3. Наука и техника

Ведущие экономические и социальные факторы, определившие разви- тие американского общества в 1918—1945 гг., в том числе и прежде всего развертывание первого этапа общего кризиса капитализма, неравномер- ность экономической динамики, обострение социально-экономических про- тиворечий в специфических условиях «просперити», затем «великой депрессии» и «нового курса», отразились и на эволюции науки в США в этот период. Нестабильность капиталовложений в науку, преодоление этой нестабильности путем перевода науки на рельсы милитаризации, эксплуатация науки в интересах повышения прибыли, а также при по- пытках «излечить» недуги капитализма присущи американской науке, пожалуй, в наибольшей мере по сравнению с положением науки в дру- гих крупных капиталистических странах за тот же период.

Но развитие науки не могло не отразить и протекавших в этот пе- риод в глобальном масштабе процессов подготовки современной (развер-

69. Morison S. E.Three Centuries of Harvard. Cambridge (Mass.), 1936, p. 318—324.

70. Jones E. J. A History of the University of California. Los Angeles, 1974, p. 355.

71. Lash J. P. Op. cit., p. 41.

72. Kocka J. White Collar Workers in America, 1890—1940. L., 1980, p. 237—250.

73. Cremin L. A. A History of Teachers College, Columbia University. N. Y., 1954, p. 172-173.

74 Bishop M. Op. cit., p. 537.

нувшейся уже на следующем этапе, с конца 40-х годов) научно-техниче- ской революции, процессов превращения науки в непосредственную про- изводительную силу общества. Будучи объективно необходимым, это превращение на данном этапе в отношении структуры науки характери- зовалось преимущественно тенденциями к интеграции, а не дифферен- циации, как на предшествовавшем этапе. Интегративные процессы вы- ступали и в сфере организации научной деятельности (укрупнение уни- верситетов, ученых обществ и т. п., появление комплексных проектов как формы организации науки), и в создании новых дисциплин (чаще всего на стыке старых, а не путем их дробления, как ранее) и междис- циплинарных областей (теория систем, исследование операций). Посте- пенное сближение сферы фундаментальных исследований с прикладными исследованиями и разработками также было одной из форм научной ин- теграции, что свойственно самым разнообразным участкам фронта изы- сканий — от физики и электроники до биологических наук.

Однако процессы интеграции науки и попытки централизации иссле- дований подвергались регламентации в рамках формировавшейся системь: государственно-монополистической организации науки, в конечном счете в интересах монополистического капитала. Осознание правящими круга- ми США огромной роли науки в модернизации военного потенциала стра- ны, возможности привлечения к работе в США иностранных ученых, особенно возросшие с 30-х годов, также наложили отпечаток на эволю- цию научных дисциплин⁷⁵.

Превратившись в крупнейший центр капиталистического мира в от- ношении прикладных исследований и разработок, США продолжали от- ставать от ряда стран Европы по фундаментальным исследованиям. В европейских университетах стажировались и обучались больше аме- риканских студентов и аспирантов, чем в США европейских. В 20-е годы наибольшим авторитетом в США пользовались немецкие университеты и исследовательские центры, структура которых послужила затем образцом для ряда американских учреждений, например Института перспективныx исследований (Принстон). В 30-е годы роль такого образца перешла k английским, французским и отчасти скандинавским научным и научно- исследовательским центрам.

Попытки правительственных органов координировать различные виды научных исследований и промышленных разработок предпринимались еще в период первой мировой войны. Был создан Национальный иссле- довательский совет. Затем президент США своей директивой (май 1918 г.) возложил на Национальную академию наук обязанность сотруд- ничать с Советом на долговременной основе и содействовать его коорди- вационной деятельности. Интенсифицировались и международные науч- ные контакты США, поскольку Совет стал представлять страну в оргa- низованном в ноябре 1918 г. Международном исследовательском совете⁷⁶

75 Автором рассматриваются преимущественно естественнонаучные, техническиe дисциплины и медицина.

76 Международный исследовательский совет (МИС) был создан по инициативе учe- ных ряда стран в целях упрочения международных научных связей на ocнoвe pанее (с 1899 г.) существовавшей Международной ассоциации академий. С 1919 г. местом пребывания МИС стал Брюссель (до этого Париж); первоначально член- ство в МИС было открыто лишь для государств, воевавших в первую мировую войну на стороне Антанты или остававшихся нейтральными. С 1931 г. МИС при-

486

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

Эффективному выполнению задач Национального исследовательского совета по координации и стимулированию фундаментальных и приклад- ных трудов (прежде всего военных, а с 1919 г. и мирных) мешали, во- первых, ограниченность правительственного финансирования, а во-вто- рых, возраставшая в течение 20-х годов ориентация на поддержку со стороны частного капитала. Любой реальный шаг по организации того или иного научного центра продолжал зависеть от умения привлечь меценатов.

Значительный объем исследований выполнялся учеными обществами, число которых продолжало расти. Новой тенденцией явилось объедине- ние научных обществ в интегрированные группы. В 1921 г. 32 ранее разрозненных биологических общества объединились в Союз американ- ских биологических обществ. Основанная в 1920 г. Американская ассо- циация содействия прогрессу науки к 1939 г. объединяла в своих 15 секциях 119 организаций. В целом, и Национальная академия наук, как и академии, существовавшие в отдельных штатах (например, осно- ванные еще в XVIII в. академии штатов Коннектикут и Мэриленд), не имевшие в своем составе ни научно-исследовательских институтов, ни лабораторий, по характеру деятельности (договорному и консультативно- му) приближалась к ученому обществу.

