9. Этап интеграции

Главная задача терапевта на этом этапе – создание условий для выработки и апробации клиентом новых, конструктивных паттернов – когнитивных, личностных и поведенческих.

Как уже говорилось, этот этап является крайне трудным для детального описания и технологизации – причем не только за счет высокого уровня необходимой для него креативности терапевта, но и за счет высокой вариабельности действий в зависимости от его теоретической платформы. Но, кроме этого, у него есть и еще одно существенное отличие от большинства уже описанных этапов. Дело в том, что, хотя этот этап в нашей периодизации и стоит на последнем месте, это отнюдь не обозначает, что начинается он где-то ближе ко второй половине терапевтического процесса. На самом деле работа по интеграции начинается на первой же сессии – иначе говоря, этот этап продолжается на протяжении всей работы.

Немаловажным является и то, что о дезинтеграции и интеграции можно говорить в двух аспектах – стратегическом и тактическом. Под тактическим аспектом мы подразумеваем дезинтеграцию и интеграцию, которые происходят в течение каждой отдельно взятой сессии. Ведь проработку той темы, с которой клиент приходит на сессию, вполне можно считать той самой тактической дезинтеграцией, а выяснение того, с чем он уходит с сессии – интеграцией, во время которой происходит переосмысление происшедшего, то есть, по сути дела, формирование новых когнитивных паттернов.

Набор средств, имеющихся в распоряжении терапевта для работы на этом этапе, как уже говорилось, сильно варьирует в зависимости от его идеологической базы. Понятно, что большинство психотерапевтических направлений имеют в своем арсенале такие специфические средства. Тем не менее, мы считаем необходимым описать свои представления о средствах интеграции. Подробнее о теоретических основах именно такого подбора средств вы сможете прочитать в последней части нашей книги.

Понятно, что в случае достаточно эффективной психотерапии дезинтеграция происходит на всех уровнях личностного функционирования – на когнитивном, эмоциональном и телесном. Соответственно, и интеграция должна предусматривать возможность восстановления функционирования – опять же на всех уровнях.

Для начала следует еще раз напомнить, что этап интеграции проходит параллельно со всеми этапами – начиная с этапа сбора информации и установления контакта. Особенно велика его «фоновая» роль на демонстрационно-диагностическом этапе и этапе дезинтеграции. Из этого положения вытекает и специфика подбора терапевтических средств.

К первой группе таких средств – средств, ориентированных на работу с телом, - вполне можно отнести те упражнения, которые использовались на демонстрационно-диагностическом этапе. Совершенно очевидно, что, если на специфике выполнения какого-то конкретного упражнения можно продемонстрировать клиенту суть его базовых психологических нарушений, то это автоматически обозначает, что:

- во-первых, упражнение в принципе может выполняться различными способами;

- во-вторых, есть хотя бы один способ, который соответствовал бы представлению о физической эффективности выполняемого действия – то есть своего рода коэффициенту полезного действия. Мы ведь уже с вами говорили о том, что «здоровым» с точки зрения тела можно считать действие, которое позволяет человеку достичь желаемого результата ценой минимальных энергетических затрат.

Представим себе, что в ходе выполнения какого-либо упражнения клиент осознал специфику собственных действий и представленность в этой специфике своих базовых психологических нарушений. Тогда при любом повторном выполнении этого упражнения перед ним естественным образом встает задача найти другой способ действия – то есть новый, более эффективный телесный паттерн.

При этом важно учитывать два значимых момента. Первое: речь в этом случае на самом деле идет не только о формировании нового телесного паттерна или о конструктивной трансформации старого, но и об изменениях в целом поле действий, моделью которых может являться этот паттерн. И второе: нам кажется необходимым, чтобы клиент в подобных случаях не просто находил телом более эффективный вариант действия, но и обязательно осознавал и технологизировал его, а, кроме того, еще и осмыслял место этих изменений в целостном процессе личностного функционирования. Речь идет о простых вопросах, ответы на которые могут дать клиенту массу новых возможностей – например, «о каких изменениях в твоей жизни (общении, позиции и т.д.) говорит такое изменение твоих движений?».

