2.7.6. Этика немецкой классической философии (и. Кант, и. Фихте, ф. Шеллинг, г. Гегель)

Немецкая классическая философия является вершиной фило­софской культуры Нового времени. В трудах немецких мыслителей

84

(И. Канта, И. Фихте, Ф. Шеллинга, Г. Гегеля) были собраны и твор­чески переработаны этические идеи предшественников, в результате чего наука о нравственности поднялась на качественно новый уро­вень, что получило отражение уже в произведениях первого немец­кого классика — Иммануила Канта (1724—1804).

И. Кант

Кант ставил перед собой задачу критики догматического разума, т.е. разума, неправомерно претендующего на решение любых проблем. До-кантовской философии, делавшей, например, часто взаимоисключаю­щие умозаключения о строении бытия, был присущ догматизм. Хресто­матийны в этом смысле схоластические споры: сколько ангелов помес­тится на конце иглы, способен ли Бог создать тяжесть, которую не смо­жет поднять, и т.д. На самом деле, считает немецкий мыслитель, в по­знании природы и Бога человек принципиально ограничен. Исследова­нию границ человеческого познания был посвящен труд «Критика чис­того разума» (1781), сделавший философа знаменитым. Кант приходит к выводу, что реальный мир недоступен человеческому пониманию. По сути, человек познает лишь продукты собственного сознания. Механизм такого познания прост. Человек адаптирует свои контакты с реальным миром в приемлемую для себя форму. Возникающие уже после адапта­ции в сознании человека образы мира ничего общего с реальным миром не имеют. Мыслитель называет такие образы феноменами (в философ­ской традиции так называются явления, сущность (или причина) кото­рых нам неизвестна). Тем не менее в том, что реальный мир есть, Кант не сомневается, так как только он, по его мнению, и может стимулиро­вать деятельность сознания. Кант пишет о реальном мире, как о чем-то непроницаемом, закрытом для разума, как о мире вещей-в-себе. Чело­век может только бездоказательно предполагать (верить), каков этот мир. На таких предположениях Кант и строит свое этическое учение. Таким образом, он, по его собственным словам, ограничивает своей критической философией разум, чтобы предоставить место вере.

Реальный мир вещей-в-себе (иначе потусторонний, трансцен­дентный) становится основой нравственного учения И. Канта. Эти­ческому анализу посвящен еще один знаменитый труд немецкого мыслителя «Критика практического разума» (1788), а также «Основы метафизики нравственности» (1785) и «Религия в пределах только разума» (1793).

По мнению Канта, значение мира вещей-в-себе настолько ве­лико, что человек всегда хотел иметь о нем какое-либо представле­ние. После указанных философом границ познания оно возможно

85

не на основе знания, а на основе веры. И необходимо такое пред­ставление не для познавательной деятельности, но для деятельности нравственной, т.е. практической.

Представления, возникающие у верующего человека о мире ве-щей-в-себе, Кант называет ноуменами. В этом мире существует Бог, бессмертные души (личности), а также свобода. Выделенные ноуме­ны, считает Кант, можно считать основаниями нравственной дея­тельности. На это указывает их распространенность в качестве выс­ших нравственных идей. Причем они являются не смутным чувством отдельного человека, но ясным, объединяющим все человечество убеждением.

1. Идея свободы — исходный пункт нравственного учения: без нравственного выбора, убежден Кант, нет морали.

2. Идея бессмертия души, по мнению философа, необходима потому, что нравственное совершенство требует вечности.

3. Идея Бога. Благодаря ей нравственность связывается с бла­женством. В единении нравственности и блаженства заключается высшее Благо и справедливость.

В земной (феноменальной) действительности добродетельный человек неблагополучен, смертен и подчинен необходимости. По­этому, убежден Кант, если бы не вера в ноуменальный мир, истин­ная нравственность была бы невозможна. В итоге концепциям, ос­нованным на стремлении к чувственному удовольствию, к счастью или к личной выгоде, Кант отказывает в этическом звании. По мне­нию мыслителя, эти концепции исходят из законов природы, т.е. из «необходимости», а не из свободной человеческой деятельности.

Вера немецкого философа в ноуменальный мир противоречит грубой феноменальной реальности, поэтому для ее поддержания не­обходимо осознаннее (т.е. основанное на мышлении) волевое уси­лие. Оно бескорыстно, поэтому, считает Кант, — доброе. Таким об­разом, добрая воля является предпосылкой нравственности.