Важнейшая роль в постепенном преодолении крена американской науки в сторону практицизма выпала на долю университетов и примы- кавших к ним колледжей, аспирантских и докторантских школ. При поддержке правительственных ведомств и «благотворительных» фондов в университетах и связанных с ними учреждениях в 30-х годах был от- крыт ряд новых вакансий, позволивших, в частности, использовать при- ток специалистов высшей квалификации из стран Западной Европы. Так, в 1932 г. число работавших в США крупных иностранных профессоров- физиков не превышало 20, а к 1941 г. их было уже более 100. Из их круга вышла большая часть атомников, составивших «мозговой центр» проекта по разработке ядерного оружия. После прихода к власти фаши- стов в Германии многие европейские ученые эмигрировали в США. Про- изошло определенное перераспределение научных сил в капиталистиче- ском мире в пользу США. В 1944—1945 гг. американскими войсками с территорий нацистской Германии и ее союзников были вывезены тыся- чи специалистов, привлеченных затем различными способами к работе в США. Были расхищены и найденные на этих территориях патентные фонды (свыше миллиона единиц).

Использование «утечки умов» из Европы отнюдь не было стихийным процессом, оно тщательно планировалось государственно-монополистиче- скими кругами США. Важную роль сыграл созданный в 1933 г. Экстрен- ный комитет для помощи перемещенным иностранным ученым, в кото- рый вошли влиятельные представители ряда университетов и крупных фирм⁷⁷.

В конце 20-х годов, и особенно в годы депрессии, последовавшей за

нял новое, сохраняющееся до настоящего времени наименование Международно-го совета научных союзов (International Council of Scientific Unions). В него вхо- дят научно-исследовательские советы, академии наук и прочие научные органи- зации (одна от каждой страны-участницы).

77 Duggan S., Drury В. The Rescue of Science and Learning. The Story of the Emer- gency Committee on Aid of Displaced Foreign Scholars. N. Y., 1948.

кризисом 1929—1933 гг., в университетах и колледжах, остававшиxcя основными научными центрами страны, усиливались левые настроения В 1931 г. конституировалось как самостоятельная организация левoe крыло Студенческой лиги за индустриальную демократию, принявшee наименование Национальной студенческой лиги. Массовым стал Амери- канский союз студентов, который уже в год своего возникновения (1935) провел первую общенациональную студенческую забастовку, оx- ватившую 184 тыс. человек, выступивших против расовой дискриминa- ции в науке и образовании, за демократизацию сферы научных исследo- ваний и университетских порядков. Под аналогичными лозунгами выстy- пила и учрежденная в 1938 г. Американская ассоциация научныx работников.

Многие ученые и деятели, участвовавшие в организации науки и об- разования, приходили к выводу, что в интересах более успешной подгo- товки научных кадров необходима «перемена философии»⁷⁸. Американ- cкая ассоциация научных работников выдвинула требование организo- вать среди университетских преподавателей, других ученых движение зa правительственные субсидии науке и образованию, бесплатную медицин- скую помощь, свободу исследований. Однако подобные идеи не могли быть реализованы. Даже попытки централизации в системе организации науки наталкивались на ожесточенное сопротивление как со стороны Национальной академии наук, видевшей в этих попытках покушение нa свой авторитет, так и со стороны частных фирм, стремившихся использo- вать лабораторные разработки в своих узких интересах.

Единственная в течение 20-х годов попытка создать на федеральнoм уровне фонд для поддержки проводящихся в университетах фундамен- тальных исследований за счет поступлений от промышленных фирм, предпринятая в 1925 г. министерством торговли, закончилась провалoм вследствие того, что не была поддержана другими ведомствами, связaн- ными с наукой. Из требуемых 20 млн. долл. к 1930 г. не было собранo и полумиллиона⁷⁹. В 1925—1926 гг. Комитет по патентам и Горнoe бюро были переданы тому же министерству торговли, в ведении котo- рого уже находилось Бюро стандартов, Геологическая служба, Бюpo рыбного хозяйства и вообще основная часть более или менее налажeн-

ных правительственных служб, обладавших некоторыми исследователь- скими функциями⁸⁰. Такое положение отражало преимущественнo коммерческий подход к науке.

Некоторый сдвиг в сторону понимания науки как «нациo- нального ресурса» произошел после экономических потрясений 1929—1933 гг., в ходе развития мероприятий, связанных с оформлениeм государственно-монополистического капитализма в рамках рузвельтoв- ского «нового курса». При Ф. Рузвельте вновь, как и в годы первой ми- ровой войны, правительство стало активно привлекать к управлению нa-

78 Килпатрик В. X. Воспитание в условиях меняющейся цивилизации. М., 1930, с. 87 79 Dupree A. H. Science in the Federal Government. Cambridge (Mass.), 1957, p. 340343; Greenberg D. S. The Politics of Pure Science. N. Y., 1969, p. 63. Тогда же были предприняты и потерпели неудачу подобные попытки на отраслевом уровне, нa пример предложение крупнейшего математика О. Веблена создать независимый институт математических исследований, финансируемый Бюро по образованию См.: Science in America: A Documentary History, 1900—1939/Ed. by N. Reinhold, I. H. Reinhold. Chicago, 1981, p. 433. 80 Dupree A. H. Op. cii, p. 338—339.

