152 II. Кризис. «новый курс»

сравнению с докризисным уровнем 1929 г. общий объем продукции аме-риканской промышленности составил: в 1930 г.—80,7%, в 1931 г.— 68,1, а в 1932 г.—всего лишь 53,8% ³. Период с лета 1932 г. до весны 1933 г. стал временем наибольшего углубления кризиса. И только с вес- ны 1933 г. уровень промышленного производства США стал медленно повышаться, знаменуя собой начало перехода экономики из кризиса в длительную депрессию.

Самое сильное падение выпуска продукции в годы экономического кризиса имело место в отраслях тяжелой промышленности. Это объяс- нялось тем, что позиции монополий были там особенно прочными и сокращение производства явилось в их руках основным средством, с помощью которого они пытались не допустить чрезмерного падения цен и поддержать на высоком уровне свои прибыли. В результате до- быча угля, например, снизилась в США за 1929—1932 гг. с 535 млн. до 310 млн. т, или на 42%, а выплавка стали упала за эти годы с 61,7 млн. до 15,1 млн. т, т. е. более чем в 4 раза⁴. Летом 1932 г. сталелитейная промышленность была отброшена к уровню 1901 г., а выплавка чугуна снизилась даже до отметки 1896 г.⁵ Из 285 домен- ных печей, числившихся тогда в стране, действовали всего 46.

Недогрузка производственного аппарата, принявшая в условиях обще- го кризиса капитализма хронический характер, достигла в начале 30-х годов огромных размеров. По данным специального обследования, проведенного группой американских экономистов, промышленность США в случае полного использования наличного оборудования и рабочей силы за период кризиса могла дополнительно дать продукции на 287 млрд. долл.⁶ Эта сумма почти в 3 раза превышала размеры валового нацио- нального продукта США в 1929 г.

Широчайшие размеры приобрели в годы кризиса разорение и банк- ротства промышленных, торговых и финансовых предприятий и фирм. По официальным данным, в 1929—1933 гг. произошло около 130 тыс. коммерческих банкротств⁷. Кризис с огромной силой ударил п по банковской системе страны. За четыре года, с 1929 по 1932 г., прекра- тили существование 5760 банков, т. е. пятая часть всех банков США, с общей суммой депозитов более чем в 3,5 млрд. долл.⁸

Невероятно тяжелы были социальные последствия кризиса. Нацио- нальный доход страны, составлявший в 1929 г. 86,8 млрд. долл., упал в 1933 г. до 40,3 млрд., т. е. более чем вдвое. Удары кризиса в той или иной степени ощутили даже монополистические объединения. Уже в 1931 г. американские корпорации подвели свой баланс с потерей в 487 млн. долл. В 1932 г. эти потери увеличились до 3511 млн. долл.⁹ Это была подлинная катастрофа для бизнеса. Кризис не пощадил даже некоторых крупнейших монополистов. Самым ярким примером финансо- вого банкротства тех лет стал происшедший весной 1932 г. крах муль-

3. Лященко Е.История народного хозяйства: Т. 1—3. М., 1952—1956, т. 3, с. 263.

3. Historical Statistics of the United States. Colonial Times to 1970. Wash., 1975, p. 589, 693.

3. Мировые экономические кризисы, 1848—1935: В 3-х т. М., 1937—1939, т. 1, с. 90.

4. «Плановые» маневры в капиталистических странах: Сб. материалов. М., 1936, с. 17.

5. Historical Statistics of the United States, p. 912.

6. Ibid., p. 1019, 1038.

7. Ibid., p. 235, 926.

«ВЕЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ» И ОБОСТРЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ПРОТИВОРЕЧИЙ 153

тимиллионера Сэмюэля Инсулла. Крушение разветвленной системы дер-жательских компаний, созданной Инсуллом в период «просперити», от- четливо показало рыхлость структуры многих корпораций.

Но как ни чувствительны были удары кризиса для буржуазных групп населения, они не шли ни в какое сравнение с теми бедствиями, кото- рые принес экономический кризис рабочему классу и другим слоям тру- дящегося населения страны. Именно на них капиталисты переложили главную тяжесть катастрофического потрясения.

Сильнейшее падение промышленного производства, закрытие десят- ков тысяч заводов, фабрик, шахт, огромная недогрузка производствен- ного аппарата — все это привело к колоссальному росту безработицы. Армия безработных, весьма значительная и в период капиталистической стабилизации 20-х годов, возросла теперь во много раз. По данным правительственной статистики, в 1933 г. в Соединенных Штатах насчи- тывалось 12 830 тыс. полностью безработных, а доля безработных в об- щей численности рабочей силы страны достигла 24,9% ¹⁰.

Однако прогрессивная общественность США справедливо расценива- ла эти официальные данные как значительно заниженные. Так, по оцен- ке прогрессивной организации американских экономистов — Ассоциации по исследованию проблем труда, число безработных в США к нача- лу 1933 г. составило 16,9 млн.¹¹ Это означало, что в период наиболь- шего обострения экономического кризиса каждый третий рабочий был лишен занятости. Очень широкое распространение получила частичная безработица. По данным АФТ, в 1932 г. полностью занятыми остались только 10% рабочих¹². По выражению одного из современников, в на- чале 30-х годов «безработица стала постоянной чертой американской

жизни» ¹³.

Массы безработных и членов их семей лишились в годы кризиса всяких средств к жизни. Отсутствие системы социального страхования в США не оставляло никаких надежд на помощь со стороны государст- ва. После долгих месяцев бесплодных поисков работы и истощения всех сбережений, после лишения имущества и выселения за невзнос квартир- ной платы сотни тысяч трудящихся превращались в нищих и бездомных бродяг, скитавшихся по стране в поисках пропитания. Многие оказыва- лись перед реальной угрозой голодной смерти. Только в Нью-Йорке в 1931 г. было зарегистрировано около 2 тыс. случаев голодной смерти. Резко ухудшилось и положение тех, кому посчастливилось сохранить работу. Они постоянно испытывали гнетущее чувство неуверенности в завтрашнем дне. С самого начала кризиса, особенно со второй половины 1931 г., во всех отраслях промышленности проходило стремительное падение заработной платы. Даже по данным официальной статистики, среднегодовой заработок рабочего обрабатывающей промышленности со- кратился в 1933 г. по сравнению с 1929 г. на 30% (с 1543 до 1086 долл.) ¹⁴. За счет систематического снижения ставок и неполной занятости общий фонд заработной платы американских рабочих сокра-

10 Ibid., p. 135.

11 Labor Fact Book. N. Y., 1934, vol. 2, p. 73.

12 Мальков В. Л. Рабочее движение в США в период мирового экономического кризиса 1929—1933 гг. М., 1961, с. 54. 13 Nation, 1930, Dec. 10, p. 641.

14 Historical Statistics of the United States, p. 166.

454

II. КРИЗИС. «НОВЫЙ КУРС»

«ВЕЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ» И ОБОСТРЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

155

тился за годы кризиса примерно на 60% ¹⁵- Это означало, что процесс абсолютного обнищания пролетариата, который приостановился было в период относительной капиталистической стабилизации, с наступлением экономического кризиса вновь возобновился и приобрел невиданные ра- нее размеры. По подсчетам АФТ, реальная заработная плата рабочих снизилась за 1929—1932 гг. в среднем на 35%.

Не лучшим был и удел фермеров. Даже в наиболее благоприятные годы стабилизации широкие массы трудящегося фермерства оставались за бортом «просперити». Теперь же, с наступлением промышленного кризиса и новым, еще более сильным обострением кризиса перепроиз- водства в сельском хозяйстве, большинство из них оказалось на грани полного разорения. Цены на важнейшие продукты земледелия и живот- новодства упали в 1932 г. в 2—3 раза по сравнению с 1929 г. Соот- ветственно денежные доходы фермеров сократились за эти годы с 11 312 млн. до 4748 млн. долл., или на 58% ¹⁶.

Положение фермеров осложнялось еще и тем, что цены на товары монополизированной промышленности снизились в годы кризиса значи- тельно меньше, чем на продукцию раздробленного сельского хозяйства. Неблагоприятное и ранее соотношение цен на товары, продаваемые и приобретаемые фермерами, достигло неслыханно низкого уровня — с 92% в 1929 г. до 58% в 1932 г. Поэтому покупательный индекс сель- скохозяйственных товаров снизился гораздо значительнее, нежели абсо- лютный уровень сельскохозяйственных цен: летом 1932 г., в период наи- большего углубления аграрного кризиса, она была в 8—10 раз меньше, чем в 1929 г.

