- •Федеральное агентство по образованию
- •Учебное издание
- •Предмет и метод социологии
- •2. Структура и уровни социологического знания
- •3. Функции социологии как науки и учебной дисциплины
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Классический этап в развитии социологии
- •1. Становление и развитие социологии на Западе
- •2. Социология в России (60-е гг. XIX – начало 30-х гг. XX вв.)
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Развитие социологической науки в 1920-е – 2000-е годы
- •1. Зарубежная социология: палитра парадигм
- •2.Отечественнная социология: возрождение и развитие
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Общество как система. Методы системного анализа общества
- •1. Понятия «общество» и «система» в современной социологии. Системные качества общества, уровни его организации.
- •2. Проблема типологизации обществ.
- •3. Методы системного анализа общества.
- •Социальное действие и взаимодействие
- •1. Анатомия социального действия
- •2. Механизм социального действия
- •3. Социальное взаимодействие
- •4. Регуляция социального взаимодействия
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Социокультурная динамика
- •1. Специфика социокультурных систем.
- •2. Природа социокультурной динамики.
- •3. Формы социокультурных процессов.
- •Социальное время
- •2. Характеристики социального времени
- •1. Множественность времени
- •3. Качественное и количественное в социальном времени
- •Процессуальность социального времени схватывается в разнообразных и чрезвычайно популярных сегодня изысканиях, объединенных «биографическим методом».
- •1. Опрос как метод сбора первичной социологической информации, его особенности, типология опросов
- •Вопрос 131. В наше сложное время не так много счастливых моментов. И все-таки, что в этой жизни Вам доставляет радость? _________
- •2. Метод наблюдения
- •3. Анализ документов
- •4. Возможность проведения эксперимента в социологии
- •5. Маркетинговые исследования
- •6. Качественные методы в социологии
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Процедура социологического исследования
- •1. Этапы социологического исследования
- •2. Необходимость составления программы
- •3. Методологический раздел программы
- •4. Процедурный раздел программы
- •5. Обработка собранной информации, интерпретация полученных данных
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •«Социально-профессиональное самочувствие учителя»1
- •II. Строение общества, социальные институты социальная структура и социальная стратификация
- •1. Основные понятия теории социальной структуры
- •Культура
- •Личность
- •2. Классово-слоевая структура российского общества
- •3. Социальная стратификация. Типы стратификационных систем
- •Стратификация современных обществ
- •Основные черты стратификационных систем
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Социальная мобильность
- •1. Социальная мобильность: определение, классификация.
- •Горизонтальная
- •2. Эмпирические исследования социальной мобильности.
- •3. Механизмы социальной мобильности.
- •4. Тенденции мобильности в российском обществе.
- •Социально-демографическая структура населения
- •1. Общий анализ социально-демографической структуры России.
- •2. Социально-демографические группы в структуре населения России.
- •160 См 180 см 150 см 160 см 180 см
- •3. Проблемы качества населения.
- •Вопросы для самоконтроля
- •Социология поселений
- •1. Социально-территориальная структура общества
- •2. Социология поселений (регион, город, село)
- •Образы города в социологии
- •Распределение городского населения России
- •3. Город, в котором мы живем
- •Динамика смертности и рождаемости по Екатеринбургу (тыс.Чел.)
- •4. Основные тенденции развития поселенческой структуры
- •Основные черты урбанизации в современном мире
- •Особенности урбанизации в России
- •Соотношение городского и сельского населения в России
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Этносоциология
- •1. Предмет этносоциологии. Основные понятия этносоциологии
- •2. Этносциальная стратификация российского общества.
- •3. Современные проблемы межэтнических отношений в России
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Социология экономической жизни
- •1. Предмет экономической социологии
- •2. Трудовая мотивация и модели трудового поведения
- •3. Социальные аспекты занятости
- •Основные особенности первичного и вторичного рынков труда
- •4. Предприниматели и предпринимательство
- •Этапы становления бизнес-элиты в России
- •5. Экономическая культура
- •Социология культуры
- •1. Феномен культуры
- •2. Культура и общество
- •3. Культурная жизнь современного российского общества: тенденции и проблемы
- •Социология религии
- •1. Специфика социологического подхода к исследованию религии.