488

IV. НАУКА II КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

489

укой ученых. Новым моментом при этом было появление, а затем в проникновение в область частно финансируемых исследований научных «менеджеров», сосредоточившихся на научно-организационной деятель- ности. Выдвинувшиеся при Ф. Рузвельте в области организации науки деятели, в частности географ И. Боуман, крупный физик В. Буш, свя- занный в то же время с деловыми кругами и состоявший президентом Института Карнеги, или Г. Уоллес, ученый-генетик, бывший с 1933 по 1940 г. министром земледелия, стремились осуществить в рамках «но- вого курса» ряд мероприятий в поддержку науки. В июле 1933 г. был учрежден Консультативный комитет по науке под эгидой Национальной академии наук и Национального исследовательского совета, деятельность которого ограничивалась рекомендациями по вопросам выбора приори- тетов в научной политике.

Реальные правительственные меры по стимулированию научных ис- следований состояли главным образом в налоговых льготах на частные затраты с научными целями. Принятый в 1935 г. закон о доходах раз- решил изымать из облагаемого налогами дохода до 5% для пожертво- ваний на науку, образование и другие социальные нужды. Особыми на- логовыми льготами пользовались по этому закону «благотворительные» фонды, рост которых, замедлившийся было в течение 20-х годов в связи со снижением налоговых ставок, резко усилился в период последовав- шего за 1929 г. укрепления партнерства фондов с государством. Это партнерство повышало роль фондов как рычагов формировавшейся си- стемы государственно-монополистического регулирования науки.

Новым для сферы исследований и разработок явлением (в отличие от функционировавших также и ранее промышленных лабораторий, фон- дов и тем более ученых обществ и университетов) стали начиная с 20—30-х годов «бесприбыльные» («некоммерческие») институты, нахо- дившиеся в прочном контакте с фондами. Первыми типичными учреж- дениями такого рода стали Баттелевский мемориальный и Меллоновский институты, организованные в конце 20-х годов, а также созданный в 1936 г. Исследовательский институт при Иллинойском технологическом институте. Проводя по заказам монополий, военных ведомств и прави- тельства изыскания в естественнонаучной или социальной области, эти институты, формально не извлекая прибыли (но косвенно участвуя в ее распределении посредством субсидий), проявляли немалую гибкость и послужили прообразом появившихся в большом числе во время второй мировой войны и особенно в послевоенные годы экспертно-консультатив- ных «фабрик мысли». К организациям данного вида примыкал и осно- ванный А. Флекснером в 1930 г. в Принстоне Институт перспективных исследований, тесно связанный после 1933 г. с Экстренным комитетом для помощи перемещенным иностранным ученым.

В 30-е годы по инициативе Ф. Рузвельта был разработан ряд комп- лексных проектов, включавших как научные, так и практические меро- приятия, в целях повышения занятости и развития хозяйства в несколь- ких регионах США на базе освоения природных ресурсов, строительства удешевленных плотин и электростанций, проведения работ по борьбе с паводками и других научно обоснованных аграрно-промышленных ме- роприятий. Однако эти проекты подверглись резкой критике со стороны представителей монополий, особенно энергетических компаний, увидев- ших в них попытку «социализации» и добившихся отмены почти всех

этих проектов уже на начальной стадии. Реализован, в сущности, был лишь один из них, Администрация долины Теннесси, и то после несколь- ких повторных обсуждений и президентских вето (1933).

Первым действительно крупномасштабным, поглотившим все доступ- ные научные ресурсы и воистину междисциплинарным научно-техниче- ским проектом в США явилась разработка ядерного оружия. Открытия, которые сделали возможным этот проект («Манхэттен»), были соверше- ны в основном вне США. Прямое изучение ядерных проблем в США началось после того, как переехавший туда крупнейший итальянский физик Э. Ферми в 1939 г. сформулировал идею цепной реакции. К нача- лу 1945 г. на проект «Манхэттен» в лаборатории г. Лос-Аламос работа- ло свыше 2 тыс. научных сотрудников, а всего по стране в нем было занято до 150 тыс. человек.

На заключительной стадии работы над этим проектом, особенно пос- ле капитуляции Германии, многие работавшие в США ученые, в том числе руководивший научной частью проекта Р. Оппенгеймер, Н. Бор, В. Буш, А. Комптон, пришли к выводу, что единственной приемлемой возможностью дальнейшей разработки ядерных проблем является меж- дународный контроль. Однако положение уже вышло из-под контроля ученых; некоторые из них (в том числе Оппенгеймер) начали подвер- гаться преследованиям за либерализм, а за многими была установлена слежка. Явная антигуманность и нецелесообразность применения ново- го вида оружия в военных целях не предотвратили использования его в качестве средства ядерной дипломатии и шантажа.

Благодаря растущему финансированию исследований, имевших воен- ную ориентацию, стала увеличиваться доля правительственной поддерж- ки в обеспечении всего фронта работ, которая на довоенном этапе не превышала 10—15% общей суммы расходов на исследования и разработ- ки. К началу второй мировой войны федеральные ассигнования на ис- следования и разработки составляли 48 млн. долл. в год, т. е. 18% всех расходов на эти цели, к концу войны они достигли 500 млн. долл. в год (83%).

