Глава 4. Возврат (виндикация) акций, незаконно списанных в результате недружественного поглощения

Здесь вы найдете обсуждение проблем и ответы на вопросы:

- какое значение для России имеет вопрос о возможности истребования акций;

- имеется ли эффективный механизм восстановления в правах акционера для лица, утратившего эти права в отсутствии законных оснований;

- что предлагают законодательство и ведущие правоведы России;

- две концепции понимания ценных бумаг;

- анализ и комментарий судебной практики по проблеме виндикации акций.

Любая научная дискуссия о правовой природе того или иного объекта гражданских прав должна иметь прикладное значение, так как от правильного понимания этого вопроса зависит, какие способы защиты прав будут использованы участниками хозяйственного оборота и судами.

Законодатель при принятии того или иного закона также должен ориентироваться на преобладающую правовую доктрину, разработанную ведущими правоведами страны.

Можно написать блестящую диссертацию, неопровержимо доказывающую, что бездокументарные акции не являются вещью и, следовательно, что к ним не применим механизм защиты вещных прав в форме виндикации. Бурные овации после защиты диссертации и всеобщее восхищение глубинными познаниями диссертанта в области теории права (начиная, естественно, с римского и т.д.) практически гарантированы.

Но вот овации стихнут и возникнут вопросы:

Какую практическую ценность имеет бесспорный, казалось бы, вывод о том, что бездокументарные акции не являются вещью и их нельзя истребовать из чужого незаконного владения?

Предлагаются ли взамен иные адекватные способы защиты?

Помогает ли в этом случае научная мысль участникам хозяйственного оборота, и если нет, то нужны ли в таком случае стране подобного рода ученые?

О том, какое значение для России - страны с концентрированной формой формирования капитала (наличием владельцев крупных пакетов акций) - имеет вопрос о возможности истребования акций, свидетельствует громкое арбитражное дело, связанное с требованием о возврате в государственную собственность (виндикацией) акций ОАО "Апатит" (входит в холдинг "Фосагро" и является крупнейшим производителем в России апатитового концентрата).

Губернаторы Новгородской, Смоленской, Тульской и Тамбовской областей обратились к Генеральному прокурору РФ с требованием провести проверку в связи с незаконным приобретением 20% акций ОАО "Апатит". Губернаторы также просили принять незамедлительные меры по возврату принадлежащего государству пакета акций, устранить нарушение антимонопольного законодательства и прекратить "монопольный беспредел" лиц, незаконно владеющих 20% акций предприятия.

Росимущество подало иск к "Апатиту", "Русским инвесторам" и "ФосАгро" о возврате в госсобственность 20% акций. Иск был подан по запросу Генпрокуратуры, которая в 2003 г. предъявила Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву обвинение о мошенническом завладении в 1994 г. 20-процентным государственным пакетом акций "Апатита" на сумму, превышающую 283 млн. долл.

Дело касалось продажи Фондом имущества Мурманской области этих акций компании "Волна" в 1994 г. По данным Росимущества, "Волна" не исполнила ряд условий договора, и поэтому сделка должна быть признана незаконной.

Еще в 1998 г. Арбитражный суд Москвы принял решение о расторжении договора купли-продажи 20% акций ОАО "Апатит" и возврата их в собственность государству. Как следует из материалов дела, судебные приставы потеряли исполнительный лист во время его пересылки в Мурманскую область, где располагается компания "Апатит". В связи с этим председатель Фонда имущества Мурманской области был вынужден обращаться в Арбитражный суд Москвы с просьбой о выдаче дубликата решения суда и возбуждении нового исполнительного производства.

Мировое соглашение по этому делу было заключено в ноябре 2002 г.

Позднее ФАС Московского округа отменил определение суда о заключении мирового соглашения и направил дело на новое рассмотрение. В мае 2005 г. оно было прекращено.

В настоящее время в арбитражном суде вновь рассматривается иск Росимущества к ОАО "ФосАгро" и ОАО "Апатит" об истребовании акций "Апатита" и возврате их в госсобственность.

Главной проблемой в данном деле является вопрос о фактической возможности истребования акций из чужого незаконного владения, учитывая, что акции не обладают индивидуально определенными признаками и после приобретения их компанией "Волна" они были перепроданы "добросовестным приобретателям".

Итак, мы ясно видим, что даже когда речь идет о возврате в государственную собственность акций ведущего предприятия страны (монополиста в своей отрасли), государство не может решить эту проблему на протяжении 10 лет!!! И это невзирая на то, что вступившим в законную силу приговором суда доказана вина лиц, совершивших противоправные действия с данными акциями!

Проблемы, связанные с возвратом акций в федеральную собственность, возникли у государства и по другому делу.

Так, из ПИСЬМА ВАС РФ ОТ 4 АПРЕЛЯ 2001 Г. N 5086/01-5090/01, 5101/01-5103/01 "ОБ ОТСУТСТВИИ ОСНОВАНИЙ ДЛЯ ПРИНЕСЕНИЯ ПРОТЕСТА" (здесь и далее выделено мной. - В.Д.) <1> мы видим следующее:

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

"Заявления Российского фонда федерального имущества (далее - РФФИ) о принесении протестов на судебные акты по делам N А40-31810/00-6-82, А40-31815/00-43-327, А40-31862/00-50-360, А40-31864/00-50-358, А40-31867/00-43-325, А40-31822/00-53-286, А40-31830/00-63-344, А40-31833/00-63-345 Арбитражного суда города Москвы рассмотрены.

В соответствии с обжалуемыми судебными актами заявителю отказано в удовлетворении исковых требований о признании частично недействительными договоров купли-продажи акций ОАО "НИУИФ", приобретенных на вторичном рынке ценных бумаг покупателями ООО "Статус", ООО "Изумруд", ООО "Топаз", ООО "Триумф" и ООО "Ренонс" у продавцов ООО "Даная", АОЗТ "Фермет" и АОЗТ "Галмет", а также о применении последствий недействительности этих сделок и возврате акций в федеральную собственность на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В результате изучения материалов дела с учетом доводов заявителя установлено следующее.

Между РФФИ и АОЗТ "Уолтон" по итогам инвестиционного конкурса от 21.09.95 заключен договор купли-продажи пакета акций ОАО "Научно-исследовательский институт по удобрениям и инсектофунгицидам им. Я.В. Самойлова" (далее - ОАО "НИУИФ") в количестве 6545 шт., что составляет 44% УСТАВНОГО КАПИТАЛА ОАО "НИУИФ" (договор от 21.09.95 N 1-11-2/644).

В связи с невыполнением инвестором договорных обязательств указанный договор расторгнут вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 24.11.97 по делу N А40-28945/97-52-383.

Однако до принятия решения по вышеуказанному делу инвестор АОЗТ "Уолтон" продал спорный пакет акций трем покупателям: АОЗТ "Альтон", АОЗТ "Химинвест", АОЗТ "Метакса" по договорам от 21.02.96 N У/А-1, У/Х-1, У/М-1 соответственно.

УКАЗАННЫЕ ДОГОВОРЫ ПРИЗНАНЫ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ (ДЕЛА N А40-11218/98-63-46, А40-11225/98-63-145, А40-11222/98-52-132 АРБИТРАЖНОГО СУДА ГОРОДА МОСКВЫ).

Вместе с тем в удовлетворении исковых требований о применении последствий недействительности сделок было отказано, так как акции были уже реализованы третьим лицам. ОТВЕТЧИКИ ПО ЭТИМ ДЕЛАМ ПЕРЕПРОДАЛИ АКЦИИ ТРЕМ ПОКУПАТЕЛЯМ: ООО "ДАНАЯ", АОЗТ "ФЕРМЕТ" И АОЗТ "ГАЛМЕТ", КОТОРЫЕ ВПОСЛЕДСТВИИ ПРИОБРЕЛИ ДОПОЛНИТЕЛЬНО АКЦИИ ОАО "НИУИФ" ИЗ ДРУГИХ ИСТОЧНИКОВ И СМЕШАННЫЕ ПАКЕТЫ АКЦИЙ ПРОДАЛИ ПОКУПАТЕЛЯМ, ЯВЛЯЮЩИМСЯ ОТВЕТЧИКАМИ ПО РАССМАТРИВАЕМЫМ ДЕЛАМ.

Довод заявителя о том, что предметом купли-продажи являлись бездокументарные ценные бумаги, не может служить основанием для пропорционального изъятия акций у каждого покупателя-ответчика.

Предложенная заявителем методика подсчета акций, обремененных инвестиционными условиями, обоснованно не принята судебными инстанциями во внимание, поскольку противоречит статье 167 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Заявитель не представил доказательства признания недействительными сделок купли-продажи акций, приобретенных ООО "Даная", АОЗТ "Фермет" и АОЗТ "Галмет" у АОЗТ "Альтон", АОЗТ "Метакса" и АОЗТ "Химинвест".

Покупатели смешанных пакетов акций (ответчики по рассматриваемым делам) являются добросовестными приобретателями ценных бумаг.

В материалах дел отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что продавцы и покупатели по оспариваемым сделкам совершали их с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности. Поэтому статья 169 Гражданского кодекса Российской Федерации применению не подлежит.

С учетом изложенного оснований для принесения протестов не имеется".

Из вышеуказанного письма мы видим, что незаконно отчужденные акции по недействительным сделкам были несколько раз перепроданы в составе смешанных пакетов разным лицам для исключения возможности их индивидуализации. Это привело к необходимости для истца просить использовать методику пропорционального изъятия акций, с которой не согласился Арбитражный суд, защитив интересы "добросовестных приобретателей ценных бумаг".

Нельзя не отметить, что восстановление утраченных прав по акциям не всегда происходит так неудачно.

Показательным в связи с этим является Постановление Президиума ВАС РФ от 5 сентября 2006 г. N 4375/06 <1>:

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2006. N 12.

"Акционеры закрытого акционерного общества "САНЭ"... обратились в Арбитражный суд Республики Адыгея с иском... ОБ ИСТРЕБОВАНИИ ИМУЩЕСТВА (АКЦИЙ) ИЗ ЧУЖОГО НЕЗАКОННОГО ВЛАДЕНИЯ И ОБЯЗАНИИ ОАО "НЕЗАВИСИМЫЙ РЕГИСТРАТОР ЮЖНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА" ВНЕСТИ ИЗМЕНЕНИЯ В СИСТЕМУ ВЕДЕНИЯ РЕЕСТРА АКЦИОНЕРОВ ЗАО "САНЭ" И ПРИВЕСТИ РЕЕСТР АКЦИОНЕРОВ ОБЩЕСТВА В СООТВЕТСТВИЕ С РЕЕСТРОМ ПО СОСТОЯНИЮ НА 18.04.2003 (выделено мной. - В.Д.), о признании недействительными сделок с акциями ЗАО "САНЭ", устава ЗАО "САНЭ", выпусков акций и их государственной регистрации, решений общих собраний акционеров ЗАО "САНЭ" и совета директоров общества, об обязании ЗАО "САНЭ" изъять из обращения акции общества двух дополнительных выпусков, о применении последствий недействительности ничтожной сделки: договора купли-продажи акций от 12.03.2004 N 23, заключенного между ООО "Бизнес Девелопмент Хаус" и Б.Х. Куижевым.

[...]

Виндикационное требование истцов основано на том, что принадлежащие им акции выбыли помимо их воли и могут быть истребованы у добросовестного приобретателя во всех случаях. Требование о возврате акций в порядке применения последствий недействительности ничтожной сделки подтверждено совершением данной сделки в ходе приостановленного исполнительного производства.

[...]

Суды указали, что сделки по отчуждению обществом акций являются ничтожными на основании статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Последующие сделки с названными акциями судами также признаны недействительными (ничтожными), поскольку акции были приобретены... по ничтожной сделке, не имеющей юридических последствий и не дающей ему права на их отчуждение. Данное обстоятельство, по мнению судебных инстанций, является основанием для удовлетворения виндикационного требования, заявленного истцами...

[...]

Суды обоснованно пришли к выводу о недействительности оспариваемых сделок, решений общих собраний акционеров и удовлетворили исковые требования о виндикации акций, поскольку они выбыли из владения собственников помимо их воли".

Интересно, что суд не ограничился удовлетворением требования о виндикации акций, но также и удовлетворил требование к реестродержателю об обязании списать акции со счетов ответчиков (т.е. фактически требование о восстановлении положения, существовавшего до нарушения прав, ст. 12 ГК РФ):

"Так как в рассматриваемом случае были установлены фактические владельцы ценных бумаг, неправомерно изъятых у истцов, суды восстановили положение, существовавшее до нарушения прав акционеров, списав акции с лицевых счетов названных лиц".

Итак, очевидна насущная необходимость иметь эффективный механизм восстановления в правах акционера для лица, утратившего эти права в отсутствие законных оснований.

Что же предлагает нам законодательство России и ведущие правоведы страны?

Законодательство и наука об акциях

Гражданский кодекс России оформил отрыв права от материального носителя, допустив бездокументарную форму для именных и ордерных ценных бумаг (ст. 149 ГК РФ).

В то же время классическая акция - это документ, удостоверяющий имущественные права (ст. 142 ГК РФ).

Поправки в абз. 1 ст. 16 Закона о рынке ценных бумаг <1>, вступившие в силу с 4 января 2003 г., предусмотрели возможность оборота именных эмиссионных ценных бумаг только в бездокументарной форме, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами.

--------------------------------

<1> Федеральный закон от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 17. Ст. 1918 (с послед. изм.).

Отсутствие же документа (бумаги) приводит к тому, что акционеру остаются только сами имущественные права, а не документ, их удостоверяющий.

Вследствие этого возник концептуальный конфликт со ст. 128 того же Кодекса, которая ценные бумаги и деньги однозначно относит к вещам. Сразу же появилась и конкуренция допустимых способов защиты прав на ценные бумаги.

Закон о рынке ценных бумаг прямо предусматривает, что право собственности на акции удостоверяется записью по лицевым счетам в реестре акционеров.

Итак, на акции (как документарные, так и бездокументарные) существует право собственности.