- •2. Функции религии.
- •3. Типы религиозных организаций.
- •4. Религиозность. Формы религиозного сознания и поведения.
- •Типы религиозности
- •5. Основные тенденции изменения религии и религиозного сознания в современном обществе.
- •Социология семьи
- •1. Брак и семья как социальные институты. Предмет социологии семьи.
- •2. Социальные функции семьи
- •3. Проблемы брака и семьи в современном российском обществе.
- •Образование как социальный институт
- •1. Объект и предмет социологического изучения образования
- •2. Образование как социальный институт и ценность, «личностный капитал»
- •3. Система образования как социальная организация
- •4. Проблемы и трудности реформирования системы образования. Концепция модернизации образования до 2010 г.
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •III. Личность в социальных процессах социология конфликта
- •1. Теоретические исследования конфликта
- •2. Понятие социального конфликта
- •3. Структура конфликта
- •4. Динамика конфликта
- •5. Социальные конфликты в современном российском обществе
- •Социология и кризиология личности
- •1. Понятие и структура личности
- •2. Основные социологические теории личности.
- •3. Противоречия социализации личности
- •Структура общей социализации
- •4. Личностные кризисы в процессе социализации
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Социология лидерства
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
- •Социология девиантного поведения
- •1. Всеобщий характер девиаций. Девиантное поведение как социальное отклонение: его сущность, роль, структура, механизм действия
- •2. Основные формы девиантного поведения
- •3. Методы и средства регулирования девиантного поведения. Место и роль школы в этом процессе
- •Вопросы для самоконтроля
- •Литература
2. Характеристики социального времени
Базовой характеристикой является (1) множественность, которая может быть раскрыта через (2) соотношение модусов (периодов, или видов) времени: прошлого, настоящего и будущего, (3) а также количественной и качественной сторон времени.
1. Множественность времени
Само понятие времени рождается из множественности, и сущность времени раскрывается идеей множественности. К такому выводу приходят ученые, в т.ч. русские мыслители начала ХХ вв. (В.Н. Муравьев: «Время есть результат множественности»; С.А. Аскольдов: «Время, как и пространство, есть своеобразная множественность и дробность бытия»). Значительный толчок осмыслению разнородности времени в начале ХХ века дала теория относительности. Но она же невольно затормозила развитие собственно социологического подхода, выдвигая на первый план закономерности физического времени.
Классическое воплощение идеи множественности дано в методологии социального конструкционизма. Так, Бергер и Лукман говорят о множественности темпоральностей, которые переплетаются в нашей жизни: ритмы, которые диктует организм человека, и рабочий график, и ожидание каких-либо событий, и необходимость подчиняться различным расписаниям. Разнородность социального времени объясняется именно наличием множества реальностей, соединяющихся в «плавильном тигле повседневности» (Б. Вальденфельс). Эта логика оказывается весьма плодотворной в текущих исследованиях времени. Так, например, Майкл Флейхерти изучает различные «темпоральные аномалии», когда время то быстро «бежит», то медленно «тянется». А когда мы пытаемся вспомнить тот период, когда время бесконечно тянулось, оказывается, что этот отрезок как будто выпал. Почему так происходит? Все дело в переходе из одной реальности в другую: от сна к бодрствованию, от тягостного ожидания к веселой вечеринке и т.д. Восприятие времени зависит не только от объективной событийной наполненности, но и от субъективного проживания. Например, если во время ожидания человек о чем-то увлеченно размышляет, время пролетит незаметно. Подобным образом объясняются эффекты сжатия и растяжения времени в исследованиях особой реальности тюремной жизни.
Прошлое, настоящее, будущее как в жизни отдельного человека, так и общества несут на себе отпечаток различного восприятия (отрицательного и положительного, растяжения и сжатия).
Прошлое «с высоты» сегодняшнего дня может пониматься снисходительно- иронически и даже с ожесточенной критикой, когда люди не принимают каких-то периодов прожитой жизни. Еще в середине XIX в. П.Я.Чаадаев замечал: «Мы так странно движемся во времени, что с каждым шагом вперед прошедший миг исчезает для нас безвозвратно». Увы, довольно часто наша история демонстрирует не только «нейтральную» забывчивость, но прямое отрицание «неверного» прошлого. Тогда все минувшее считается сплошной ошибкой, и жизнь каждый раз нужно начинать заново, с чистого листа.