Распределением выделявшихся на оборонные исследования сумм до конца 30-х годов занимался ряд организаций, крупнейшими из которых являлись Национальный консультативный комитет по аэронавтике и Военно-морской консультативный комитет. В. Буш, вошедший в 1938 г. в состав первого из них и вскоре его возглавивший, вместе с рядом дру- гих ученых в 1940 г. направил в правительство меморандум, где подчер- кивалась необходимость наладить связь между армией и Национальной академией наук. По согласованию с Комитетом национальной обороны Ф. Рузвельт 27 июня 1940 г. подписал приказ о создании в системе это- го комитета нового правительственного органа — Национального комите- та оборонных исследований⁸¹. Через год этот комитет на правах кон- сультативного органа был передан в ведение созданного по этому поводу Управления научных исследований и разработок, облеченного более ши- рокими административными полномочиями, чем какое-либо из прежних

81 Несмотря на правительственный характер этого органа, в нем с самого началабыли преобладающими позиции частного капитала. О функциях Национального комитета оборонных исследований в системе Комитета национальной обороны подробнее см.: Эволюция форм организации науки в развитых капиталистических странах. М., 1972, с. 62.

490

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

491

федеральных ведомств по науке. Атомные контракты управления в 1943 г. были переданы администрации проекта «Манхэттен». В системе Военно-морского консультативного комитета в 1942 г. была создана Группа по подводной войне, предшественница Центра военно-морского анализа.

Как ВМС, так и армия широко использовали для выполнения иссле- дований университеты; при многих из них были образованы крупные «национальные», а фактически военные лаборатории, в частности Лос- Аламосская (атомная) лаборатория при Калифорнийском университете, Аргоннская лаборатория при Чикагском университете, а также управ- ляемые ассоциациями университетов Окриджский институт ядерных исследований и Брукхейвенская национальная лаборатория.

Важным моментом, отличающим 20—40-е годы от предшествовавшего периода, было значительное сокращение временного интервала между исследованиями, разработками и доведением открытий и изобретений до производственной фазы. Если в конце XIX в.— первые два десятилетия XX в. путь от изобретения до серийного производства занимал в сред- нем 37 лет, причем последние 7 лет уходили на коммерческую разработ- ку, т. е. на доведение до массовой стадии практически уже разработан- ного образца, то для 1920—1944 гг. этот срок сократился до 24 лет. В тех случаях, когда коммерческая разработка финансировалась госу- дарством, ее продолжительность сокращалась в среднем вдвое.

Принципиальное значение имела также автоматизация, развернув- шаяся с 20-х годов на базе массово-поточного производства в машино- строении, металлургии, легкой промышленности. Особый размах приоб- рели меры по автоматизации в молодых отраслях промышленности, на- пример в автомобилестроении. Раньше, чем в других странах, в США было налажено серийное производство токарных, металлорежущих и прочих станков-полуавтоматов и автоматов. В 30-е годы их выпускали уже 17 станкостроительных фирм.

В области электроэнергетики США опередили другие капиталистиче- ские страны по общей длине высоковольтных линий, достигшей к 1927 г. 80 тыс. км (однако по плотности электросети на 1 тыс. кв. км США в 2 и более раз отставали от Франции, Англии и других европейских стран), и по масштабам гидроэлектростанций, таких, как построенная в 1936 г. на р. Колорадо ГЭС Боулдер-Дам с плотиной высотой более 220 м.

Для становления электроники первостепенную роль сыграли иссле- дования И. Ленгмюра по химическим и оптическим поверхностным яв- лениям; создание А. Геффом и Р. Компфнером ряда электровакуумных приборов; разработка в 1944 г. первой цифровой вычислительной маши- ны с программным управлением на электромагнитных реле «Марк-1». Прогресс радиотехники получил новый стимул, когда выяснилась способность коротких волн распространяться на сверхдальние расстоя- ния при минимальной мощности передатчиков. Переход к разработкам преимущественно в области коротковолновой связи определил регуляр- ный характер радиовещания. Для надежности радиосвязи огромное зна- чение имели изобретения Э. Г. Армстронга: регенеративный прием, принцип обратной связи в усилителях и т. п.

Монополии, проникшие в сферу радиотехники в 20-е годы, тормози- ли развитие этой отрасли. Скупив патенты, относящиеся к радиолокации,

крупные промышленные объединения задержали развитие этого направ- ления. В 1932 г. К. Янский, работавший в лаборатории «Америкен теле- фон энд телеграф корпорейшн», открыл явление космического радиоиз- лучения. Однако компания не смогла оценить потенциального прикладного значения этого теоретического открытия и отказала ученому в дальней- шей поддержке. Он умер в крайней нужде. Та же компания присвоила ряд изобретений Л. Фореста (в области радиотехники, а также разрабо- танный им в 1923—1926 гг. «фонофильм» — первый практически пригод- ный вариант звукового кино, основанный на записи звука на одной пленке с изображением).

Для всех отраслей производства первостепенное значение имело раз- витие химико-технологических дисциплин, представлявших одну из пе- редовых областей автоматизации производственных процессов. Получе- ние высокооктанового горючего позволило резко увеличить дальность и скорость полета аэропланов. Незаменимым для производства авиационного бензина был метод каталитического крекинга, изобретенный в 1927 г. работавшим в США французским инженером Э. Гудри.

Большим разнообразием отличались вновь создававшиеся модели лег- ковых автомобилей, годичное производство которых в 1929 г. возросло до 4600 тыс. против 900 тыс. в 1915 г. Еще в большей степени возросло за те же годы производство грузовиков (с 74 тыс. до 770 тыс.).