Некоторые авторы высказывают категорическую точку зрения о том, что даже указание закона не может приписать явлениям свойств, которыми они не могут обладать в силу своей природы <1>. Имеется в виду, конечно же, то, что бездокументарная акция, несмотря на нормы ГК РФ и Закона о рынке ценных бумаг, не может являться вещью и за ней не может быть признано право собственности.

--------------------------------

<1> См.: Рыбалов А.О. О возможности виндикации бездокументарных ценных бумаг // Арбитражные споры. 2005. N 1.

Так может ли существовать право собственности на имущественные права?

1. Согласно ст. 128 ГК РФ, а также части четвертой ГК РФ право собственности может существовать на такие имущественные права, как исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности.

2. Согласно ст. 213 ГК РФ в собственности может находиться любое имущество. Не сделано исключение и для имущественных прав, которые, как мы знаем из ст. 128 ГК РФ, также относятся к имуществу.

Из комментариев к ст. 128 ГК РФ <1> мы узнаем, что понятие "имущество" в гражданском праве имеет весьма объемное смысловое значение. В самом широком значении оно охватывает вещи, имущественные права и имущественные обязанности.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (под ред. О.Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2005 (издание третье, исправленное, дополненное и переработанное).

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (часть первая) / Под ред. Т.Е. Абовой, Н.Е. Богусловского, А.Ю. Кабалкина, А.Г. Лисицына-Светланова. М., 1995; под ред. О.Н. Садикова. М., 1998.

Под вещами понимаются предметы, имеющие материально-телесную субстанцию: тела в твердом, жидком и газообразном состоянии. Это объекты живой и неживой природы. Так, в п. 3 ст. 63 ГК РФ под имуществом ликвидируемого юридического лица, продаваемым с публичных торгов, понимаются и вещи, и имущественные права. Аналогичный смысл имеет термин "имущество", когда речь идет об ответственности юридического лица или индивидуального предпринимателя по своим обязательствам всем принадлежащим им имуществом. Под имуществом в широком смысле понимается совокупность вещей, имущественных прав и обязанностей, в том числе исключительных прав.

3. О том, что право собственности является вещным, а не обязательственным правом, мы можем понять из содержания гл. 20 ГК РФ "Защита права собственности и других вещных прав", да и то только из названия, которое предполагает, что право собственности является вещным.

К сожалению, вместо того, чтобы прямо сказать о том, что имущественные права не являются имуществом, и (или) о том, что право собственности не может распространяться на имущественные права, законодатель оставил место для научной дискуссии и ненужных, искусственных споров.

Возможность существования ценных бумаг (акций) только в бездокументарной, небумажной форме обнаружила кризис современной теории ценных бумаг, проявляющийся прежде всего в явном противоречии норм федерального закона, касающихся определения ценной бумаги, нормам ГК РФ как основного источника гражданского законодательства <1>.

--------------------------------

<1> См.: Бутина И. Ценные бумаги как объект гражданских прав: законодательное регулирование и научные концепции // СПС "КонсультантПлюс".

Помимо кризиса теории права, обнаружился еще и колоссальный разрыв между наукой и судебной практикой, которая совершенно отказывается воспринимать точку зрения ведущих ученых страны об отсутствии у бездокументарной акции вещных признаков и невозможности ее виндикации.

Теория ценных бумаг развивалась в двух направлениях: в теории вексельного права и в теории бумаг на предъявителя <1>.

--------------------------------

<1> См.: Агарков М.М. Учение о ценных бумагах. М., 1993. С. 36.

Если вексельному праву современная юриспруденция обязана в большей мере разработкой вопросов, касающихся обязательственной составляющей ценных бумаг, то проблема их вещных характеристик наиболее остро вставала перед исследователями предъявительских ценных бумаг.

Именные ценные бумаги (в том числе бездокументарные акции) выглядят чужеродным телом в теории ценных бумаг. Применительно к ним действует не традиционная формула "право из бумаги следует за правом на бумагу", а прямо противоположная - "право на бумагу следует за правом из бумаги" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Латыев А. Бездокументарные ценные бумаги и деньги как объекты вещных прав // Российская юстиция. 2004. N 4.

Понятие "ценная бумага" является одним из самых спорных в юридической литературе. В свое время еще Г.Ф. Шершеневич отмечал, что "самое понятие о ценных бумагах не успело до сих пор выясниться ни в жизни, ни в науке, ни в законодательстве" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. СПб., 1908. Т. II. С. 63.

Еще римские юристы ввели в оборот термин "бестелесные вещи", понимая различия правового регулирования оборота "res corporales" и "res incorporales", обусловленные их свойствами. Еще Гай писал в "Институциях": "некоторые вещи суть телесные, физические, другие бестелесные, идеальные. Физические вещи - это те, которые могут быть осязаемы, как то: земля, раб, платье, золото, серебро и, наконец, бесчисленные другие вещи. Бестелесные - это те, которые не могут быть осязаемы; к таковым принадлежат те, которые заключаются в праве, например... обязательства, каким бы то ни было образом заключенные... обязательственное право считается res incorporales, т.е. бестелесными вещами..." <1>.

--------------------------------

<1> См.: Гай. Институции. Книга 2: Памятники римского права. М., 1997. С. 49.

В "Докладе о концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг", опубликованном ФКЦБ и подписанном главами ФКЦБ, Центробанка и Минюста, говорится следующее: "Необходимо отметить, что ЦЕННЫЕ БУМАГИ ВОПЛОЩАЮТ В СЕБЕ ДУАЛИЗМ ВЕЩНОГО И ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННОГО ПРАВА: с одной стороны, ценная бумага есть требование кредитора к должнику, с другой - само это требование отрывается от договора, его породившего, определенным образом фиксируется, формализуется и становится дискретным объектом, на который участники гражданского оборота могут иметь вещные права (например, право собственности). В этом смысле ДЛЯ ОПИСАНИЯ ОТНОШЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С ЦЕННОЙ БУМАГОЙ, ПРИХОДИТСЯ ВЫБИРАТЬ МЕЖДУ ДВУМЯ ЮРИДИЧЕСКИМИ ИНСТРУМЕНТАРИЯМИ, СВОЙСТВЕННЫМИ ЛИБО ВЕЩНОМУ, ЛИБО ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННОМУ ПРАВУ" <1> (выделено мной. - В.Д.).

--------------------------------

<1> См.: Доклад о концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг // http://www.fcsm.ru/fcsm/rnews/doklad1.html.

Нельзя не согласиться с точкой зрения ведущих ученых страны о том, что главным признаком вещей является их ценность для человека, которая определяется наличием у нее своих собственных полезных свойств. В случае с ценными бумагами потребительская стоимость и интерес к присвоению определяются совокупностью прав, составляющих содержание ценной бумаги, но отнюдь не самим документом как предметом материального мира.

Даже при выпуске акций в документарной форме их можно отнести к вещам с большой степенью условности. Ценная бумага, закрепляющая определенные обязательственные права, исторически возникла как объект вещных прав, однако вследствие такого искусственного "овеществления" ценная бумага не стала вещью в собственном смысле этого слова, указанный прием лишь позволил без особых препятствий включить права в имущественный оборот наподобие реальных вещей.

В настоящее время сложились две основные концепции понимания ценных бумаг. Первая концепция - документарная, представители которой, основываясь главным образом на действующем Гражданском кодексе, признают ценными бумагами только документарные ценные бумаги <1>.

--------------------------------

<1> См.: Шевченко Г.Н. Документарные и бездокументарные ценные бумаги в современном гражданском праве.

Вот примеры их правовой позиции:

1. "Ценные бумаги - это документы. Бездокументарные ценные бумаги - это не документы. Следовательно, бездокументарные ценные бумаги - это не ценные бумаги" <1>.

--------------------------------

<1> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. 3-е изд. М., 2003. С. 20.

В.А. Белов указывает, что "ценная бумага представляет собой вещь со специфическим правовым режимом, проистекающим из юридических особенностей этой вещи. Ценная бумага ценна не из-за своих естественных свойств, а в силу воплощенных в ней субъективных имущественных прав" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Белов В.А. Защита интересов добросовестного приобретателя ценной бумаги // СПС "Гарант".

2. А.С. Шевченко указывает, что "бездокументарная... ценная бумага не может рассматриваться как объект вещных прав; это совокупность прав, зафиксированных в бездокументарной форме, к которым должны применяться нормы обязательственного права... Поэтому не может быть признан удачным и сам термин "бездокументарные ценные бумаги", так как нельзя смешивать понятие ценной бумаги как документа... с иными способами фиксации прав" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Шевченко А.С. Бездокументарные ценные бумаги // Актуальные проблемы государства и права на рубеже веков. Часть 1. Материалы межвузовской научной конференции, посвященной 40-летию юридического факультета ДВПУ / Отв. ред. А.С. Шевченко. Владивосток, 1998. С. 174.

3. По мнению Е.А. Суханова, бездокументарные ценные бумаги не являются ценными бумаги в прямом смысле слова, а представляют собой лишь способ фиксации имущественных прав <1>.

--------------------------------

<1> См.: Суханов Е. Акционерные общества и другие юридические лица в новом гражданском законодательстве // Хозяйство и право. 1997. N 1. С. 94 - 95.

Е.А. Суханов указывает: "...ясно, что бездокументарные ценные бумаги не могут быть объектом права собственности, ибо в отличие от классических ценных бумаг не являются вещами. В связи с этим их использование в гражданском обороте нуждается в специальных правилах, а не в традиционных нормах, рассчитанных на оборот вещей - предметов материального мира" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Суханов Е. Объекты права собственности // Законодательство. 1995. N 4. С. 97.

Е.А. Суханов также указывает:

"Объектом вещных прав могут служить только индивидуально определенные вещи, а потому с гибелью соответствующей вещи автоматически прекращается и вещное право на нее.

Вещные права получают свой особый правовой режим, отличный от режима их традиционного "антипода" - обязательственных прав. Принято считать, что различие вещных и обязательственных прав имеет исторические корни в сложившемся еще в римском частном праве различии "вещных" (actio in rem) и "личных" (actio in personam) исков, т.е. обусловлено особенностями защиты этих прав. Однако в нашем праве это различие, к сожалению, существенно нивелировано законом, допускающим предъявление вещно-правового иска субъектами не только вещных, но и ряда обязательственных прав (ст. 305 ГК)" <1>.

--------------------------------

<1> Суханов Е.А. К понятию вещного права // СПС "КонсультантПлюс".

Виндикационный иск был известен еще римскому частному праву, где рассматривался как главный способ защиты права собственности. Объектом виндикации традиционно может быть только индивидуально-определенная вещь, сохранившаяся в натуре, поэтому согласно п. 3 ст. 302 ГК РФ деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя, как объясняет Е.А. Суханов, "во-первых, из-за практических сложностей теоретически возможного доказывания их индивидуальной определенности, во-вторых, по причине возможности получения однородной по характеру (денежной) компенсации от непосредственного причинителя имущественного вреда" <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Гражданское право: В 2 т. Том I" (под ред. Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2004 (издание второе, переработанное и дополненное).

<1> Гражданское право: Учеб. / Под ред. Е.А. Суханова. М., 1998. Т. 1. С. 617.

4. Той же позиции придерживаются М.И. Брагинский и В.В. Витрянский, указывающие, что "поскольку ценная бумага - это всегда "документ", используемые на практике особые способы фиксации прав... (по терминологии ГК - "бездокументарные ценные бумаги") к числу ценных бумаг могут быть отнесены лишь с определенными оговорками. В отличие от подлинной ценной бумаги указанные эрзацы лишены вещно-правовых элементов, сохраняя лишь элементы обязательственные" <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<1> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М., 1997. С. 426.

5. В.И. Яковлев полагает, что "...несмотря на декларацию в ст. 149 ГК РФ вещной природы "бездокументарных ценных бумаг" в силу невозможности вещно-правового способа защиты прав на них, признать такие бумаги вещами невозможно" <1>.

--------------------------------

<1> Яковлев В.И. Гражданско-правовая характеристика институтов рынка ценных бумаг в России: Учеб. пособие. Белгород, 2002. С. 37.

6. Сторонники документарной теории полагают, что объектами гражданских прав с бумажными акциями (документарными) являются вещи, а с бездокументарными - имущественные права <1>.

--------------------------------

<1> Витрянский В.В. Вступительная статья к книге: Юлдашбаева А.Р. Правовое регулирование оборота эмиссионных ценных бумаг (акций, облигаций). М., 1999. С. 3.

Нельзя не увидеть, что такая позиция предполагает введение разного правового режима схожих по своей сути объектов гражданского права. Это же, в свою очередь, неминуемо ведет к существеннейшим различиям в способах защиты прав.

Сторонники второй - бездокументарной концепции ценных бумаг указывают, что "понимание ценных бумаг, заложенное в ГК РФ, базируется на традиционном понятии ценной бумаги, разработанном в рамках немецкой коммерциалистики конца XIX в., к тому же оно вовсе не учитывает запросов сегодняшнего времени" <1>.

--------------------------------

<1> Степанов Д. Вопросы теории и практики эмиссионных ценных бумаг // Хозяйство и право. 2002. N 3. С. 65.

Ценная бумага определяется ими как:

а) бестелесная вещь, лишенная материального субстрата и представляющая собой обязательственное договорное право, регулируемое нормами вещного права <1>;

--------------------------------

<1> См.: Мурзин Д.В. Ценные бумаги - бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М., 1998. С. 79. Определение настолько парадоксально, что, будучи возведенным в ранг закона, однозначно приведет к усложнению и системы права, и системы законодательства. При этом бумага (документ) отступает на второй план перед феноменом ценной бумаги, она является чем-то внешним по отношению к существу ценной бумаги.

б) ценные бумаги рассматриваются как совокупность имущественных прав.

Вот лишь некоторые выдержки из позиции противников документарной концепции:

1. Д.В. Мурзин предлагает следующее определение ценной бумаги: "Ценная бумага - это неделимая совокупность имущественных прав, удостоверенная либо документом установленной формы и с обязательными реквизитами, предъявление которого необходимо для осуществления или передачи указанной совокупности прав, либо фиксацией указанной совокупности прав в специальном реестре - обычном или компьютеризированном" <1>.

