№ 39 * * *

Сегодня мне забвенья надо. Побудем вместе. Приходи ты. Мы будем пить амонтильядо –

Напиток мести.

Былого годы перевиты Дня мукой. Ныне помоги мне Сон долгий, тяжко пережитый,

Смирить разлукой.

Нужны мне крепкие защиты, Железо скреп. Да канут встречи, Да будут сны мои укрыты

Надолго в склеп.

Нужны кощунственные речи. Побудем вместе. Надо, надо! Мы будем пить амонтильядо –

Напиток мести.

К. Липскеров, 1915

Амонтильядо– это хорошее вино (сорт хереса), название которого пришло в это стихотворение о любовной разлуке из рассказа Эдгара По «Бочонок амонтильядо»: в нем мститель заманивает жертву на угощение вином амонтильядо и замуровывает врага в стену, приговаривая: «Амонтильядо!» Содержание стихотворения почти не развивается, внимание читателя удерживается не им, а игрой рифм. Первая и третья строки в каждой строфе рифмуют между собой, это ясно. Вторые строки перекидываются рифмами из I строфы во II, а из III в IV. Но где же рифмы к четвертым строкам? Поискав, находим: четвертые рифмуют, как и можно было ожидать, со вторыми, но не с концами их, а с серединами: «вместе – мести», «мукой – разлукой», «скреп – склеп». Теперь остается только одна ненайденная рифма – во второй строке II строфы «помоги мне» Отыщите ее сами: она тоже будет внутренней – в середине строки. А отыскав, посмотрите (для сравнения) стихотворения№ 177—181и ответьте на вопрос: как нужно называть строфы липскеровского стихотворения – сдвоенными или цепными?

Рифмы в необычных местах строки

№ 40

Неуместные рифмы

Верили

мы в неверное, Мерили

мир любовию, Падали

в смерть без ропота, Радо ли

сердце Божие? Зори

встают последние Горе

земли не изжито, Сети

крепки, искусные, Дети

земли опутаны. Наша

мольба не услышана, Чаша

еще не выпита. Сети

невинных спутали, Дети

земли обмануты... Падали,

вечно падаем... Радо ли

сердце Божие?

3. Гиппиус, 1909/1910

№ 41

* * *

Жаворонок, спой же нам с небес лазурных О безбурных зорях пламенного лета, И как где-то пышно расцвела долина, Как у тына плачет смуглая Галина.

  Плачет, что на зорьке милый не приходит; Месяц бродит в тучах и звенит лучами: «За горами милый, там, где солнце село, Смело, смело поднял парус снежно-белый;

  Мчится в край, где лотос гордо расцветает, Где вздыхает память над песком горючим, Жгучим оком солнце взморье опалило, – К милой мчится милый в лодке белокрылой.

  Там, в горах туманных, за хребтом хрустальным, Где печальным вздохом ветер будит скалы, Алый вечер видел: странник неизвестный По отвесным скалам шел к звезде чудесной.

  И звезда-царевна поднялась неслышно, Пышны были косы, словно хвост павлиний, И глициний синих ореол пушистый Взор лучистый нежил лаской бледно-мглистой».

  Плачь же, плачь, Галина: милый не вернется, – Он царем зовется в той стране далекой, Где высоко солнце, где в снегах вершины, Где в слезах долины, как глаза Галины.

Е. Сырейщикова, 1911/1913

№ 42 * * *

Ты, безвременье дней, возврати мою душу. Ветер грушу качнул, а над ней Облака обозначили дальнюю сушу. Пой, тоска, про печальную душу полей.

  Отпусти, пожалей. Не протягивай руки В час разлуки, косматая ель. Все темней Вьют кудель у излуки реки мои муки. В остриях осоки коростель все слышней.

  Ветер дней, о, развей мое горькое горе. Дышит вечер в лицо. Все грустней и грустней Шепчет небу камыш, в бирюзовое море, Вторя хлебу полей, над могилою дней.

В. Ковалевский, [1919]

Как рифмуют параллельные друг другу слова в сквозной рифме, так же могут быть выбраны для рифмовки и любые другие слова смежных (или даже несмежных) строках: если слух уловит их повторяющееся расположение, они будут восприниматься как рифма. В первом из приводимых стихотворений рифмуют между собой начальные слова смежных строк (начальные рифмы); во втором последнее слово каждой строки рифмуется с первым или вторым словом следующей строки (цепная рифма; заметим, что из строфы в строфу она не перекидывается, так что в последней строке каждого четверостишия оказывается внутренняя рифма – «у тына – Галина», «смело – снежно-белый» и пр., а в последней строке всего стихотворения, ради концовки, эта рифма даже сдвигается на более традиционное место – на цезуру). Первое расположение проще и улавливается легко, второе, понятным образом, труднее. Чтобы ориентировать читателя, 3. Гиппиус сама напечатала свое стихотворение с выделением рифмующих слов в отдельные строки.

Еще легче уловимы рифмы внутри стиха, когда они отмечают цезуры, членящие стих (внутренние рифмы, см. № 101). Наоборот когда созвучные слова рассыпаны по тексту беспорядочно, то слух не может настроиться на них заранее и воспринимает их не как рифмы, членящие текст, а как орнаментальные украшения, которые могут быть, а могут и не быть (ср.№ 5). Таково третье из приведенных стихотворений Попробуйте сами выделить в нем эти факультативные рифмы: в каждом четверостишии каждая из концевых рифм минимум один раз повторяется и внутри строк, а кроме того, имеются еще две пары (или тройки) рифм, не выходящих на конец строки. (Среди них есть тавтологические и одна неточная.)