Ускоренный технологический прогресс переживал авиационный транспорт, как и другие области, находившиеся под покровительством государства в связи с военным значением. Эффективные модели вертоле- тов в 20—30-е годы были предложены И. И. Сикорским; в 1943 г. нача- лось массовое производство этих машин в военных целях. Как в произ- водство, так и в вождение гражданских и военных самолетов широко проникла автоматизация. Еще в 10—20-е годы Э. и Л. Сперри предло- жили ряд конструкций автопилота (с помощью одной из которых летчик В. Пост в 1933 г. совершил кругосветный облет). С 20-х годов было на- лажено строительство цельнометаллических самолетов. После относи- тельного застоя в разработках и темпах роста выпуска новых моделей самолетов в течение 30-х годов продукция отрасли резко возросла за годы второй мировой войны.

В 1926 г. Р. Годдард осуществил первый запуск ракет с жидкостно- реактивным двигателем. Перед этим (1919 г.) Годдард впервые в миро- вой литературе дал расчет ступенчатой ракеты и поднял ряд вопросов, далеко опередивших время: о возможностях спасения ракеты при ее возвращении с помощью парашютов, о коэффициенте полезного действия ракет, об организации системы ракетной метеорологии. Широкий размах ракетные исследования в США получили значительно позже, после того как в 1945 г. В. фон Браун, бывший руководитель германских работ по созданию обстреливавшей Великобританию ракеты Фау-2, бежал навст- речу американским частям. С его помощью американцы отобрали более 100 высококвалифицированных германских ученых и вывезли все най- денные в собранном или полусобранном виде ракеты.

Если в 1924—1933 гг. расходы на военные исследования и разработ- ки составляли около 4 млн. долл. в год, а в 1934 г. возросли до 9 млн. (в том числе 5 млн. долл. на развитие авиации), то затем в Объединенном комитете начальников штабов возобладала тенденция опираться главным образом на заимствуемую технологию. Однако к кон-

492

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

493

цу 30-х годов вполне выяснилась неадекватность этого подхода, и с 1939—1940 гг. армия и ВМС США вместе затрачивали на собственные исследования и разработки уже не менее 25 млн. долл. ежегодно. Со- хранялся, однако, известный разрыв как между армейскими и флотски- ми исследованиями (в результате чего множество проектов дублирова- лось), так и между стадией исследований, выполнявшихся в военных (а также — по контрактам — университетских) лабораториях, и стадией разработок и серийного производства, на которой исполнителями были частные фирмы. В целом (не считая проекта «Манхэттен») к концу вто- рой мировой войны вооруженные силы США закупили на 4 млрд. долл. военной техники, разработанной в системе Национального комитета обо- ронных исследований; всего же Управлению научных исследований и разработок в годы войны подчинялось до 35 тыс. ученых, работавших на военные нужды.

В 20-е годы будущий президент Г. Гувер заявил: «О какой бы то ни было поддержке теоретического научного исследования у нас можно говорить только в трех аспектах: она выражается, во-первых, в том, что остальной мир несет вместо нас бремя фундаментальных исследований; во-вторых, в том, что университеты должны проводить такие исследо- вания в качестве побочной для своих образовательных целей нагрузки; в-третьих, в том, что время от времени наши филантропические учреж- дения выделяют пожертвования, например институту Карнеги, Рокфел- лера или Смитсоновскому» ⁸². Это суждение во многом отражало дейст- вительное положение вещей, и подобные упреки обычны в американской литературе 20-х годов. В то же время сам факт частого обсуждения су- деб теоретической науки, равно как и рост, хотя пока еще медленный, ее масштабов, свидетельствовал о том, что естественнонаучные (включая математические) исследования в США в 20-е годы постепенно переста- вали быть «провинциальным ответвлением» европейской науки.

В области математики в этот период выделяются такие ученые, как Э. Мур (первый «чистый» математик, избранный членом Национальной академии наук), О. Веблен, Дж. Биркгоф, Э. В. Хантингтон, Г. Блисс. По тензорной дифференциальной геометрии с 1927 г. работал Д. Я. Стройк, посвятивший ряд исследований также истории математики и материали- стической интерпретации оснований математики. Возникли амери- канские школы математической физики (Д. Р. Хартри, Дж. Мичелл), теории групп и математической логики (X. Б. Керри, С. Маклейн), диф- ференциальной геометрии и топологии (У. Ходж, Н. Стинрод, С. Эйлен- берг; работы С. Лефшеца и Дж. Александера в Принстонском универси- тете по применению топологических методов в алгебре).

Резко возросла активность математиков к середине 30-х годов в свя- зи с притоком исследователей из европейских стран. Многие из них про- должали разрабатывать наметившуюся ранее проблематику. Так, Р. Ми- зес, работая в Гарвардском университете, развивал созданную им еще в Германии частотную концепцию в теории вероятностей, а также приме- нил в физике теорию цепей А. А. Маркова. Переехавший в США в 1939 г. польский логик А. Тарский опубликовал ряд работ по различным разделам математической логики, а также по основаниям математики, логической семантике и теории множеств. Бывший профессор Геттин-

82Science, 1927, vol. 65, p. 26.