--------------------------------

<1> Мурзин Д.В. Ценные бумаги как юридические конструкции гражданского права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 10.

2. М. Крылова полагает возможным отнесение ценной бумаги к нематериальной вещи: "Ценная бумага - это нематериальная вещь, представляющая собой совокупность указанных в законе прав, удостоверение, передача и осуществление которых возможны только в порядке и способами, определенными законом либо (в допускаемых законом случаях) подзаконными актами" <1>.

--------------------------------

<1> Крылова М. Ценная бумага - вещь, документ или совокупность прав // Рынок ценных бумаг. 1997. N 5. С. 31.

3. Е. Решетина предлагает следующую дефиницию: "...ценная бумага - это объект особого права собственности, выраженный в документарной или бездокументарной форме, форма выражения которого определяется юридической природой, зависящей от вида ценных бумаг, предоставляющий соответствующему субъекту права имущественные и "неимущественные" права" <1>.

--------------------------------

<1> Решетина Е. Суррогат или ценная бумага? // Хозяйство и право. 2004. N 6. С. 11.

4. А. Грибов полагает, что "под термином "ценная бумага" необходимо подразумевать право требования - свободно обращаемое обязательство, выраженное на некоем носителе (как правило, бумажном)", таким образом, "ценная бумага - не вещь, но вид контракта (договора)" <1>.

--------------------------------

<1> Грибов А. Ошибки законодательства. Сущность и правовой режим денег и ценных бумаг. М., 2000.

Ю.К. Толстой (доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета) придерживается точки зрения, согласно которой недобросовестный приобретатель не становится собственником акций и, соответственно, обладателем прав, выраженных в акциях, поскольку недействительная сделка не влечет правовых последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. По мнению Ю.К. Толстого, публичная достоверность записи в реестре акционеров имеет значение только для добросовестного приобретателя <1>.

--------------------------------

<1> См.: по материалам заседания гражданско-правовой секции научно-консультативного совета при ВАС РФ // Вестник ВАС РФ. 2006. N 8.

В юридической литературе были также высказаны и доводы о возможности виндикации вещей, определенных родовыми признаками.

Так, Б.Б. Черепахин отмечал, что "нет никаких оснований для недопущения виндикации родовых вещей, точнее, вещей, определенных родовыми признаками. Необходимо только, чтобы спорная вещь могла быть так или иначе индивидуализирована и идентифицирована" <1>.

--------------------------------

<1> Черепахин Б.Б. Виндикационные иски в советском праве // Труды по гражданскому праву. Классика российской цивилистики. М., 2001. С. 177, 178.

Возможность применения вещно-правовых средств защиты владельцев бездокументарных ценных бумаг допускают Ж.В. Коршунова, М. Крылова, Г.С. Шапкина, А.Ю. Бушев и другие авторы <1>.

--------------------------------

<1> См.: Коршунова Ж.В. Правовой режим бездокументарных ценных бумаг // Актуальные проблемы науки и практики коммерческого права: Сб. научных трудов. Вып. 3. СПб., 2000. С. 58; Крылова М. Ценная бумага - вещь, документ или совокупность прав? // Рынок ценных бумаг. 1997. N 5. С. 32; Шапкина Г.С. Некоторые вопросы применения корпоративного законодательства // Вестник ВАС РФ. 1999. N 5. С. 91; Бушев А.Ю. Виндикация бездокументарных ценных бумаг: теория и судебно-арбитражная практика // Арбитражные споры. 2003. N 2 (22).

Следует признать, что большинство цивилистов все же считают недопустимым применение виндикационных исков для защиты прав владельцев бездокументарных ценных бумаг. Они полагают, что применение вещно-правового средства защиты прав владельцев бездокументарных ценных бумаг - виндикационного иска теоретически ущербно.

Дискуссия о невозможности причисления акции к вещи приводит подчас к парадоксальному на первый взгляд выводу о том, что бездокументарная акция не может быть предметом хищения.

Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Так как имущественные права, удостоверяемые акцией, относятся к имуществу, то несомненно, что их хищение должно быть приравнено к хищению имущества и быть уголовно наказуемо.

Тем не менее ряд авторов высказывают точку зрения о том, что предмет хищения - это всегда вещь <1>.

--------------------------------

<1> См.: Борзенков Г. Новое в уголовном законодательстве о преступлениях против собственности // Законность. 1995. N 2.

И.Я. Козаченко указывает, что "любое хищение - это прежде всего изъятие имущества из владения собственника или иного владельца. Изъятие чужого имущества по своей сути означает обособление имущества из имущества собственника с одновременным переводом его в фактическое обладание виновного. Изъятие чаще всего сопряжено с физическим перемещением предмета хищения в пространстве". В то же время нельзя согласиться с тем, что завладеть можно и правом <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Исправленный и дополненный / Под ред. д-ра юрид. наук, проф. А.И. Чучаева. М., 2005. С. 359, 371.

В.В. Трухачев, доктор юридических наук, профессор, С.С. Арбузов, кандидат юридических наук, доцент, В.В. Лисицын, кандидат юридических наук, доцент в статье "Бездокументарные ценные бумаги - предмет хищения?" <1> указывают, что похитить право, т.е. незаконно завладеть им, невозможно. Если этот вывод верен, то тогда невозможно также и приобрести право на бездокументарную ценную бумагу (т.е. права), хотя бы и путем обмана или злоупотребления доверием, как сказано в ст. 159 УК РФ. Если даже допустить возможность такого приобретения, то получается весьма странная конструкция: "приобретение права на право". Но права объектами прав быть не могут. В качестве таковых могут выступать лишь вещи и люди <2>.

--------------------------------

<1> См.: СПС "КонсультантПлюс".

<2> См.: Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. М., 2003. С. 103.

По мнению автора, более прогрессивный подход (в отличие от романо-германской системы права), оправданный требованиями современности, в отношении овеществления имущественных прав демонстрирует англо-американское право, которому присуще деление имущества на реальное (real property), к которому относится недвижимость, и персональное (personal property), т.е. движимое имущество, причем последнее разделяется на собственно вещи (choses in possession - "вещи во владении") и различные права (choses in action - "вещи в требовании", напоминающие римские "res incorporales" ("нетелесные вещи").

Термин "бездокументарные ценные бумаги" пришел к нам из американского права (negotiable non-instruments). Законодательство ряда развитых стран с начала 80-х гг. XX в. предусматривает возможность выпуска фондовых ценных бумаг "без оформления бумажных носителей" <1>.

--------------------------------

<1> См.: ст. 94-II Закона Франции о ценных бумагах в редакции от 30 ноября 1981 г., вступившая в силу с 3 ноября 1984 г.

В России уже давно имущественные права (бездокументарные акции - хотят этого ученые-правоведы или нет - стали объектом сделок, которые ранее совершались лишь в отношении вещей (договоров купли-продажи, залога и др.)).

Согласно ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона обязуется передать вещь другой стороне. К купле-продаже ценных бумаг данное правило применяется, если иное не установлено законом.

Такое положение приводит ряд исследователей к выводу о возможности признания права собственности (или другого вещного права) на обязательственные права, что, в свою очередь, вызывает сомнения и в сохранении значения этого важного признака вещных прав, и в целом в необходимости дальнейшего использования этой традиционной гражданско-правовой категории.

Е.А. Суханов указывает <1>, что применение вещно-правового способа защиты в виде иска об "истребовании" (возвращении в натуре) бездокументарных акций, находящихся у незаконных владельцев, во многих случаях оказывается безрезультатным: ведь такие акции, даже рассмотренные в качестве "бестелесных вещей", не будучи индивидуально-определенными объектами, смешиваются на счете приобретателя с другими аналогичными акциями того же эмитента, в силу чего исключается возможность их последующего истребования первоначальным владельцем (собственником), поскольку новый приобретатель всегда может утверждать, что речь идет о других акциях, вполне законно приобретенных им у другого отчуждателя.

--------------------------------

<1> См.: Суханов Е.А. К понятию вещного права // СПС "КонсультантПлюс".

Такая ситуация, по мнению Е.А. Суханова, является прямым следствием отождествления сначала законодателем (ст. ст. 2 и 18 Закона о рынке ценных бумаг), а затем и правоприменительной практикой правового режима ценных бумаг как документов (индивидуально-определенных вещей в соответствии с п. 1 ст. 142 ГК РФ) и "бездокументарных ценных бумаг", в действительности являющихся лишь способом фиксации соответствующих обязательственных и (или) корпоративных прав (ст. 149 ГК РФ).

Однако справедливости ради надо отметить, что вещно-правовой способ защиты является неэффективным главным образом только лишь в случае, когда украденные (как правило) акции перепродаются в составе разных пакетов так называемым добросовестным приобретателям, которые являются таковыми только формально. В случае грамотной работы правоохранительных органов не составляет большого труда выявить эту псевдодобросовестность, а также отделить зерна от плевел, т.е. законно приобретенные акции от украденных.

Кроме того, идентификация акций возможна чисто технически, и для этого совершенно не нужно каких-то особых усилий. Для этого достаточно при регистрации выпуска акций присваивать каждой акции свой индивидуальный номер. Так, например, украденная акция, числящаяся в реестре под N 1, всегда с вероятностью в 100% будет отыскана на лицевых счетах акционеров, сколько бы сделок с ней ни было совершено.

Только отсутствием политической воли законодателя и (или) регулирующего органа (ФСФР) можно объяснить, что в нормативные акты, регулирующие оборот ценных бумаг, до сих пор не внесено соответствующих изменений, что позволяет сторонникам документарной концепции говорить о неэффективности вещно-правового способа защиты бездокументарных акций.

Автор убежден, что данный способ защиты (виндикация) был бы крайне эффективен и практически свел бы на нет случаи незаконного отчуждения акций, если бы в реестре акционеров каждой акции был присвоен свой идентификационный номер.

Е.А. Суханов указывает, что права акционеров не могут и не должны защищаться вещно-правовыми способами, поскольку для этого предназначены обязательственно-правовые (иск о возмещении причиненных убытков) либо общеправовые (иск о признании права) способы защиты.

К сожалению, более подробно о том, как именно должен выглядеть механизм реализации общеправового способа защиты (иск о признании права), Е.А. Суханов не говорит, ограничиваясь полным отрицанием возможности виндикации акций.

Открытыми остаются вопросы:

1. Как именно сформулировать иск о признании права, не прибегая к реституции или виндикации при наличии нескольких неоспоренных сделок с акциями?

2. Какие последствия будет иметь решение суда о признании права на акции для лица, которое приобрело акции добросовестно, однако в силу отсутствия у акции вещных признаков не было признано добросовестным приобретателем по ст. 302 ГК РФ?

3. Является ли иск о возмещении убытков адекватным утрате акций, которая сопряжена с утратой права управления обществом, получения дивидендов и другими имущественными и неимущественными правами?

Судебная практика по вопросу виндикации акций

Арбитражные суды признают, что на бездокументарные акции существует право собственности, которое может быть защищено путем их истребования из чужого незаконного владения. Данный подход свидетельствует, что суды наделяют бездокументарные акции вещными признаками.

В п. 7 информационного письма Президиума ВАС РФ от 21 апреля 1998 г. N 33 "Обзор практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций" <1> сказано, что требование собственника (уполномоченного собственником лица) о возврате акций, предъявленное к добросовестному приобретателю, носит виндикационный характер и может быть удовлетворено лишь при наличии условий, предусмотренных ст. 302 ГК РФ. Согласно же п. 1 ст. 302 ГК РФ если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от такого приобретателя лишь в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому собственник передал его во владение, либо похищено у кого-либо из них, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли. Указанное правило распространяется на истребование из чужого владения именных ценных бумаг, в том числе акций.

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 1998. N 6.

В Постановлении Президиума ВАС РФ от 17 ноября 1998 г. N 2208/98 <1> сказано, что согласно ст. 29 Закона о рынке ценных бумаг запись в реестре акционеров фиксирует право собственности лица на соответствующее количество акций. Внесение изменений в эту запись без ведома и указаний акционера является нарушением его права собственности.

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 1999. N 2.

Иск о признании неправомерными таких изменений в реестре акционеров с требованием о восстановлении прежней записи является, по существу, иском о защите нарушенного права.

В Постановлении Президиума ВАС РФ от 28 декабря 1999 г. N 1293/99 <1> подчеркивается применительно к бездокументарным ценным бумагам, что поскольку п. 1 ст. 302 ГК РФ предусматривает, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от такого приобретателя лишь в случае, когда имущество выбыло из владения собственника помимо его воли.

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2000. N 4.

1 марта 2005 г. Президиум ВАС РФ принял два Постановления (N 8815/04 <1> и N 10408/04 <2>), которые имеют принципиальное значение для оборота ценных бумаг.

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2005. N 6.

<2> Там же.

В обоих делах, рассмотренных Президиумом ВАС РФ, спор возник в связи с неисполнением продавцами своих обязанностей по договору купли-продажи бездокументарных акций, уже оплаченных покупателями. Покупатели избрали два разных способа защиты своих нарушенных прав. Арбитражные суды трех инстанций требования покупателей удовлетворили, однако Президиум ВАС РФ с позицией нижестоящих судов не согласился.

В первом случае покупатель, полагая, что имеет право требовать принудительной передачи оплаченного товара в соответствии со ст. 398 ГК РФ, предъявил иск об изъятии у продавца акций. Президиум ВАС РФ указал, что кредитор в соответствии с п. 2 ст. 398 ГК РФ вправе требовать отобрания у должника по обязательству только индивидуально-определенной вещи. Поскольку объекты договора купли-продажи (бездокументарные акции) не были каким-либо образом индивидуализированы, оснований для принудительного изъятия у продавца акций не имелось. Покупателю в иске отказано (Постановление N 8815/04).