Разрывность социального времени резко возрастает в эпоху революций. Неслучайно на рубеже XIX – XX веков пристальное внимание многих видных русских мыслителей (Н.Ф.Федоров (1828-1903), Н.А.Бердяев (1874-1948), В.Н.Муравьев (1885-1932) и др.) было сосредоточено на обосновании неразрывной связи времен в жизни общества.
Так, в июле 1917 г., когда воздух был уже наэлектризован революционным энтузиазмом, Муравьев пишет статью «Восприятие истории», в которой показывает, что всякая новизна непременно берет истоки из прошлого, и в этом ее сила: «Революция есть действие элементов, всецело созданных предыдущим временем, и образованная их взрывом новая обстановка есть только выявленное могущество этого времени. ...Новый организм образуется не в минуту его появления на свет, а значительно раньше и должен хранить верность общим и длительным законам, обусловившим его состав и образ... То, что кажется ...непримиримым противоречием, есть на самом деле... сочетание, согласованность и преемственность» [3, с.46].
Итак, прошлое может пониматься негативно - как отжившее, консервативное, недоразвитое, вредное. Такой взгляд связан с линейным образом времени, когда все предшествующее воспринимается как этап, фундамент для настоящего и будущего. Эти пройденные ступеньки могут оцениваться как необходимые либо ошибочные, но всегда остаются лишь подготовительными, не имеющими собственной ценности. Представления людей о времени не всегда были организованы линейно. Историки показывают, что вплоть до эпохи Возрождения в представлениях людей господствовало не линейное, а циклическое время. И только распространение христианства дает толчок «распрямлению» циклического времени в линейное. Коль скоро мир был единожды сотворен и движется к страшному суду, то у истории есть начало, направление движения и конец. Немало способствовал утверждению линейности времени и научно-технический прогресс, позволивший человеку стать относительно независимым от природных циклов. Так время из замкнутого круга превратилось не просто в линию, а в стремительно летящую «стрелу времени».
Однако циклическое время с его ориентацией на прошлое сохранилось и поныне хотя бы потому, что многое в жизни постоянно, повторяется и воспроизводится, и, между прочим, именно это дает чувство уверенности и стабильности. Потребность иметь точку опоры, нечто незыблемое была всегда, сегодня же она актуализируется по мере ускорения динамики общественной жизни. И вот здесь прошлое начинается оцениваться не просто положительно, но приобретает статус «сверхценного ресурса», по выражению Германа Люббе. К прошлому обращаются как к традиции, неустаревающей классике, в надежде обрести чувство реальности и придать солидность, весомость, непреходящий характер настоящему. Корпоративная культура, национальная символика актуальны сегодня именно потому, что создают и сохраняют этот ресурс прошлого как авторитета и способны легитимировать настоящие проекты. Таким образом, в отношении к прошлому присутствуют два «подвида» положительного отношения: романтически-почтительное и прагматическое. К примеру, три богатыря с картины Васнецова – это сказочное героико-романтическое воплощение старины. И ту же старину можно использовать прагматически, поместив трех богатырей на бутылку пива.
Будущее может приобретать прямо противоположные значения в зависимости от общественно-исторического контекста. Злым, смертоносным и истребляющим виделось будущее Н.А.Бердяеву: «Будущее есть убийца всякого прошлого мгновения; злое время разорвано на прошлое и будущее, в середине которого стоит некая неуловимая точка». Конечно, страшно не будущее само по себе, а культ будущего, оторванного от прошлого. Бердяев, болезненно переживавший происходящие в России перемены, писал в 1923 г.: «Футуристическое чувство жизни, которое построено на культе будущего и на культе каждого данного мгновения, - такое футуристическое мироощущение было бы настоящим сумасшествием человечества». Итак, будущее может сыграть злую шутку, когда на него возлагают слишком большие надежды, пренебрегая настоящим и отрекаясь от прошлого. Другая крайность – страх будущего, характерный для катастрофического сознания. Эпоха перемен, войн и катастроф способна выбить почву из-под ног, и тогда человек теряет уверенность в завтрашнем дне.