Вторая группа средств, используемых в процессе интеграции, ориентирована на работу с его отношением к своим чувствам. И здесь главными инструментами являются, во-первых, способность терапевта к принимающему общению, а во-вторых – его умение по-настоящему искренне и глубоко интересоваться всеми проявлениями клиента. Использование обоих этих инструментов, по сути дела, основано на том, что терапевт выступает в роли некоего «второго Я» клиента и предъявляет ему возможность по-новому, не так травматично, как раньше, обращаться со своими чувствами. Например, клиент в ходе сессии сообщает о каких-то своих действиях или отношениях к чему-либо, которые кажутся ему стыдными, предосудительными или даже недопустимыми. Понятно, что его отношение к этим поступкам, чувствам или отношениям основано на позиции «взгляда со стороны» - то есть представления о том, что подобные действия осуждаются или отвергаются обществом. И вдруг, получая в общении с терапевтом опыт того, что отношение к ним может быть вполне спокойное, веселое или еще какое-нибудь «неосуждающее», он - возможно, впервые - задумывается о том, что имеет право вести себя любым образом, переживать любые чувства и строить любые отношения.

В результате такого изменения отношения к собственным чувствам и действиям, а, значит, и к самому себе, вдобавок ко всему прочему, клиент получает огромный энергетический ресурс. Этот ресурс образуется за счет высвобождения той энергии, которая доселе уходила на подавление или удержание «неприемлемых» чувств или действий, а также на переживание собственной «неполноценности», «дефектности» или «инакости».

Аналогичным образом действует и способность терапевта интересоваться любыми – даже самыми мельчайшими – оттенками внутренней и внешней жизни клиента. В результате клиент как бы интериоризирует интерес терапевта к самому себе и начинает интересоваться всеми нюансами своей эмоциональной жизни, что также приводит и к изменению самих чувств, и к освобождению большого количества прежде запертой энергии.

Третья группа терапевтических средств, используемых на этапе интеграции, в основном предназначена для работы с когнитивной сферой клиента, начатой на предыдущем этапе - этапе дезинтеграции. Достаточно вспомнить то, что говорилось о работе с прояснением понятий. Легко понять, что вовсе не стоит останавливаться на том, чтобы показать клиенту всю несостоятельность (если, конечно, таковая имеется в наличии) его убеждений и представлений. Главная задача – помочь ему в нахождении нового смысла давно знакомых понятий, на которых строится все его представление о мире, своем месте в нем, своей личностной позиции, поведении и пр.

И последняя группа средств свое самое широкое описание получит опять-таки в последней части книги. Тем не менее, нам кажется важным коротко остановиться на использовании таких средств в работе. Они основаны на работе с моделями проблемных паттернов клиента. Речь в данном случае идет об особого рода искусственных моделях обычных жизненных действий клиента, на которых не могут не отразиться имеющиеся у него базовые психологические нарушения. В сущности, средства первой группы, ориентированные на работу с телесными паттернами, являются частным случаем таких моделей. Подобных моделей достаточно много в арттерапии, символдраме, психодраме и других психотерапевтических подходах. Попробуем пояснить сказанное. Продолжая уже сложившуюся традицию, разберем такой вариант работы на примере базового нарушения границ у клиента. Мы уже говорили о том, что базовое личностное нарушение накладывает свой отпечаток на способ выполнения абсолютно любого действия. Исходя из этого утверждения, вполне можно создать такое действие, которое клиент в своей обычной жизни, может быть, никогда и не выполнял, но оно предположительно при выполнении окажется так же искаженным, как и прочие его действия. Тогда при работе с проблемой границ клиенту можно предложить, например, следующее упражнение: раскрасить акварелью своеобразную «мишень», состоящую из большого количества концентрических кругов с очень небольшими (не более сантиметра) промежутками между ними. Понятно, что это – задача не из легких, потому что акварельные краски имеют обыкновение растекаться и смешиваться с соседними цветами. Варианта «искаженного» выполнения инструкции, по сути, будет только два – либо цвета будут действительно смешиваться, либо между различными цветами будут существовать большие промежутки. Каждому из этих вариантов с очевидностью соответствует свой вариант нарушения границ в жизни человека – либо их «полуразрушенное» состояние, либо полная недоступность человека для контакта. Соответственно, главной задачей клиента будет – пусть при многократных повторениях – добиться того, чтобы внутри «мишени» не было бы белых мест или смешения цветов (в зависимости от исходного нарушения). Легко догадаться, что опять же окажется необходимым совместное с клиентом проведение параллелей происходящего с его повседневной жизнью.

Таких моделей можно придумать бесчисленное множество в рамках почти любого психотерапевтического подхода. Два главных условия – чтобы придуманные упражнения очевидно для клиента являлись бы моделями его жизненных паттернов и чтобы они были интересными. Мы вообще свято убеждены в том, что психотерапия обязана быть интересной – если уж считать ее некоей частной моделью процесса жизни…