Во втором случае покупатель обратился с иском о признании за ним права собственности на акции в связи с тем, что продавец уклоняется от оформления передаточного распоряжения, необходимого для внесения в реестр акционеров записи о переходе права собственности. Президиум ВАС РФ указал, что в соответствии со ст. 29 Закона о рынке ценных бумаг право на бездокументарную акцию переходит к приобретателю с момента внесения приходной записи по его лицевому счету в реестре акционеров. Следовательно, переход права собственности на спорные акции не состоялся, в связи с чем отношения сторон носят обязательственно-правовой характер, и основания для признания права собственности на акции за покупателем нет. Покупателю в иске отказано (Постановление N 10408/04).

По обоим вышеуказанным делам ВАС РФ не поставил под сомнение саму возможность существования права собственности на акцию как вещь.

Неудачные попытки возвратить акции, минуя виндикацию

путем признания судом недействительной записи в реестре

акционеров, как способ восстановления положения,

существовавшего до нарушения прав

Из Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 1 марта 2004 г. по делу N Ф08-67/2004 <1>:

--------------------------------

<1> Здесь и далее постановления федеральных арбитражных судов приводятся по СПС "КонсультантПлюс".

"...требования о восстановлении записи в реестре акционеров в отношении акций, значащихся в реестре на лицевых счетах других лиц, фактически сводятся к требованию о возврате их истцу, так как в случае удовлетворения иска последние будут лишены своего права на данные ценные бумаги. Поэтому УКАЗАННЫЕ ТРЕБОВАНИЯ НОСЯТ ВИНДИКАЦИОННЫЙ ХАРАКТЕР И ПОДЛЕЖАТ РАССМОТРЕНИЮ В СООТВЕТСТВИИ СО СТАТЬЕЙ 302 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (выделено мной. - В.Д.).

Иск о признании недействительной записи в реестре акционеров по своей правовой природе является иском о защите нарушенного права и подлежит удовлетворению путем рассмотрения требований о признании недействительными сделок и возврата, истребовании акций, полученных по сделкам. (См.: Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 24 апреля 2003 г. по делу N А33-12781/02-С1-Ф02-850/03-С2; от 29 апреля 2003 г. по делу N А33-12782/02-С1-Ф02-937/03-С2; от 13 ноября 2003 г. N А19-3147/03-6-Ф02-3914/03-С2; Постановление ФАС Уральского округа от 29 октября 2002 г. по делу N Ф09-2625/02-ГК.)

Из Постановления ФАС Московского округа от 29 апреля 2002 г. по делу N КГ-А40/2426-02:

"...судом апелляционной инстанции неправильно определена правовая природа спора. Истец просит признать недействительной запись в реестре акционеров, чем фактически заявляет вещно-правовое требование на основании ст. ст. 301, 302 ГК РФ.

ЗАКОН НЕ ПРЕДУСМАТРИВАЕТ ПРИЗНАНИЕ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ ЗАПИСИ В РЕЕСТРЕ АКЦИОНЕРОВ" (выделено мной. - В.Д.).

Из Постановления ФАС Московского округа от 20 марта 2006 г. по делу N КГ-А40/1543-06:

"Решением Арбитражного суда г. Москвы от 12 июля 2005 г. по делу N А40-13889/05-54-84, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 декабря 2005 г. N 09АП-10063/05-ГК, Р. отказано в удовлетворении требований к ОАО "Гостиничный комплекс "Космос" о восстановлении на лицевом счете истца 800 акций ответчика и взыскании дивидендов в сумме 28004 рублей за 1994 - 1997 гг.

[...]

Так как все акции ответчика размещены, ИСК В ЧАСТИ, КАСАЮЩЕЙСЯ ЗАЧИСЛЕНИЯ НЕДОСТАЮЩИХ АКЦИЙ НА ЛИЦЕВОЙ СЧЕТ ИСТЦА, ПО СВОЕЙ СУТИ НОСИТ ВИНДИКАЦИОННЫЙ ХАРАКТЕР И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ УДОВЛЕТВОРЕН БЕЗ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ЛИЦА, У КОТОРОГО СЛЕДУЕТ СПИСАТЬ НЕДОСТАЮЩИЕ АКЦИИ, И ПРИВЛЕЧЕНИЯ ЕГО К УЧАСТИЮ В ДЕЛЕ В КАЧЕСТВЕ ОТВЕТЧИКА" (выделено мной. - В.Д.).

Из Постановления ФАС Московского округа от 16 января 2006 г. по делу N КГ-А40/13362-05:

"Судом апелляционной инстанции удовлетворены требования истца об обязании ответчиков восстановить его нарушенные права путем признания за С.Ю. права собственности на спорные акции и обязания ОАО "Регистратор Р.О.С.Т." восстановить запись по лицевому счету С.Ю. на 410 привилегированных акций ОАО "АК "Транснефть" (регистрационный номер выпуска МФ 73-1-01350). ПРИ ЭТОМ СУДОМ АПЕЛЛЯЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ НЕ УКАЗАНО, ЗА ЧЕЙ СЧЕТ ПОДЛЕЖИТ ВОССТАНОВЛЕНИЮ ЗАПИСЬ НА ЛИЦЕВОМ СЧЕТЕ ИСТЦА (выделено мной. - В.Д.).

Требование истца о восстановлении записи на его счете о владении спорными акциями на праве собственности путем списания со счета нового незаконного собственника фактически сводится к требованию о возврате акций, находящихся у иных лиц, приобретших их по сделкам, которые отражены в реестре акционеров ОАО "АК "Транснефть".

По мнению суда кассационной инстанции, УКАЗАННОЕ ТРЕБОВАНИЕ НОСИТ ХАРАКТЕР, АНАЛОГИЧНЫЙ ВИНДИКАЦИОННОМУ, И ПОДЛЕЖИТ РАССМОТРЕНИЮ В СООТВЕТСТВИИ СО СТ. 302 ГК РФ (выделено мной. - В.Д.).

Следовательно, иск должен предъявляться к приобретателям спорных акций, установление которых возможно на основании данных реестра акционеров".

Из Постановления ФАС Московского округа от 19 мая 2005 г. по делу N КГ-А40/3748-05:

Заявляя иск о признании ничтожным договора купли-продажи акций и обязании держателя реестра восстановить запись в реестре акционеров, истцу следует для восстановления записи в реестре акционеров доказать свое право собственности на спорные акции путем предъявления виндикационного требования к лицу, которое в настоящее время значится в реестре собственником спорных акций. Возможность отзыва передаточных распоряжений законом не предусмотрена.

Так как истец не заявил виндикационного требования и не обжаловал действия держателя реестра по списанию акций, арбитражным судом не было установлено, что за истцом по делу в настоящее время числятся на его лицевом счете спорные акции. Суд пришел к выводу, что за истцом не могло быть признано право собственности на спорные акции.

Из Постановления ФАС Московского округа от 29 марта 2005 г. по делу N КГ-А40/2159-05-П-1, П-2:

"Статьей 12 ГК РФ установлены способы защиты гражданских прав. ВОЗМОЖНОСТЬ ЗАЩИТЫ НАРУШЕННОГО ПРАВА ПУТЕМ ПРИЗНАНИЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ ЗАПИСИ В РЕЕСТРЕ АКЦИОНЕРОВ В ГРАЖДАНСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ОТСУТСТВУЕТ (выделено мной. - В.Д.).

По существу, такое требование можно было бы расценить как иск о защите нарушенного права. Однако такой иск должен быть предъявлен к лицу, нарушающему данное право, то есть являющемуся на момент подачи иска владельцем спорных 35 акций ОАО "АК "Транснефть" и привлеченному к участию в деле в качестве ответчика".

Из Постановления ФАС Московского округа от 28 ноября 2005 г. по делу N КГ-А40/11672-05:

"Требование истца удовлетворено путем обязания ЗАО "Трейд-Авто" совершить запись по восстановлению на его лицевом счете 440 обыкновенных именных бездокументарных акций ЗАО "Трейд-Авто" (государственный регистрационный номер 1-01-026080-Н) в двухнедельный срок с даты принятия решения. ПРИ ЭТОМ СУДОМ НЕ УКАЗАНО, ЗА ЧЕЙ СЧЕТ ПОДЛЕЖИТ ВОССТАНОВЛЕНИЮ ЗАПИСЬ НА ЛИЦЕВОМ СЧЕТЕ ИСТЦА (выделено мной. - В.Д.).

Требование истца о восстановлении записи на его счете о владении спорными акциями на праве собственности путем списания со счета нового незаконного собственника фактически сводится к требованию о возврате акций, находящихся у физического лица Р., приобретшего их по сделке с иным лицом.

По мнению суда кассационной инстанции, указанное требование носит характер, аналогичный виндикационному, и подлежит рассмотрению в соответствии со ст. 302 ГК РФ.

Пункт 1 указанной нормы права предусматривает, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от такого приобретателя лишь в случае, когда имущество выбыло из владения собственника помимо его воли.

Следовательно, суд должен был исследовать обстоятельства, на основании которых можно было бы сделать вывод о добросовестности или недобросовестности приобретения спорных акций Р., и лишь после этого разрешить вопрос о возможности изъятия спорных акций".

Из Постановления ФАС Московского округа от 25 марта 2005 г. по делу N КГ-А41/1329-05:

"А.С. Ирошников обратился в Арбитражный суд Московской области с иском к ЗАО "Гирас" об обязании ответчика, как реестродержателя, АННУЛИРОВАТЬ В РЕЕСТРЕ АКЦИОНЕРОВ ЗАПИСЬ (выделено мной. - В.Д.) о переходе прав на 1/30 акций ЗАО "Гирас" от истца к акционеру В.Н. Галаганову и внести записи в реестр акционеров ЗАО "Гирас" по лицевому счету истца о владении им 1/30 акций ЗАО "Гирас".

Обращаясь в арбитражный суд с иском к реестродержателю о внесении изменений в реестр акционеров, А.С. Ирошников, по существу, требует изъять спорную акцию из владения В.Н. Галаганова и передать ее во владение истца путем внесения в реестр соответствующих записей.

При таких обстоятельствах суду следовало разрешить вопрос о привлечении В.Н. Галаганова к участию в деле в качестве ответчика, что сделано не было. При рассмотрении дела суд не дал правовой оценки действиям регистратора исходя из положений нормативных правовых актов, регулирующих обращение ценных бумаг, притом что именно внесение в установленном порядке записи в реестр акционеров, в силу статьи 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг", влечет переход права на именные бездокументарные ценные бумаги".

В настоящее время, твердо признавая на бездокументарные акции право собственности, арбитражные суды исходят из того, что для возврата этой собственности необходимо предъявлять требование о возврате акций, адресованное к конкретному незаконному владельцу (ответчику по делу).

Требование о восстановлении записи носит виндикационный характер. Требование о виндикации акций может быть удовлетворено, только если будут указаны лицевые счета, с которых надлежит списать акции для зачисления их на счет истца. Привлечение к участию в деле вышеуказанных лиц является обязательным:

(Постановления ФАС Московского округа от 19 января 2005 г. по делу N КГ-А40/12528-04, от 28 ноября 2005 г. по делу N КГ-А40/11672-05, от 1 декабря 2003 г. по делу N КГ-А40/8447-03, от 13 февраля 2002 г. по делу N КГ-А40/309-02, от 10 июля 2000 г. по делу N КГ-А40/2805-00, от 25 января 2001 г. по делу N КГ-А40/6465-00, от 25 марта 2005 г. по делу N КГ-А41/1329-05; Постановление Волго-Вятского округа от 15 августа 2005 г. по делу N А11-6872/2004-К1-4/186; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 13 мая 2002 г. по делу N А56-8121/01; Постановления ФАС Дальневосточного округа от 18 октября 2002 г. по делу N Ф03-А51/02-1/2097, от 10 декабря 2001 г. по делу N Ф03-А51/01-1/2429; Постановления ФАС Уральского округа от 29 мая 2003 г. по делу N Ф09-1310/2003-ГК, от 29 октября 2002 г. по делу N Ф09-2625/02-ГК, от 20 декабря 2001 г. по делу N Ф09-2463/2001-ГК, от 21 июня 2001 г. по делу N Ф09-976/01-ГК, от 2 апреля 2001 г. по делу N Ф09-443/01-ГК; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 30 мая 2006 г. по делу N А26-8051/2005-13; Постановление ФАС Уральского округа от 21 марта 2006 г. по делу N Ф09-1869/06-С5).

Из Постановления Президиума ВАС РФ от 29 августа 2006 г. N 1877/06 <1> усматривается:

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2006. N 11.

"По смыслу указанных норм гражданского законодательства (ст. ст. 301, 302 ГК РФ. - В.Д.) надлежащим ответчиком по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения является лицо, у которого находится спорное имущество.

В то же время судами установлено, что гражданина Сырмана Андрея Юрьевича, на счет которого регистратор зачислил ранее принадлежавшие истцу акции, в действительности не существует, а значит данное лицо не могло быть привлечено к участию в рассмотрении настоящего дела.

Поэтому вывод суда первой инстанции о том, что надлежащим ответчиком в рассматриваемом споре является гражданин Сырман Андрей Юрьевич, следует признать необоснованным.

[...]

ТАК КАК ТРЕБОВАНИЕ ИСТЦА О ВОССТАНОВЛЕНИИ ЗАПИСИ НА ЕГО СЧЕТЕ В РЕЕСТРЕ АКЦИОНЕРОВ КОМПАНИИ НОСИТ ВИНДИКАЦИОННЫЙ ХАРАКТЕР, ПРИ НОВОМ РАССМОТРЕНИИ ДЕЛА СУДУ СЛЕДУЕТ УСТАНОВИТЬ, У КОГО НАХОДЯТСЯ ПРИНАДЛЕЖАЩИЕ ИСТЦУ АКЦИИ, И РАССМОТРЕТЬ ВОПРОС О ПРИВЛЕЧЕНИИ УКАЗАННЫХ ЛИЦ К УЧАСТИЮ В РАССМОТРЕНИИ НАСТОЯЩЕГО ДЕЛА" (выделено мной. - В.Д.).