Положительное отношение к будущему делает желанной новизну, заставляет стремиться к изменениям, чтобы уже сегодня заглянуть в завтра. Социальная ценность будущего утверждается с «темпорализацией утопии» (Г. Люббе). Люди всегда мечтали об идеальном устройстве общества, но первоначально этот совершенный мир помещался где-то далеко в пространстве («за тридевять земель, в тридесятом царстве», «хорошо там, где нас нет»). Позднее утопия, этот идеальный мир стал видеться далеко во времени, прошлом или будущем («детство золотое», «светлое будущее»). Но прошлого уже не вернуть, а будущее можно приблизить. Так будущее приобретает морально-политическую ценность. Возникает и оправдывается необходимость ускоренного движения к будущему. Оптимистическая вера в будущее необходима и отдельному человеку, и обществу в целом, без нее невозможно целенарпавленное развитие. Но в своих крайних проявлениях ориентация на будущее может стать очень опасной. Это происходит, когда все старое начинают отождествлять с плохим, а все новое – с хорошим. Восприятие истории как целенаправленного ускоряющегося и ускоряемого процесса известно как «эсхатологическое давление времени» и «историцизм» [см.8].
Будущее, как и прошлое, испытывает на себе и прагматическое отношение. Современные люди уже не испытывают перед будущим мистического трепета – скорее, они его планомерно осваивают. В связи с этим приобрело известность утверждение Хельги Новотни о том, что будущего как такового уже нет, оно замещается расширенным настоящим. Этот феномен она называет колонизацией будущего.
Колонизация будущего сегодня – это детальный просчет определенного фрагмента этого будущего. Как ни странно, подобное отношение оборачивается тотальной непредсказуемостью. С одной стороны, науке известно множество прогностических техник, прогнозирование прочно вошло и в повседневную жизнь людей. С другой стороны, практика предусматривания рисков сталкивается с возрастающей изменчивостью современной жизни. Срабатывает известный «эффект бабочки»: один взмах крыльев насекомого может повлечь лавинообразные изменения глобального масштаба. Традиционное общество не знало компьютерного расчета рисков, зато обладало неколебимой уверенностью в устройстве мира, незыблемости его основ. При стабильной жизни будущее не казалось таким уж неведомым, принципиально иным, чем бывшее. Тогда волновали частности, их трудно было предсказать, в общем же все было понятно (будущее – рок, судьба). Сегодня можно просчитать частности, но существует некая общая непредсказуемость из-за того, что неизвестно, что мы будем знать завтра (а именно знания определяют горизонт предскуземости).
Настоящее нередко воспринимается как исчезающе малая точка между прошлым и будущим. Такое настоящее не имеет реальности само по себе и порождает феномен «жизни одним днем», или «презентизм». Это стремление получить все и сразу, то есть ухватить ускользающее настоящее, не прислушиваясь к своему прошлому и не думая о будущем. Социологический подход ко времени преодолевает подобный механицизм, утверждая, что настоящее – всегда длительность, период. Еще Ж.М. Гюйо описывал настоящее как реальное состояние, имеющее свою продолжительность. Оно может быть кратким, но никогда не сводится к мгновению или абстракции, подобной математической точке. Плотность и вещественность настоящего образуется за счет его связи с прошлым и будущим. Дело в том, что начало и конец настоящего не абсолютны, а относительны, поскольку настоящее всегда примыкает к чему-то, с чем образует «сплошность». Связность модусов времени: прошлое через настоящее связано с будущим – и составляет сущность времени. Августин Блаженный показывает, что прошлое и будущее существуют лишь постольку, поскольку они связаны с настоящим, т.е. как «настоящее прошедшего» и «настоящее будущего»; у Анри Бергсона время – суть неразрывная длительность; у Курта Левина идея включенности прошлого и будущего в настоящее воплощена в его теории поля. Связность социального времени обеспечивается социальной памятью. В зависимости от акцентов, которые делают социологи, историки, психологи, филологи и др. ученые в своих исследованиях, они говорят об исторической, коллективной, семейной, биографической памяти.