гeнcкого университета Г. Вейль после 1933 г., работая в принстонском Институте перспективных исследований, дополнил рядом новых резуль- татов и подходов свои более ранние исследования по алгебраической теории чисел, теории функций комплексного переменного (в соавторстве с сыном, И. Вейлем) и физическим применением принципов симметрии. К. Гёдель, австрийский логик и математик, за годы работы в том же институте написал здесь значительную часть работ, составивших его общепризнанный вклад в математическую логику и теорию множеств. Дж. фон Нейман, эмигрировавший из Венгрии и в 1930 г. попавший в США, продолжал там разрабатывать изучавшуюся им ранее проблема- тику (теоретические основания гидродинамики, конструирование вычис- лительных машин). Он пришел к весьма плодотворному варианту теории автоматов, который в последующие годы послужил одним из основных источников кибернетики — науки об управлении, связи и переработке информации в машинах. Форма особой научной дисциплины была при- дана кибернетике Н. Винером уже в 1948 г.

В области механики тематика исследований первоначально (конец 10-х — начало 20-х годов) была в основном узкопрактической, но затем возник интерес и к фундаментальным вопросам механики: ученые и ин- женеры США, убедившись в 20-е годы в важности теоретических разде- лов механики, «для решения задач, стоявших перед техникой, в первую очередь военной, вначале прибегали к зарубежной литературе, главным образом русской и немецкой. Но вскоре в США стали выходить и рабо- ты отечественных специалистов. Исследования велись преимущественно в области кинематической геометрии и кинематики механизмов»⁸³.

Из ученых-иммигрантов на этом втором этапе следует назвать Р. Ми- зеса, создавшего в США свою школу в области теоретической механики, а также Т. Кармана, эмигрировавшего в США в 1930 г. из Германии и работавшего до 1943 г. директором Гугенгеймовской аэролаборатории Калифорнийского технологического института. В этой лаборатории Т. Карман выполнил ряд важных исследований по аэродинамике, теории упругости, авиационной и строительной механике и самолетостроению. В этот же период в США благодаря исследованиям А. Эйнштейна и Н. Бора сильный толчок получило развитие релятивистской и квантовой механики.

А. Комптон, открывший в 1922 г. изменение длины волны рентгенов- ских лучей вследствие их рассеяния электронами, в 30-е годы переклю- чился на исследование космических лучей. В этой же области работали Р. Э. Милликен и К. Андерсон, который в 1932—1936 гг. открыл в кос- мических лучах мюоны (совместно с С. Неддермейером) и позитроны. Это привело к углублению представлений о природе симметрии в мате- риальном мире. Большое теоретическое значение приобрела концепция спина элементарной частицы, предложенная Дж. Уленбеком и С. Гауд- смитом в 1925 г. во время их стажировки в лаборатории H. Бора.

Э. О. Лоуренс в 1932 г. построил первый резонансный циклический Ускоритель заряженных частиц — циклотрон, а в 1933 г. получил дейтро- ны (ядра тяжелого водорода, который годом ранее был открыл Г. Юри путем спектроскопии). После этого Р. Оппенгеймер и М. Филлипс дали объяснение реакций, происходящих при соударении дейтронов с атомным

83 Мандрыка А. П. Взаимосвязь механики и техники (1770—1970). Л., 1975, с. 255.

494

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

495

ядром. В последующие годы совершенствование ускорителей продолжа- лось: в 1940 г. Д. Керст построил бетатрон, а Э. Макмиллан в 1945 г. (несколько позже, чем В. И. Векслер в СССР) разработал идею автофа- зировки, на основе которой затем были построены синхротроны и другие типы резонансных ускорителей.

А. Эйнштейн, поселившийся в Принстоне осенью 1933 г. и отказав- шийся затем в знак протеста против фашизма от германского подданст- ва, посвятил последние десятилетия своей жизни работе над вопросами космологии и над созданием единой теории поля. Он использовал свой авторитет для поддержки прогрессивных общественных, прежде всего антивоенных, движений. Из других переселившихся в 30-е годы в США физиков следует упомянуть Э. Дж. Сегре (из Италии), участвовавшего в открытии плутония (1940—1941) и ряда других элементов; голландца П. Дебая и швейцарца Ф. Блоха, крупнейших специалистов по теории твердого тела; венгра Л. Сциларда, сотрудничавшего с Э. Ферми в оп- ределении критической массы урана-235 и в создании первого ядерного реактора в Чикаго в 1942 г.; уроженцев Германии X. Бете, Ю. Вигне- ра, Дж. Франка, Л. Нордхайма, О. Штерна. Все они в той или иной сте- пени участвовали в проекте «Манхэттен».

X. Бете использовал результаты своих исследований по теории атом- ного ядра и теории элементарных частиц для обоснования нового разде- ла астрофизики, учения о внутризвездных ядерных реакциях: в 1939 г. он выдвинул концепцию, согласно которой источником энергии Солнца и других звезд служит превращение водорода в гелий, катализируемое углеродом и азотом. Э. Хаббл в 1922—1924 гг. ввел классификацию ту- манностей на галактические и внегалактические и показал, что послед- ние состоят из звезд. Из исследователей Солнца наиболее известен был Дж. Хейл, одним из первых применивший спектрогелиоскопы, а также наблюдавший магнитное поле солнечных пятен. К. Томбо в 1930 г. от- крыл девятую планету солнечной системы — Плутон.