Признание за бездокументарной акцией права собственности подтверждается следующей судебной практикой:

Постановление ФАС Московского округа от 21 сентября 2006 г. по делу N КГ-А40/8702-06:

Заявляя иск о признании права собственности на акции, истец ссылается на недействительность сделки, указанной первоначально как на основание отчуждения акций, так и на недействительность соответственно всех последующих сделок, совершенных с этими акциями.

Из Постановления ФАС Московского округа от 31 мая 2004 г. по делу N КГ-А40/4352-04:

"Настоящий иск о признании права собственности на 75313 обыкновенных именных акций разрешен судом как требование к регистратору - профессиональному участнику рынка ценных бумаг, осуществляющему деятельность по ведению реестра владельцев именных ценных бумаг, как исключительную на основании договора с эмитентом, и имеющему лицензию на осуществление данного вида деятельности (п. 2 Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг, утвержденного Постановлением ФКЦБ от 2 октября 1997 г. N 27). Вместе с тем, как следует из материалов дела, зарегистрированным владельцем спорного пакета акций являлась на момент рассмотрения спора компания "Maastrade Limited". РАЗРЕШЕНИЕ СПОРА О ПРИЗНАНИИ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НЕВОЗМОЖНО БЕЗ ПРИВЛЕЧЕНИЯ В КАЧЕСТВЕ ОТВЕТЧИКА ПРАВООБЛАДАТЕЛЯ ИЛИ ЛИЦА, В ЧЬЕМ ФАКТИЧЕСКОМ ВЛАДЕНИИ НАХОДИТСЯ СПОРНОЕ ИМУЩЕСТВО" (выделено мной. - В.Д.).

Из Постановления ФАС Московского округа от 16 января 2006 г. по делу N КГ-А40/13362-05:

"Рассматривая иск к эмитенту и регистратору о признании права собственности на акции и обязании восстановить запись в реестре, суду необходимо установить ИХ ВИНУ В ОСУЩЕСТВЛЕНИИ ПЕРЕХОДА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА АКЦИИ (выделено мной. - В.Д.), установить фактических владельцев спорных акций, привлечь их к участию в деле и исследовать обстоятельства, на основании которых можно было бы сделать вывод о добросовестности или недобросовестности приобретения спорных акций иными лицами".

Из Постановления ФАС Северо-Западного округа от 14 октября 2003 г. по делу N А05-15931/02-647/17:

Предъявляя иск о признании права собственности на акции, необходимо указывать фактического владельца акций, привлекая его к участию в деле в качестве ответчика.

Из Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 29 марта 2005 г. по делу N А33-8065/04-С1-Ф02-887/05-С2:

"Признание права собственности истца на акции... без одновременного прекращения права собственности на эти акции других лиц повлечет причинение вреда эмитенту, поскольку увеличение общего числа акций вызовет необходимость увеличения уставного капитала общества в нарушение статьи 28 Федерального закона "Об акционерных обществах".

В Постановлении Президиума ВАС РФ от 26 ноября 2002 г. N 5134/02 <1> ВАС РФ указал на то, что "в соответствии со статьями 2, 28, 29 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" владелец бездокументарных ценных бумаг устанавливается на основании записи в системе ведения реестра владельцев ценных бумаг. ВНЕСЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЙ В СОСТОЯНИЕ ЛИЦЕВЫХ СЧЕТОВ ВЛЕЧЕТ ЗА СОБОЙ ПЕРЕХОД ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА ЦЕННЫЕ БУМАГИ" (выделено мной. - В.Д.).

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2003. N 3.

Из Постановления ФАС Московского округа от 10 июля 2000 г. по делу N КГ-А40/2805-00 усматривается, что восстановление в правах акционера невозможно без истребования акций у их незаконного владельца.

Суды исходят из того, что требование о восстановлении записи на лицевом счете акционера является завуалированным виндикационным требованием, которое должно рассматриваться по правилам ст. 302 ГК РФ.

Из Постановления Президиума ВАС РФ от 28 декабря 1999 г. по делу N 1293/99 <1>:

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2000. N 4.

"Требование истца о восстановлении записи на его счете о владении спорными акциями на праве собственности путем списания со счета нового незаконного собственника фактически сводится к требованию о возврате акций, находящихся у лица... приобретшего их по договору с третьим лицом... Это требование носит виндикационный характер и подлежит рассмотрению в соответствии со статьей 302 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пункт 1 указанной статьи предусматривает, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от такого приобретателя лишь в случае, когда имущество выбыло из владения собственника помимо его воли.

СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СУД ДОЛЖЕН БЫЛ ИССЛЕДОВАТЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, НА ОСНОВАНИИ КОТОРЫХ МОЖНО БЫЛО БЫ СДЕЛАТЬ ВЫВОД О ДОБРОСОВЕСТНОСТИ ИЛИ НЕДОБРОСОВЕСТНОСТИ ПРИОБРЕТЕНИЯ АКЦИЙ ОБЩЕСТВАМИ..." (выделено мной. - В.Д.).

Наличие воли истца на отчуждение акций и добросовестность их приобретения являются основаниями для отказа в иске об истребовании акций.

Из Постановления ФАС Дальневосточного округа от 18 октября 2002 г. по делу N Ф03-А51/02-1/2097:

"Отказывая в иске... суд правомерно исходил из того, что истребуемые акции выбыли из владения истца по его воле в результате действий исполнительного органа общества, которые рассматриваются как действия самого юридического лица.

[...]

Доводы истца о недобросовестности приобретателей акций суд не принял во внимание, поскольку было установлено, что ответчики приобрели их по возмездным сделкам и не могли знать о том, что имущество приобретено у лица, которое не имело право отчуждать, так как полномочия продавцов акций в момент совершения сделок по покупке акций были проверены надлежащим образом и подтверждены данными реестра акционеров".

В Постановлении от 9 марта 2004 г. по делу N КГ-А40/1358-04 ФАС Московского округа сделал справедливый вывод о том, что зачисление акций на счет в отсутствие доказательств, подтверждающих правовые основания их приобретения, не свидетельствует, что фирма "Drig Auslandsinvestitions Gmbh" является собственником 768078 обыкновенных именных акций четвертого выпуска, а перерегистрация права собственности была осуществлена регистратором незаконно, а потому собственник акций - ООО "Милиншур" вправе согласно ст. 301 ГК РФ истребовать свое имущество из незаконного владения ответчика.

Из Постановления ФАС Московского округа от 28 марта 2006 г. по делу N КГ-А41/2005-06:

"...арбитражный суд, исследовав и оценив все представленные в материалы дела доказательства в совокупности, пришел к правомерному выводу о том, что спорные акции выбыли из владения истца по его воле.

[...]

Таким образом, установив, что спорные акции выбыли из владения истца по его воле, у суда отсутствовали основания для удовлетворения исковых требований".

Из Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 16 августа 2005 г. по делу N Ф08-3527/2005:

"Неуказание в решении суда лицевого счета, с которого следует списать акции для исполнения решения о возврате (передаче) акций истцу, влечет невозможность исполнения судебного акта".

Комментарий автора:

Неуказание лицевого счета в решении суда, как правило, свидетельствует о том, что суд рассмотрел требование о возврате акций, предъявленное не к незаконному владельцу, а к держателю реестра, что является, как правило, основанием для отмены судебного акта.

Из Постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 15 декабря 2005 г. по делу N Ф04-9010/2005(17901-А03-13):

"...требования истцов о восстановлении записи на их счетах о владении спорными акциями на праве собственности путем исключения из реестра акционеров записей о других владельцах акций фактически сводятся к требованиям о возврате акций, находящихся у В.Г. Маховикова и А.А. Кочаряна. Суд апелляционной инстанции правомерно указал, что ДАННОЕ ТРЕБОВАНИЕ НОСИТ ВИНДИКАЦИОННЫЙ ХАРАКТЕР И ПОДЛЕЖИТ РАССМОТРЕНИЮ В СООТВЕТСТВИИ СО СТАТЬЕЙ 302 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА (выделено мной. - В.Д.).

[...]

В силу вышеизложенного истцы обязаны подтвердить свое право собственности на спорные акции".

Зададим себе вопросы:

Почему арбитражные судьи, все без исключения закончившие юридические факультеты высших учебных заведений, изучавшие теорию гражданского права, сдавшие экзамены на должность судьи и имеющие богатый опыт правоприменения, упорно не хотят видеть очевидное?

А именно, что бездокументарные акции не являются вещами и не могут быть виндицированы?

Почему бы судьям не почитать ученые труды вышеуказанных правоведов, как дважды два доказывающие абсурдность самого предположения, что может существовать право собственности на имущественное право?

Между тем иным способом, нежели путем заявления требования, носящего виндикационный характер, как оказывается, невозможно эффективно защитить нарушенные права акционеров.

В частности, невозможно предъявить обязательственный иск, поскольку регистратор не состоит с акционером в правоотношениях.

Если взыскание убытков с регистратора при доказанности его вины не может вызывать сомнений, то взыскание убытков эмитента в отсутствие его вины (как это предлагает ВАС РФ в Постановлении Президиума от 2 августа 2005 г. N 16112/03 <1>) вызывает не менее жаркие споры, чем возможность виндикации бездокументарных акций.

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2005. N 12.

Однако взыскание убытков, даже если оно состоялось, как правило, не сможет возместить для акционера его потери, так как рыночная оценка акций затруднена в связи с тем, что большинство акций в России не котируются на рынке, а при определении цены в расчет принимается цена одной акции вне зависимости от того, находится эта акция в составе крупного пакета (блокирующего или контрольного) или нет.

Иным способом защиты прав, чем виндикация, может служить иск о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права, путем признания недействительной записи в реестре акционеров, признания права на акции за истцом и обязании реестродержателя списать акции со счета ответчика и зачислить их на счет истца.

При этом данный способ защиты (о восстановлении прав) является самостоятельным, а не альтернативой реституции, когда любое заинтересованное лицо может просить суд применить последствия недействительности ничтожной сделки.

Если с акциями совершено несколько сделок, то восстановление прав по акциям путем списания их со счета последнего лица, указанного в качестве акционера, будет означать фактически лишение этого лица имущественных прав по акциям, полученным по сделке.

Без признания данной сделки недействительной и применении последствий ее недействительности встает вопрос: возможно ли прекращение прав по акциям путем иска о восстановлении прав?

И самое главное - если мы только на секунду допустим возможность восстановления прав по акциям без их виндикации, путем признания права и обязания совершить запись в реестре, то мы тем самым исключим возможность защиты прав интересов добросовестного приобретателя, так как у обладателя имущественных прав, в отличие от собственника вещи, нет и не может быть статуса добросовестного приобретателя, который распространяется только на владельца права собственности и иных вещных прав (гл. 20 ГК РФ).

Автор полагает, что у арбитражных судов нет иного справедливого выхода, как предоставлять акционерам вещно-правовую защиту.

Отказывая в праве на виндикацию бездокументарных акций, не являющихся вещами, сторонники документарной концепции тем не менее ничего не говорят об отказе в праве на судебную защиту путем оспаривания сделок с акциями и требования реституции акций. Видимо, это связано с очевидной в этом случае абсурдностью такого подхода, так как нельзя лишать акционера всех основных способов защиты, оставляя ему только возможность взыскания убытков. Тем более что право на оспаривание сделок неразрывно связано с обязательственным правом, так как обязательства возникают главным образом именно из сделок.

Однако Конституционный Суд России отказал собственнику в праве, минуя виндикацию, оспаривать сделки, совершенные после незаконного отчуждения у него имущества, и в праве на заявление требования о реституции по таким сделкам.

Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева" <1> указано следующее:

--------------------------------

<1> Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 3.

"Когда по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться в суд в порядке статьи 302 ГК Российской Федерации с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск). Если же в такой ситуации собственником заявлен иск о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества и при разрешении данного спора судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке статьи 167 ГК Российской Федерации должно быть отказано.

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 ГК Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным данным Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка); согласно статье 167 ГК Российской Федерации она считается недействительной с момента совершения и не порождает тех юридических последствий, ради которых заключалась, в том числе перехода титула собственника к приобретателю; ПРИ ЭТОМ ПО ОБЩЕМУ ПРАВИЛУ ПРИМЕНЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛКИ В ФОРМЕ ДВУСТОРОННЕЙ РЕСТИТУЦИИ НЕ СТАВИТСЯ В ЗАВИСИМОСТЬ ОТ ДОБРОСОВЕСТНОСТИ СТОРОН (выделено мной. - В.Д.).

[...]

Следовательно, права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК Российской Федерации основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.)".

Отказ от виндикации акций по причине непризнания за ними права собственности приведет к тому, что вышеуказанное Постановление Конституционного Суда РФ не будет распространяться на иски о признании недействительными сделок с акциями и реституции. Признание сделки недействительной должно повлечь прекращение имущественных прав по акциям и возврат этих прав первоначальному правообладателю. Никакие отчаянные вопли о добросовестности приобретения акций не будут приниматься в расчет, так как акции не вещь и у них не может быть добросовестного приобретателя.

Согласно ст. 12 ГК РФ ("Способы защиты гражданских прав") защита гражданских прав осуществляется путем:

- признания права;

- восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения;

- признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки;

- возмещения убытков;

- иными способами, предусмотренными законом.

Таким образом, если исключить такой способ, как виндикация, то возможна защита прав акционера путем подачи иска:

- о признании права на акции и (или)

- о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права путем признания незаконными действий реестродержателя по списанию акций со счета истца и зачисления их на счет иного лица; признания недействительной записи в реестре акционеров и обязания реестродержателя произвести запись в реестре о восстановлении на счете истца акций путем их списания со счета иного лица и (или)

- о признании недействительной сделки с акциями и применении последствий ее недействительности путем восстановления права истца на акции через совершение записи реестродержателем в реестре акционеров или

- о взыскании убытков, вызванных утратой акций в связи с их незаконным списанием с лицевого счета в реестре акционеров и невозможностью восстановления в правах акционера.