Если в феноменальном мире человека принуждают выполнять те или иные естественные законы, то в ноуменальном он может вы­ступить их творцом. По мнению Канта, такая возможность подчер­кивает ответственность человека как нравственного законодателя. Оптимальность законов ноуменального мира обеспечивается чело­веческим разумом, поэтому эти законы не произвольны, но необхо­димы. «Чистый», т.е. свободный от влияния страстей или выгоды, разум в состоянии вывести такие же безукоризненные нравственные законы, как математические. Своим совершенством они вызвали бы уважение всякого разумного существа, которое стало бы следовать

S6

им не по принуждению, а свободно. Кант называет нравственный закон категорическим императивом (т.е. безусловным требованием) и дает ему следующую формулировку: поступай так, как если бы максима (правило), из которой вытекает твое действие, должна была посредством твоей воли стать всеобщим законом.

Он видит в человеке всегда цель, а не средство и, следовательно, сообщество разумных существ рассматривает в качестве царства целей.

Очевидно, что, выводя из разума общезначимые законы ноуме­нального мира, Кант, по сути, проводит теоретический анализ осо­бой сферы нравственного сознания. В этом смысле творчество не­мецкого философа является определенным рубежом в развитии эти­ческой рефлексии. Обычно внимание мыслителей задерживалось не на формальной, а на содержательной стороне нравственности. Не­случайно поэтому некоторые исследователи считают учение Канта свидетельством окончательного утверждения этики в структуре фи­лософского знания в качестве самостоятельной науки.

Радикальное противопоставление феноменального (посюсторон­него) мира ноуменальному (потустороннему) позволило заявить об автономности нравственности как сферы человеческого бытия. До и после немецкого философа нравственность в целом являлась гетеро­номной, т.е. источник нравственных норм искали вовне: в Боге (религиозная этика), природе (натуралистическая этика) или обществе (социальная этика). Кант же утверждает ее самодостаточность.

В результате такого подхода на человека ложится большая ответ­ственность. Ведь выполнение нравственных требований в феноме­нальном мире не дает ему ничего, кроме чувства самоуважения. Тре­бования же так высоки и неестественны, что зачастую идут вразрез с интересами человека, угрожая его благополучию, спокойствию и т.д. Тем не менее выполнять эти требования, преодолевая свои эгои­стичные склонности, необходимо. При этом следует отличать целе­направленное нравственное действие от случайных совпадений. Кант подчеркивает, что, даже когда человек совершает добрый по­ступок, но при этом руководствуется не долгом и совестью, а естест­венным велением сердца, поступок нельзя признать нравственным. Здесь проявляется кантовский ригоризм.

И. Фихте

Творчество И. Канта стимулировало появление целого ряда фи­лософских учений, важное место в которых занимала этическая 'со­ставляющая. К одной из таких систем относится «наукоучение» Ио­ганна Фихте (1769—1814).

87

Фихте продолжает развивать идею об активности человеческого разума, приходя при этом к отрицанию кантовской вещи-в-себе. По его мнению, источником ощущения является не некая непознавае­мая, потусторонняя по отношению к сознанию сущность, но само сознание. Предмет познания, таким образом, окончательно теряет свой независимый от человека источник, превращаясь в неотъемле­мый элемент самопознания. В этом процессе сознание открывает себя в качестве познаваемого объекта и познающего субъекта одно­временно («не-Я» и «Я»).

Примером может служить частная ситуация, когда в попытке самоанализа человек фиксирует лишь свои бесконечные маски-состояния, оставаясь при этом так и неузнанным, неуловимым для самого себя исследователем. Объекты, т.е. продукты деятельности сознания, статичны, поэтому их можно исследовать. Само же соз­нание динамично, оно постоянно в движении и уловить его невоз­можно. Бесконечный поиск самого себя, стремление исчерпать все свои объективные состояния составляет, по Фихте, главную цель сознания.

Этот вывод положен в основу этического учения мыслителя. По его мнению, деятельность в качестве самоцели (самопознания) есть не что иное, как автономная, а потому нравственная деятельность.¹ Результатом такой деятельности сознания является все более услож­няющийся объективный мир (природа). Однако этот мир — лишь материал для выполнения долга. Преодоление очередного объекти­вированного состояния становится упражнением для добродетели. Задача сознания заключается в том, чтобы не останавливаться на достигнутом уровне, но стремиться к более сложным формам само­познания.