Мы уже говорили ранее о характерном для современности «расширении настоящего» за счет колонизации будущего. Но существует и обратный эффект – сокращение настоящего. Это происходит за счет наступления прошлого, точнее, за счет растущей скорости устаревания. Мир современного человека обновляется гораздо быстрей, чем мир его родителей и тем более прародителей. И это касается не только вещей, но и вкусов, норм, профессий… То, что еще недавно было новым, теснят следующие инновации, а прежние стремительно устаревают. Сокращение настоящего под давлением культурных инноваций Герман Люббе называет «ускоряющейся культурной эволюцией» и «темпоральным сгущением инноваций». Если понимать настоящее как «отрезок времени, в котором ожидается структурное постоянство жизненных отношений» (Люббе), то, действительно, оно сокращается под натиском инноваций.
Однако, этот феномен не стоит абсолютизировать. Настоящее сокращается только в линейной перспективе, когда мы представляем время как единую линию, разбитую на отрезки прошлого, настоящего и будущего. Социальное время – это время различных групп, сфер и практик. Поэтому оно не может быть строго линейно, скорее оно напоминает лоскутное одеяло. В этом случае легко обнаружить, что одни сферы жизнедеятельности более изменчивы и обладают более подвижным настоящим, другие более стабильны. То же касается и различных социальных субъектов – индивидов, групп, институтов, каждый из которых живет в собственном времени и вносит свою ноту в общее социальное время. Таким образом, настоящее в социальном времени никогда не сокращается до «мига», а остается реальным, протяженным и содержательным. Реальность настоящего может быть понята также через механизмы коммуникации. Именно во взаимодействии, по Альфреду Щютцу, творится полотно общего живого настоящего, когда люди говорят: «мы пережили это событие вместе». Идея совместности как одновременности получила интересное развитие у Эрнста Блоха.
Итак, социальное настоящее расширяется (благодаря развитию истории как науки и исторического самосознания, с одной стороны, и колонизации будущего – с другой). И одновременно настоящее сужается (в силу экспансии прошлого и непрогнозируемости будущего). Рассмотрим теперь отрицательные и положительные значения настоящего.
Отрицательным считается “презентистское” отношение к настоящему, которое порождается нестабильностью и бедствиями в переходном обществе, а также характерно для деклассированных социальных элементов [8]. Кроме того, презентизм свойствен “чувственному типу” общества, истины и склада ума [6]. Согласно Питириму Сорокину, в чувственном обществе нет никакого постоянства, “осознаются только ценности настоящего”. Вечные ценности, обеспечивающие связь времен, вытесняются из обихода. Девиз: «лови день, завтрашнее призрачно; ухвати сегодняшний поцелуй; быстро обогащайся; захвати власть; цени популярность, славу и возможности текущего момента...» воплощается не только в безобидном эпикурействе и гедонизме. Следствие презентизма - эскапистские стили и социальные деструкции (стремление уйти от сложностей жизни в наркотики и другие зависимости, моральная наразборчивость в средствах на пути к скорейшему достижению цели). Презентизм имеет тенденцию к само-усугублению. Поскольку темп изменений все время ускоряется, – объясняет Сорокин, – это “настоящее” становится все короче и мимолетней. Не связанное ценностным багажом с прошлым и будущим настоящее попросту схлопывается – его вообще невозможно поймать.
Подобное восприятие скоротечности времени, наверное, многим знакомо, поэтому особенно важно понять основания положительного отношения к настоящему. Ориентация на настоящее способна играть терапевтическую роль в кризисных условиях [6], когда прошлое по каким-то причинам болезненно, а будущее туманно или видится в мрачном свете. Это означает, что прошлое и будущее временно утратили свои ресурсные свойства, поэтому силы можно черпать только из настоящего. Но и за пределами кризиса настоящее обладает самостоятельной ценностью. Это зависит от того, в какой мере мы ценим свое настоящее и какие именно ценности в него вкладываем. Остановимся на данном аспекте подробнее.