В советской и российской цивилистике существует значительное число работ, посвященных общим вопросам недействительности сделок. В частности, серьезное внимание им уделяли Д.М. Генкин, Н.В. Рабинович, И.Б. Новицкий, Ф.С. Хейфец. Однако последствия недействительности сделок с ценными бумагами имеют существенные особенности по сравнению с общими положениями о последствиях недействительности сделок. При этом вопросы недействительности сделок применительно к теории ценных бумаг освещены в гораздо меньшей степени. Законодательство о сделках с ценными бумагами и соответствующая правоприменительная практика не отличаются последовательностью и ясностью. Это обусловливает необходимость более детального рассмотрения вопроса о недействительности именно сделок с ценными бумагами и последствий этой недействительности.

В случае признания недействительной сделки с долями в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью утрачивается правовое основание перехода имущественных прав, но их фактический возврат прежнему владельцу не осуществляется в форме реституции, так как отсутствует факт фактического владения имущественными правами, не являющимися вещью.

Другое дело, когда факт обладания имущественными правами регистрируется, как в случае, например, с акциями или с патентом. Тогда для возврата данных прав, полученных по недействительной сделке, необходимо совершить определенные действия в реестре, где эти права учитываются.

Хорошо, если закон прямо предусматривает, что признание недействительным договора по уступке (продаже) имущественных прав влечет обязанность для лица, ведущего реестр, аннулировать ранее произведенную запись путем внесения новой записи. А если этого требования закон не содержит?

Законодательство России не содержит указания на то, что решение арбитражного суда о признании недействительным договора купли-продажи акций или решение о признании права на акции влечет обязанность для реестродержателя совершить какие-либо действия.

Н.В. Федоренко, председатель Арбитражного суда Ростовской области, и Л.В. Лапач, начальник отдела анализа судебной практики Арбитражного суда Ростовской области, в статье "Сделки с имущественными правами: проблемы реституции" <1> указывают, что "в соответствии со статьей 382 Гражданского кодекса РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Согласно пункту 4 статьи 454 Гражданского кодекса РФ к продаже имущественных прав применяются общие положения о купле-продаже, если иное не вытекает из содержания и характера этих прав, а пункт 1 этой же статьи устанавливает обязанность продавца передать вещь (товар) в собственность покупателю, который обязуется принять товар и оплатить его".

--------------------------------

<1> См.: Вестник ФАС Северо-Кавказского округа. 2003. N 2.

Пункт 2 ст. 454 ГК РФ распространяет нормы ГК РФ о купле-продаже на сделки с ценными бумагами, отдельно оговаривая также случаи с продажей имущественных прав, что косвенно указывает на то, что законодатель отделяет продажу имущественных прав по акциям от остальных сделок с правами.

Недействительность первоначальной сделки с акциями влечет за собой недействительность последующих сделок, однако истребование акций может оказаться невозможным в соответствии со ст. 302 ГК РФ (не могут быть виндицированы акции у добросовестного возмездного приобретателя при выбытии акции из владения собственника по его воле).

Вопрос о соотношении положений ст. ст. 167 и 302 ГК РФ неоднократно рассматривался в литературе. Принято считать, что последствия недействительности сделки не подлежат применению в том случае, если виндикация невозможна по правилам ст. 302 ГК РФ. Как уже указывалось выше, точку в споре по этому вопросу поставил Конституционный Суд РФ в Постановлении N 6-П, указавший на невозможность оспаривания сделок с имуществом и реституции в случае, если речь идет фактически об истребовании имущества из чужого незаконного владения.

В российской и зарубежной литературе неоднократно отмечалось, что российский рынок корпоративных ценных бумаг является наиболее типичным представителем концентрированной системы корпоративной собственности - в противовес дисперсной системе, характерной для США и Великобритании. При концентрированной системе корпоративной собственности ценные бумаги (акции) находятся у небольшого числа крупных акционеров, которые и определяют судьбу акционерного общества.

Ценность крупных пакетов акций обусловлена тем, что они предоставляют своим владельцам реальную экономическую власть, поэтому в случае утраты таких акций в результате неправомерных действий третьих лиц для владельцев важным становится их возврат в натуре, а не возмещение убытков.

При дисперсной системе, напротив, корпоративные ценные бумаги, распределенные среди множества инвесторов, не составляют контрольных пакетов, а потому не дают своим владельцам определяющей роли в бизнесе. По этой причине интересы таких владельцев в случае утраты ценных бумаг достаточно эффективно могут быть защищены исками о возмещении убытков и о возврате неосновательного обогащения.

Поскольку в России владельцы ценных бумаг заинтересованы в возврате ценных бумаг (прежде всего акций) в натуре, то и меры защиты должны быть направлены на достижение этой цели <1>.

--------------------------------

<1> См.: Шевченко Г.Н. Вещно-правовые способы защиты прав владельцев эмиссионных ценных бумаг // Законодательство и экономика. 2005. N 11.

В юридической литературе неоднократно подчеркивалось, что обязательственно-правовые способы защиты не способны обеспечить необходимый результат - восстановление положения, существовавшего до незаконного списания ценных бумаг со счета владельца. Вещно-правовые способы защиты в этом плане более эффективны, поскольку позволяют истребовать ценные бумаги у любого лица; их применение позволяет защитить абсолютное право на бездокументарные ценные бумаги.

В.А. Белов, комментируя судебную практику, признает, что "судами защищается уже нечто другое - абсолютные права на бездокументарные ценные бумаги" <1>.

--------------------------------

<1> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги: Научно-практический очерк. М., 2001. С. 53.

Таким образом, следует признать, что права на бездокументарные ценные бумаги могут защищаться как вещно-правовыми, так и обязательственно-правовыми способами.

К вещно-правовым способам защиты относятся:

1. Виндикационный иск.

2. Негаторный иск.

Отказывая в праве на виндикацию акций, сторонники этой позиции, как правило, ссылаются на римское право. Виндикационный иск - изобретение римского частного права, которому не был известен институт ценных бумаг, тем более бездокументарных.

Но не будем же мы отрицать договор железнодорожной перевозки или энергоснабжения на том основании, что о них ничего не сказано в римском праве?!

В настоящее время, хотят этого противники виндикации акций или нет, не существует более эффективного способа защиты прав владельцев бездокументарных ценных бумаг, способного обеспечить их права, чем виндикация, пусть даже не в классическом понимании этой дефиниции.

Обязательственно-правовые способы менее эффективны для защиты прав владельцев бездокументарных ценных бумаг, незаконно списанных с их счетов. Признание первоначальной сделки недействительной еще не означает, что ущемленные права владельца ценных бумаг будут восстановлены, поскольку не означает недействительности всех последующих сделок.

По смыслу ст. 167 ГК РФ реституции подвергаются лишь стороны, участвующие в сделке, но не последующие приобретатели. Этот способ хорош только в тех случаях, когда ценная бумага поступила в обладание лица, находившегося с правообладателем (предыдущим кредитором) в относительных правоотношениях. Но если ценная бумага уже находится в обороте и, например, перепродавалась несколько раз, то применение обязательственно-правовых способов (через признание недействительными череды всех соответствующих сделок) будет затруднительным.

Кроме того, не следует забывать, что истец, как правило, заинтересован в возврате ему именно ценных бумаг, а не в возмещении убытков.

Нельзя не отметить еще одно крайне важное обстоятельство, свидетельствующее в пользу виндикации акций: лица, ставящие перед собой цель незаконно завладеть акциями, преследуют одновременно и задачу создания фигуры "добросовестного" приобретателя, т.е. лица, которое приобрело акции у третьих лиц и якобы знать ничего не знало и не ведало о ранее совершенных незаконных сделках с акциями.

Для того чтобы сделать процесс утраты акций необратимым, фирму-однодневку, на которую первоначально были заведены акции (зачислены на ее лицевой счет в реестре), ликвидируют по заявлению учредителей сразу после совершения хищения акций.

Отсутствие лица, с которым якобы были заключены договоры купли-продажи акций (первоначальный и последующий), влечет невозможность оспорить эти договоры в судебном порядке, а также невозможность осуществить реституцию по этим сделкам. Единственным возможным в этом случае способом возвратить акции является виндикация.

Так вот, за лишение потерпевшего даже этого способа восстановления своих прав и ратуют правоведы - сторонники документальной концепции.

Именно отсутствие эффективных обязательственно-правовых средств защиты прав владельцев бездокументарных ценных бумаг обусловило применение на практике виндикационного иска в данных отношениях.

Если не использовать вещно-правовой способ защиты (виндикацию), то первое, что приходит в голову, - это требование о восстановлении имущественных прав по акциям путем:

1) признания имущественных прав на акции;

2) аннулирования, признания незаконной записи в реестре владельцев именных ценных бумаг и восстановления предыдущей записи путем совершения новой записи.

Фактическое восстановление в правах может быть произведено только реестродержателем по получении:

1) решения суда о признании прав на акции или решения суда, обязывающего его совершить запись в реестре;

2) постановления судебного пристава-исполнителя <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см.: Добровольский В.И. Анализ и комментарий корпоративного законодательства и судебной практики. М., 2007.

Однако арбитражные суды отказываются от удовлетворения подобного рода исков, если они не сопряжены с виндикационным требованием. Упрекать в этом арбитражные суды по меньшей мере некорректно, так как упрек должен быть адресован в первую очередь законодателям, ввиду того что именно законодательство России прямо допускает существование добросовестного приобретателя эмиссионных ценных бумаг и, соответственно, применение вещно-правового способа защиты его прав и прав собственника акций.

Понятие добросовестного приобретателя эмиссионных ценных бумаг содержится в ст. 2 Закона о рынке ценных бумаг - это лицо, которое приобрело ценные бумаги, произвело их оплату и в момент приобретения не знало и не могло знать о правах третьих лиц на эти ценные бумаги, если не доказано иное.

Таким образом, владелец, утративший ценные бумаги в результате их незаконного списания, заявляет требование о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права, путем истребования акций из чужого незаконного владения.

Если полностью игнорировать требования Закона о рынке ценных бумаг, признающего за акцией право собственности и возможность ее добросовестного приобретения, то встает вопрос о том, могут ли существовать добросовестные приобретатели имущественных прав?

Конечно нет, так как имущественные права не являются вещными.

Следует отметить, что нельзя добросовестно приобрести имущественное право даже в тех случаях, когда его принадлежность регистрируется государством (или частными регистраторами) и с регистрацией связано само существование права. Например, несмотря на то, что лицо может быть указано в качестве патентообладателя, приобретение патентного права не состоится, если впоследствии будет признано, что зарегистрированное в качестве патентообладателя лицо таковым в реальности не было.

Не является объектом добросовестного приобретения по ст. 302 ГК РФ имущественное право, например, требование из обязательства (обязательственное право), право на товарный знак, патентное право и т.д.

Так, Постановлением ФАС Дальневосточного округа от 9 марта 2004 г. по делу N Ф03-А04/04-1/96 было оставлено без изменения решение Арбитражного суда Амурской области об отказе в иске о взыскании долга по договорам о поставке угля. Истец получил требование к ответчику по договору об уступке требования, однако судами было указано на то, что предыдущий приобретатель требования приобрел его по недействительному договору уступки права, поэтому не мог передать требование истцу. Истец утверждал, что он является добросовестным приобретателем на основании ст. 302 ГК РФ, однако суды не приняли во внимание этот довод.

Хотя в разных странах высказывается мнение о необходимости защиты добросовестных приобретателей некоторых имущественных прав (делались предложения даже о защите добросовестного приобретателя требования из обязательства, если оно основано на письменной сделке), этот взгляд пока не находит поддержки в законодательстве большинства государств, в том числе России.

Тем не менее арбитражные суды России фактически сделали исключение для бездокументарных ценных бумаг, которые не являются вещью, но ввиду необходимости обеспечить их быстрый и безопасный оборот приравниваются в этом отношении к вещам. ВАС РФ и кассационные суды активно применяют ст. 302 ГК РФ в процессе разрешения споров о правах на данные бумаги, предоставляя приобретателю защиту при наличии соответствующих условий.

Иной подход противоречил бы главной задаче судопроизводства в арбитражных судах - защите нарушенных прав участников экономического оборота (ст. 2 АПК РФ).

Говоря о возможности виндикации акций, нельзя не сказать о том, как этот вопрос решается в отношении долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. Владелец долей в настоящее время восстанавливается в правах не как собственник долей, а как владелец имущественных и неимущественных прав, так как законодательство РФ не допускает возможности признания на доли права собственности (в отличие от акции). Соответственно, у долей в уставном капитале ООО, в отличие от акций, вообще не может быть ни собственника, ни добросовестного приобретателя.

Очевидно, что бездокументарная акция и доля в уставном капитале являются юридической фикцией и не обладают вещными признаками. Естественно предположить, что и их правовой статус должен быть унифицирован, как и вытекающие из него механизмы защиты прав их владельцев.

Тем не менее в настоящее время обладатели акций защищают свои права, исходя из механизмов, предусмотренных гл. 20 ГК РФ ("Защита права собственности и других вещных прав"), а обладатели долей руководствуются нормами обязательственного и даже административного права (так как оспаривают ненормативный акт налогового органа о государственной регистрации устава или изменений, внесенных в него).

ФАС Московского округа в Постановлении от 24 октября 2005 г. по делу N КГ-А41/10135-05 указал, что законодательство, регулирующее отношения в обществе с ограниченной ответственностью, не предусматривает возможность истребования доли, как это определено в ст. 302 ГК РФ, а также реституции в порядке ст. 167 ГК РФ. Добросовестность приобретения может устанавливаться лишь в случаях истребования имущества, применения реституции. Суды рассмотрели случай, когда доля в уставном капитале была незаконно отчуждена и в последующем дважды перепродана. Последний владелец доли был лишен права ссылаться на обстоятельства, связанные с добросовестностью приобретения доли, так как законодательство, регулирующее отношения в обществе с ограниченной ответственностью, не предусматривает возможность истребования доли, как это определено в ст. 302 Кодекса, а также реституции в порядке ст. 167 Кодекса. Таким образом, добросовестный приобретатель доли лишен механизма защиты, предусмотренного ст. 302 ГК РФ, в отличие от добросовестного приобретателя акции.