В 20—40-е годы международное признание получил и ряд работ аме- риканских химиков, например выполненный И. Ленгмюром в лаборато- рии компании «Дженерал электрик» цикл исследований поверхностных явлений, за который автору (первому из ученых, работающих непосред- ственно в промышленности) была присуждена Нобелевская премия. В 1930 г. У. Карозерс получил первый сверхполимер, послуживший про- тотипом нейлона; затем в течение восьми лет на чисто эмпирический перебор перспективных вариантов этого важнейшего синтетического во- локна было затрачено до 2 млн. долл. компанией «Дюпон», которая и присвоила все права на его производство.

Большой резонанс имели работы А. Демпстера и У. Джиока, двух уроженцев Канады, которые начали свою научную деятельность в США на рубеже 10—20-х годов. Первый из них в 1935 г. показал, что природ- ный уран представляет смесь двух изотопов, урана-235 и урана-238. Джиок развил квантово-статистический подход к изучению свойств эле- ментов при сверхнизких температурах. Л. Полинг (известен не только как химик и физик, но и как прогрессивный общественный деятель, один из организаторов Пагуошского движения) ⁸⁴ изучал природу хи- мической связи методами квантовой механики. Начиная с 1936 г. он за-

84 См.:Полинг Л. Не бывать войне! М., 1960. См. также: Фукс Г. и др. Биография великих химиков. М., 1981, с. 315—318.

нимался также проблемами структуры белков и молекулярных механиз- мов патологических процессов.

Благодаря исследованиям Дж. Самнера, Дж. Нортропа, У. Стэнли была установлена белковая природа ферментов. Из числа достижений химических наук за первую половину 40-х годов надо упомянуть разра- ботку различных вариантов хроматографии — высокоточного физико- аналитического метода, интерес к которому возродился в 30-е годы в ев- ропейских странах, а затем перешел в США (сам метод был предложен в начале столетия русским биохимиком М. С. Цветом); синтез Г. Си- боргом и другими экспериментаторами трансурановых элементов: амери- ция, кюрия, нептуния и плутония; создание теории абсолютных скоро- стей реакций С. Глесстоном, К. Лейдером и Г. Эйрингом.

Ведущую роль в развитии биологии в США в 20—40-е годы играла биологическая лаборатория Калифорнийского технологического институ- та в Пасадене, которой в 1928—1945 гг. руководил Т. X. Морган. Он придал завершенный вид хромосомной теории наследственности как фундаменту для селекции. Достигнутые в 20-е годы Морганом, а также К. Бриджесом, Г. Мёллером, А. Стёртевантом успехи в выведении гиб- ридов сельскохозяйственных культур, особенно кукурузы, резко увели- чили их урожайность. Произведенные в 1927 г. Мёллером опыты по ин- дуцированию мутаций способствовали формированию радиационной ге- нетики в качестве самостоятельной исследовательской области.

После кризиса 1929—1933 гг., когда продукция сельского хозяйства США сократилась почти вдвое, прикладные биологические исследования и разработки получили определенную правительственную поддержку в рамках мероприятий, проведенных в период действия закона о регули- ровании сельского хозяйства, т. е. в 1933—1935 гг. В течение 30—40-х годов министерством земледелия, а также частными фирмами был орга- низован ряд опытных сельскохозяйственных станций по овощеводству, животноводству и другим отраслям.

Медицина испытывала на себе влияние особенностей американской системы здравоохранения. Больницы оставались по преимуществу част- ными. В 1940 г. коэффициент использования коек в частных клиниках составлял всего лишь 50,7% вследствие высокой платы, в то время как в государственных клиниках, сеть которых была гораздо менее развита, использовался 91,1% коек. В целом по стране в рассматриваемый пери- од больные покрывали до 80% расходов по здравоохранению, правитель- ство— 15%, остальное приходилось на «благотворительные фонды». В медицинских же исследованиях доля фондов была значительной. Сра- зу после вступления США во вторую мировую войну начали функцио- нировать Медицинский отдел гражданской обороны, работавший в кон- такте с Красным Крестом и организовавший центры переливания крови, госпитали неотложной помощи и т. д. Но уже тогда военные ведомства начали развертывать подготовку к бактериологической войне, и одним из первых центров стала лаборатория, организованная летом 1942 г. в Кэмп-Детрике, близ г. Фредерик (штат Мэриленд) ⁸⁵.

Определенная координация в области биологических и медицинских исследований наметилась с организацией в 1921 г. Национального совета

85 Подробнее о ранних этапах подготовки США к ведению бактериологической войны см.: Розбери Т. Мир или чума: Биологическая война и как предотвратить ее. М., 1956.

496

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

497

по здравоохранению, а затем благодаря созданию в 1930 г. в Бетесде Национального института онкологии. Определенную роль сыграл прави- тельственный акт 1944 г., расширивший полномочия Национального ин- ститута здравоохранения в области проведения и субсидирования иссле- дований, осуществляемых университетами, больницами и другими цент- рами по контрактам с этим институтом.

Пропагандировавшийся в 10-е и особенно 20-е годы в качестве спе- цифически американского направления в физиологии высшей нервной деятельности, а отчасти антропологии и психологии бихейвиоризм с 30-х годов постепенно оттеснялся более прогрессивными концепциями в частности обоснованным в 1929 г. У. Кенноном (и восходящим к кон- цепции К. Бернара, Г. Боудича и И. П. Павлова) учением о гомеостазе как динамическом постоянстве внутренней среды организма. Аспект це- лостности в функционировании мозга как системы подчеркивался в мо- нографии Дж. Э. Когхилла «Анатомия и проблема поведения» (1929). Для развития биохимии большое значение имели работы Э. Дойзи (рас- крыл химическую природу витамина К), Дж. Самнера, Г. и К. Кори; предложенный Дж. Нортропом и У. Стэнли способ получения химиче- ски чистых ферментов и вирусных белков; труды Ф. Липмана (пере- ехавшего в США из Дании в 1939 г.) по биосинтезу белков и механиз- мам действия кофермента А.