В этих условиях для большинства фермеров стала крайне затрудни- тельной регулярная уплата так называемых фиксированных издержек производства: земельной ренты, процентов по задолженности и налогов (в 1932 г. они поглощали до 40% валового фермерского дохода) ¹⁷. Все это привело к повальному разорению фермеров. За четыре года,. с марта 1929 г. по март 1933 г., были принудительно распроданы за не- уплату долгов и налогов 897 тыс. фермерских хозяйств, т. е. 14,3% их общего числа в стране¹⁸. Разорившиеся фермеры либо оставались на прежнем месте в качестве арендаторов и переходили к полунатурально- му потребительскому хозяйству, либо, бросая хозяйство, вливались вме- сте с членами семей в огромную армию бродяг, скитавшихся в напрас- ных поисках работы.

Углубление промышленного и аграрного кризиса с осени 1931 г. при- вело к наступлению нового этапа финансового кризиса. Наибольшей остроты он достиг в феврале-марте 1933 г., когда вся банковская систе- ма США пришла в полное расстройство. По стране прокатилась новая, еще более сильная волна банковских крахов. Миллионы мелких вкладчи- ков - рабочие, фермеры, представители средних слоев города, положение- которых резко ухудшилось с первыми ударами кризиса, теряли свои последние сбережения и превращались в нищих.

Но самые тяжелые удары кризиса обрушились на негров. Негритян-

15 Labor Fact Book, vol. 2, p. 80.

16 Historical Statistics of the United States, p. 483, 511 517

17 Labor Fact Book, vol. 2, p. 151. 18 The Farm Real Estate Situation, 1930 - 31. Wash., 1931, p. 45; 1931-32. Wash., 1932, p. 37; 1932—33. Wash, 1933, p. 42; 1935-36. Wash, 1936, p. 2б!

ские гетто, которые к тому времени уже успели сформироваться в ряде крупных городов, превратились в скопища безработных, в очаги сплош- ной нищеты. В сельских районах Юга в начале 30-х годов массами сгонялись с земли негритянские кропперы-издолыцики. Сотни тысяч негров пополнили многомиллионную армию безработных и бездомных. В стране резко усилился расизм, прошла новая волна физических рас- прав над черными. Только по официальным данным, за 1929—1933 гг. было подвергнуто линчеванию 69 негров¹⁹, однако многие случаи суда Линча так и остались незафиксированными.

Трагизм положения, в котором оказались десятки миллионов трудя- щихся, с потрясающей силой передан в таких шедеврах американской литературы 30-х годов, как «Трагическая Америка» Т. Драйзера и «Гроздья гнева» Дж. Стейнбека. Характеризуя впоследствии обстановку в стране в начале 30-х годов, У. 3. Фостер писал: «Соединенные Штаты, в прошлом страна хваленого капиталистического процветания, стали страной, где властвовал кошмар голода, болезней, нищеты и паупериз- ма» ²⁰. Кризис 1929—1933 гг. потряс до основания не только социально-эко- номические основы американского капитализма. Он оказал громадное психологическое воздействие на миллионы американцев, вызвав карди- нальные изменения в массовом сознании. Он решительно пошатнул культ бизнеса, который был создан за несколько десятилетий господства монополий и который стал чуть ли не символом веры рядового амери- канца в период капиталистического «процветания» 20-х годов. Теперь массовая психология стала возлагать вину за разрушительное экономи- ческое потрясение на тех самых «капитанов индустрии», которых еще недавно принято было обожествлять. Кризис воочию показал полнейшую несостоятельность идей всемогущества частнопредпринимательского ин- дивидуализма и созидательной роли крупного бизнеса.

В период самого сильного обострения экономического кризиса в со- знание значительной части американцев стали все чаще закрадываться сомнения в справедливости и разумности самой капиталистической си- стемы. «Капитализм подвергся сейчас испытанию, и он его не выдер- жал,— говорилось, например, на одном из собраний местных церковных общин в штате Огайо в сентябре 1932 г.— ... Экономическая система, при которой погоня за прибылью ведет к разрушению благосостояния народа, должна быть либо полностью отброшена, либо фундаментально изменена»²¹. Конечно, лишь в немногих случаях разочарованные аме- риканцы выражали недовольство существующим строем в столь четкой и ясной форме. Гораздо чаще их антикапитал.истические настроения были весьма смутными и неопределенными. Однако то, что характерная для периода «просперити» почти всеобщая убежденность в превосходстве «американского образа жизни» стала сменяться сомнениями, неуверен- ностью, а иногда и осознанием несправедливости капиталистической си- стемы, показало всю чрезвычайность политической ситуации, сложив- шейся в стране в начале 30-х годов.

156