Вот типичный пример риторики правоведов, отказывающих акционеру в праве на виндикацию:

Специфика бездокументарной ценной бумаги заключается прежде всего в отсутствии обособленных документов, находящихся на руках у кредиторов и удостоверяющих их права. Эти права удостоверяются записями, производимыми третьим лицом (регистратором) в рамках единого для всех кредиторов документа (обычного или компьютеризированного реестра. Отсутствие обособленных документов делает невозможным саму процедуру истребования бездокументарных бумаг из чужого незаконного владения (виндикации). Предметом виндикационного иска может быть только индивидуально-определенная вещь. В случае с бездокументарными бумагами отсутствует не только индивидуально-определенная, но и всякая иная вещь. Поэтому вопрос об истребовании из чужого незаконного владения бездокументарных ценных бумаг ставить просто некорректно.

У любого неискушенного читателя по прочтении этих строк не должно остаться и тени сомнения в их справедливости. Более того, должна сформироваться убежденность в полном невежестве арбитражных судей, сплошь и рядом ратующих за виндикацию бездокументарных акций и возможность существования на них права собственности, т.е. наделяющих акцию главным вещным признаком.

Однако не будем торопиться. Посидим, подумаем, поразмышляем.

Те же правоведы, допуская все же теоретически необходимость защиты прав акционера, предлагают обратиться к такому способу защиты прав потерпевшего, как требование о признании за ним имущественных прав по акциям. При применении данного способа защиты все же рекомендуется решить вопрос о защите интересов добросовестного приобретателя этих прав. Если неправомерное отчуждение имущественных прав стало возможным из-за халатного отношения к ним их обладателя, то, по мнению ученых мужей, нет никаких оснований признавать за ним эти права.

Однако постойте, о каких это добросовестных приобретателях имущественных прав идет речь? Где это в гражданском законодательстве о них сказано? Не в главе ли 20 ГК РФ? Нет, там говорится только о добросовестном приобретении вещных, а не имущественных прав.

Кажущаяся простота предлагаемого способа защиты прав впечатляет и подкупает, не правда ли?

Зачем оспаривать сделки с акциями, требовать реституции, виндикации, признания незаконными действий реестродержателя, заявлять о признании незаконной записи в реестре акционеров, если можно просто-напросто заявить о признании своих прав на акции?

Ну и чудаки эти потерпевшие акционеры, лишившиеся акций и годами ходящие по арбитражным судам! Им давно было надо заявить на акции свои права, и вся недолга.

Однако, видимо, не все так просто.

В.А. Белов <1> указывает, что если признать, что имущественные права могут быть объектом права собственности, то мы получаем весьма нестандартную категорию - "собственник права".

--------------------------------

<1> См.: Белов В.А. Рынок ценных бумаг. К вопросу о юридической природе "бездокументарных ценных бумаг" и "безналичных денежных средств". 1997. N 5.

В.А. Белов также указывает, что "собственника права требования из ценной бумаги" с какой-то натяжкой еще допустить можно, но "собственника авторского права" разум допустить отказывается. Это из категории противоречий здравому смыслу. По мнению В.А. Белова, это странные и чудовищные конструкции.

Между тем возможность существования исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности в форме собственности (интеллектуальной) прямо предусмотрена ст. 128 ГК РФ.

Часть четвертая Гражданского кодекса, вступившая в силу с 1 января 2008 г., указывает, что интеллектуальная собственность охраняется законом. Согласно ст. ст. 1226, 1227, 1228 ГК РФ на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации) признаются интеллектуальные права, которые включают исключительное право, являющееся имущественным правом, а в случаях, предусмотренных ГК РФ, также личные неимущественные права и иные права (право следования, право доступа и другие). Автору результата интеллектуальной деятельности принадлежит право авторства.

Таким образом, автор результата интеллектуальной деятельности может иметь право на интеллектуальную собственность, т.е. право на исключительное право.

В.А. Белов указывает: "Документарная ценная бумага является ценной бумагой, поскольку в ней воплощено имущественное право, и является вещью, поскольку указанное право связано с материальным носителем-документом; распространение же вещно-правового режима на бездокументарные ценные бумаги недопустимо, поскольку имущественное право здесь воплощается не в вещь, а удостоверяется обязательственно-правовым способом. Таким образом, формулировка ст. 128 ГК РФ, признающая всякую ценную бумагу вещью, не может быть признана удовлетворительной" <1>.

--------------------------------

<1> Белов В.А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. М., 1996. С. 87.

В то же время противники документарной концепции ценных бумаг полагают, что ее сторонники, основываясь на классическом учении о ценных бумагах, разработанном в XIX - начале XX в., фетишизируют документ, забывая о том, что это учение разрабатывалось прежде всего применительно к предъявительским ценным бумагам, которые в то время были основным видом ценных бумаг.

Но даже тогда классики цивилистической мысли не абсолютизировали вещизм акции. Еще в середине XIX в. Т.И. Тарасов отмечал, что "Alauzet совершенно прав, говоря, что сама выдача именных акций могла бы быть заменена регистрацией" <1>.

--------------------------------

<1> Тарасов Т.И. Учение об акционерных компаниях. М., 2000. С. 368.

Г.Ф. Шершеневич писал, что "степень воплощения права в документе может быть различна, соответственно ослабляя или усиливая юридическое значение ценных бумаг. Являясь, например, в именной акции лишь одним из доказательств права, допускающим наряду и другие доказательства (акционерные книги), документ может в бумагах на предъявителя стать единственным основанием права, устраняющим всякие иные способы его удостоверения, - нет бумаги, нет и права" <1>.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. СПб., 1908. Т. II. С. 63.

Таким образом, правило о том, что "нет бумаги, нет и права собственности" Г.Ф. Шершеневич распространял не на все ценные бумаги, а только на их определенную часть - предъявительские.

Но даже говоря о традиционных, документальных, бумажных ценных бумагах (простите за тавтологию), нельзя не отметить, что бумага как таковая, на которой напечатано слово "акция", не обладает сама по себе какими-либо полезными свойствами, и ее стоимость как бумаги практически равняется нулю.

Полезные свойства заключаются не в бумаге, а в имущественных правах, пользование которыми удостоверяет ценная бумага. Единственное потребительское качество документарной ценной бумаги - это удостоверять субъективные гражданские права. Документ (вещь) сам по себе не имеет ценности (за исключением стоимости бумаги), ценность - воплощенные в документе права.

Следовательно, документ - это всего лишь оболочка для воплощенных в ценной бумаге прав, и этого не меняет даже то положение, что данная оболочка является вещью.

Выписка из реестра акционеров при бездокументарной форме выпуска акций является документом, подтверждающим имущественные права акционера, однако в силу того, что выписка - не акция, мы не наделяем ее вещным признаком, в то время как суть все равно одна и та же.

Ценная бумага как вещь, документ имеет производный характер, и ее единственное назначение - удостоверять имущественные и неимущественные права акционера.

Сторонники документальной концепции указывают, что требование о виндикации бездокументарных акций не может быть удовлетворено: такое решение невозможно исполнить. Если виндикационный иск все-таки заявлен, то как его исполнить в порядке исполнительного производства? Обязание внести запись в реестр - это не виндикация хотя бы потому, что такое требование заявляется не к лицу, владеющему акциями.

Однако помимо требования к реестродержателю, суд может удовлетворить и требование к незаконному владельцу акций об обязании осуществить их возврат путем направления реестродержателю передаточного распоряжения <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см. в книге автора: Добровольский В.И. Анализ и комментарий корпоративного законодательства и судебной практики.

Виндикационное притязание представляет собой требование о передаче имущества. То же, похоже, представляет собой возложение обязанности передать акции. Обязание же подписать передаточное распоряжение - это требование о совершении определенного действия.

Под виндикацией акций нельзя понимать признание права на них и обязание третьего лица - регистратора внести запись в реестр прав, так как это будет незаконное толкование термина "виндикация".

Однако простое признание права и обязание внести запись невозможно без лишения прав на акции незаконного владельца и признания незаконной сделки, совершенной с акциями. Невозможно также признать на акции права иного лица, чем того, кто указан в реестре акционеров без решения вопроса о добросовестности приобретения акций. Однако исследовать этот вопрос можно только в рамках института виндикации.

Нельзя не признать очевидное: в чистом виде (классическом понимании) виндикация бездокументарных акций как вещи невозможна, однако восстановление в правах акционера путем заявления требования, носящего виндикационный характер, не только возможно, но и жизненно необходимо, и дискуссию на этот счет может открывать только тот, кто не хочет поставить себя на место лица, незаконно лишенного акций и обратившегося в суд за защитой своих законных интересов.

Кроме того, арбитражные суды не имеют права не удовлетворять такие требования, так как в Законе о рынке ценных бумаг прямо говорится о добросовестном приобретателе акций и праве собственности на акции. А то и другое свидетельствуют о наделении акционера вещно-правовым способом защиты своих прав - правом на виндикацию акций.

До внесения изменений в законодательство арбитражные суды будут и впредь (автор сильно на это надеется) удовлетворять требования, носящие виндикационный характер, защищая права акционеров и препятствуя разного рода аферистам в незаконном перераспределении собственности.

Сторонники документарной концепции ценных бумаг не согласны отойти от канонической дефиниции ценной бумаги.

В.А. Белов в статье "К вопросу о так называемой виндикации бездокументарных ценных бумаг" <1> прямо указывает, что под ценной бумагой в строгом каноническом смысле этого слова понимается документ.

--------------------------------

<1> Закон. 2006. N 7.

В.А. Белов также указывает, что с точки зрения логики и конструкций классической континентальной юриспруденции ни о какой "виндикации" бездокументарных бумаг не может быть и речи.

По мнению В.А. Белова, представление о том, что ценные бумаги подразделяются "по форме фиксации составляющих их прав" на документарные и бездокументарные, сегодня приобрело характер научно-практического бедствия. Такой подход наглядно демонстрирует полное непонимание его представителями сути классического учения о ценных бумагах.

Именно "классический виндикационный иск" близок сердцу классиков современной отечественной юриспруденции. Иной еретический подход приравнивается к юридическому невежеству.

Таким образом, если взять за основу данную позицию, арбитражные суды можно смело обвинить "в полном непонимании сути классического учения о ценных бумагах". И это невзирая на то, что как в Высшем Арбитражном Суде РФ, так и в нижестоящих судах работают множество докторов и кандидатов юридических наук.

В.А. Белов указывает:

Вслед за бездеятельностью науки правоприменительная практика, в первую очередь - арбитражная, решила попросту игнорировать описанные выше различия в режиме ценных бумаг и бездокументарных ценных бумаг, а также в тех исках, при помощи которых защищаются права на ценные бумаги и права, составляющие бездокументарные ценные бумаги. К бездокументарным ценным бумагам пытаются применить все те нормы, которые изначально рассчитывались на ценные бумаги, являющиеся материальными предметами, вещами в собственном смысле этого слова, в том числе и нормы о виндикации.

В подтверждение своих слов В.А. Белов ссылается на п. 7 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций, утвержденным информационным письмом Президиума ВАС РФ от 21 апреля 1998 г. N 33, Постановления Президиума ВАС РФ от 28 декабря 1999 г. N 1293/99, от 22 марта 2002 г. N 1824/01 <1>, а также на многочисленные постановления различных окружных арбитражных судов.

--------------------------------

<1> Вестник ВАС РФ. 2002. N 7.

По мнению В.А. Белова, имеет место тупое игнорирование различий классических и бездокументарных ценных бумаг, а также виндикационного притязания с иском о восстановлении записи в реестре.

"Тупое игнорирование" необходимо, по мнению В.А. Белова, заменить на требования о восстановлении записи в реестре <1>.

--------------------------------

<1> О том, как рассматриваются в судах такие требования, см. выше.

Справедливости ради надо отметить, что арбитражные суды не отказываются восстанавливать запись в реестре, если только это сопряжено с требованием, носящим виндикационный характер. Требование же о восстановлении записи (прав по акциям) в "голом" ("классическом") виде удовлетворено быть не может, так как нарушает права добросовестного приобретателя акций, о котором говорит Закон о рынке ценных бумаг.

В отличие от ученых-правоведов, имеющих полное право размышлять о канонических дефинициях с многовековыми традициями, арбитражный судья обязан применять тот закон, который в данный момент действует на территории России, несмотря на то что, возможно, ему как юристу ближе традиции романо-германской (континентальной) системы права.

Если Закон о рынке ценных бумаг в ст. 2 отдельно вводит понятие "добросовестный приобретатель акции", игнорировать это понятие арбитражный судья не имеет право.

В связи с этим автор полагает, что довод В.А. Белова о бездействии науки в вопросе правового статуса бездокументарной акции обязательно должен быть дополнен доводом о бездействии законодателя. Можно сколь угодно долго и красноречиво рассуждать о нелепости признания вещных прав за бездокументарной акцией, однако это действительно не оказывает (как не оказывает в настоящее время) никакого влияния на судебную практику, которая должна опираться на действующее законодательство, а не на одну из правовых доктрин, которая не находит подтверждения в законах.

Автор полагает, что задача науки, ведущих научных кафедр страны, в первую очередь кафедры гражданского (предпринимательского) права МГУ, МГЮА и других вузов, - сформировать четкую концепцию и подготовить предложения о внесении изменений в законодательство, позволяющих эффективно защищать интересы акционеров.

Данные предложения могут быть переданы на рассмотрение как непосредственно в Государственную Думу, так и в Минэкономразвития, ответственное за данное направление.

К сожалению, автору не известно о том, что по этому вопросу каким-либо научным учреждением страны подготовлены и направлены в компетентные органы власти конкретные предложения.

Интересно, что, говоря о возможности индивидуализации каждой отдельной бездокументарной акции в целях ее виндикации, В.А. Белов признает, что "хотя современные технологии учета прав, составляющих бездокументарные ценные бумаги, и позволяют достичь такой определенности, но на практике они не используются".

Из этого В.А. Белов делает крайне спорный, по мнению автора, вывод о том, что "бездокументарные ценные бумаги по своей сути таковы, что не могут быть определены индивидуальными признаками и не могут быть не только предметом виндикации, объектом права собственности или иных вещных прав, но и вовсе не должны рассматриваться в качестве объектов абсолютных гражданских правоотношений".

На самом деле невозможность в ряде случаев идентифицировать конкретные акции вызвана не их правовой сущностью, а банальным нежеланием внедрить современные технологии учета акций, которые это элементарно позволяют.

Тем не менее автор согласен с главным, по его мнению, выводом В.А. Белова:

Исковое требование, направленное на восстановление имущественного положения истца, утратившего бездокументарные ценные бумаги, вне зависимости от своей формулировки - об истребовании из незаконного владения ответчика пакета бездокументарных акций, о признании недействительными записей по списанию акций с его лицевого счете в реестре акционеров, о восстановлении записи по его лицевому счету в реестре акционеров и т.п. - характеризуется невещественной (нематериальной) природой своего предмета и материально-правовым положением истца и ответчика, которое не соответствует материально-правовому положению сторон виндикационного процесса. Это обстоятельство позволяет заключить, что требование, направленное на восстановление имущественного положения лица, лишившегося бездокументарных ценных бумаг, виндикационным требованием в собственном смысле этого слова не является. Это исковое требование особого рода, содержание и природа которого нуждаются во всестороннем научном изучении.

Автор, в свою очередь, хотел бы сделать свое заключение.

1. Хотим мы этого или нет, но восстановление прав по бездокументарной акции невозможно без заявления требования, носящего виндикационный характер, но не являющегося таковым в классическом, каноническом понимании этого термина.

2. Для того чтобы исключить овеществление бездокументарных акций, необходимо внести изменения в законодательство России, наделяющее все акции без исключения вещными признаками.

3. Требование, которое в настоящее время заявляется для восстановления в правах акционера, носит виндикационный характер. Данного рода требование, несмотря на крайнюю актуальность, до сих пор наукой не изучено, и конкретные предложения от научных учреждений по этому вопросу, адресованные лицам, имеющим право законодательной инициативы, автору не известны.

4. Критики позиции арбитражных судов, удовлетворяющих виндикационные требования, не предлагают взамен достойной альтернативы, которая бы основывалась на нормах закона и одновременно с этим была бы адекватным способом защиты нарушенных прав. Позиция же арбитражных судов во многом объясняется бездействием по данному вопросу науки и законодательной власти, так как суды вынуждены использовать тот правовой инструментарий, который им предоставлен законом.

Придать бездокументарным акциям идентифицирующий признак до смешного легко. Автор указывал на это еще несколько лет назад <1>. Для этого достаточно каждой акции присвоить порядковый номер при регистрации выпуска акций. Таким образом, акция, например под номером 3, всегда может быть истребована из чужого незаконного владения вне зависимости от того, сколько раз ее перепродали и в составе каких пакетов (смешали ли с другими акциями или нет).

--------------------------------

<1> См. книгу автора: Добровольский В.И. Защита арбитражной практики в арбитражном суде. М., 2006.

Этот элементарный способ можно ввести путем издания приказа ФСФР России. Почему это не делается, для автора загадка.

До недавнего времени (до осени 2007 г.) автор был уверен в невозможности идентифицировать незаконно списанные акции, которые были смешаны с другими, законно полученными акциями, и в составе разных пакетов перепроданы затем различным лицам. Так считал (и считает до настоящего времени) и Высший Арбитражный Суд РФ, о чем свидетельствуют его Постановления по нескольким рассмотренным делам.

Однако в 2007 г. Александр Осиновский, член экспертного совета Межведомственной комиссии по вопросам экономической безопасности при Правительстве Санкт-Петербурга, автор многочисленных статей и книг, посвященных вопросам корпоративных войн и защите прав акционеров, ознакомил автора с интересным способом идентификации акций. Анализ данного способа привел автора в восторг от его простоты и универсальности, и автор не может не поделиться с читателем своим мнением на примере дела N А56-9385/2005, рассмотренного ФАС Северо-Западного округа в Постановлении от 31 октября 2007 г. (текст получен от А. Осиновского). Заранее хочется оговориться, что данный способ придуман не от хорошей жизни - в отсутствие воли ФСФР России на введение идентифицирующего признака (нумерации) акций:

Истцы, Г.Г. Алескерова и С.А. Алескерова, обратились в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском о восстановлении записей об истцах в реестре акционеров ОАО "Кулон" (далее - общество) как о собственниках соответственно 5672 и 5279 обыкновенных именных акций общества. Истцы просили восстановить записи путем списания с лицевого счета А.Б. Байрамова 7000 обыкновенных именных акций и с лицевого счета Е.А. Ефимовой 3951 обыкновенную именную акцию общества.

Суд первой инстанции 01.03.2007 вынес решение, установив, что 26.11.2004 при обращении к регистратору общества ОАО "Регистратор НИКойл" (Северо-Западный филиал общества) истцами были получены выписки из реестра акционеров об отсутствии на их счетах указанных акций.

Как явствует из документов системы ведения реестра 24.03.2003 за рег. N 3269 (Г.Г. Алескерова) и N 3270 (С.А. Алескерова), со счетов истцов произведено списание всех акций на основании передаточных распоряжений соответственно N 716 и 718 на лицевой счет N 3905432 Х.Д. Гусейнова.

Никаких сделок в пользу последнего истцы не совершали, передаточные распоряжения не подписывали, о чем имеется заключение ЭКЦ ГУВД.

Проведенной повторной экспертизой, результаты которой отражены в двух заключениях экспертов Экспертно-криминалистического центра ГУВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области N 5/-2-3530-06 и 5/-2-3531-06, установлено, что подписи на двух договорах купли-продажи и двух передаточных распоряжениях, на основании которых акции были списаны со счетов истцов, учинены от имени истцов другими лицами, не истцами.

Суд сделал вывод, что спорные акции ОАО "Кулон" выбыли из владения истцов помимо их воли.

Заявлением от 26.02.2007 ответчица Е.А. Ефимова признала иск.

Суд вынес решение, обязав ОАО "Регистратор НИКойл" восстановить в реестре акционеров ОАО "Кулон" первоначальные записи о принадлежности истцам акций, незаконно списанных с их лицевых счетов.

Ответчики обратились в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на решение суда первой инстанции, полагая, что они являются добросовестными приобретателями спорных акций, и поэтому возврат истцам имущества в натуре не может быть осуществлен в силу ст. 302 ГК РФ.

Также податели апелляционной жалобы полагали, что отсутствие индивидуализирующих признаков у похищенных акций делает невозможным выделение спорных акций из общего числа принадлежащих Х.Д. Гусейнову акций.

Суд апелляционной инстанции сделал вывод о том, что спорные акции выбыли из владения истцов помимо их воли, что является достаточным основанием в силу п. 1 ст. 302 ГК РФ для истребования акций от последующих приобретателей.

Суд апелляционной инстанции согласился с доводами истцов о том, что сведения, содержащиеся в системе ведения реестра, позволяют индивидуализировать спорные акции, и 01.08.2007 вынес постановление, указав, что на лицевом счете А.Б. Байрамова находятся 5672 акции, принадлежащие С.А. Алескеровой, и 1328 акции, принадлежащие Г.Г. Алескеровой, а на счете Е.А. Ефимовой - 3951 акции, принадлежащие Г.Г. Алескеровой.

Суд кассационной инстанции установил, что спорный пакет акций выбыл из владения истцов помимо их воли.

Суд указал, что "из приведенной последовательности заключения договоров нельзя установить, что Байрамов Айям Байрам оглы является владельцем спорного пакета акций, поскольку доказательства того, что Гусейнов Ханлар Джабиб оглы продал Расулову Тахиру Али оглы принадлежащие именно истцам 7000 акций, в материалах дела отсутствуют.

Коль скоро истцы не доказали, что 7000 акций, списанных с их лицевого счета, находятся во владении Байрамова Айяма Байрама оглы, в иске к последнему об истребовании имущества из чужого незаконного владения следует отказать".

Суд кассационной инстанции отказал в удовлетворении иска к Байрамову Айяму Байраму оглы, а также к другим ответчикам Х.Д. Гусейнову, М.С. Ахмедову, Г.К. Оруджову, В.И. Иванову, Т.А. Расулову, Г.Д. Алескерову об истребовании из чужого незаконного владения 7000 обыкновенных именных акций открытого акционерного общества "Кулон".

В части требований к Зейналову Азеру Джангиру оглы и Фарзалиеву Айдыну Мамеду оглы дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Истцы стали жертвой мошенников. 14 мая 2007 г. первым заместителем прокурора города С.И. Литвиненко было подписано постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 (мошенничество) и ч. 2 ст. 327 Уголовного кодекса РФ.

Основная проблема, которая стояла перед истцами при заявлении требования о виндикации акций, заключалась в определении конкретного лица, на лицевом счете которого имеются акции, незаконно списанные у истцов.

В данном случае ответчиками был использован нехитрый прием, когда акции, незаконно списанные по поддельным документам со счетов владельцев, затем смешались с другими акциями, законно приобретенными лицом, на чей счет они были зачислены (Х.Д. Гусейнов). И так повторилось несколько раз, что позволило ответчикам утверждать, что невозможно установить, на каком же лицевом счете находятся похищенные акции.

Однако истцы полагают, что сложность идентификации похищенных акций не означает ее невозможности.

Предлагается следующий алгоритм идентификации акций:

До тех пор пока на лицевом счете какого-либо лица имеются акции, принадлежащие такому лицу по праву, собственник акций в соответствии с п. 2 ст. 209 ГК РФ вправе распоряжаться своими акциями по своему усмотрению.

С момента, когда на счете похитителя остаются только незаконно полученные акции, это лицо лишается распорядительных полномочий, поскольку в силу п. 1 ст. 167 ГК РФ у него не возникло права собственности на незаконно полученные акции. Лицо, получившее акции в отсутствие законных оснований, не вправе ими распоряжаться.

Таким образом, после смешения незаконно полученных акций с другими (легальными), у их владельца не может возникнуть права законного отчуждения всего пакета. Отчуждению могут подлежать только законно приобретенные акции. Поэтому все сделки с акциями, предметом которых становятся незаконно полученные акции, должны считаться ничтожными полностью или частично.

Лицо, получившее акции в отсутствие законных оснований, не вправе ими распоряжаться вообще.

Таким образом, после смешения незаконно полученных акций с другими (легальными) у их владельца не может возникнуть право законного отчуждения всего пакета. Отчуждению могут подлежать только законно приобретенные акции.

Все сделки с акциями, число которых превышает количество законно полученных, должны считаться ничтожными полностью или частично.

Так как система ведения реестра позволяет определить очередность совершенных операций с акциями (факт исполнения сделок путем передачи имущества), то определить, какая сделка была совершена с законными акциями, а какая с незаконными, не представляет никакого труда.

Соответственно, предлагаемый метод позволяет быстро и эффективно идентифицировать незаконного владельца акций, так как со стопроцентной степенью уверенности можно всегда указать лицевой счет незаконного владельца, на который поступили похищенные акции.

Теперь относительно восприятия данного метода ВАС РФ.

Судебной практики по данному вопросу нет (во всяком случае, автор о ней не знает). Напротив, есть практика ВАС РФ и судебных округов в пользу невозможности идентификации акций, что уже привело (например) к взысканию убытков с эмитентов - ОАО "Сибнефть", РАО "Газпром".

Предлагаемый способ направлен на то, чтобы доказать, что возможно всегда, в любом случае найти лицевой счет незаконного владельца акций.

Для того чтобы ВАС РФ воспринял данную правовую позицию, необходимо доказать, что она затрагивает законные интересы неопределенного круга лиц (всех акционеров России), а также публичные интересы, так как ее восприятие повысит инвестиционную привлекательность России, защищающей интересы инвесторов (ст. 304 АПК РФ).

Насколько ВАС РФ согласится с законностью предлагаемого метода идентификации акций - покажет время.

Очевидно, однако, что, если данный метод будет воспринят как законный, это будет означать революцию в подходе к защите прав акционера в России, так как в этом случае ни одно незаконное списание с последующим смешением и перепродажей акций не достигнет своей цели и акции всегда возвратят потерпевшему, невзирая на вопли "добросовестного" приобретателя.

В то время как в Государственной Думе еще только рассматривается антирейдоровский законопроект МЭРТ России (к моменту написания книги прошел только первое чтение), у ВАС РФ уже сейчас имеется возможность поставить надежный заслон попыткам незаконного захвата предприятий.

ВАС РФ предстоит решить: интересы кого больше нуждаются в защите на данном этапе развития России - добросовестного приобретателя или собственника акций?

Принимая во внимание, что хищение акций с целью перехвата управления обществом, как правило, преследует цель создания псевдофигуры добросовестного приобретателя, который представляет собой участника преступной группы (что не всегда хотят или могут доказать правоохранительные органы), то в интересы государства, по мнению автора, входит защита собственника, а не такого "добросовестного" приобретателя.

Кроме того, отказывая в истребовании акций под предлогом защиты интересов добросовестного приобретателя (или стабильности экономического оборота), мы тем самым поощряем скупку краденного, и ни один инвестор (акционер) в России (например, тот же "добросовестный приобретатель") не может быть уверен, что завтра он не окажется навсегда лишен акций, которые перейдут к новому "добросовестному приобретателю".

Автор полагает, что так как судебная практика (в первую очередь ВАС РФ) допускает принципиальную возможность виндикации юридической фикции (бездокументарной акции), не обладающей индивидуально-определенными признаками, то нужно быть последовательным и согласиться с возможностью разделения пакета акций, находящихся на лицевом счете, на:

- легальные и нелегальные акции;

- акции, подлежащие отчуждению и не подлежащие таковому.

Все сделки с нелегальными акциями должны рассматриваться как таковые после того, как на лицевом счете акционера не останется акций, которые приобретены законно и которыми можно было законно распорядиться. Оставшиеся же незаконно зачисленные акции могут быть списаны со счета законно только для их возврата потерпевшему. Все иные списания должны рассматриваться как незаконные, и лицевые счета их новых незаконных владельцев должны определяться без каких-либо затруднений.