Переходя от абстрактного (или божественного, родового) созна­ния к индивидуальному, Фихте конкретизирует нравственные зада­чи. В плане осуществления всеобщей нравственной цели каждому человеку указано его особое назначение. Индивид должен осознать свое призвание и, исходя из этого, строить свою жизнь. Категориче­ский императив Фихте приобретает следующую формулу: «поступай согласно своему назначению». Бескорыстное действие является доб­ром, бездеятельность или деятельность, направленная на ложную цель (например, на уже пройденный этап), — злом. Гармоничное сообщество личностей является эффективным инструментом реше­ния нравственных задач. Поэтому Фихте гораздо больше, чем Кант, уделял внимания различным общественным институтам (семье, го­сударству и т.д.).

88

Ф. Шеллинг

На творчество Фридриха Шеллинга (1755— 1854) оказали влияние кри­тическая философия Канта и особенно «наукоучение» Фихте. Шеллинг соглашается с утверждением Фихте, что объективный мир есть продукт деятельности высшего сознания. Этот усложняющийся процесс самопо­знания духа — от бессознательного состояния ко все более сознательному, по мнению Шеллинга, отражается (опредмечивается) в развитии приро­ды — от неорганической ее формы, через органическую к разумной. Од­нако в отличие от Канта и Фихте мыслитель не видит в объекте оппозиции субъекту. Неслучайно его учение называют «философией тождества» (субъект-объектного). В результате Шеллинг считает, что природные за­коны не противоречат нравственным, более того, между ними существует генетическая связь.

Г. Гегель

Георг Гегель (1770—1831) создал развернутую систему объективного идеализма. Его творчество стало своеобразным подведением итогов не­мецкой классической философии и философии Нового времени в целом.

Система Гегеля похожа на систему Шеллинга, однако она более рациональна и целостна. В основе учения лежит представление о непрерывном развитии Бога (Духа, Абсолютной идеи). Мир, по мнению мыслителя, есть результат божественной самореализации. Гегель выделяет этапы этой самореализации: сначала абстрактные понятия, затем природа, и наконец, человеческое общество. Соот­ветственно эти этапы должны изучаться особыми философскими науками — логикой, натурфилософией и философией духа. В общих чертах этика Гегеля представлена в «Феноменологии духа».

Учением о свободе воли Гегель преддваряет исследование природы морали и нравственности. Полагая свободу необходимым условием и основой нравственности, философ раскрывает диалектический характер связи свободы и необходимости. Он предлагает уже известную формулу: свобода есть осознанная необходимость. На этом основании формули­руется концепция трех стадий развития человеческой воли (природная воля, произвол, разумная воля), интерпретирующихся впоследствии в учении об абстрактном праве, морали и нравственности.

Интересно, что Гегель разделяет понятия мораль и нравствен­ность. Мораль, по его мнению, представляет собой субъективный мир человека. Исследуя его, Гегель анализирует такие категории, как умысел и вина, намерение и благо, добро и совесть. Описывая меха-

89

низм реализации морали, мыслитель приходит к выводу о надынди­видуальном (внешнем) характере моральных требований, в результа­те чего они входят в противоречие с личными интересами человека и принимают безусловную (императивную) форму.) Кроме того, Гегель рассматривает проблему обязательной реализации внутренней мо­ральной убежденности в действиях, что подводит его к исследова­нию понятия нравственности.

Нравственность, по мнению Гегеля, есть реализация внутреннего мира человека в социуме. На первом этапе это семья, на втором — граж­данское общество, на третьем — государство. Понятно, что желания че­ловека вступают в конфликт с общественными законами уже на самом первом этапе, но тем самым они корректируются, избавляются от лич­ного произвола. Процесс становления нравственности есть, по сути, постепенное подчинение индивидуальности государственным интере­сам как высшим, воплощающим в себе цели человечества.

Представление о саморазвитии духа в третьей части гегелевской системы трансформируется в принцип историзма. Гегель показывает, как божественный дух реализует себя в различных социальных струк­турах на протяжении истории человечества. Это позволяет ему вписать нравственность в социальный контекст, выявить многие реалии исто­рического развития нравственности, ее закономерную изменчивость.