Продолжали развиваться и такие традиционные области биологии, как гидробиология (Э. Бердж); экология (школа Ф. Клементса; учение Ч. Хьюита о биоритмах и природных сообществах — «волнах жизни», 1921); систематика, морфология и биология отдельных групп. В эти исследования все в большей мере вторгался эволюционный подход, не- смотря на продолжающуюся кампанию реакционных кругов против дар- винизма, достигшую своего апогея в 20-е годы.

В области антропологии выделяются работы учеников Г. Боудича, посвященные количественной зависимости роста от питания и другим антропометрическим проблемам. Ф. Боас получил известность как этно- графическими исследованиями эскимосов и индейцев (главным образом северо-западного побережья Северной Америки), так и антропометриче- скими работами.

Не прекращались попытки «дарвинистически» обосновать «расовую гигиену» и дискриминацию. Демагогические ссылки на науку во имя оправдания антигуманных расистских целей были использованы впослед- ствии идеологами американского консерватизма и неофашизма.

Среди работ по геолого-географической отрасли знаний выделяются труды К. Феннера (петрология, вулканология), Г. Вашингтона (геохи- мия и петрография) и Р. Дейли, уроженца Канады, вычислившего сред- ний состав главных типов магматических пород и разработавшего новую классификацию интрузивных тел. Попытка связать геофизику с космо- гонией была предпринята Т. К. Чемберленом, который одним из первых в современной планетологии высказал гипотезу о конденсации или ро- сте планет на основе холодных «зародышей» — планетезималей. Велись исследования по географии почв (К. Ф. Марбут), климатологии (Г. ЛанД- сберг), геоморфологии, ландшафтоведению и другим разделам географии.

Немало географических, а также этнографических открытий в Арк- тике совершил в 10—20-е годы В. Стефансон (по происхождению канa- дец). В теоретических науках о Земле первостепенную роль продолжал

играть исторический метод, получивший новый стимул благодаря вы- двинутой в 1928 г. Н. Л. Боуэном (в книге «Эволюция вулканических пород») и поддержанной в начале 30-х годов X. Йодером и С. Тилли гипотезе о базальтовом происхождении магмы. Л. Бауэр и его сотруд- ники в Институте Карнеги провели ряд морских экспедиций, в ходе ко- торых картировали магнитное поле Земли; в 1934 г. У. Биби и О. Бар- тен в одной из первых батисфер, носившей название «Век прогресса», совершили погружение у Бермудских островов на рекордную тогда глу- бину - 923 м. В 1926 г. были проведены эксперименты по получению из морской воды брома. Соответствующая установка, построенная в Сан-Францисской бухте, приобрела коммерческое значение. В 1942 г. в связи с нуждами военной промышленности был освоен метод извлече- ния магния из морской воды.

В целом период 1918—1945 г. в развитии американской науки может во многих отношениях рассматриваться как переход к послевоенной «большой науке», ряд черт которой явственно прослеживается уже нa материале организации и направленности научных исследований в СШA в течение 30-х годов. Так, появились первые случаи организации об- ширных комплексов исследований и разработок по типу многоотрасле- вых проектов и усилились попытки централизованной регуляции науки с помощью создания соответствующих федеральных органов. В то же время обе эти тенденции, стимул которым был дан кризисом 1929- 1933 гг. и депрессией, приобрели устойчивый характер лишь на фонe перевода науки и сопутствующих ей опытно-конструкторских и техноло- гических разработок на военные рельсы. Иммиграция ученых в США при всех специфических особенностях обстановки данного периода по- служила предшественницей более широкой и разветвленной организации «утечки умов» в послевоенные годы.

Быстрыми темпами росла заинтересованность монополий в получе- нии промышленного выхода от научных исследований, причем переход этой заинтересованности в практические мероприятия, осуществляемыe уже не только отдельными монополиями, но и государственными орга- нами как выразителями интересов государственно-монополистического капитализма, сопровождался переходом к более широкой поддержке такжe и фундаментальных исследований. Это повышало общественный престиж науки, в том числе и теоретической, и объективно способствовало круп- ному вкладу, внесенному за рассмотренный период рядом отраслей США в мировой естественнонаучный и технический прогресс.

Тем не менее отнюдь не была решена (и даже стала дальше от раз- решения, чем в предшествовавший период) задача воспроизводства на- учного потенциала страны собственными силами, а реальные успехи многих отраслей знания оказывались все больше приуроченными к об- ластям, ключевым для создания новых видов оружия, в частности ядер- ного и бактериологического. Как и прежде, наука страдала от конкурен- ции фирм и ведомств. Все более обострялось противоречие между объ- активно необходимым общественным ростом знания и использованием этого роста в интересах монополистических и милитаристских кругов. Попытки преодолеть это противоречие на путях государственно-монo- полиcтического регулирования должны были по замыслу их авторов способствовать сохранению системы капиталистического присвоения науки.

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

499

Глава восемнадцатая ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО