомя­нуть, что условия, вызывающие аборты в нашем обще­стве, ликвидированы, а "гению Сталина, гению нашего вож­дя и учителя мы обязаны тем, что в нашей социалистичес­кой стране создается и развивается социалистическая се­мья"³⁶. Драконовский указ диктатора был отменен вскоре пос­ле его смерти 23 ноября 1955 года. Наш историографичес­кий экскурс приоткрыл еще одну страничку преступлений тоталитарного режима, касавшуюся каждой семьи.

Советская историография семьи всегда связывала ее историческое развитие с коммунистическим строительством. После XVIII съезда партии, в последние предвоенные годы, ни у кого не было сомнения, что первая фаза коммунисти­ческой формации — социализм в СССР, в основном постро­ен и страна вступила в полосу завершения строительства бесклассового общества и перехода от социализма к ком­мунизму³⁷.

Во имя создания высокоразвитой экономики будущего коммунизма нужно было сознательно идти на самоограни­чение в области жизненных удобств в быту. "После полной и окончательной победы коммунистических начал можно будет заняться переустройством быта"³⁸. За этой удобной идеологической формулой аскетизма "для народа" склады­валась система привилегий для партийно-государственной бюрократии.