2. Ценностное отношение и нормативность социального времени
Осознание времени как ценности – продукт культурно-исторического развития. Опыт обращения со временем как ценностью закрепился в определенных нормах. Нормативные ожидания (Мертон) регулируют длительность, скорость, этапность принятия статусов, ритмы и интервалы процессов. Эти нормы могут быть весьма жесткими и устойчивыми к изменениям, и именно они регулируют, в каком возрасте «нормально» учиться, а когда уже поздно, когда пора вступать в брак, а когда это «бес в ребро» и т.п.
Ценностное отношение ко времени проявляется в двух аспектах: (а) отношение ко времени индивидуальной жизни (индивидуального возраста и биографии) и (б) отношение ко времени жизни общества (истории как различным возрастам общества – от истории семьи, сообщества – до глобальной макроистории). Эти два аспекта тесно связаны и взаимодействуют в качестве уровней социальной реальности и познания.
Чаще всего отношение ко времени бывает неравномерным. Малыш мечтает скорей повзрослеть, школьник выпускного класса думает о будущем после школы, а в старости мысли все чаще обращаются к прошлому. Подобным образом и в жизни общества может попеременно или одновременно актуализироваться внимание к корням, традициям, «текущему моменту», к будущему. Приоритетную ценность какого-либо периода будем называть темпоральной доминантой. Эволюция темпоральных доминант сопровождает человека в течение всей его жизни, меняя соотносительную ценность прошлого, настоящего и будущего как ситуативно, так и в долговременной перспективе. Важно, что доминирование ценности того или иного периода (модуса времени) жизни не приводит к болезненной девальвации остальных. Если этот баланс нарушается, темпоральная доминанта становится разрушительной, абсолютизированной. Абсолютизация темпоральной доминанты – это такое отношение ко времени, когда ценность одного периода гипертрофируется настолько, что начинает пожирать ценность других.
Безудержная тяга к будущему образует футуроманию. В исторической перспективе воспринятая общественным сознанием установка на светлое будущее приводит к тому, что может быть выражено простой формулой: живем не настоящим, а будущим. У этого явления есть, конечно, не только конкретно-идеологические, но и культурологические основания: представления о золотом веке в будущем, эсхатологическая традиция. На мировоззренческом уровне основание феномена футуромании воспроизводится не только неуважительным или беспечным отношением к истории, но и распространенностью идей общественного прогресса [см.8, гл. 2 и гл.12], которые поддерживаются также и системой преподавания социально-гуманитарных дисциплин в школе.
Жизнь каждого предыдущего поколения при этом преподносится как менее совершенная и имеющая ценность прежде всего как подготовка к жизни последующих поколений. История повседневности различных эпох служит, в лучшем случае, дополнением и иллюстрацией к раскрытию идеи социально-политического прогресса, а учебники, дающие такой материал, не укладываются в сетку часов стандартной программы. Отголоски футуромании проявляются также в весьма распространенном, хотя и не всегда четко осознаваемом представлении, что детство и юность – еще не жизнь, собственно, но подготовка к (самостоятельной, взрослой) жизни. В детском саду готовимся к школе, в школе готовимся к поступлению в вуз, в вузе готовимся к работе – не вытесняет ли вечная подготовка саму жизнь? Оборотной стороной футуромании является футурофобия – паническая боязнь, бегство от будущего. Термин «футурофобия» предложен академиком И.В.Бестужевым-Ладой для анализа кризисных явлений перестроечного периода; в нашем случае «футурофобия» употребляется в более широком смысле. Когда рухнула идеология светлого будущего, многочисленные и многомерные кризисы привели к возникновению футурофобии, которая, в свою очередь, выливается в известный уже нам презентизм.
Подобным образом можно анализировать ретроманию и ретрофобию; а абсолютизация темпоральной доминанты настоящего – презентизм, или феномен жизни одним днем – нам уже знакомы.
Итак, время – мощная сила, которая может быть злой, порабощающей своими ритмами, рисками и кризисами. Оно способно затянуть человека в свои воронки взбесившихся доминант или черные дыры безвременья. Как же противостоять абсолютизации темпоральной доминанты? Возможно ли вообще освободиться от “рабства у времени” (Бердяев), “деспотизма времени” (МакИвер, Штомпка)? Прежде чем ответить на эти вопросы, рассмотрим еще одно проявление множественности социального времени – его качественную и количественную стороны.